Варсонофий - Руководство к духовной жизни в ответах на вопросы учеников Страница 36

Ответ. Мы сами не понимаем, что говорим. Всякое вразумление, при котором человек сам смущается в сердце, не угодно Богу, но происходит по действию диавольскому и бывает смешано с самооправданием. Если ты Бога ради вразумлял ближнего, то как же сам смутился? Богоугодное вразумление (брата) не позволяет смутиться (вразумляющему); но если вразумляемый, уйдя, и оклевещет его, то вразумлявший не смутится, но понесет тяготу братнюю. И самим вам объяснилось теперь, что это было искушение, но Бог упразднил его и упразднит. Господь да подаст вам здравие души и тела, чтобы разуметь вам козни лукавого и избавиться от них. Молитесь за меня. — Относительно беседы с братиями, о которых ты упомянул, скажу: когда она бывает по любви к Богу, то не подает соблазна, а служит в назидание.

Вопрос 187, того же к тому же. Авва! Брат очень меня оскорбляет, и если бы можно было, я с удовольствием переменил бы его. Да и помысл говорит мне, что если бы я был один, то не скорбел бы и удобнее мог бы спастись. Скажи же мне: полезно ли мне это?

Ответ Иоанна. Брат! Да не беспокоит тебя самооправдание, которое говорит: «Если бы я был один, то не скорбел бы и удобнее мог бы спастись». Этим ты противоречишь Писанию, ибо там сказано: многи скорби праведным (Пс. 33, 20), и еще: многи раны грешному (Пс. 31, 10). Итак, праведен ли ты или грешен, но во всяком случае должен претерпеть укоризны; ибо мы не можем обойтись без скорби. Скорбь учит нас терпению, и апостол, как превосходнейший учитель сего, говорит: скорби терпяще (Рим. 12, 12); ибо желающим спастись предстоят скорби. Сам Господь сказал: в мире скорбни будете (Ин. 16, 33). Еще сказано: многими скорбьми подобает нам внити во Царствие Божие (Деян. 14, 22). Знай же, брат, что Тот, Который сказал: прискорбна есть душа Моя до смерти (Мф. 26, 38), желая спасти тебя, попустил тебе поскорбеть немного, чтобы ты за терпение мог получить у Него милость, там, в оный грозный час. Если мы хотим во всем иметь покой, то услышим некогда: восприясте благая ваша в животе вашем (см. Лк. 16, 25). Владыка наш претерпел за нас все страдания: почему же мы, вспоминая их, не терпим, чтобы сделаться сообщниками их? Нам дана заповедь: о всем благодарите (1 Фес. 5, 18); берегись же, чтобы ненавистник добра не увлек нас в неблагодарность, и тогда мы все потеряем. Что касается того, чтобы взять тебе другого брата, то авве не тяжело дать тебе другого; ему все равно. Но если ты получишь, по своему желанию, другого, и тот также будет тебя чем-либо оскорблять, — что тогда станешь делать? Правда, этот брат небрежен, но в нем есть некоторая простота [58]. Не для того говорю сие тебе, чтобы воспрепятствовать тебе взять другого, но советую тебе все испытать и удержать то, что хорошо. Как другой служит тебе Бога ради, так и ты должен носить тяготы его, чтобы взаимно исполнить закон Христов (Гал. 6, 2). Разве я не желаю твоего покоя? Бог знает, что, если бы мог, я желал бы послужить тебе во всю мою жизнь. Но что мне делать, когда я уже ни к чему не способен. Возненавидим телесный покой, чтобы он не удалил от нас Бога, ибо он мерзок Ему. Я написал тебе сие, как единодушному брату. Бог попустил нам немного поскорбеть, потому что без скорби нет успеха в страхе Божием. Прости меня, страдалец, и помолись о мне, чтобы положить мне начало. Я уже недалек от кончины моей.

Ответ 188, Великого Старца к тому же. Радуйся, брат, и будь спокоен; да не смущает тебя диавол бесполезным. Что думает любовь твоя: разве искушение или скорбь случается с кем-нибудь без попущения Божия? Нет. Бог попускает это для пользы нашей душевной; а диавол, видя сие, и теперь, как некогда, иначе показывал нам вещи, пока не изгнал нас из святого мира, как из рая. Чего не изменил он в нас? Вместо святого мира не вложил ли в нас лютого гнева? Вместо ненависти ко злу, происходящей от Бога, не вложил ли он в нас превратную ненависть к добру и к Самому Богу? Но мы не вникаем в сие и не знаем, что Бог, желая очистить нас от всякой скверной мысли, от всякого лукавого и душегубительного помысла, сказал, чтобы мы молились за врагов наших, благословляли клянущих нас, и заповедал любить врагов наших (см. Мф. 5, 44). И если нам заповедал любить врагов наших, то тем более тех, которые ни небрежно, ни старательно, однако служат нам. Какое получим мы прощение, если не будем любить благодетельствующих и служащих нам, хотя бесы и представляют нам, что они нерадиво исполняют свое служение? Если ты хочешь спастись и вверить душу свою Богу и нам, то не должно верить своему помыслу, ибо бесы сеют в тебе злое семя и представляют одно вместо другого. Последуй же совету нашему и уразумеешь путь Божий. Господь сказал: аще хощете и послушаете Мене, благая земли снесте, и проч. (Ис. 1, 19). Итак, от нас зависит: снести или не снести. Зачем же порицаем мы ближнего? Отнюдь никого и ни в чем не обвиняй, но во всем старайся угодить ближнему. И не помышляй ни о ком зла: чрез сие сам делаешься злым; ибо злое помышляет злой, а доброе — добрый. Думать же о других: «Они про меня говорят», — это брань, свойственная новоначальным. Итак, поэтому, если двое будут молиться в одной келлии или наставлять один другого, иной может сказать о них что-нибудь противное. Но если он так думает, то очень ошибается, и неразумением своим очевидно готовит себе погибель. Не имей таких подозрений; брат полагает, что ради вас и он получит милость. Хотя он и наносит вам небольшую скорбь, но чрез то вы можете приобрести терпение; радуйтесь же и веселитесь, ибо велика награда за терпение. Ты уже и прежде, чрез брата Иоанна, узнал, что не без воли Божией попускается на нас скорбь, для нашей пользы. Не верь же демонам ни в чем, касающемся брата твоего; ибо нет того в действительности, что они тебе показывают: но демоны хотят тебя только смутить. Да упразднит их Господь! А то, что ты подумал: «Пришел я сюда, чтобы сделаться рабом людей», — еще не есть смирение. — Апостол хвалился тем, что был рабом всех (см. 1 Кор. 9, 19), и ты ли сие говоришь? Когда придешь ты в эту меру смирения? Ты сам не знаешь, брат, что ты сказал. Господь да простит тебя.

Толкование.

Смотри, как премудр Старец: когда он заметил, что (Андрей), назвав себя рабом, подумал о себе, что сказал много, и считал это за доброе дело [59], Старец как бы смеется над ним и называет его недостойным сих слов, всячески приводя его к действительному смирению. Ибо смирение на словах есть порождение гордости и беспорядочно рождает чрез них матерь свою — тщеславие, хотя и кажется, что сказанное нами противно истине и несообразно с порядком вещей.

Ответ 189, того же Великого Старца к тому же.

Удивляюсь я тем, которые, много лет находясь в училищах, снова учат азбуку и читают по складам, тогда как им надлежало бы быть уже совершенными учителями. Так удивляюсь и долго пребывающим в монашестве, которые должны бы были и другим объяснять самые глубокие помыслы, а вместо того еще сами терпят брани, свойственные новоначальным. Вы, как совершенные, должны бы были наставлять заблуждающих на правый путь; а вместо того вы не только не носите тяготы немощных, но и сами еще отягощаете души их, погружая их в печаль. Внимай себе, брат. Разве мало вредит ныне душе твоей то, что ты отягощаешь помысл ближнего? Он потрудится и сделает что-нибудь ради Бога, а ты после подаешь ему мысль, что он сделал сие, как ему самому вздумалось. Прилично ли человеку совершенному говорить так немощному? Не так должен ты поступать с новоначальным, но вразумлять и наставлять его, боясь сказавшего: не полагати претыкания брату или соблазна (Рим. 14, 13). Какая нужда говорить ближнему слова, которые его огорчают? Но зачем и я говорю тебе сие, когда сам так же поступаю? — Безумие мое не позволило мне удержать слова, пока я не произнес и не смутил душу брата моего. Когда диавол всевает в тебя злые помыслы, знай, что это его дело — всевать одно вместо другого, а вспомнить о смерти он тебя не допускает. Зачем вы смущаетесь ничтожным, как новоначальные и безрассудные? Почему не вспоминаете слово Писания: лишени, скорбяще, озлоблени (Евр. 11, 37)? Отцы наши избирали себе скорби: не стыдно ли нам искать во всем покоя? Вспомним, окаянные, и рассудим, что все это записано в вышних памятных книгах и во всем потребуют от нас подробного отчета. Пишу сие, желая очистить вас от всякой гнилости; если же оскорбляю вас — простите, не буду более оскорблять. Помолитесь о мне, чтобы придти мне в познание жизни. О смерти же твоей много раз говорил я тебе и теперь говорю, что не замедлишь в теле.

190. Того же к тому же Великому Старцу. Ты знаешь, отец мой, что я отнюдь ни в чем не смею противиться твоему повелению; что ты ни говоришь, слова твои — жизнь моя; но помолись о мне, потому что брат сильно меня оскорбляет.