Бал Тилак - Арктическая родина в Ведах Страница 37

В «Айтарейя Брахмане» (I, 1) и в «Тайттирийя Самхите» (I, 6, 2, 3) поясняется, что два сезона – Хаманта (зима) и Шишир (ранняя весна) – слиты вместе, как бы в один сезон, и получается их пять, но это более позднее объяснение, так как в «Шатапатха Брахмане» (XIII, 6, 1, 10) слиты для этой же цели сезоны Варша (период дождей) и Шарад (осень). Это указывает на то, что во времена «Тайттирийя Самхиты» и «Брахман» еще не было определено, какие сезоны следует слить, чтобы их получилось всего пять, как иногда упоминается в Ведах. А эти упоминания требовали пояснений, что приводило иногда к объединению даже четырех сезонов. Но это выглядело уже слишком неопределенно, чтобы походить на правду. Нам трудно поверить, что по чьему-либо выбору некие два сезона могли быть так объединены, а поэтому следует взглянуть внимательнее на стихи Ригведы, чтобы понять мысль о пяти сезонах.

Итак, первая часть строфы повествует о пятистопом Отце, исполненном водных паров в дальней части небес, а тот, кто на колеснице о шести спицах, является далеко видящим. Здесь определение «исполненный паров» или же «пребывающий в водах» выглядит противопоставлением тому, кто «далеко видит».

Это делается понятным из стихов, которые идут дальше в гимнах. Так, тут же, в 13-й строфе, говорится о «колесе с пятью спицами» как о старом, но целом и не разбитом, а ниже, в 14-й строфе, мы читаем: «Неизработавшееся колесо вращается со своим ободом (и) десятеро тянут его, впряженные, по пространству. Глаз солнца движется, окутанный паром; все миры от него зависят».

Сравнивая эти строки с 11-й строфой, легко увидеть, что слова «исполненный водных паров» и «окутанный паром» – это почти синонимы, и единственный вывод, который можно из этого извлечь, сводится к тому, что пятистопый бог-год, или Солнце, удалился для пребывания в водных парах, то есть стал невидимым или покрытым тьмою и парами в течение какого-то времени в дальней части небес. А выражение «десятеро запряженных тянут повозку» (ср.: Ригведа, IX, 63, 9) показывает, что пять сезонов не были образованы соединением любых двух сезонов по выбору из шести, как это объясняется в указанной «Брахмане» (потому что тогда число коней не может равняться десяти), но что здесь говорится о реальном годе, состоящем из десяти месяцев и пяти сезонов. Когда же число сезонов возрастает до шести, бог-год уже не исполняется водными парами, а становится дальновидящим.

Мы видели, что Диргхатамас (Солнце) состарился на десятом месяце и, двигаясь по воздушным водам, скрылся в океане. Эта же самая мысль выражена и в данном стихе, который содержит два разных взгляда на природу года – указания на пять и на шесть сезонов приведены как контрастные черты. <...> На самом же деле в этом стихе описан год как: 1) или пятистопый в водах дальней части небес, 2) или как поднимающийся на колесницу о шести спицах в колесе и видящий далеко в ближней части небес. Очевидно, эти два описания не могут относиться к сезонам в одном и том же месте, а поэтому не может считаться решением вопроса искусственное объединение двух сезонов в один. В первой части этого пассажа явно описываются пять сезонов и десять месяцев, наступавших после пребывания солнца в водной среде, то есть в темноте ночей (I, 164, 12). Из всего вышесказанного ясно видно, что здесь описан арктический десятимесячный год.

Кажется, эти строки гимна не привлекли должного внимания, и особенно указанный контраст между пятью и шестью сезонами. Но в свете арктической теории все описание становится понятным. Ведические барды сохранили для нас здесь память о годе, имеющем десять месяцев и пять сезонов, хотя уже давно он превратился в 12-месячный год.

Разъяснения, приводимые в Брахманах, считаются постфактными домыслами об упоминаниях пяти сезонов в Ригведе. А я вот думаю, что мы не обязаны так считать, поскольку эти пять сезонов прекрасно высчитываются. Я ведь уже говорил, что в поисках свидетельств в древних традициях мы должны ожидать, что найдем еще более древние, связанные с обнаруживаемыми и в разобранном выше гимне Ригведы (I, 164, 12), где содержатся прекрасные иллюстрации этого положения. Первая строка стиха, хотя и говорящая о пяти сезонах, описывает год, имеющий 12 форм, а вторая, где говорится о годе в шесть сезонов и 12 месяцев, называет его «семиколесным», что уже относится к семи месяцам (или семи солнцам, или семи лучам). Это может показаться на первый взгляд несообразным, но история слов любого языка показывает, что в нем сохраняются старые обороты еще долго после того, как они уже перестали отражать заложенные в них идеи (так, мы в английском языке и сейчас употребляем слово «pecuniaty» для обозначения мелких монет, которое произошло от латинского «пекус» – «скот», или говорим, что солнце поднимается, как фонарь, хотя прекрасно знаем, что его кажущееся движение связано с вращением Земли).

Подобным же образом выражения вроде «сапташва» («семилошадный») или же «саптачакра» («семиколесный»), применявшиеся как определения года солнца, стали признанными в языке до того, как гимны приняли форму, совремеш ую периоду жизни создававших их бардоз, и эти барды не могли изменять их, даже видя, что они не соответствуют очевидным вещам. Наоборот, поскольку мы находим в Брахманах подделки, которые явно подсказаны тем, что были попытки соотнести старые сообщения (формулы) с теми, что были в ходу, а это, видимо, было необходимо с точки зрения требований религии и порядка жертвоприношений. Но, исследуя все это с исторической точки зрения, видим, что в нашу обязанность входит отделить древние факты от более поздних, с которыми они прочно перемешались. В частности, анализируя разбираемый гимн (I, 164, 12) и применяя этот метод, мы ясно увидим следы года в десять месяцев и пять сезонов.

Такой же принцип применим и в других случаях, как, например, в (VI, 22, 2). Барды, дающие нам современное им состояние гимна, знали но традиции старые сведения, и нечему тут удивляться, что такое смешение с более поздними могло происходить. Само по себе сохранение таких древнейших традиций можно считать чудом, и именно этот факт сообщает древним Ведам такую особую ценность с точки зрения изучения и религии и истории.

Суммируя все вышесказанное, следует указать, что явно прослеживаемые традиции, сохраненные в Ригведе, указывают на год, некогда состоявший из семи месяцев, или семи солнц, как это, например, показано в легенде об Адити и ее сыновьях, или же говорилось о годе в десять месяцев, как об этом повествуется в легенде о Дашагвах и Диргхатамасе, – все это не может быть понято вне арктической теории. Эти десять месяцев, которые были обусловлены в гимнах тем, что древние жертвоприносители арийской расы проводили серии приношений именно в такой период, были определяемы термином «мануша юга» – «человеческие века», что все время неправильно понимали западные ученые. Солнце скрывалось за горизонтом на десятую из числа таких юг, и Индра боролся с Валой в дни наступавшего после этого мрака, а затем, в конце года, приносил солнце, «пребывавшее во тьме» все эти дни.

Таким образом, весь год состоял из «мануша юга» и долгой ночи, но, несмотря на то, что ведические барды в более позднее время жили в местах, где солнце поднималось над горизонтом в течение всех 12 месяцев, выражения «мануша юга» и «кшапах (ночи)» все еще сохраняется в Ригведе.

Надо признать, что обсуждаемые здесь свидетельства основаны главным образом на легендах, но это ни в коей мере не снижает их важности и веса, тем более что мы увидим в дальнейших изучаемых примерах индоевропейский характер многих из таких традиций. В полном согласии с ведическими легендами находится, например, сообщение о годе, разделенном на пять сезонов, или же о десяти конях, влекущих колесницу солнца.

В следующей главе будет показано, что в ведической литературе имеются выразительные обороты и описания, касающиеся десятимесячных циклов жертвоприношений, и что они независимо от всего усиливают и подтверждают заключения, выведенные в этой главе из истинного смысла легенд.

Глава VIII Путь коров

Церемония праваргья. Она символизирует возрождение годового жертвоприношения. – Молоко представляет собой семена, нагретые в чарме, или махавире. – При заливании молока читаются мантры. – Создание пятерки двумя. – Вивасват и десять. – Обозначает смерть года после пяти сезонов в течение десяти месяцев. – Традиция говорит, что солнце упало за небо. – Годовые саттры. – Их тип – Гавам аянам, то есть путь коров. По «Айтарейя Брахмане», это длится от 10 до 12 месяцев. – О двух пассажах из «Тайттирийя Самхиты». говорящих о Гавам аянам. Тут упоминаются десять месяцев этой саттры, но не дается подтверждения этого, кроме ссылки на древнюю практику. Целиком означает древний жертвоприносительный год длиной в 10 месяцев. – Сравнение с римским годом в десять месяцев, или 304 дня. Неизвестно еще, как римляне объясняли разницу с годом в 360 дней. Эти лишние дни были днями тьмы, длившейся долго, судя по легенде о Дашагвах. Это приводило к арктической теории. – Профессор Макс Мюллер говорил о тройном смысле образа коров в Ведах. Это коровы как дожди, как животные и как рассветы или дни в Ригведе. – Прохождение коров в течение десяти месяцев обозначает срок длительности обычных дней и ночей, подобно 350 быкам Гелиоса. – Кража Гермесом быков Аполлона. – Коровы, похищенные Вритрой в Ведах. Является как бы кражей дней-коров, а следовательно, причиной долгой ночи. – Дальнейшие свидетельства в Ведах о жертвоприношениях. – Классификация жертвоприношений Соме. – Разница между экаха и ахина. – Жертвоприношения в течение ста ночей. – Годовые саттры подобно Гавам аянам. – Модель или схема проведения их. – Другие их модификации. Сейчас все основывается на гражданском календаре, но все же длится те же десять месяцев, как в древности. – Ночные жертвоприношения теперь бывают включены в число дневных. Еще не объяснена причина их древней длительности в 100 ночей. Подходящее объяснение кроется в арктической теории. Даже теперь продолжают выжимать сок сомы в часы татиратры, то есть всенощного жертвоприношения. – Аналогичны и другие ночные жертвоприношения. В древности проводились ратри саттрас – жертвоприношения во время долгой ночи. Эти возлияния сомы предназначались Индре с целью помочь ему в битве с Валой. – О долготе ночи говорит название «сто ночей» – «шата ратра». Соотнесение этого с легендой об Адити и семи месяцах солнечного света. – Разъясняется, почему Индру называли именем Шатакрату в Пуранах. Этот эпитет был не понят западными учеными. – Подобие жертвоприношений сомы и ашвамедхи. – Эпитет Шатакрату никогда не пересказывался в Ведах, в отличие от других эпитетов. Это указывает на то, что он относился только к Индре. – Мнение д-ра М. Хауга о том, что слово «крату» в Ведах означает жертвоприношение. – Сто фортов «пура» (городов) Вритры. Объясняется как сто мест тьмы или ночей. – Легенда в Авесте о том, как Тиштрия борется с Апаошей. Это то же самое, что борьба Индры с Вритрой. В Авесте описано как Тиштрия сражается от одной до ста ночей. Это независимое подтверждение факта сотни ночных жертвоприношений сомы. – В Авесте есть такое определение, как «сэто карахе». – Обсуждение значения и сути атиратры. Оно обозначает всенощное жертвоприношение сомы в начале или в конце долгой ночи. – Последовательное сложение цикла дня и ночи. Это, соответственно, предшествует годовым саттрам. – Отмечает завершение долгой ночи и начало периода солнца. – Саттра, атиратра – это ночные жертвоприношения. – Атиратра легла в основание годичного круга жертвоприношений в древности. Ясно указывает на сто ночей долгой тьмы в древности. Таким образом, древняя система жертвоприношений соотносилась с годом. Обе формы были адаптированы в текстах Брахман на новых землях расселения, подобно реформе Нумы в старом римском календаре. – Важность выводов из свидетельств о жертвоприношениях.