Д. Бинхам - Клайв Льюис и его сказки Страница 4

Как‑то летом Уоррен и Джек гостили у своего кузена в небольшом предместье Дублина. Местечко называлось Дандрам.

«Ты только посмотри, — воскликнул Джек. — Это же моя любимая книга о Зигфриде с иллюстрациями Артура Рекхэма!»

Он совершенно случайно наткнулся на нее в гостиной.

«Она действительно так дорога тебе?» — спросил его Уоррен.

«Я готов отдать все, чтобы иметь ее у себя».

К счастью, Джеку удалось найти более дешевое издание за пятнадцать шиллингов.

«Давай поделим расходы пополам», — предложил брат.

«Но ведь тебя совершенно не интересует скандинавская мифология».

«Это так, но я с радостью дарю тебе половину нужной суммы». — Уоррен искренне любил своего брата.

Трудно переоценить роль, которую сыграла эта книга в жизни будущего писателя. От рождения он был наделен умением переноситься в своем воображении в другие миры, куда впоследствии пригласил своих читателей.

Джека восхищали истории о скандинавских богах, в которых он не верил. К сожалению, и истинный Бог был ему по- прежнему неведом.

Летом 1913 года подошло время готовиться к вступительным экзаменам в Мэлвернский колледж. Но в день экзаменов Джек слег с высокой температурой. Было решено допустить его к конкурсу заочно. Он сдавал экзамены прямо в постели. Несмотря на слабость, Джек выдержал испытания и получил возможность учиться.

«Это было высшее достижение в его карьере», — вспоминал потом Уоррен. Джека приняли в Мэлвернский колледж, поскольку приближалось к концу его обучение у Коротышки. Юного студента окрыляли открывшиеся перспективы, и новые надежды переполняли его. Но этим надеждам не суждено было сбыться.

Окружающий мир был жесток, и юный Джек окончательно разуверился в религии.

Новые невзгоды

Первые дни в новой школе прошли в суете и тревоге. Согласно правилам, все ученики были обязаны участвовать в спортивных играх. Джек терпеть не мог заниматься спортом, но выбирать не приходилось. Он помчался в главный корпус, чтобы узнать номер своей команды. Но там толпился народ, и Джеку ничего не удалось разглядеть.

Он уже собирался уходить, как вдруг его окликнули.

«Слушай, Льюис, — сказал мальчик, стоявший у кабинета старосты, — я знаю номер твоей команды. Мы оба в Б-6».

Мальчика звали Фриббл. Джек страшно обрадовался и искренне поблагодарил нового друга. Время шло, но, регулярно изучая доску объявлений, он ни разу не встретил свою фамилию в списке «Б». Джек подумал, что его освободили от игр, и облегченно вздохнул. Но радость была недолгой — выяснилось, что Джека записали в другую команду. Фриббл попросту разыграл его.

Вскоре Джека вызвали на совет старост.

«Директор колледжа выпорет тебя при всех за прогулы спортивных занятий, — объявил пришедший за ним ученик и язвительно добавил: — Ты здесь кто? Пустое место! А директор — самый важный человек».

Джек стойко вынес порку, но его отношение к школе в корне изменилось. Появился комплекс неполноценности, Джек чувствовал себя отверженным всеми, «гадким утенком». Ему было одиноко. «Слушайте, Льюис, а ведь этот перевод Горация просто великолепен!» — заявил однажды директор. Для пятнадцатилетнего мальчика эта похвала многого стоила. Джека перевели в старший класс. Но нормальной работе мешала царившая в престижных британских школах»дедовщина». Старшеклассники, прозванные в Мэлверне «кровопийцами», — заставляли младших выполнять за них всю грязную работу.

«Льюис! — кричал, бывало, кто‑нибудь из «кровопийц». — Почисти мою офицерскую форму!» «Льюис, прибери в моей комнате!»«Льюис, приготовь‑ка мне чай!» Джек ненавидел эти окрики.

Он был вынужден прерывать свою работу, бегая с различными поручениями. День за днем Джек простаивал в очереди за щетками и ваксой, чтобы начистить ботинки кому- нибудь из старших учеников. Сапожная комната располагалась в темном зловонном погребе, где холод пробирал до костей.

Вообразите, каково было ему тринадцать долгих недель находиться в обществе мальчишек, обожавших спортивные игры, если сам он их терпеть не мог. Джеку приходилось притворяться. Бедняга! На школьных соревнованиях он громко кричал вместе со всеми, презирая в душе происходящее. Кроме того, Джек стремительно рос, и это тоже отнимало силы, «Уставал как собака, как ломовая лошадь» — так описывал он свое состояние в Мэлверне. Мальчик с нетерпением ждал прихода ночи, когда можно было наконец отдохнуть от дневной суматохи и неразберихи.

Но по ночам его мучила зубная боль, и он со страхом встречал рассвет нового дня.

Унылое течение жизни в Мэлверне порой прерывалось. «Ага, попался Льюис!» — и в комнату Джека врывался мальчишка с револьвером в руке. Он был ирландским графом и никогда не расставался со своим оружием. Зарядив барабан, он целился в голову Джека, отсчитывая секунды перед спуском курка. Жизнь мальчика зависела от меткости нового мучителя. Граф курил трубку, нисколько не считаясь с правилами колледжа, и нередко совершал загадочные ночные экспедиции. Фактически, Джек постоянно находился под угрозой издевательств «кровопийц» и выстрела в голову. И только две вещи помогали ему переносить эти тяготы. Во–первых, библиотека колледжа, которая получила название «бастион». В ее стенах Джек был надежно защищен от посягательств старших учеников. Он сидел в библиотеке, целиком погрузившись в чтение. Летом в открытые окна читального зала долетал шум крокетного матча. Но то были звуки другого мира.

Во–вторых, к этому времени Джек уже познакомился с мальчиками, разделявшими его любовь к литературе и поэзии.

Таким образом, в Мэлверне существовало два совершенно чуждых друг другу мира. Джек от души ненавидел всю систему школьного образования, но одновременно испытывал внутреннюю радость от изучения скандинавских, кельтских, греческих и римских мифов. Окружающий мир был жесток, и юный Джек окончательно разуверился в религии.

В конце второго семестра Джек не выдержал. Он послал отцу письмо, в котором

умолял забрать его из школы.

«Я искренне сожалею обо всем, — сказал Альберт Льюис, когда сын приехал домой на Пасху. — Знаешь, мы с Уорреном постоянно ссоримся. Он все время грубит и обижается, когда я интересуюсь его делами. Мэлверн не пошел ему на пользу».

Мистер Льюис забрал старшего сына из Мэлвернского колледжа и отправил к своему бывшему наставнику, вышедшему уже на пенсию мистеру Киркпатрику. Он жил с семьей в Вукхеме, в графстве Суррей. В прежние годы Киркпатрик был директором Лурганского колледжа в Арме. Теперь он готовил Уоррена к поступлению в Сэндхерстское училище для будущих офицеров. Под руководством опытного учителя юноша делал большие успехи.

«Осенью я мог 6ы послать и тебя к мистеру Киркпатрику, — предложил Джеку отец. — С ним ты сможешь подготовиться к Оксфорду. Возможно, жизнь у пожилых супругов покажется тебе скучной, но это лучшее, что можно сделать в нашей ситуации».

Джек не верил своим ушам. Изучать любимые предметы вдали от «кровопийц» с их претензиями! И никаких спортивных игр! Удача улыбнулась ему наконец. Всего один семестр отделял его от долгожданной свободы.

«Я встану под ружье, но не ранее положенного срока. Я погибну в вашей войне, если потребуется, но до этого момента я буду жить своей жизнью. Вы можете распоряжаться моим телом, но не разумом». К. С. Льюис перед уходом в армию в 1917 году

Ростки счастья

Как‑то перед самым отъездом Джека на летний семестр в колледж ему пришло письмо. Живущий по соседству Артур Гривз поправлялся после серьезной болезни и приглашал Джека к себе. Этот мальчик неоднократно пытался завязать дружбу с братьями, но безуспешно.

Уоррен уже учился в Сэндхерсте. Джек был один и решил заехать к Артуру. Он застал его в постели. На столике у изголовья

лежала книга «Мифы северных народов».

«Тебе это нравится?» — спросил Джек.

«А тебе?» — в свою очередь спросил Артур.

«Конечно, нравится».

Оба мальчика серьезно увлекались скандинавской мифологией. Они кричали от волнения, обнаружив удивительное сходство вкусов. Раньше Джеку не верилось, что кто‑то разделяет его взгляды на жизнь. Теперь он встретил родственную душу.

«Давай читать вместе, — предложил Джек.

- А потом сравним наши записи».

Мальчики вместе бродили по Голливудским холмам графства Даун. Льюис очень любил эти места. Названия Стормонт, Комбер, Ньютаунардс, Скрейбо Хилл, Крейгантлет, Нокнагони звучали для Джека как музыка.

И в самом деле, в пейзажах Нарнии явственно проступают черты Северного Дауна: маленькие поля с множеством изгородей. Все было сплошь покрыто удивительным ярко–желтым кустарником. Иногда попадались заброшенные карьеры, заполненные водой. Здесь по траве гулял ветер с Ирландского моря, а над пахарями с криком носились чайки. Джек мог собирать грибы, а затем смотреть вниз на огромные краны верфи Харланда и Вульфа. Именно здесь был недавно спущен на воду