Шломо Пинес - Иудаизм, христианство, ислам: Парадигмы взаимовлияния Страница 4

Если текст Агады — в том его аспекте, который мы рассматриваем здесь — действительно оформился в борьбе с еврейскими эллинистическими тенденциями, то это говорит в пользу возможности влияния грекоязычных параллелей и на фрагмент Lefi-khakh (см. выше). Тем самым получает обоснование предположение, что гимн Dayyenu был составлен в рамках полемики с гипотетической еврейской традицией, христианизированную версию которой мы находим в проповеди Мелитона. Согласно этой гипотетической еврейской традиции, Бог упрекает израильтян за то, что они ропщут несмотря на все благодеяния, которые он им оказал, — благодеяния, которые он и перечисляет одно за другим.

Подводя итог, можно сказать, что Вернер прав, когда указывает на параллели между определёнными пассажами Пасхальной агады, с одной стороны, и проповеди Мелитона — с другой. Но он основывается на предположении — по его мнению, бесспорном, — что речь здесь могла идти только об одной траектории влияния: от традиции, зафиксированной в Агаде, к Мелитону. Однако рассмотрение — в дополнение к проповеди Мелитона — таких эллинистических источников, как фрагмент из Истории Иосифа и Асенеф, а также анализ спектра противоречивых мнений относительно того, кто же на самом деле погубил первенцев Египта, изложенных в Агаде, у Филона, в Премудрости Соломоновой и в проповеди того же Мелитона, приводят нас к заключению, что, возможно (а относительно поражения первенцев — даже вероятно), речь идёт о влиянии, оказанном на Пасхальную агаду определёнными еврейскими эллинистическими текстами, — влиянии, выразившемся либо в усвоении определённых направлений мысли, либо, наоборот, в полемическом их отвержении.

Эту возможность тоже следует иметь в виду, когда мы — вместе с Вернером — отмечаем связь между гимном Dayyenu из Пасхальной агады и параллельным (и одновременно ему противоречащим) пассажем из пасхальной проповеди Мелитона, о чём шла речь в начале настоящей статьи. Не исключено, что сравнение с эллинистическими текстами приведёт к принятию сходного объяснения и в отношении некоторых других ранних традиций, зафиксированных в Пасхальной агаде.

Дополнительное замечание — проф. Давида Флуссера

Еврейская Improperia

Важное исследование Пинеса проливает дополнительный свет на возможные связи между гимном Dayyenu из Пасхальной агады, пасхальной проповедью Мелитона Сардийского и молитвой Improperia («Упрёки в недостоинстве») из католической службы Великой пятницы. Все три текста содержат список Божьих благодеяний, оказанных израильтянам со времени исхода из Египта и до вступления в страну Израиля. Для гимна Dayyenu характерна следующая литературная форма:

Сколь многочисленны права Вездесущего на нашу благодарность!

Если бы Он вывел нас из Египта, но не свершил над ними суда —

и этого было бы нам достаточно (dayyenu).

Если бы Он совершил над ними суд, но не над их богами —

и этого было бы нам достаточно.

И так далее. Поскольку в Dayyenu список Божьих благодеяний завершается упоминанием о возведении храма, учёные справедливо полагают, что этот гимн был создан до разрушения Храма в 70 г. н. э.

В проповеди Мелитона список благодеяний появляется в контексте антииудейской полемики: Израиль, отвергший и убивший Мессию-Христа, уже и до того неоднократно выказывал неблагодарность Богу, удостоившему его столь великих даров в дни Исхода из Египта Сходный мотив появляется и в Improperia, где описание благодеяний, оказанных Богом Израилю при Исходе и вступлении в Землю обетованную, противопоставлено обличению евреев, мучавших и распявших Христа[15]. Есть и ещё один христианский источник, где дважды появляются сходные перечисления Божьих милостей, оказанных Израилю, Дидаскалия. И хотя здесь этот список также приводится для доказательства испорченности израильтян, но в противоположность проповеди Мелитона и молитве Improperia в Дидаскалии для демонстрации злобности иудеев используется не тезис об отвержении ими Христа, а указание на их неблагодарность по отношению к Богу и Моисею. Заметим, что такое противопоставление Божьей милости и грехов Израиля вовсе не является специфически христианским или «антисемитским»[16]: оно вполне соответствует склонности самой еврейской традиции противополагать грешность Израиля благости Бога в рамках педагогического приёма, который призван подвигнуть общину к раскаянию. В таком случае можем ли мы принять здесь предположение Пинеса о том, что существовала еврейская параллель к гимну Dayyenu, в которой Божьи благословения, данные Израилю в период от Исхода до вступления в Землю обетованную, сопоставлялись с грехами израильтян за тот же период? Иными словами, существовала ли еврейская Improperia, содержание которой отразилось в антииудейской Improperia католической службы Великой пятницы?

Проницательная интуиция Пинеса полностью подтверждается: такой текст существует, более того, его форма соответствует тому самому образцу, которому следуют его христианские параллели. Речь идёт о гимне, который читают по ашкеназскому ритуалу Девятого ава, то есть в день, когда вспоминают о разрушении Первого и Второго иерусалимских храмов[17]. Автор гимна — Калир, последний великий наследник древней традиции пиюта. Он жил в Сирии или Палестине в период, предшествовавший исламским завоеваниям этих земель, — вероятно, в VI или VII в. Как католическая Improperia, так и поэма Калира содержат по двенадцать строф; в обоих текстах в каждой строфе за восхвалением Бога следует упоминание грехов Израиля. В поэме Калира хвала Богу в начале каждой строфы начинается словами: «У Тебя, Господи, праведность», обличение Израиля словами «мы же пристыжены» (см. Дан 9:7). Таким образом, в первой строфе мы читаем: «У Тебя, Господи, праведность — в знамениях, которые Ты чудесно являл нам от древности и доныне; мы же пристыжены потому, что не выдержали испытаний и стали отвратительны для Тебя». Во второй строфе Бог, избирающий себе «народ из среды других», противопоставляется Израилю, который подражает языческим обычаям (обычаям других). В третьей строфе автор сравнивает спасение израильтян от египетского ига с их бунтом против Всевышнего у Чермного моря.

В четвёртой строфе восхваляется Бог, сказавший Израилю: «Ты — мой свидетель, и Я Бог», но проклинается Израиль, который сказал Аарону: «Встань, сделай нам богов». Согласно пятой строфе, Бог дал израильтянам манну, а они в тот же день принесли её в жертву Золотому тельцу. В шестой строфе противополагаются Божье попечение об Израиле (манна, источник, бьющий из скалы, облачный столп) и ропот израильтян. В седьмой строфе сказано: «Мы ни в чём не нуждались в пустыне» — но несмотря на это израильтяне гневили Бога у Ливны, Асирофа и Ди-Захава. В восьмой строфе автор превозносит Бога за поражение «Сигона, и Ога, и царей ханаанских» и в то же время осуждает израильтян за Ахана. В девятой строфе говорится о том, что Бог посылал Израилю судей, но Миха всё равно сделал идола. Десятая строфа читается таким образом: «У Тебя, Господи, праведность — ты воздвиг святилища твои в Силоме, Нове, Гивеоне и в Вечном храме (Иерусалимском), мы же пристыжены, ибо все святилища были разрушены по нашей вине». В одиннадцатой строфе автор благодарит Бога за сохранение евреев, которые существуют несмотря на разрушение Храма, и выражает надежду на то, что народ раскается. В двенадцатой строфе поэт восхваляет Бога за то, что он отсрочил разрушение Второго храма, завершая гимн молитвой Давида о восстановлении Храма.

Хотя структура двух последних строф не соответствует основному образцу, очевидно, что весь список Божьих благодеяний, который начинается с Исхода и завершается завоеванием Земли обетованной, укладывается в ту же рассмотренную выше схему. Характерно, что ссылка на возведение Храма присутствует в обоих еврейских источниках — Dayyenu и поэме Калира, но опущена во всех христианских параллелях[18].

Без сомнения, все рассмотренные тексты, и еврейские, и христианские, зависимы от гимна Dayyenu из Пасхальной агады (или от очень близкого текста). Достаточно вероятно, что связь Improperia Калира с Девятым ава вторична гимн этот, судя по всему, принадлежит к традиции еврейских Improperia, тексты которых до нас не дошли и которые первоначально были частью богослужения еврейской Пасхи (Песаха), лишь впоследствии будучи перенесены в богослужение Девятого ава. Произойти это могло потому, что они заканчивались упоминанием о постройке Храма (как Dayyenu и поэма Калира), и связь с Девятым ава подчёркивала, что Храм был разрушен именно по причине грехов Израиля. На изначальную принадлежность этих еврейских Improperia богослужению еврейской Пасхи косвенно указывает несомненный пасхальный контекст и проповеди Мелитона, и католической Improperia.