Амфилохий Иконийский - Творения Страница 4

Слово святителя Амфилохия епископа Иконийского о жене–грешнице, помазавшей Господа миром, и о фарисее на святую и великую четыредесятницу

1. Вполне утешил нас недавно Христос, когда Он гостил у Закхея, потому что, где Христос гостит, и с людьми возлежит, и вкушает нашу пищу и питие, все направляется к слову радости. Действительно, кто из мытарей или блудниц и из сотворивших постыдное и ужасное, видя, что Творец неба и земли вошел под кров мытаря, и что Податель хлебов берет из рук человеческих хлеб, и что Насадитель винограда благословляет вино для общего пития, так вот, кто из них не согласится, что это – праздник и торжество? Это поистине праздник, это поистине радость ангельского пира — видеть, как Владыка с рабами, Бог с людьми, Судия с виновными вкушает общую трапезу. Именно поэтому пришел Он на землю, не оставив при этом небо, и именно для того стал человеком, не переставая быть Богом, чтобы и, по морю плавая, извлекать из глубины греха обуреваемых житейской бурей, и, обходя города и проходя по узким тропам, стезям и путям, заблудившихся на перепутье, как овец, не имеющих пастыря, привести в свое стадо. Потому что Он — Взыскующий погибшую овцу, Он — Оставивший девяносто девять и Отправившийся на поиск одной. Он ищет одну не потому, что многими пренебрегает, и не потому, что всем предпочитает одну. Но оставил девяносто девять, потому что знал, что они безопасно пасутся в ограде, а одну — идет и ищет повсюду, чтобы не стала она пищей дьяволу. Ведь овца, не имеющая стада, — готовая добыча для зверей, и душа, не запечатленная Его печатью, — легко уловима для демонов. Поэтому недавно Закхея как овцу Он вырвал из пасти волка и поставил вместе со всеми в хлеву и удостоил Своей печати. Также как пастырь, желая поймать заблудившуюся овцу, пускает свободно пастись прирученную, чтобы привлечь отпавшую; так и Слово Божье отпустило плоть, воспринятую от Девы, словно овцу на пастбище, на трапезе Закхея, чтобы, привлекши его к общению общим законом гостеприимства, тайно сочетать собственному стаду.

2. Но фарисеи, видя, как Он ест с мытарями, роптали, не понимая этого. Поэтому пусть они лопнут как ветхие мехи, ибо не могут воспринять новое вино учения, а мы да шествуем за человеколюбивым Пастырем. Потому что Соединивший Закхея мытаря со словесным апостольским стадом, Сам и грешную блудницу, сотворившую бесчисленные злодеяния, выхватив из пасти дьявола, как ягненка, отдал в прекрасный овечий двор. И чтобы вы познали и Христа человеколюбие, и фарисеев безумие, и грешницы покаяние, я приведу вам сами евангельские слова. Ибо если вы постигнете высоту прочитанного, легко усвоите смысл толкования. Моляше же его некий от фарисей, дабы ял с ним: и вшед в дом фарисеов, возлеже (Лк. 7:36). О невыразимая радость! О неизреченное человеколюбие! И вместе с фарисеями пищу вкушает, и мытарей от Себя не отвергает, и блудниц допускает, и с самарянкой беседует, и хананеянку слова удостаивает, и кровоточивой край одежды подает. Подлинно так, ибо Он исцеляет, когда прикасается ко всяким страстям, чтобы всем принести пользу, порочным вместе с благими, неблагодарным и благомыслящим. Поэтому и теперь, приглашенный фарисеем, Он входит в жилище, до этого полное зла. Ибо где фарисей, там жилище порока, пристанище греха, вместилище гордыни. Но, не смотря на то, что дом его таков, Господь не отказывается войти в него. Потому что подобно тому, как солнце не испытывает вреда, направляя на грязь свои лучи, но, напротив, избавляет ее от свойственной ей нечистоты, само ничуть не оскверняясь, так и Христос, как Солнце правды, всякое греховное и нечистое место настигает и злосмрадный грех лучами своей благости истребляет, ни оскорбления, ни умаления, ни осквернения не претерпевая как Божество.

3. Вот почему Он легко дал согласие приглашающему фарисею, не возмутившись, не возразив, не обратив внимания на то, что тот не подверг испытанию свою жизнь. С одной стороны, чтобы освятить приглашенных, приглашающего, устроение дома, дорогие яства, показав вместе с тем через возлежание, еду, питье, потребление пищи, что вочеловечение — не призрак. С другой стороны, поскольку блудница намеревалась прийти и показать тот горячий и пламенный образ покаяния, то ради этого Спаситель быстро дал согласие приглашающему фарисею, чтобы она, на глазах книжников и фарисеев открыто обличив собственные грехи, научила их, как грешники, обремененные грехами, должны располагать к себе Бога.

И се жена во граде, яже бе грешница (Лк. 7:37). Женщина — непостоянная природа, первая сеть дьявола, начало заблуждения, наставница в преступлении; рожденная быть помощницей, но оказавшаяся врагом; по природе сотворенная доброй, но от своего произволения оказавшаяся злой; смерть впустившая, на красоту древа указавшая и весь рай погубившая. И се жена во граде, яже бе грешница, несущая Евино бремя, и потому отягченная многими бедами. И я расскажу о множестве ее прежних грехов, чтобы вы поняли, сколь во многом пришлось ей каяться.

4. Бог, взяв кость из ребра Адама и, наделив ее плотью, создал Еву, и, назвав ее женой, дал Адаму помощницей. Но после согрешения, и преступления закона, и изгнания из рая, и наказания смертью брак вступил в борьбу со смертью, чтобы род человеческий, совершенно истощенный смертью, не погиб, чтобы брак сеял, а смерть пожинала, чтобы та срезала, а тот производил. И то, что радость брака была дана, когда они стали смертными, ясно из того, что Адам сочетался с Евой после исхода из рая. Ибо написано, что, когда вышли из рая, тогда Адам позна жену свою (Быт. 2:21). Итак, до греха девство соблюдало неоскверненной одежду естества, но после преступления, после появления смерти введен был брак, чтобы плодовитостью он победил смерть всепоглощающую и рождением одолел всепожинающую. Но поскольку для продолжения рода и для увеличения сотворенного естества дан закон брака, то Бог всеял в мужчину наслаждение, а женщину соделал ласковой, не для того чтобы блудно увлекались к смешению, но чтобы законно соединялись в браке. Поэтому, законное совокупление в браке честно пред Богом, но совершаемое ради удовольствий подпадает под смерть. Честна женитьба и ложе нескверно, блудником же и прелюбодеем судит Бог (Евр. 13:4). Поэтому законно совокупляющиеся с мужами ради деторождения — безупречны, как Сарра, и Ревекка, и Рахиль, и какая–либо другая от них, но побуждающие юношей к распущенности сладострастной речью, как разоряющие храм Божий, предаются погибели. Ибо аще кто Божий храм растлит, растлит сего Бог (1 Кор. 3:17). И одной из них была та грешница, о которой идет речь. Потому что, продавая свое естество, и румянами подкрашивая щеки, и искусственно заставляя себя казаться красивой, она увлекала юношей к распущенности, непредвиденно склоняя их в пропасть блуда.

5. Говорю это, не осмеивая ее за то, что сделала прежде, но восхваляя ее за то, чем стала внезапно. Потому говорю я о том, какой она была раньше, чтобы показать, какой стала теперь, говорю о ее греховных падениях, чтобы показать плоды исправления. Но та самая, которая прежде предосудительно распоряжалась своим телом, одних уловляя локонами волос, других очаровывая слезами, третьих околдовывая благовониями и всех отовсюду призывая в пропасть невоздержания, изменила свою постыдную и сладострастную любовь в божественное и небесное чувство. А так как она знала, что Иисус некогда смело с самарянкой беседовал, и некогда хананеянку допустил, и однажды тайное деяние кровоточивой объявил и что Он иногда с мытарями вместе ел и иногда дома фарисеев посещал, потому и помыслила в себе: «Если Он допускает блудниц, и грешников, и мытарей, то до каких пор, неудержимо разжигая других, я буду погружаться в пучину греха? Не всегда мне быть молодой и красивой, ибо все проходит, все угасает, и цветы, и лилии, и красота лиц. Что же будет мне за то, что я сделала? Ибо уже огонь геенский в уме помышляю, уже душу мою охватывает раскаяние, потому что, принуждая себя казаться красивой для погибели юношей, я ходила кругами по улицам города и по его площадям и перекресткам, и были ноги мои словно сеть, язык словно невод. О, скольких юношей очаровывала, обводя их взором, полным бесстыдства! Потому что, украшая себя на погибель зрителям, то возводила на голове башню из заплетенных волос, то позволяла прядям завитых волос свисать над челом; то щеки нарумянивала и глаза подкрашивала, то струями слез вводила в обман, приводя душу к погибели. Кем же при этом я оказываюсь? Какого врача найду от этих бесчисленных страстей? Если людям скажу об этом, бесполезной для меня станет эта исповедь. Так утаивать зло? Но я не могу скрыться, потому что, от кого мне скрываться, если я не могу укрыться от Бога? И куда убегу, если везде нахожу Судию, Который и невидим, но везде обличает мое зло? Одна мне надежда спасения осталась, одно у меня средство сохранить жизнь — познать Иисуса и прибегнуть к Нему. Ведь Принимающий мытарей не отринет блудницу и Разделяющий трапезу с фарисеями не отвергнет слез грешницы. Итак, поскольку знаю, что Он зашел к Симону фарисею, мужу прокаженному и грешному, то устремлюсь к Нему. Но, подойдя, что попрошу? Здоровья для глаз? Но эта радость временна. Освобождение от болезней? Но это достижение незначительно, ибо вечная смерть тягостней земной. Оставив все телесное, испрошу исцеление души. Потому что одно найду избавление от пришедших зол, если увижу Судию, если смогу упредить время наказания. Вспомню Раав блудницу, последую добродетельному образу жены, ибо ничего не желает от нас Бог, как перемены мыслей.