Иоанн Кронштадтский - Христианский смысл жизни Страница 43

Всегда я видел Господа пред собою, ибо Он одесную меня, дабы не поколебаться мне (Пс. 15, 8). Христианин! Господь всегда с тобою, если ты сам не удаляешься от Него; пусть Он всегда будет пред очами твоими, и созерцание Его очами твоего сердца предохранит тебя от поползновений ко греху. Но особенно созерцай Его очами сердечными в храме. Там – всегдашнее благодатное Его присутствие, как Царя в Своем дворце… Очи Мои и сердце Мое там во все дни (3 Цар. 9, 3).

Когда почувствуешь, что животворная теплота Духа Святого оставила твое сердце, тогда поспешай скорее теплою молитвою и глубокими вздохами к Богу или Пресвятой Богородице ввести ее опять в себя. Не откладывай со дня на день намерение возвратить ее, усиливайся тотчас же возгореться опять огнем. Духа не угашайте. (1 Фес. 5, 19).

Не отставай своею молитвою от Бога, от Пречистой Матери Божией или от других святых, когда просишь их о чем-либо для тебя необходимом: они непременно исполнят твое желание, относящееся к славе Божией и к твоему спасению или касающееся необходимых житейских нужд. Помни жену хананейскую и разговор с нею Господа. Помни и судию неправедного, отмстившего за женщину, долго к нему ходившую.

Святое Писание есть величайшее чудо в рассуждении лиц, чудесно его написавших. Не чудо ли, человеку неграмотному, не книжному, как, например, евангелисту Иоанну, знавшему прежде только рыбный промысел, написать такие прекрасные, сладкие писания, которыми никогда не насытишься; записать такие истины, которые простому, не озаренному благодатью Духа Святого человеку не могут и в голову прийти, – написать так просто и мудро? Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам. Ей, Отче! Ибо таково было Твое благоволение (Лк. 10, 21).

Грех – злое семя; сначала, при младенчестве человека, оно проявляется слабо; с возрастом – растет; по мере развития физических и нравственных сил человека развивается все больше и больше, так что наконец представляется огромным древом, коего корни широко и густо раскинуты во все стороны. Или он сначала бывает незаметным источником, который с течением времени увеличивается и наконец представляется быстрою, мутною рекою, которая, истекая из нас самих, в нас же самих мутится, и шумит, и только по принятии внутрь нас огня Божества Христова в причастии святых Таин да по молитве перестает от своего возмущения. Так бывает и с Царствием Божиим. Сначала оно бывает подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его (Мф. 13, 31–32); или – сначала бывает малозаметным источником воды, текущей в жизнь вечную, а потом – рекою, так что от чрева, то есть от сердца человека, текут реки воды живой (Ин. 7, 38).

Злобен и хитер дьявол в высшей степени: чего стараешься достигнуть из духовных благ, то он всячески и старается у тебя отнять. А Господь по премудрым и благим Своим планам попускает ему кознодействовать над человеком, побуждать, мучить, терзать его – и это, как думаю, для того, чтобы научить человека терпению духовному, искусству, упованию и победе над врагом. Нам не безызвестны его умыслы (2 Кор. 2, 11).

Будьте мудры, как змии (Мф. 10,16), – сказал Спаситель. Когда змея видит неприятеля своего, тогда она скрывает свою голову, чтобы неприятель не уязвил ее, и свертывается в кольцо. Подобным образом должен беречься человек от духовного врага своего – дьявола: он должен прятать голову свою, то есть ум свой, в сердце и, сосредоточив таким образом всю жизнь свою в одном пункте, тем сильнее противиться духу злобы, который развлеченные силы души очень скоро ниспровергает. Оттого рассеянных людей ему ничего не стоит опрокинуть, разбить.

Не забывай чаще воздыхать о недостатке веры и любви своей к Богу и молись как можно чаще о ниспослании тебе Свыше дара веры и любви.

Человек! Помни всегда, что ты – немощное создание. Смотри, как ты таешь, исчезаешь в скорбях душевных, когда Бог по правосудию и вместе по Своей мудрой благости отнимает у нас Духа Своего и допускает кознодействовать над тобою духу злобы. Смотри: воздержись в эти тяжкие для тебя минуты от хулы и ропота и не прилагай язвы к язвам, но в терпении молись сердцем Богу. Твоя молитва по действию злого духа будет сначала тяжела, недействительна, но потом станет легка и возьмет свое действие по действию Ангела мира, хранителя душ и телес наших, и по милосердию Божию (совет из свежего опыта).

Все связано последствиями: один грех, одна погрешность едва ли не всегда есть зародыш, семя другого греха, другой погрешности. Плевелы плодовиты до невероятности: они заглушают даже пшеницу, хотя они и не были сеяны.

По той мере, как усиливаются в вас помыслы лукавства, гордости, ненависти, неверия и др., должно возбуждать в себе противоположные им мысли и чувства, простые, искренние, смиренные, чувства веры, надежды и любви, чтобы не давать торжествовать в нас злу, плоти – над духом и дьяволу, действующему через нашу грешную плоть ко вреду нашей души, – к хуле на Бога и Его святыню.

Человек, говорят, точно свечка: горит, горит и погаснет (то есть для чувств будет ничем, хотя душа его, как существо бессмертное вечно будет существовать). Хорошо это сравнение. А мне при этом сравнении вот что приходит в голову: смотря на бесчисленное множество зажженных свечей в храме пред иконами или в руках предстоящих и молящихся, я представляю огненную, постоянно существующую стихию, распространенную везде на земном шаре – ив воздухе, и на земле, и по местам, от действия известных причин видимую, но большею частью невидимую. Эта стихия есть источник тех видимых огоньков, которые зажжены в церкви или где бы то ни было. Беру в сравнение людей. Что люди, как не отдельные огоньки? (Только назовем эти огоньки духовными.) Все эти огоньки горят, одни – сильнее и ярче, другие – слабее и тусклее. Как у огней, находящихся где бы то ни было, есть постоянный, неиссякаемый источник огня, разлитый в природе, так у людей как отдельных огней или духовных светочей – светильников – есть единый, вечный, беспредельный духовный Огнь (Божество), или Свет, – начало всех неделимых, на земле видимых или погасших для этой жизни огоньков. Сам Господь Спаситель сравнивал Предтечу Своего и апостолов со светильниками горящими и светящими. Как обыкновенный огонь стремится вверх, так и духовный огонь – душа – также стремится к Богу – горе.

В большом саду посажено было семя дерева; семя стало пухнуть, наливаться и расти, расти; потом вышло из земли, уже образовавшись в маленькое деревцо, на свет Божий и стало подниматься вверх все больше и больше. Вертоградарь[41] любил и берег это деревцо, поливал его и тщательно ухаживал за ним, наблюдая, как бы оно не получило кривого направления. Между тем оно все росло и росло и, вероятно, по природной испорченности семени обнаруживало наклонность к кривизне. Вертоградарь употреблял усилия дать ему, сколько можно, прямое направление. Эти усилия часто обходились с болью для деревца, потому что его нужно было и обсекать, и подпирать жесткими подпорками, которые сдирали его кожицу, а иногда и оставлять на произвол ветров (искушению), чтобы оно испытывало свои силы в борьбе с ними, и отнимать у него лишнюю влагу, чтобы она не произвела в нем вредного полносочия, сопровождающегося болезнями и пр. Деревцо все поднималось выше и выше и благодаря нежной и мудрой попечительности вертоградаря возросло в великое древо, которое дало и плоды, добрые на вид и сладкие на вкус. Впрочем, при всей заботливости вертоградаря в дереве все-таки много худосочия; особенно оно усилилось после, когда деревцо совсем выросло и дало плоды и когда вертоградарь усилил его питание и напоение, чтобы оно больше давало от себя плодов. Вместо того чтобы давать больше и больше плодов, соразмерно с питанием, производимым от вертоградаря, дерево скоро от множества сочной и питательной пищи утолстилось и расширилось, не стало обращать своих соков на произведение плодов, а стало удерживать в себе и оттого загнивать. Вертоградарь все не отставал от дерева, с таким рачением им возращенного, и старался его исправить – то обрезыванием его широких ветвей, то обвязыванием его больных мест, то извлечением лишних дурных соков из его грунта, но дерево не исправлялось; оно стало все больше и больше загнивать, тлеть и сохнуть. Наконец, вертоградарь сказал садовнику: сруби это сухое дерево, на которое я напрасно употребил столь много трудов. Так бывает со многими нетерпеливыми и непостоянными душами.