Святитель Макарий Коринфский - Добротолюбие. Том I Страница 47

6. Состояние приявших действенность Духа

а) Кто добросовестно, без саможаления ведет труды подвижничества, у того наконец открывается сила и действенность благодати. Обнаруживается она особою духовною теплотою в сердце, умирением помыслов, отъятием вкуса ко всему тварному и умалением цены всему, что считается на земле ценным. Это и есть семя собственно духовной жизни. Отселе начинается одуховление души, очищение ее от страстей, заживление ран, страстями причиненных.

175. Марии подражай, – подражай, не имея в виду ничего иного, а взирая только на Того, Кто сказал: огня приидох воврещи на землю, и что хощу, аще уже возгореся (Лк. 12, 49)? Ибо возгорение духа оживотворяет сердца. Невещественный и Божественный огнь освящает души и искушает их, как неподдельное золото в горниле, а порок попаляет, как терния и солому; потому что Бог наш огнь поядаяй есть (Евр. 12, 29). Действенности сего огня взыскуя, блаженный Давид сказал: искуси мя, Господи, и испытай мя, разжзи утробы моя и сердце мое (Пс. 25, 2). (25, 9).

176. Сей огнь согревал сердце Клеопы и спутника его, когда говорил с ними Спаситель по воскресении. И Ангелы и служебные духи причащаются светлости сего огня, по сказанному: творяй Ангелы Своя духи, и слуги Своя огнь палящ (Евр. 1, 7). Сей огнь, сожигая сучец во внутреннем оке, делает чистым ум, чтобы, возвратив себе естественную прозорливость, непрестанно видел он чудеса Божии, подобно тому, кто говорит: открый очи мои и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс. 118, 18). Поэтому огнь сей прогоняет бесов и истребляет грех (25, 10).

177. Как железо, или свинец, или золото, или серебро, вложенные в огонь, теряют свойство жесткости, переменяясь в вещества мягкие, и пока бывают в огне, по силе огненной теплоты, расплавляются и изменяют естественную жесткость: таким же образом и душа, отрекшись от мира и возлюбив Единого Господа, с великим сердечным исканием, в труде, в подвиге, непрестанно ожидая Его с упованием и верою, и, прияв в себя оный небесный огнь Божества и любви Духа, действительно уже отрешается тогда от всякой мирской любви, освобождается от всякого вреда страстей, все отметает от себя, переменяет естественное свое качество и греховную свою жесткость, все почитает излишним, в едином небесном Женихе, Которого приняла к себе, упокоеваясь горячею и несказанною любовию к Нему (4, 14).

178. Сказываю же тебе, что и самых любимых братий, которых имеет у себя пред очами, если останавливают в оной любви, душа, так сказать, отвращается; потому что жизнь и покой ее – таинственное и неизреченное общение с Небесным Царем. Ибо и любовь к плотскому общению разлучает с отцом, с матерью, с братьями, и все, касающееся до них, делается в уме сторонним. И ежели человек любит их, то любит как сторонний; все же расположение имеет к сожительнице своей. Ибо сказано: сего ради оставит человек отца своего и матерь и прилепится к жене, и будета два в плоть едину (Еф. 5, 31). А посему, если плотская любовь так отрешает от всякой любви; то кольми паче те, которые действительно сподобились вступить в общение с оным небесным и вожделенным Святым Духом, отрешатся от всякой любви к миру, и все будет казаться для них излишним: потому что препобеждены они небесным желанием, и в тесной от него зависимости; там желания, там помышления их, там они живут, там ходят их помыслы, там имеет всегда пребывание свое ум, препобежденный Божественною и небесною любовию и духовным желанием (4, 15).

179. Люди, на которых уканула оная роса Духа божественной жизни и уязвила сердце божественною любовию к Небесному Царю-Христу, привязуются к оной красоте, к неизглаголанной славе, к нетленному благолепию, к недомыслимому богатству истинного и вечного Царя-Христа. Они отдаются в плен вожделению и любви, всецело устремляясь ко Христу, и вожделевают улучить те неизглаголанные блага, какие созерцают духом, и ради сего ни во что вменяют всякую на земле красоту, и славу, и благолепие, и честь, и богатство царей и князей; потому что уязвились они Божественною красотою, и в души их уканула жизнь небесного бессмертия. Посему и желают единой любви Небесного Царя, с великим вожделением Его Единого имея пред очами, ради Него отрешаются от всякой мирской любви и удаляются от всяких земных уз, чтобы возможно им было сие одно желание иметь всегда в сердцах и не примешивать к нему ничего иного (5, 6).

180. Те христиане, которые действительно вкусили благодати, одни могут разуметь, что весь земной мир и царские сокровища, и богатство, и слава, и словеса мудрости, – все это – какая-то мечта, что-то не имеющее твердого основания, но преходящее; и ежели есть что под небом, то для них достойно это всякого пренебрежения. Почему же это? – Потому что чудно и дивно то, что превыше небес, чего нет ни в сокровищах царских, ни в словесах мудрости, ни в славе мирской. И достоинство, или богатство, какое приобрели они – во внутреннейшем человеке имеющие Господа и Творца всяческих – есть стяжание не преходящее, но вечно пребывающее (15, 40. 41).

181. Ум и разумение христиан, по общению и причастию Святого Духа, достигают постоянства, твердости, безмятежия и покоя, не рассеиваются и не волнуются уже непостоянными и суетными помыслами; но пребывают в мире Христовом и в любви Духа, как и Господь, рассуждая о таковых, сказал, что прешли они от смерти в живот (Ин. 5, 24). Обновлением ума, умирением помыслов, любовию и небесною приверженностию ко Господу от всех людей в мире отличается новая тварь – христианин. Для того было и пришествие Господне, чтобы истинно уверовавшие в Господа сподобились сих духовных благ (5, 4–5).

182. Как кровоточивая жена, истинно уверовав и прикоснувшись воскрилию ризы Господней, тотчас получила исцеление, и иссох поток нечистого источника кровей: так всякая душа, имея неисцелимую язву греха, источник нечистых и лукавых помыслов, если придет ко Христу, и истинно веруя, будет просить, то получит спасительное исцеление от неисцельного тока страстей, и силою Единого Иисуса иссякнет, оскудев, оный источник, источающий нечистые помыслы; но никому другому невозможно исцелить сию язву (20, 4).

183. Как, если солнце взойдет над землею, то все лучи его на земле, а когда бывает оно на западе, тогда, отходя в дом свой, назад собирает оно все лучи свои: так душа, не возрожденная свыше Духом, вся на земле своими помыслами, и мысли ее простираются до пределов земли; но как скоро бывает сподоблена получить небесное рождение и общение от Духа, воедино собрав все свои помыслы и удерживая их при себе, входит ко Господу, в нерукотворенную обитель на небеси, и все ее помыслы, вступая в божественный воздух, делаются небесными, чистыми и святыми; потому что душа, освободившись из узилища лукавого князя – духа мира, обретает помыслы чистые и божественные, так как Бог благоволил сотворить человека причастником Божественного естества (49, 3).

б) Это проявляется с первых пор воздействия благодати; но очень опасно думать, что тут уже есть какое совершенство. Сим полагается только начало. Благодать, дав себя ощутить, овладевает сердцем мало-помалу, пока не исполнит все и все внутреннее преобразит.

184. Когда действие Божественной благодати приосеняет душу, по мере веры каждого, и душа приемлет помощь свыше, тогда благодать приосеняет ее только еще отчасти. И не думай, чтобы в ком-нибудь озарялась вся душа; внутри ее остается еще великая пажить пороку, и человеку потребны великий труд и усилие, соглашенные с действующею в нем благодатию. Посему-то Божественная благодать, которая в одно мгновение может человека очистить и сделать совершенным, начинает посещать душу постепенно, чтобы испытать человеческое произволение, сохраняет ли оно всецелую любовь к Богу, ни в чем не сдружаясь с лукавым, но всецело предавая себя благодати. Таким образом душа, в продолжение времени и многих лет оказывающаяся благоискусною, ничем не преогорчевающая и не оскорбляющая благодать, в самой постепенности находит для себя пособие. И сама благодать овладевает пажитию в душе, и по мере того, как душа многие годы оказывается благоискусною и согласною с благодатию, до глубочайших ее составов и помышлений пускает корни, пока вся душа не будет объята небесною благодатию, царствующею уже в этом сосуде (41, 2).

185. Так многие вводимы были в заблуждение самым действием в них благодати: они подумали, что достигли совершенства, и сказали: «довольно с нас, не имеем ни в чем нужды». Но Господь бесконечен и непостижим. И христиане не смеют сказать, что постигли, но смиряются день и ночь. У души много членов и глубина ее велика, и привзошедший в нее грех овладел всеми ее пажитями и составами сердца. Потом, когда человек взыщет благодати, она приходит к нему и овладевает двумя, может быть, составами души. А неопытный, утешаемый благодатию, думает, что пришедшая благодать овладела всеми составами души, и грех искоренен. Но большая часть души во власти греха, одна же часть под благодатию. И человек обманывается и не знает сего (26, 17; 50, 5).