Иоанн Кронштадтский - Христианский смысл жизни Страница 47

Исав и Иаков представляют в лицах ту борьбу, которая бывает внутри нас между добром и злом. В нас происходит почти постоянная домашняя борьба: зло силится всегда перебить дорогу добру – первенствовать, а добро – злу и также хочет первенствовать; неверие хочет пересилить веру; гордость – смирение, самолюбие; ненависть – любовь к Богу и ближним; малодушное, дерзкое недовольство делами Промысла хочет пересилить преданность воле Божией, покорность Его Промыслу; беспокойство, боязнь – мир души. Что же должно быть следствием этой борьбы? Добро должно знать искусство – противостоять, запинать[43] злу, низлагать его восстание в самом начале. Например, положим, что в тебе восстают помыслы гордости. Не давай им усиливаться, а сейчас же пусть запнет и положит их на месте смирение; если помыслы неверия – пусть в то же мгновение поборет их вера; если ропот на Бога – пусть сейчас же запнет их сердечная благодарность Богу за премудрые дела Его всеблагого Промысла. По испорченности природы нашей зло (Исав) имеет первенство; но по благодати – добро (Иаков) по справедливости должно запнуть его; сыны света должны быть мудрее сынов века сего; добродетель должна быть мудрее зла.

Братья! Был я на могиле, только что вырытой для покойника, и видел на поверхности вырытого могильного песка много голов человеческих, совершенно обнаженных от плоти – с одними костями и отверстиями бывших чувств (рта, который, может быть, в свое время еще не курил одуряющего зелья и не знал тех гастрономических блюд и услаждающих напитков, которыми услаждают нынешние люди-прогрессисты свой тленный вкус, носа, ушей, глаз). Тут торчали челюсти с зубами, видна была темная глубина глазная, отверстия от ноздрей и ушей. Черепа эти были, наравне с землею, попираемы людьми. Я повернул ногою один череп и подумал: ведь это – наши людские черепа; ведь и мой череп будет, может быть, скоро таким же; и мое тело скоро будет подобно песку. Ах, люди суетные! Придите, посмотрите на эти черепа и подумайте, что с вами будет, с вашими душами и с вашим телом, о котором так много хлопочете, – и отбросьте со своей жизни то, что составляет пищу страстей и тления.

Заглядывай чаще в свое сердце, опускайся в глубь его (глубоко сердце человека); приведи в ясность сознания все, что в нем есть худого, и измени во вздохах сожаления или в горьких слезах раскаяния всякое зло, скрывающееся во глубине сердечной. Ах! Как многие остаются беспечными в отношении к своему сердцу: не хотят заглядывать в него и рассматривать тщательно, что в нем накопилось худого. Очень много теряют такие люди и для своего благосостояния временного, но особенно – для своего спасения. Главное занятие христианина в этой жизни должно быть очищение своего сердца, чтобы очищенное сердце способно было в будущей жизни узреть Бога, так как чистые сердцем Бога узрят, – и соединиться с Ним. Без очищенного сердца невозможно лицезрение Бога и соединение с Ним. Всякое мерзкое или нечистое не может войти в Царство Божие. И не пребудут беззаконники пред очами Твоими, Ты возненавидел всех совершающих беззаконие (Пс. 5, 6).

К очищению сердца направлены почти все Таинства или вся благодать Духа, присущая Таинствам: Крещение – это баня сердца или пакибытия человека; Таинство Миропомазания утверждает чистоту сердечную, дарованную благодатью Божией в Крещении. Покаяние – вторая баня сердечная после Крещения; Причащение соединяет христианина через очищенное сердце с Пречистым Христом; Брак освящает и очищает естественные побуждения к браку, то есть имеет в виду также чистоту сердца в брачном сожитии, чтобы брак был о Господе, а не по страсти; Елеосвящение опять исцеляет тело через очищение сердца или души от грехов, отпущение которых подается в Таинстве. Так необходимо заботиться об очищении своего грешного сердца всякому христианину. Важно, многознаменательно в порядке нравственном и в обыкновенной жизни состояние нашего сердца, чистота или нечистота его – его страстное или спокойное бесстрастное состояние. Когда оно нечисто, подвержено страсти, тогда – увы! – не ждите от человека, у которого такое сердце, никаких хороших поступков: он – не свободен, он – невольник, им управляет живущая в его сердце страсть. А если бесстрастно, спокойно, тогда все у него идет плавно и вся его деятельность – благородная, добросовестная деятельность. Дайте Церкви и обществу людей с чистыми, по возможности, сердцами, и эти люди будут целыми и честными, право правящими слово истины Божией и прекрасными слугами Отечеству, которые скоро возвысят благосостояние Церкви и государства.

В природе вода напояет землю, а солнечная теплота усвояет влажность ее и тончайшие земляные частицы растениям. Так Господь Иисус Христос по благоволению Бога Отца изливает благодать Свою в сердца христиан, как воду: из чрева потекут реки воды живой (Ин. 7,38), а Дух Святой, как духовная, животворящая теплота, усвояет ее сердцам их.

Из бесконечного множества сущего останавливайся чаще всего на Трех во Едином Существе, Пребезначальном, от Которых всякая сущность, и всем сердцем благоговей пред Ними. В Отце, Сыне и Святом Духе – средоточие всякого бытия.

Молитва – это духовная пища. Как телесная пища оказывается почти безвкусною, когда мы употребляем ее очень спешно, так и духовная пища теряет свой вкус для нашей души, когда мы произносим слова молитвы очень спешно, с намерением скорее кончить, даже отзывается горечью в нашем сердце. В обыкновенном вкусе язык разлагает пищу на составные ее начала и в этом разложении находит для себя вкус. Так и в душевном вкусе душа разлагает молитву (или какое-нибудь чтение) на ее начала, то есть на слова или понятия, и находит для себя в этом вкус: вкус этот состоит в живом чувстве истины того, что говоришь или читаешь. Так, без разложения молитвы, без усвоения ее себе сердцем нельзя находить сладости в молитве, так что самая трогательная молитва, не прочувствованная сердцем, не имеет для нас почти никакой цены.

Когда душа выйдет из тела, оно становится безжизненно, холодно, безобразно, кругообращение и видотворение разных жидкостей и растительный процесс прекращаются – остается как бы мертвая, безжизненная глыба земли. Точно так же было бы и с землею, если бы оставил ее животворящий Дух Божий: вся жизнь в нем (в мире) и на нем исчезнет; он будет мрачен, хладен, безжизнен; не будет в нем разных сил природы и растительного процесса: все замрет и разрушится. А когда Ты отвернешь лицо, – смятутся (Пс. юз, 29).

Согрешив, не отчаивайся и всегда надейся на милосердие Божие. Говори: я согрешил, но «упование мое Отец, прибежище мое Сын, покров мой Дух Святый» (из вечерних молитв).

Некоторые думают, что грех – ничего. Но он – действительно существующее, величайшее зло духовное, от которого избави Бог всякого человека. Грех неизбежно влечет за собой большее или меньшее мучение даже и в здешней жизни, и чтобы избавиться от мучения, причиняемого грехом, нужно принести искреннее, вседушевное покаяние во глубине души или омыть его слезами чистосердечного раскаяния. Бог велик и неизменно праведен. Рука Его всегда над нами – ничтожными, но грешными. Боже! Ибо Ты Бог, Коему неугодно беззаконие (Пс. 5, 5).

Подвизайся на молитве об очищении сердца. Бог призрит на труды твои и увенчает их по достоянию в свое время. Тебе – малому, ничтожному – кажется, что ты не стоишь Божиего о тебе промышления. Но не такими ли малыми и ничтожными поначалу были все почти святые, и однако ж потом за их усердие к Богу, за их подвиги в очищении себя Бог прославил их? Помни, что и они считали себя не великими, а ничтожными. Ах! Как несомненно, что для Бога все мы равны, за всеми Он одинаково надзирает и всех оценивает единым беспристрастным взором Своим!

Сердца сокрушенного, – говорит Псалом 50, – Бог не уничижит (Пс. 50, 17). Почему? Потому что оно сокрушено, разломано и, значит, нечистота из него вытекла как из разбитого, наполненного нечистотою сосуда. Та и беда, если сердце наше нечистое, скверное от природы и от своего нерадения и испорченности, остается целым. В таком случае в нем обыкновенно прибывают нечистоты к нечистотам, и горе тому человеку, который не сокрушает своего грешного сердца самовхождением, самосозерцанием, саморазмышлением и самоукорением. Какой признак сокрушенного сердца? А какой знак того, что сосуд, наполненный жидкостью, разбит? Тот, когда течет из него или просачивается жидкость. Так и признак сокрушенного сердца – тот, когда из глаз текут слезы. Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство (Мк. 7, 21–22). Потому со слезами выходит нечистота сердечная. Вот почему слезы в деле нашего спасения ценятся очень дорого, как знак выздоровления души. Вот почему в молитвах своих к Богу Церковь просит чадам своим слез, скверну сердца очищающих.