Неизвестен - Подвижники — миряне. Том I Страница 5

В те времена турки проводили политику массового уничтожения греков. Для её реализации многих мужчин на пять — десять лет забирали в так называемые трудовые отряды (амеле тамбуру). Вести от них не поступали, и это очень беспокоило их семьи. К Еленамбе приходило много женщин, чтобы узнать о судьбе своих мужей. Она же, чтобы развеять их сомнения, всегда сперва сама с точностью описывала их мужей. Например, говорила: «Твой муж — высокий блондин с усами». Добавляла ещё какие — то его характерные черты и приметы и только потом рассказывала, жив он или умер и когда вернётся домой.

Елена часто говорила: «Придёт время, когда человечество смешается». (Она имела в виду как смешение народов, так и духовную путаницу. Оба эти обстоятельства сегодня имеют место в нашей жизни).

Однажды Елена сказала своим родственникам: «Вы уедете отсюда, а меня оставите здесь. Однажды вы вернётесь назад на Родину, но места эти сильно изменятся».

Все жители Кефалохори и окрестных селений с большим благоговением относились к Елене, почитали её за добродетели и благодатные дары. Они считали её святой. К сожалению, о жизни подвижницы сведений сохранилось очень мало. Известно только, что она почила, когда ей не исполнилось ещё и четырнадцати лет, и что это событие произошло, как она и предсказывала, ещё до обмена населением[16]. Перед смертью Еленамба попросила одеть её в чёрную монашескую одежду. На месте её погребения забил чудотворный источник, от которого многие получили исцеление.

После обмена населением родственники Елены переехали в Грецию, где поселились неподалёку от города Серрес, основав деревню Новое Кефалохори. Как благословение с собой они привезли одежду и некоторые личные вещи Еленамбы. И поныне в доме, где они хранятся, горит неугасимая лампада. Люди молятся и призывают её в нужде и трудностях, и по её святым молитвам получают от Бога просимое.

Во время Гражданской войны в Греции[17] партизаны несколько раз пытались сжечь село Новое Кефалохори. Но каждый раз, едва войдя в селение, неожиданно отказывались от своих намерений. «Какой — то Святой вас хранит, мы хотели сжечь вашу деревню и не смогли», — говорили они сельчанам.

IV. Матушка Кириакия Тситуриду

Она родилась в 1870 году и в двадцать лет вышла замуж за Георгия Тситурйдиса, рукоположенного во священники и назначенного на приход в их родное селение Тсбпли (Дермидзикиой) на побережье Чёрного моря. У них родились шесть дочек и один сын, умерший во младенчестве.

Попадья Кириакия была простой, благоговейной и милосердной. Очень переживала и плакала, когда видела, как люди страдают. Дверь её дома всегда была открыта, в нём бедняки находили еду и тепло, а странники — ночлег.

В 1903 году семья отца Георгия эмигрировала в местечко Атара (Азанта) неподалёку от города Сухуми. Он был единственным священником в районе, где проживало много греков — эмигрантов. В его доме каждый день находили ночлег десятки беженцев, которым «негде было главу преклонити». Сердобольная попадья без устали готовила и кормила бедняков, приходивших в их дом. Она любила и утешала их как собственных детей. Так как все нуждающиеся уже не помещались в их небольшом жилище, матушка попросила отца Георгия построить большой странноприимный дом, который мог принять уже сто человек.

Благоговейная Кириакия, каждый день кормившая столько голодных ртов, сама держала сугубый пост. До самой Вечерни ничего не ела и не пила. После службы съедала просфору и только потом вкушала пищу. Мясо и скоромное не ела никогда, только овощи и фрукты.

Однажды, когда матушка с отцом Георгием проходили мимо одного сухумского кладбища, она неожиданно попросила похоронить её на нём. Батюшка удивился, так как попадья была ещё молодой. Ей было сорок лет. Спустя несколько дней она заболела и умерла. Её похоронили на том самом кладбище.

Спустя семь лет отец Георгий во сне увидел Кириакию: «Не надоело тебе семь лет держать меня под землёй? Приходи и перенеси меня». Этот сон повторялся много раз. Один монах из Новоафонского монастыря каждый вечер видел свет, сходивший на её могилу, и слышал обращённый к нему голос: «Достань меня».

Наконец перенесение останков свершилось. Мощи Кириакии источали удивительный неземной аромат, а правая рука, сердце и ухо оказались нетленными. Кости матушки были золотистого цвета[18].

Нетленные руку и сердце, как великую святыню, хранит монах из Новоафонского монастыря, а остальные мощи и поныне хранятся в Санкт — Петербурге.

V. Отец Илия Диамантидис Мироточивый

В 1880 году в понтийской деревне Хурмикианто, отстоящей в восьми часах морского пути от города Трапезунд, родился Илия Димантидис[19].

Его родители Панагиот и Афина были бедными и боголюбивыми людьми, имевшими страх Божий. Детей у них было трое: Константин, Георгий и Илия. В 1888 году благочестивая Афина умерла. Панагиот женился во второй раз, взяв себе в жёны злую и жестокую женщину по имени Кантйна. Мачеха жестоко мучила и издевалась над маленьким Илиёй. Впоследствии он по секрету рассказал о своих детских страданиях одной сироте, желая поддержать её и научить терпению.

Мачеха подвешивала Илию вверх ногами к дереву и молча наблюдала за ним, а малыш со слезами на глазах умолял его развязать. Раздевала и стегала пучком крапивы. Поджигала его одежду, так что мальчик в ужасе бежал её тушить. Весь день не кормила его, давая только немного чёрствого хлеба. В одиночку посылала малыша пасти большое стадо коров, угрожая издевательствами, в случае если животные разбредутся. Когда возвращавшийся поздно отец спрашивал сына, не голоден ли он, его злая мачеха не давала ему открыть рта. «Покормила, покормила», — отвечала она за него.

Илия ни разу не пожаловался на претерпеваемые мучения. Он исполнял библейское «наготы матери твоей не открывай» (Лев.18:7). За своё великое терпение и прощение маленький Илия с детства стяжал Божественную Благодать.

Позднее, когда умер его отец, уже состарившаяся мачеха боялась, что он отомстит ей за причинённые страдания. Но он успокоил её: «Не бойся, мама, я тебя не оставлю». Когда её парализовало, Илия был рядом и не позволял никому за ней ухаживать. Сам с великой любовью кормил, мыл и помогал ей. Вместо желчи и уксуса давал ей манну и воду. Потрясённая мачеха всё время повторяла: «Илия, я много зла тебе причинила, прости меня, чадо моё». Тот же незлобиво отвечал: «Не расстраивайся, мама, я тебя давно простил».

Из — за бедности Илия не смог пойти в школу и выучиться грамоте. До семнадцати лет он работал жестянщиком в селении Платана у своего двоюродного брата Петра Диамантидиса.

В 1897 году старший брат с мачехой хотели женить его на тридцатилетней богатой, но недобродетельной женщине, надеясь получить большое приданое. Ночью перед свадьбой Илия сбежал из дома через горы в селение Каракатзй. Он пришёл к одной небогатой девушке по имени Сотирйя и сделал ей предложение. Получив благословение её родителей, молодые обвенчались.

Поначалу им пришлось очень трудно. Илия работал в пекарне Панагиота Хатзилйаса, который, видя честность и любочестие юноши, отдал ему её в аренду. Илия купил большой дом в селении Каракатзй, который сделал постоялым двором для бедняков и чужестранцев. Также он тайно помогал голодающим. Скрывая свои благодеяния, он платил деньги турчанкам, чтобы те ночью носили еду в дома нуждающихся. Он настоятельно требовал, чтобы они никому не говорили об этом.

У Илии и Сотирии родились шесть дочек: Любовь (которая, после того как овдовела, приняла постриг с именем Мария и стала насельницей монастыря неподалёку от Сухуми), Василиса, Елена, Каллиопа, Афина и Ольга.

Илия был очень боголюбив. Он переживал, что не получил никакого образования. Однажды ему явился Ангел, который стал обучать его грамоте, церковному пению и иконописи. Эти уроки продолжались каждый вечер до тех пор, пока Илия не научился читать, писать, петь и писать иконы. По воскресным дням он пел в храме Воздвижения Креста Господня селения Тейта. У него был очень красивый голос, и пел он с благоговением, как научил его Ангел. Илия очень любил молиться и вставал на молитву ещё на рассвете.

В 1918 году жизнь всех понтийских греков из — за жестокости турок стала невыносимой. Накануне Богоявления во время великого освящения воды турки с угрозами окружили церковь в селении Каракатзй. В тот же день много семей бежало в Россию. Среди них была и семья отца Илии. Сам он последовал за своими домашними спустя несколько дней и в одиночку пятнадцать дней шёл через снега.

Дочь отца Илии Любовь поселилась в окрестностях Батуми в деревне Махмутйа. Её муж Авраам был очень состоятельным человеком. Он купил для своего свёкра участок земли, где батюшка самостоятельно построил дом. На новом месте он продолжал работать пекарем и помогал беднякам. В свой дом он приглашал всех путников. Посылал дочь на перекрёсток дорог раздавать путешественникам письменные приглашения с адресом его жилища. Он плакал от радости, когда у него останавливались нищие и беженцы. Каждый день он принимал пять — десять человек. Вместе с детьми избавлял гостей от вшей, мыл им ноги и стирал одежду. Отводил в большую комнату, специально предназначенную для приёма гостей. Он обслуживал их за столом и не успокаивался, пока не накормит досыта: «Ешьте, пейте, не стесняйтесь». Сам он ел в последнюю очередь. Ещё одна комната была в доме для приёма больных. Несколько лет в доме Илии жили два брата — монаха Пахомий и Иоанн.