Павел Михалицын - Почитание Пресвятой Богородицы Страница 5

Сказание «О чюдесех Пресвятыя Богородица Володимирьскои иконы»

Это сказание было составлено в 1163–1164 гг., через несколько лет после перенесения Владимирской иконы из Вышгорода во Владимир, когда был построен Успенский собор и освящена церковь Богородицы на Золотых воротах во Владимире; упоминаемые в рассказах лица и все подробности повествования отвечают реалиям 1155 г. и началу 60-х годов XII века. Сказание содержит десять рассказов о чудесах иконы Богородицы, находившейся в Успенском соборе города Владимира на Клязьме.

Ровно. Свято-Воскресенский собор

Первый рассказ сообщает о том, как Андрей Боголюбский, пожелавший «княжити на Ростовьскую землю», решил вывезти на северо-восток одну из икон города Вышгорода (близ Киева). Выбор пал на икону Богородицы, принадлежавшую Вышгородскому женскому монастырю. Взяв икону и некоторых вышгородских клириков, князь Андрей «поеха на Ростовьскую землю». Будучи на реке Вазузе (правый приток Волги в ее верхнем течении), Андрей послал проводника искать брод через наводнившуюся реку. Проводник на коне въехал в реку и исчез под водой. Князь помолился иконе о спасении проводника, и тот появился из воды. Это было сочтено за чудо от иконы Богородицы.

Второй рассказ – о событии, также случившемся во время перехода Андрея Боголюбского из Вышгорода во Владимир. На Рогожских полях (Рогож – позднее Богородск, Ногинск; Рогожские поля – безлесое пространство, тянувшееся, быть может, от московской Рогожской заставы до реки Клязьмы; через Рогож ездили из Москвы во Владимир и в XVI–XVII вв.) была сделана остановка. И здесь конь, мимо которого шла беременная жена попа Микулы, неожиданно сбил с себя повозника, сломал ему ногу и передними копытами начал бить попадью. Муж ее Микула стал молиться о спасении жены. Конь запутался копытами в одеждах попадьи, и это спасло ей жизнь. Спасение попадьи было расценено как чудесное действие Владимирской иконы Богородицы.

Лебедин, Сумская обл. Вознесенская церковь

Третий рассказ излагает историю не названного по имени человека, жившего в городе Владимире или рядом с ним. У него усохла рука, кроме того, он онемел. Больной изъявил желание помолиться о своем здоровье, его повезли к церкви Николая, но он здоровой рукой показал, что хочет ехать в Богородичную церковь. Там он помолился и исцелился от болезни. Служивший в церкви поп Нестор позвал князя Андрея и его бояр и вместе с исцелившимся отпраздновал его выздоровление.

Четвертый рассказ повествует о молитве Андрея Боголюбского перед иконой о здоровье своей жены, болевшей «детиною болезнию». К беременной княгине была послана вода, которой омыли икону Богородицы, она ее выпила и родила здорового ребенка.

Пятый рассказ сообщает об исцелении отрока, который съел заговоренное яйцо. Из-за этого у него стало плохо с глазами и изменилось лицо. Но после того как его омыли водою с иконы, он исцелился.

Исцелению от болезни посвящен и шестой рассказ. На этот раз исцелилась некая «жена», очевидно, знатная женщина, жившая в Муроме и болевшая «сердечною болезнию». Она послала во Владимир в церковь Успения Богородицы свои драгоценности («кузнь свою»), оттуда ей доставили воду с иконы, выпив которую она выздоровела.

Седьмой рассказ – один из самых интересных. В нем повествуется об исцелении болевшей глазами Марии Жидиславны, внучки боярина Славяты. Мария была игуменьей основанного ее дедом монастыря в Переяславле Русском. Заболев «очною болезнию», Мария известила об этом своего брата Бориса, жившего во Владимире. Борис Жидиславич послал сестре с попом Лазарем, служившим во владимирском Успенском соборе, в запечатанной вощанице воду, которой омыли икону. Лазарь привез вощаницу Марии, она выпила воды, промыла ею глаза и исцелилась. Славята был боярином киевского князя Святополка Изяславича, в 1095 г. князь отправил его послом к Владимиру Мономаху в Переяславль Русский. Борис Жидиславич – воевода Андрея Боголюбского, участвовал в походах на Волжскую Булгарию и Киев, после убийства Андрея Боголюбского перешел на сторону рязанского князя Глеба Ростиславича и боролся против Всеволода Большое Гнездо.

Свято-Успенская Святогорская Лавра. Скит Всех святых, в земле Российской просиявших

Сюжет восьмого рассказа – исцеление некоей Евфимии, семь лет болевшей сердцем. Она много лечилась, но безрезультатно. Евфимия обратилась к попу Лазарю, и тот посоветовал ей лечиться водой, которой омывали икону Богородицы. Евфимия послала с Лазарем во владимирскую Успенскую церковь свои «сусерязи же и рясы златыя», получила оттуда воду и исцелилась.

В девятом рассказе описывается случай, происшедший далеко от Владимира. Поп Лазарь приехал в Тверь и остановился на боярском дворе. Хозяйка должна была родить, мучилась уже три дня, но родов не было. Лазарь сказал ей, чтобы она обещалась что-нибудь пожертвовать Владимирской иконе Божией матери, иначе боли ее не прекратятся. Боярыня обещала и благополучно родила сына. Во Владимир по обещанию она послала «златыа косы и оусерязи свои».

Последний, десятый рассказ посвящен описанию чуда, случившегося во Владимире. Андрей Боголюбский к Богородничному празднику поспешил соорудить Золотые ворота, чтобы собравшиеся на праздник люди могли полюбоваться ими. Народ сошелся, но внезапно полотнища ворот, не удержавшись на петлях из-за мокрой извести на стенах, обрушились на людей. Под упавшими воротами оказалось 12 человек. Узнав об этом, князь Андрей начал молиться иконе Богородицы, чтобы она сохранила жизнь погребенным, потому что в противном случае он сам был бы виноват в их смерти. Посланный князем боярин распорядился поднять ворота. А когда их подняли, все 12 человек оказались живы[5].

Повесть (сказание, слово) о чудесном спасении Москвы заступничеством Богоматери

Повесть рассказывает о событиях 1395 г. Согласно повести, великий князь Василий, ища защиты от нападения Темир-Аксака (Тамерлана), послал во Владимир за Владимирской иконой как за главной чудотворной иконой Руси. Из владимирского Успенского собора икону унесли в праздник Успения Богородицы (15 августа). Десять дней длился путь Владычицы Богородицы с берегов Клязьмы. По обеим сторонам дороги стоял коленопреклоненный народ и, протягивая руки к иконе, взывал: «Матерь Божия, спаси землю Русскую!» В белокаменной Владимирскую икону ждала торжественная встреча: крестный ход со всем городским духовенством, семья великого князя, бояре и простые москвичи вышли на городские стены на Кучково поле, встретили и проводили чудотворную до Успенского собора Кремля. Было это 26 августа. «Весь град изыде противу иконы на сретение ею», – свидетельствует летописец. Митрополит, великий князь, «мужи и жены, юноши и девы, дети и младенцы, сироты и вдовицы, от мала до велика, со кресты и иконы, со псалмы и с песньми духовными, паче рещи все со слезами, иже не обрести человека, не плачутцася с воздыхании немолчными и рыданием».

И Богородица вняла молению уповавших на Нее. В самый час сретения чудотворной иконы на берегу Москвы-реки Тамерлану в его шатре явлено было сонное видение: с высокой горы спускались святители со златыми посохами, а над ними в несказанном величии, в сиянии ярких лучей парила Лучезарная Жена; бесчисленные сонмы Ангелов с огненными мечами окружали Ее… Тамерлан очнулся, трепеща от ужаса. Созванные им мудрецы, старейшины и гадальщики татарские разъяснили, что виденная им во сне Жена есть Заступница православных, Матерь Бога, и что сила Ее неодолима. И тогда Железный Хромец велел своим полчищам повернуть вспять.

И татары, и русские поражены были этим событием. Летописец заключил: «И бежал Тамерлан, гонимый силою Пресвятой Девы!»

Благодарные москвичи выстроили на месте встречи чудотворной иконы 26 августа 1395 г. Сретенский монастырь: «да не забудут людие дел Божиих»[6].

Цикл повестей о новейших чудесах от Владимирской иконы Пресвятой Богородицы

В первой повести («Знамение ужасно и преславно и како спасен бысть град Москва от нашествия безбожных тотар…») спасение Москвы от нашествия крымского хана Махмет-Гирея в 1521 г. описано автором как «новейшая чюдеса Богоматери и еже во дни наша содеяшася». Василий Блаженный узрел, как Владимирская икона, от которой был слышан глас («тако людие прогневаша безлобиваго Бога, яко Аз повелением Сына Своего с русскими чюдотворцами хощем изыти из града сего»), сошла со своего места в Успенском соборе, храм наполнился огнем, его пламя выходило в двери и окна, потом огонь исчез. Слепой инокине из кремлевского Вознесенского монастыря «мысленными» и «чювственными» очами было дано видеть, как во Флоровские (Спасские) ворота уходил из Кремля «световидный собор» святителей и других святых с Владимирской иконой. Одна отроковица увидела, как преподобные Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский пали к ногам уходивших святителей, со слезами умоляя их не покидать Москву. Святители и преподобные, совершив моление перед Владимирской иконой, возвратились с ней в Кремль. В тот же день татары были изгнаны.