Марк Абрамович - Иисус, еврей из Галилеи Страница 5

В 43 г. до н. э. советник Гиркана и Кассия — Антипатр был отравлен. Его немедленно заменил сын Антипатра — Ирод[17]. Но и Кассий, и сенатский режим почили в битве у Филипп. Победу одержал Антоний[18]. За крупную сумму денег Ирод добивается у Антония своего утверждения тетрархом[19] Иудеи. Но ровно через три года парфяне, воспользовавшись гражданской войной в Риме, заняли и Сирию, и Иудею. Сын Аристобула Маттатия — Антигон[20] решил, пользуясь моментом, восстановить независимость Иудеи. При помощи парфян в 40 г. он овладел Иерусалимом. Гиркан был взят парфянами в плен, а Ирод бежал в Рим. Там он был радушно встречен двумя триумвирами Антонием и Актовианом.

В 39 году римляне решили разделаться с парфянами и снова вторглись на территорию Израиля и Иудеи. Вместе с римскими войсками возвращается и Ирод. В 37 году после почти пятимесячной осады Иерусалим пал. Антигон был обезглавлен, и царем Иудеи стал Ирод, ярый сторонник римлян. Он настолько их устраивал, что они включили в состав его царства все территории бывшего Хасмонейского государства. Надежды патриотов на скорое освобождение от римского владычества разлетелись вдребезги. Страна оказалась в крепких и кровавых руках царя-клиента упрочившейся Римской империи.

Царь Ирод Великий проводил двойственную политику: с одной стороны он всячески поощрял эллинизм, а с другой, с неслыханным великолепием вновь отстроил иерусалимский Храм и использовал все свое влияние для защиты евреев диаспоры. Правление Ирода даже на фоне общей жестокости того времени отличалось особой жестокостью. По его повелению было уничтожено множество людей, в том числе его жена и трое сыновей. Узнав об этих казнях, император Август сказал, что «лучше быть свиньей Ирода, чем его сыном».

Правление Ирода сопровождалось массовыми выступлениями, шесть тысяч фарисеев, отказавшихся принести присягу Августу и Ироду, были репрессированы, а многие казнены. Группу молодых людей, сорвавших золотого орла поставленного по велению Ирода над воротами Храма, он приказал заживо сжечь.

В 4 г. до н. э. Ирод умер. Пока его сыновья вели в Риме спор из-за наследства, обобранный еврейский народ восстал и против всего семейства, и против римской оккупации. Восстание было подавлено, а страна разделена между тремя сыновьями Ирода, но ни один из них не унаследовал царский титул отца.

В 6 г. н. э. Архелай, правитель Иудеи и Самарии вызвал к себе такую ненависть населения, что император Август вынужден был взять страну под свое непосредственное управление. Евреи ответили на это новым восстанием под руководством Иуды Саддука из Гамалы, прозванного Галилеянином.

Непосредственной причиной выступления послужила опись имущества, произведенная по велению Августа сирийским легатом Сульпицием Квиринием. Восстание было разгромлено, но оно породило подпольное движение зелотов и сикариев (кинжальщиков), которое просуществовало вплоть до последнего восстания 66–70 гг.

Сикарии и особенно зелоты выступали за непримиримую борьбу против Рима и собственной знати, а в промежутках между частыми восстаниями вели индивидуальный террор (сикариями был убит первосвященник Ионатан).

Иудея и Самария были объединены в новую административную единицу — Иудею, правителями которой назначались римские наместники в чине префекта, или прокуратора, но Галилея и Перея находились под властью сына Ирода — Ирода Антипы вплоть до 40 года, когда император Калигула лишил его власти.

Ненависть народа к Ироду и его сыну Архелаю была настолько велика, что вначале прямая власть Рима была принята с некоторой надеждой на лучшее. Но так продолжалось недолго, лишь до той поры, когда наместником Иудеи стал Понтий Пилат (26–36 гг.).

Римские наместники вообще-то не очень считались с обычаями и традициями подвластных им народов, но все же пытались сохранить видимость незыблемости местного уклада жизни. По отношению к евреям это правило соблюдалось меньше всего. Особое негодование у всего населения вызывал подушный налог, который взымался со всех евреев Палестины и диаспоры в пользу храма Юпитера Капитолийского. Налог обязаны были платить даже женщины и дети. Тяжесть этого налога усугублялась еще и тем, что его не платил никто из подвластных Риму народов, кроме евреев.

Правитель Понтий Пилат отличался особо пренебрежительным отношением к обычаям и традициям местного населения. Так, при своем вступлении в должность он приказал войскам триумфально войти в Иерусалим и нести перед собой войсковые знаки легиона, изображения римских орлов и изображение императора. Естественно, это оскорбило религиозные чувства иудеев[21]. Понтий Пилат не считался с этими чувствами и во время своего правления. Без всяких колебаний он использовал казну Храма на постройку водопровода и вообще не пропускал случая, чтобы не пренебречь «варварскими» обычаями.

Страна бурлила. То Симон бывший раб Ирода выходец из Иорданской долины предает огню царский дворец в Иерихоне, объявляет себя мессией[22] и царем иудейским, то пастух Атронг на юге Галилеи, образует свое «государство» и тоже объявляет себя царем и мессией…

Наместник Сирии Квинтилий Вар подавил оба восстания, сжег города, в которых укрывались вожди повстанцев, и распял вдоль дорог две тысячи их сторонников. Но появляется новый мессия, самаритянский пророк, который в 36 г. н. э. обещал своим ученикам показать священные предметы, спрятанные самим Моисеем на горе Гаризим[23].

Многотысячную вооруженную толпу, собравшуюся идти за мессией, разогнал, устроив резню отряд солдат, посланных Понтием Пилатом. Этот эпизод и послужил причиной отзыва Пилата из Иудеи в следующем году: самаритяне, друзья Тиберия — будущего императора Рима подали протест сирийскому легату Вителию, и Пилат вынужден был срочно покинуть ненавистную им страну.

Один мессия сменялся другим: некто Февда, убеждал собравшихся, что воды Иордана расступятся перед ним, а те, кто за ним последует, перейдет через реку «яко по суху» и обретет спасение. Восторженная толпа следует за ним. Но тут другой проповедник, пришедший из Египта, конечно, тоже «мессия» собирает огромную толпу и идет освобождать Иерусалим!

Иосиф Флавий в «Иудейской войне» в главе тринадцатой книги второй пишет:

«Это были обманщики и прельстители, которые под видом божественного вдохновения стремились к перевороту и мятежам, туманили народ безумными представлениями, манили его за собою в пустыню, чтобы там показать ему чудесные знамения его освобождения». Всех этих «мессий» и «прельстителей» римляне без лишних размышлений методично вытаптывали конницей, избивали и вырезали вместе с их немногочисленными последователями. Тем более, что никто из них не мог похвастать своим происхождением от царя Давида.

Веком позже немало евреев пошло за новым предполагаемым Машиахом Бар Кохбой[24]… Но это уже совсем другая история.

Что же говорят Евангелия о Машиахе Иешуа?

Глава 3. По путаным тропам

Единственным источником, на который опираются все проповеди о достоверности крестной муки и смерти Христа, является «новозаветная» литература, в которой особое место занимают Евангелия. Но прежде чем перейти к ним как источникам сведений о рождении и жизни Иисуса, хотелось бы напомнить, что означает само слово. Слово «евангелие» происходит от греческого «евангелион» и первоначально обозначало вознаграждение, полагавшееся человеку, принесшему добрую весть. На народном греческом языке койне это слово означало вообще любое доброе известие или сообщение о прибытии какого-то значительного лица. Известна надпись в одном греческом городе о приезде императора как о его евангелии.

Как бы там ни было, для жителя греческого мира слово «евангелие» обозначало самое очевидное его понятие — благая весть. Именно в этом значении употребляется слово «евангелие» в наши дни — благая весть о жизни и смерти Иисуса Христа.

«Благую весть» о земной жизни Иисуса Христа составляют четыре Евангелия: от Матфея, от Марка, от Луки и от Иоанна. Первые три по содержанию сходны, поэтому они в литературе называются синоптическими, совпадающими. Рассмотрим каждое из них с точки зрения того, что оно может нам дать для реконструкции образа Иисуса — Спасителя.

Наиболее полно и последовательно биография Иисуса Христа представлена только в Евангелии от Матфея. Начинается она с родословного списка, по которому происхождение Иисуса по прямой линии привязывается к царю Давиду и от него к праотцу Аврааму. Правда, тут же это генеалогическое древо оказывается недействительным, так как отец Иисуса «де юре» не является, по Евангелию, его отцом «де факто».

После обручения со своим будущим мужем Иосифом оказалось, что невеста уже «имеет во чреве». Незадачливый жених хочет тут же вернуть невесту домой родителям, но явившийся во сне ангел, ссылаясь на пророка Исайю, убеждает Иосифа не делать этого и сообщает, что у его жены родится не простой ребенок, а спаситель человечества, и что зачат он от духа святого.