Александр Дворкин - Сектоведение Страница 54

2. “Если сотрудник сачкует и не выдает на-гора ему вломят за каждый чих”

Прежде чем начать рассказ о саентологии, стоит привести любимое высказывание Хаббарда:

Делайте деньги, делайте деньги, делайте больше денег, делайте еще больше денег, заставляйте других работать, чтобы и они производили для вас деньги.

Это как бы эпиграф ко всей сайентологической деятельности и ко всему существованию этой секты.

А вот цитата из руководящих указаний Хаббарда, которые распространялись только среди внутреннего круга членов организации — ее штатных сотрудников:

Наша цель не в том, чтобы быть паиньками, наша цель — иметь свободу и повышать производительность нашей конторы. Единственное, что интересует этисуд (этический суд — здесь все написано на сайентологическом новоязе. — А. Д.): а) вводить новую технику, осваивать ее и добиваться полного овладения ею и 6) неуклонно совершенствовать уровень работы, выдавать на-гора, чтобы наша контора росла с каждым днем. Поэтому если сотрудник, судя по статистике, вкалывает как надо, то этисуд не будет висеть у него на хвосте, но если статистика показывает что-то не то, то суд живо выявит всю подноготную. В общем, если, по статистике, сотрудник ишачит на всю катушку, он может смело идти на мокрое дело, а если он сачкует и не выдает на-гора, ему вломят за каждый чих.[218]

Здесь перевод с английского использует адекватную лексику — жаргон вполне уголовного происхождения.

По Хаббарду, 20 % населения земного шара составляют “подавляющие личности” (ПЛ), или “антисоциальные элементы— психически больные люди, которые не поддаются никакому исправлению. Поэтому их нужно изолировать, стерилизовать, устранять физически — делать все для того, чтобы они не мешали остальным 80 % развиваться по сайентологическим схемам. Человек, вступающий в контакт с подавляющей личностью, называется ПИПом (аббревиатура: “потенциальный источник проблем”) или ПИНом (“потенциальный источник неприятностей”). Подавляющая личность заразна, поэтому, вступая с нею в контакт и делаясь ПИПом, человек начинает распространять вокруг себя антисоциальность, следовательно, и его нужно изолировать и лечить от этого контакта. Если ПИП не “излечивается”, то он диагностируется как подавляющая личность и поступать с ним нужно соответственно.

В сайентологии есть такое понятие: “честная игра”. Его применяют к противникам сайентологии. Вот как сами сайентологи определяют “честную игру”:

Любой сайентолог, не опасаясь наказания церкви, может лишить собственности (то есть украсть или ограбить. — А. Д.) всякую подавляющую личность или группу подавляющих личностей и нанести им любой вред. Их можно завлекать в ловушку, подавать на них в суд, им можно лгать, их можно уничтожать физически (то есть, переводя на русский, убить. — А. Д.).[219]

Итак, вот что на сайентологическом новоязе называется “честной игрой”. Естественно, что 20 % (которые составляют ПИП-ы) — величина абстрактная, поэтому в них может попасть кто угодно и в каком угодно количестве. Как правило, любые сайентологи, обосновываясь в каком-либо месте, тут же начинают искать подавляющих личностей, а найдя, объявляют, что все их проблемы коренятся в присутствии этих личностей, и инициируют против них войну.

Во всем мире сайентология известна беспощадным преследованием не только своих противников, но и людей, осмелившихся высказать критическое отношение к ней: по мысли Хаббарда, с такими людьми необходимо расправляться. “Если можно, разрушьте их совершенно”, — советует он. Весь мир имеет право лишь на одно отношение к сайентологии — на восторженное. Другого не дано. Интересно сайентологическое определение этики: этика — это искоренение всех идей, противоречащих сайентологии, а после того как эта цель будет достигнута — искоренение вообще всех не сайентологических идей.[220] Собственно, этим сайентологическая организация и занимается вот уже почти 50 лет.

3. Если хочешь разбогатеть, нужно основать собственную религию, решил Хаббард

Начать изучение сайентологии необходимо с личности ее основателя — “самого человечного человека всех времен и народов, самого великого гения, которого рождала когда либо вселенная,[221] Лафайета Рональда Хаббарда (1911–1986). Сайентологи называют его просто Рон или опять же аббревиатурой (которые они очень любят): ЛРХ (для внутренней переписки). Вам расскажут про его гениальные дарования, про то, что он преуспел во всех областях человеческой деятельности и превзошел всех, кто до него в этих областях подвизался: он был и великим философом, и гуманистом, и путешественником, композитором, художником, педагогом, военным героем, фотографом, режиссером и т. д., и т. п.

Между тем судья Верховного суда Калифорнии Брекенридж в вынесенном им решении (1984 г.) дал следующую характеристику Хаббарду и его секте:

Совершенно ясно, что организация является шизофренической и параноидальной и что эта пикантная комбинация, похоже, является отображением личности ее основателя ЛРХ (Л. Рона Хаббарда). Все свидетельства открывают нам человека, являющегося просто патологическим лжецом в отношении своей биографии, происхождения и достижений. Кроме того, письменные свидетельства и документы отражают его необузданный эгоизм, жадность, алчность, жажду власти любой ценой, мстительность и агрессивность по отношению к людям, которые, по его мнению, или недостаточно к нему лояльны, или враждебны.[222]

Если вы будете говорить с сайентологом, то он расскажет вам о Хаббарде приблизительно следующее. Родился самый выдающийся гений в 1911 г. в штате Небраска, на ранчо своего сказочно богатого дедушки, которому принадлежала чуть ли не четверть этого обширного штата. С самой юности, скажут вам, Рон отличался невероятными способностями. Еще до того, как начал ходить, уже мастерски сидел в седле, а в три с половиной года объезжал диких мустангов, которых мог заарканить и остановить на ходу. В раннем детстве его приняло в кровные братья индейское племя блэкфут (“черноногие”), которое жило поблизости. С 12 лет Хаббард проявил интерес к человеческому разуму. Он познакомился с одним моряком, капитаном первого ранга, учеником Фрейда, и тот был настолько потрясен остротой ума любознательного подростка, что передал ему всю фрейдистскую премудрость. Так что Хаббард получил ее, так сказать, почти что из первых рук.

С 14 до 19 лет, расскажут вам, он совершал путешествия в одиночку в самые труднодоступные места Гималаев, Монголии, Индии и Тибета, где встречался с мудрецами, которые поражались его мудрости и открывали ему секреты мироздания. О жестокой гражданской войне, которая бушевала тогда в Китае, и о невозможности в те годы путешествовать по стране (в особенности европейцу) сайентологи не вспомнят.

В 19 лет Хаббард вернулся в США и поступил в университет Джорджа Вашингтона, где получил два высших образования, в том числе — диплом по ядерной физике, чуть ли не первый во всей Америке.[223]

Из этой биографии соответствует действительности только то, что Хаббард родился в 1911 г. в штате Небраска.[224] Рос он у своего деда, деревенского ветеринара, у которого в помине не было никаких обширных ранчо. Современники вспоминают, что в детстве Рон страшно боялся лошадей и был обыкновенным троечником в школе, а индейцы племени “черноногих” говорят, что кровное побратимство — это голливудская выдумка, никаких кровных побратимов у них не было. Путешествовал мальчик в Китай лишь один раз со своей матерью, чтобы посетить отца, который находился по делам службы на острове Гуам. Рон все время поездки находился при маме и с китайцами никаких контактов не имел. Существуют дневники Хаббарда, в которых говорится об этом путешествии. Там имеются такие “глубокомысленные” высказывания автора: “Главная проблема с Китаем в том, что в нем слишком много косоглазых”.

В университет Джорджа Вашингтона Хаббард и в самом деле поступил, но его выгнали со второго курса за неуспеваемость, и он действительно записался на вводный курс по ядерной физике, но так и не смог сдать по нему экзамен. А дальше у Хаббарда и вправду началась жизнь, полная приключений. Рассказывают о необыкновенных путешествиях, которые он совершил, но на самом деле все приключения его имели одну и ту же цель: где бы раздобыть денег. Он затевал какие-то невероятные планы, но все они проваливались, и в результате ему приходилось прятаться от своих кредиторов. Чтобы хоть как-то свести концы с концами, он начал кропать научно-фантастические приключенческие рассказы, которые печатал в дешевых бульварных журнальчиках.