Максим Грек - Догматические сочинения Страница 58

Будем же пребывать в пределах непогрешительного богоразумия. Как незлобивые младенцы будем с незлобием пить словесное и нелестное млеко, чтобы оказаться нам точно исполнившими повеление Спасителя, сказавшего: аще не обратитеся, и не будете яко дети, не внидете в царствие небесное. И опять: аще кто не приимет царствие Божие, яко отроча, не имать внити в не. Царством Божиим Владыка называет здесь евангельскую проповедь, то есть, то, что, услышав Сам от Отца Своего, открыл ученикам Своим. Это суть: заповеди, таинственное учение притчами, догматы о непогрешительном богопознании, как то: о присносущности Отца и Сына и Святого Духа — единого Божества, господства и царства, о бессмертии души и о будущем по кончине века общем воскресении и воздаянии жившим благочестно и богоугодно, также о нескончаемом мучении тех, которые не покорились апостольской проповеди и жили нечестиво. Все это и подобные сему апостольские и пророческие догматы и предания, Спаситель наименовал единым словам "Царствие Божие", и желает, чтобы мы это приняли просто, со всякою верою и благоговением, и чтобы твердо усвоили себе, как незлобивые дети, которые без испытания принимают учение своих учителей и посредством веры и благопокорности к ним достигают совершенного познания священных писаний и словесных наук. Так следует и нам прилежно держаться преподанных нам Самим Спасителем нашим и святыми Его учениками и апостолами и вселенскими соборами догматов и завещаний и отнюдь ничего к ним не прибавлять и не убавлять, как правильно установили богоносные отцы наши, святыми молитвами которых да сподобимся получить часть спасаемых. Аминь.

XXI. Против Николая немчина обманщика и звездочетца

Кончину мира поспешил ты, Николай, предвозвестить, повинуясь звездам; внезапное же прекращение своей жизни не возмог ты ни предсказать, ни предузнать. Что же может быть безумнее твоего безумия? Поэтому, воистину вы — учители суетной мудрости, вы, которые думаете, что все управляется звездами, своего же несчастья не можете предузнать, как говорит Леонид: "Волхвы, наблюдающие за движением звезд! Исчезните вы, учители лжи и суетной мудрости! Вас породила смелость, воспитало безумие, но вы не можете предузнать своего несчастья.

XXII. Слово обличительное, отчасти, против латинского зловерия; здесь же и против "Альманаха", который возвелеречил, что будет всемирный потоп более гибельный, чем упоминаемый когда-либо

Слово это просто и нехитростно, — не потому, что оно имеет цель повествовать о делах простых и мало достойных внимания, но потому, что оно назначено не для показания какой бы то ни было излишней и ухищренной мудрости, а чтобы извлечь из глубины звездного обмана неприлично погруженных в него. Но не удивляйтесь суровости предисловия, ибо я одержим сильною внутреннею болью не только потому, что вы, недугуя неисцельно, не заботитесь о должном и нисколько не имеете в уме намерения истрезвиться, но и потому, что вы неудержимо развращаете правые пути Господни и постоянно стараетесь, чтобы и незлобивое множество верных низринуть в ту же пропасть прелести, как не довольствующиеся собственною своею бедою. Да вы и сами не знаете, что вам предстоит беда от Господа, как виновникам соблазнов. Ибо Господь ясно говорит: иже аще соблазнит единого малых сих верующих в Мя, уне есть ему, да обесится жернов осельский на выи его, и потонет в пучине морстей (Мф. 18, 6). Если соблазняющему одного верующего в Господа предлежит такая грозная беда, то что следует подумать о тех, которые соблазняют не одного и не двух, но целую Церковь, добре о Господе собранную и пребывающую, покушаются развратить и отлучить от апостольского и отеческого учения? Вы своими латинскими вредными учениями, которые придумываете из своего чрева, не боитесь развращать светлое апостольское и отцами преданное мудрование; иногда же, действуя злоухищрениями Валаама и бесовскими гаданиями по звездам, увещеваете простых людей обращаться к вам и верить вашим гаданиям о том, что должно совершиться в жизни каждого.

Но, предпослав достаточное предисловие, благовременно уже обратить слово к предположенному разумению, которое и да научит вас не мудрствовать по своему. И если слово наше благополучно попадет в цель, то — Богу слава, направляющему оное к предназначенной цели; если же не достигнет намерения и не коснется вашей мысли, то и тогда — слава Богу, подвигшему нас к вашему исправлению, хотя вы и отвергли цельбу, по причине крайнего вашего расположения к прекословию.

Если вы, о человеки, сколько нибудь верите во Христа и ожидаете воскресения мертвых и пришествия с неба праведного Судии, пред Которым и предстанут все люди, бывшие от века, и каждый даст ответ о соделанном им, даже и до праздного слова, как возвестил Судия, то зачем вы, пренебрегши и далеко отвергнув от себя святые Его обетования и непреложные слова, сказанные праведному Ною, и последуя звездогадательным обманам и халдейским бесовским учениям, проповедуете о имеющем произойти от Водолея изменении и переиначении всего существующего и всех двигающихся по земле разумных и неразумных тварей, какого не было от начала мира и о каком не слышно в древних летописях? И вы так крепко держитесь этих убеждений, что легче отвести вас от дыхания этим воздухом, нежели отлучить от сих наблюдений. Говоря это, я не просто укоряю знание небесных тел, которое нужно и пригодно для настоящей жизни, как то знание круговращения, восхода и исчезновения и течения прочих звезд, по которым безошибочно исчисляются времена этого века и правильно содержится, так называемая, пасхалия; не это знание я укоряю, но чрезмерное увлечете этою наукою и излишнее испытание того, что ведомо единому Богу; также злохитрое отвлечение верующих от Бога посредством увещания их внимать положениям звезд, при чем одни из них признаются благотворными, а другие — злотворными, и отсюда заключают не только о днях и часах, но и о людях пустословят, признавая одних добрыми, а других — злыми. Это я осуждаю, признаю и называю нечестием, последуя в сем случае всем от века во благочестии воссиявшим блаженным мужам. И вы все, проповедники, последователи и теплейшие защитники всего этого, служите ближайшим доказательством того, что я не лгу, чему вы и окружающие вас служите неопровержимыми свидетелями. Непреложное обетование и завет Создателя, которые Он дал праведному Ною, вы признали как бы ложными, а поверили гаданию злочестивого "Альманаха", и не стыдясь проповедуете, что скоро по всей вселенной будет потоп более грозный, чем все прежде бывшие от века. А как это предсказание оказалось ложным и вы посрамились, то утверждаете теперь, что гадание предсказало не потоп водный, но изменение и переиначение всего существующего на земле. Однако "Альманах" ясно утверждает, что это должно совершиться посредством воды, и что прочие звезды должны собраться к Водолею и произвести такое превращение во вселенной; Водолея же вы признаете предвестником и виновником вод и дождей. Но пора уже и к вам отнести слово блаженного Павла, которое он пишет к галатам (3, 1): о, несмысленные латиняне! Кто прельстил вас не покоряться истине? течасте добре, что заставило вас отступить от истины и наблюдать за днями, месяцами, временами и годами? Но я вижу, что с вами случилось то, от чего апостол предостерегал колоссаев, и вы обмануты внешнею философиею и тщетною лестию, по преданию человеческому, по стихиям мира сего, а не по Христе (2, 8). И не удивительно. Ибо всякое значение имеет у вас Аристотель, который завлек вас, или лучше сказать, потопил вас перепатетическими силлогизмами и хитрословиями, не дозволяя вам удобно соглашаться с тем, что сказали пророки и апостолы таинственно о Высочайшей Троице. И если догмат не соответствует его хитросплетенным силлогизмам, то вы или признаете его негодным, или без всякого страха переделываете его в угоду перипатетической хитрости. Если бы не опасение, что продолжительность слова об этом предмете обременит ваше внимание, то я показал бы вам это из самых дел, — показал бы, чем руководствуясь, вы большую часть почитаемых у христиан тайн — одни совсем испортили, а другие — в угоду себе переделали, извратив весь отеческий устав. Но не подумайте, что я по этой причине осуждаю внешнее учение, которое полезно и почти всеми просиявшими в благочестии одобряется. Я не такой неблагодарный ученик этого учения, хотя и в преддвериях его достаточно еще не находился, но я осуждаю чрезмерную пытливость разума. Ибо следовало бы им благочестно проходить это учение и усваивать умом только то, что содействует к утверждению христианской веры и, как говорит божественный Павел, пленять всякий разум в послушание Христу, и во всем понуждать науку последовать евангельской истине, считая ее рабынею этой истины. Они же поступают напротив, — предали себя всецело науке, оторвавшись от истины, и во всей своей жизни следуют Аристотелю и Платону и прочим еллинским философам; ими они питаются и ими всецело дышат. Какое же отсюда происходит извращение догматов и какое злочестие, обыкновенно, рождается от того в понятиях изучающих науки, — этого не может изобразить никакое слово. Я сам — достоверный свидетель всего этого, и не как слышавший, а как самовидец того в Италии и в Ломбардии и как бывший некогда их сообщник. И если бы не помиловал меня Господь, пекущийся о спасении всех, и скоро не посетил бы благодатью Своею и не озарил бы светом Своим мысль мою, то давно и я погиб бы с находящимися там представителями нечестия. Ах, сколько узнал я в Италии людей, недугующих языческим нечестием, которые надругались над величайшими нашими таинствами! Из числа таковых некто Кобезмик Феррарский, превосходивший других внешнею ученостью, когда умирал, то говорил своим ученикам и друзьям: "Радуйтесь со мною, возлюбленные, завтра я буду почивать в Елисейских полях с Сократом и Платоном и со всеми героями"! Так был он прельщен языческим учением! Другой по нем был в Патавии, философ Сеса неаполитанский, который так возненавидел нашу веру и ее обряды, что когда шел в церковь, то говорил своим друзьям: "Пойдемте и мы ко всеобщему обману". Кто не знает Ангела Полициана, бывшего во Флоренции, который прославился всяким нечестием и нечистотою и скончался жалким образом? Другие были в других местах, исполненные всякого нечестия, которые давно воистину воздвигли бы капища идолам, если бы не удерживал их страх отлучения папой.