Татьяна Копяткевич - Избранные изречения святых отцов о молитве Страница 6

3. Молитва есть пристань для обуреваемых, якорь для колеблемых волнами, трость немощных, сокровище бедных, твердыня богатых, истребительница болезней, хранительница здоровья; молитва соблюдает наши блага неизменными и скоро устраняет всякое зло; если нас постигнет искушение, она легко прогоняет его, если случится потеря имущества или что-нибудь другое, причиняющее скорбь нашей душе, она скоро устраняет все это; молитва прогоняет всякую скорбь, доставляет благодушие, способствует постоянному удовольствию, она есть мать любомудрия. Кто может усердно молиться, тот богаче всех, хотя бы он был беднее всех, – напротив, кто не прибегает к молитве, тот, хотя бы сидел на царском престоле, беднее всех.

4. Молитва – причина спасения, виновница бессмертия души, несокрушимая стена Церкви, непоколебимая охрана, страшна для демонов, для нас же, благочестивых, спасительна… С ее помощью Давид удалил от себя великие войны, не употребляя в дело оружия, не потрясая копьем, не извлекая меча, но ограждая себя молитвами; благодаря ей Езекия быстро обратил в бегство множество персов. Те подводили к стене осадные орудия, а он укрепил стену молитвами, и война прекратилась без оружия, благодаря молитве, когда не издавала звука труба, когда войско не трогалось с места, когда оружие не приводилось в движение, когда земля не обагрялась кровью, – молитвы было достаточно для устрашения врагов (см.: 4 Цар. 19, 1-37). Молитва спасла и ниневитян и быстро отвратила устремлявшийся с Неба гнев, и скоро исправила зараженную грехом жизнь (см.: Ион. 3, 5-10). Такую мощь и силу имеет молитва!

5. Подлинно, молитва – виновница и воскресения мертвых, и всего остального, и это естественно, потому что какую силу в отношении к деревьям имеют воды, такую в отношении к этой жизни – молитвы святых мужей.

6. Ничего нет равного молитве: она и невозможное делает возможным, трудное – легким, неудобное – удобным. Ее совершал и блаженный Давид… Если же царь, обремененный бесчисленными заботами и развлекаемый со всех сторон, столько раз в день молился Богу, то какое оправдание или прощение можем получить мы? Ведь мы имеем столько праздного времени и не молимся Ему непрестанно, несмотря даже на то, что можем получить столь великую пользу.

7. Мне кажется, что если бы кто сказал, что молитвы – нервы души, то он сказал бы истину. Думаю, что, как тело связывается нервами и бегает, и стоит, и живет, и крепнет благодаря им, а если бы кто вырезал их, то уничтожил бы и всю гармонию тела, – так и души соединяются с помощью святых молитв и твердо стоят, и легко бегут по пути благочестия. Если же ты лишишь себя молитвы, то сделаешь то же самое, как если бы ты извлек из воды рыбу, потому что как для той жизнь – вода, так для тебя – молитва. Чрез посредство ее… можно улететь вверх и стать выше Небес и приблизиться к Богу.

8. Кто не знает, что и свет солнца, и звезд, и луны, и благорастворенность воздуха, и разнообразные виды пищи, и богатство, и жизнь, и бесчисленное множество благ Бог одинаково дарует всем людям – и праведным, и нечестивым по той причине, что человеколюбие Его, проявляемое в отношении к нам, велико? Если же Он ежедневно так милостив и успокаивает тех, которые не просят и не требуют, то сколь великими благами естественно будут наслаждаться те, кто провел всю свою жизнь в прошениях и молитвах?

9. Поспешите все, братие, поближе к сотворившему нас Господу нашему Иисусу Христу, благому, человеколюбивому и милосердному, не хотящему смерти грешника, но ищущему обращения его и сохранения жизни. Все бодрствуйте и будьте готовы, потому что не знаете, в какой час Господь наш придет. Вслушайтесь получше, что говорит Он: Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное (Мф. 3, 2). Вот, братие, суд уже при дверях, и необходимы обильные слезы, сильные стенания, усердная молитва, притом не сегодня да завтра, а постоянно.

10. Великое благо молитва. Если кто, разговаривая с добродетельным человеком, получает от того немалую пользу, то каких благ не получит удостоившийся беседовать с Богом? Молитва есть беседа с Богом.

11. Как солнце – свет для тела, так молитва – для души. Итак, если для слепого служит бедствием не видеть солнца, то сколь велико бедствие для христианина не молиться непрерывно и не вводить посредством молитвы в свою душу света Христова? Однако кто не изумился бы и не удивился человеколюбию Бога, какое Он проявляет в отношении к нам, даруя людям столь великую честь, что удостоил и молитвы, и беседы Своей? Во время молитвы мы воистину говорим с Богом, чрез нее вступаем в соединение и с Ангелами и весьма ясно удаляемся от общения с неразумными существами. Молитва – и Ангелов долг, возвышает и их достоинство, хотя беседовать с Богом – нечто высшее по сравнению с достоинством [и] Ангелов.

12. Всякий, молясь, беседует с Богом, а как много значит, будучи человеком, говорить с Богом, – это знает решительно всякий, но выразить эту честь словом никто не был бы в состоянии. Эта честь превосходит даже и величие Ангелов, [которые]… почти все являются у пророков возносящими славословие и службы Господу с великим страхом, в силу великого благоговения закрывая и лица свои, и ноги, летанием же и неспособностью оставаться в спокойном состоянии обнаруживая сильный страх – уча, думаю, и нас, чтоб во время молитвы забывали о своей человеческой природе, чтоб, одержимые усердием и страхом, не видели ничего из находящегося налицо, но думали, что стоим среди Ангелов и совершаем служение, тождественное с их служением. Все остальное… и природа, и образ жизни, и мудрость, и разум, и все, о чем бы кто ни сказал, много отлично у них и у нас – но дело молитвы обще у Ангелов вместе с людьми, и когда имеется в виду то, что касается молитвы, то между той и другой природой нет ничего промежуточного. Она (молитва) отделяет тебя от бессловесных животных, она соединяет с Ангелами, и если кто ревностно старается о том, чтоб посвятить всю свою жизнь на молитвы и служение Богу, то такой скоро сделает своим достоянием их устройство, и жизнь, и поведение, и честь, и благородство, и мудрость, и разум.

13. Нет, подлинно нет ничего сильнее молитвы и даже ничего [нет] равного ей. Не столько блистателен царь, одетый в багряницу, сколько молящийся, украшающийся беседой с Богом. Как тот, кто в присутствии войска и военачальников, многих вельмож и градоначальников, приблизившись к царю и вступив наедине в беседу с ним, обращает на себя взоры всех и от этого становится более досточтимым – так точно бывает и с молящимися. Подумай, сколь важное дело – в присутствии Ангелов, Архангелов, Серафимов, Херувимов и всех прочих Сил простому человеку приступать с великим дерзновением и беседовать с Царем этих Сил! С какой это может сравниться честью?!

14. Приходящим к Богу надлежит делать это с радостью и страхом: со страхом, чтобы нам не оказаться недостойными молитвы, с радостью же вследствие обширности чести, вследствие того, что смертный род удостоен столь великого попечения, что непрерывно наслаждается даже Божественной беседой, через посредство которой мы перестаем быть и смертными, и преходящими, по природе своей будучи смертными, а через общение с Богом восходя к бессмертной жизни.

15. Человеку невозможно без силы Духа перенести Божественную беседу, но должно, когда она присутствует и помогает в святых подвигах, войти и преклонить колена, и просить, и молиться. Так как беседовать с Богом – дело, превышающее человеческие условия, то надлежит, чтоб благодать Духа, войдя в нас, укрепила, и ободрила, и раскрыла высоту чести.

16. Когда мы приступаем к Богу, то не будем думать, что это – обыкновенное зрелище; здесь собрание целой вселенной, или, лучше, горних сонмов небесных, и среди них сидит Сам Царь, готовый слушать нашу молитву. Будем же стараться, чтобы она соответствовала зрелищу. Пусть ни один игрок на гуслях или певец на лире, которые бывают так тщательны, когда выступают на сцену и так боятся, чтобы не произвести какого-нибудь неприятного звука, не превзойдут в этом нас, когда мы намереваемся вступить на зрелище Ангелов. А нашим орудием пусть будет язык, не произносящий ничего неприятного, но все стройное и благозвучное, с надлежащим настроением души; и, приступая к Богу, прося и умоляя Его, будем ударять в струны наши за врагов своих – тогда услышана будет наша молитва и за нас самих.

17. Всегда нужно помнить, что должно не просто только молиться, но молиться так, чтобы быть услышанным. Молитва не достаточна для получения желаемого, если мы не будем воссылать ее так, как угодно Богу. И фарисей молился, но не получил пользы, и иудеи также молились, но Бог отвращался от молений их, потому что они молились не так, как должно молиться. Поэтому нам заповедано молиться такой молитвой, которая могла бы быть вполне услышана.

18. Подлинно, не обилие слов умоляет Бога, но душа чистая и являющая добрые дела. Вот почему тем людям, которые живут порочно, а надеются умолить Бога обилием слов, смотри, что говорит Он: И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу (Ис. 1, 15). Итак, молящемуся прежде всего нужно иметь твердую веру, и тогда просимое непременно будет получено.