Алексей Осипов - Посмертная жизнь Страница 6

Нуждалось ли в пище и прочем (Быт. 1,29) богозданное тело, ведь и воскресший Христос ел пред ними (Лк. 24,43)? Святитель Иоанн Златоуст отвечает на этот вопрос: «Итак, по воскресении Христос ел и пил не в силу необходимости, - тогда тело Его уже не нуждалось в этом, - а для удостоверения в воскресении»[23].

То же самое о духовном состоянии плоти говорит и преп. Макарий Египетский:

«ВОПРОС. <Нагими> ли предстают перед Бо­жеством воскресающие тела Адама или имеют на себе одежду, и иной ли <питаются> пищей? Как тогда покрывается одеждой тело и чем насыщается (ведь живущим в веке сем мужчинам и женщинам нужно прикрывать срам и питаться тленной пищей [ср. Ин. 6:27])? Понадобится ли еще такое воскресшим после земного разрешения и вернувшимся к прежнему составу или нет?

ОТВЕТ. Вопрос кажется мне неуместным и необдуманным; ведь мы знаем, что все тварное благолепие (ср. Иак. 1: 11) и состав упраздняется при разрешении (конце мира – А.О.), и земля более уже не производит пло­дов для пропитания тела, но и небо преходит (ср. Мф. 24: 35) со всей его красотой. Откуда люди будут добывать себе пропитание <и готовить одежду>, если, по слову Господа, разрешится все види­мое? Не ясно ли, что есть нечто иное помимо зримого, что и будет даровано? … Бог, уже теперь одевающий душу славой и наполняющий ее Своим огнем, в ту долгожданную пору и тело тоже оденет и сообразным славному <телу> Своему представит (Флп. 3,21), дав тогда, наконец, упокоение пищей и одеяниями небесными и делание нетленное ангельское»[24].

Вот какими удивительными свойствами обладало и будет обладать плоть - тело и душа человека – в жизни будущего века.

ПОСЛЕДСТВИЯ ГРЕХА ПРАРОДИТЕЛЕЙ

Грехопадение первых людей, возомнивших себя богами, привело к тому, что в природе человека произошли изменения онтологического характера. У святых Отцов они именуются первородным повреждением (свт. Василий Великий), наследственной порчей (преп. Макарий Египетский), даже грехом, в западном богословии, а затем и в нашем – первородным грехом. Плоть человека - тело и душа - стала, по выражению Отцов, дебелой, облеченной в «одежды кожаные» (Быт. 3,21). О том, какие это изменения, ясно говорит преп. Максим Исповедник (VII в.): «Господь же, взяв на Себя это осуждение за мой добровольный грех, я имею в виду – взяв страстность, тленность и смертность [человеческого] естества...»[25].Эти три свойства стали неотъемлемыми в природе человеческой, с ними рождаются все люди. Должно однако заметить, что эти изменения природы носят чисто конститутивный характер, а не духовно-нравственный, хотя и оказываются той зыбкой почвой, на которой человек легко соскальзывает к греху.

Что понимается под страстностью? Если духовное тело не могло страдать, то ставшая дебелой, плоть подвержена всевозможным страданиям как тела, так и души. (Славянское слово страсть означает, в частности, страдание - отсюда «страсти Христовы»). Хорошо объясняет это преподобный Иоанн Дамаскин (VIII в.): «Естественные же и беспорочные страсти суть не находящиеся в нашей власти, которые вошли в человеческую жизнь вследствие осуждения, происшедшего из-за преступления [первых людей], как например, голод, жажда, утомление, труд, слеза, тление, уклонение от смерти, боязнь, предсмертная мука, от которой происходят пот, капли крови… и подобное, что по природе присуще всем людям»[26]. Но эту первородную страстность (негреховную, «неукоризненную», по выражению преп. Максима Исповедника) необходимо отличать от страстности греховной, которая возникает в человеке в результате совершаемых им грехов и следованию порочной наследственности. Святитель Григорий Нисский так объясняет возникновение греховных страстей в человеке: «А раб удовольствий необходимые потребности делает путями страстей: вместо пищи ищет наслаждений чрева; одежде предпочитает украшения; полезному устройству жилищ – их многоценность; вместо чадорождения обращает взор к беззаконным и запрещенным удовольствиям. Потому-то, широкими вратами вошли в человеческую жизнь и любостяжание, и изнеженность, и гордость, и суетность и разного рода распутство»[27].

Что такое тленность? Посмотрите на ребенка и старца. Вот он процесс тленности, вот что она делает с человеком! Тленность - это свойство человека общее с животным миром. Как животные рождаются, живут, чувствуют, страдают, радуются, стареют и умирают не только телом, но и своей животной душой, так и в человеке, в силу его трехсоставности, единства с животно-растительным миром, всё это так же происходит.

В этой общности с низшими творениями состоит его смертность - смертность плоти, но не духа, который у человека бессмертен.

Таковы три главные болезни, которые возникли в нашей природе вследствие грехопадения прародителей и передаются всем людям без исключения. Они все вместе не удачно названы «первородным грехом». Ибо в данном случае слово «грех» означает, как видим, не личную виновность каждого из потомков Адама за его грех, а единую для всех поврежденность, болезненность человеческой природы.

 Но кроме первородного и личного грехов есть и родовой. Родители и предки наделяют своих потомков болезнями не только телесными и психическими, но и духовными (напр., ярко выраженной завистью, гневливостью, алчностью и т.д.). Все люди рождаются с ними, но проявляется они в каждом человеке по разному. И хотя за эти прирожденные болезни человек не отвечает перед Богом, однако за отношение к ним - борется ли он с ними или, напротив, развивает их - нравственно ответственен. Эта наследственная греховная страстность и называется родовым грехом. Только один Иисус Христос имел совершенно непорочную природу, то есть не только Сам не согрешил, но и был изъят из потока родового греха в силу рождения от Духа Святого и пречистой Девы Марии. Об этом говорят святые Отцы. Например, св. Григорий Палама: Христос «был единственным, не зачатым в беззакониях, ни во грехах чревоносим»[28].

Таким образом, три совсем разные явления называются одним и тем же словом «грех». Но грехом в прямом смысле слова является только грех личный. Первородный же и родовой именуются грехом в переносном значении, поскольку они являются наследственной болезненностью, а не тем личным деянием, за которое только человек бывает ответственен. Непонимание этого терминологического различия ведет к серьезным вероучительным заблуждениям, одно из которых касается воспринятой Богом-Словом человеческой природы и, отсюда главнейшего христианского догмата – смысла Жертвы Христовой.

При трактовке первородного греха как виновности всех людей (учение католической церкви), делается и ложный вывод, что Бог Слово воспринял не нашу «грешную» природу, а первозданную нестрадательную, несмертную, нетленную природу первого Адама. Так учили осужденные Вселенскими соборами монофизиты, монофелиты, афтартодокеты. По учению, например, ересиарха афтартодокетов Юлиана Галикарнасского, «при воплощении Христос принял душу и тело в том виде, в каком они были у Адама до грехопадения. Если же Христос уставал, алкал, плакал и т.д., то делал это только потому, что хотел, а не по необходимости»[29]. Эта на первый взгляд чисто умозрительная ошибка в действительности, оказывается, приводит к роковым для христианства последствиям - к фактическому отрицанию смысла крестных страданий Христовых.

Прежде всего, как же мог страдать и умереть Христос, если Он обладал природой нестрадательной и несмертной? Утверждение афтартодокетов, как и осужденного Вселенским Собором папы Гонория о том, что Христос во время земной жизни каждый раз каким-то особым актом делал Свое тело алчущим, жаждущим, плачущим, страдающим, наконец, смертным выглядят фантастической игрой. Против этого со всей силой вооружался преп. Иоанн Дамаскин. «Итак, – писал он, – подобно безумному Юлиану и Гайану, говорить, что тело Господа… было нетленно прежде воскресения, нечестиво. Ибо, если оно было нетленно, то не было одной и той же сущности с нами, а также и призрачно произошло то, что, – говорит Евангелие, – случилось: голод, жажда, гвозди, прободение ребра, смерть. Если же это случилось только призрачно, то и таинство Домостроительства было ложью и обманом, и Он по видимому только, а не поистине сделался человеком, и призрачно, а не поистине мы спасены; но – нет! и те, которые говорят это, да лишатся участия в спасении!» [30].

Действительно, если Сын Божий уже в Воплощении исцелил человеческую природу, восприняв ее бесстрастной, нетленной, бессмертной, то Крест становится ненужным. Так упраздняется главное в христианстве – Крестная Жертва Христова, утверждается прямое крестоборчество.