Андрей Кураев - Христианство на пределе истории Страница 60

Только сам человек сделает себя таким, что «печать антихриста» будет в нем действенна.

И потому не стоит слишком доверять пропагандистам, пугающим «логическими цепочками»: мол, тот, кто примет ИНН, примет потом личный номер, затем не устоит перед принятием электронной карточки, затем – микрочипа, который и окажется «печатью антихриста». После демонстрации этой цепочки ошеломленным слушателям ставится вопрос: «если сейчас принять ИНН – то где же тогда остановиться?!».

А ведь ответ на вопрос о том, где христианину пора останавливаться и отклонять «предложения, от которых нельзя отказаться», очевиден. Эта грань – вопрос о вере, о Христе. Если условием продажи мне трамвайного билета будет отречение от Христа или поклонение кондуктору как Богу – тогда и трамвайный билет может стать «печатью зверя». А если электронные документы будут выдаваться безо всяких религиозных условий – то и они не будут духовно вредны. И не надо этот простой ответ запутывать рассуждениями о «глобализме», «электронной манипуляции» и «коллективном антихристе».

***

Заявление Священного Синода Русской Православной Церкви от 7 марта 2000 г. «Уважать чувства верующих и хранить христианское трезвомыслие»: «пытающимся связывать идентификационные номера с „печатью антихриста“ напоминаем, что в святоотеческом предании такая печать понималась как знак, закрепляющий сознательное отречение от Христа… Вопреки этой традиции иногда утверждают, что технологическое действие якобы может само по себе произвести переворот в сокровенных глубинах человеческой души, приводя ее к забвению Христа. Такое суеверие расходится с православным толкованием Откровения святого Иоанна Богослова, согласно которому „печать зверя“ ставится на тех, кто сознательно уверует в него „единственно ради ложных его чудес“ (святитель Иоанн Златоуст). Никакой внешний знак не нарушает духовного здоровья человека, если не становится следствием сознательной измены Христу и поругания веры».

Итак, никто не требует от принимающих налоговый номер ни отречения от Христа, ни поклонения антихристу. Но иннэнистам уж очень хочется видеть в ИНН антихристов след. И потому в полемике против ИНН появился новый аргумент.

Иннэнисты готовы пойти на уступку здравому богословскому смыслу: «Не три цифры 6 сами по себе оскверняют человека. Но за ними стоит система нового миропорядка, и человек оскверняется тем, что входит в эту систему, зная возможность ее использования антихристианскими силами с целью навязывания в дальнейшем единой всемирной политико-экономической, а затем и духовной диктатуры»[442]. Для них «вне всякого сомнения, принятие христианином цифрового имени означает выражение лояльности правящей антихристианской мировой „элите“ или молчаливое согласие на создание доселе невиданной всемирной диктатуры – технотронного фашизма, где Православию просто не будет места»[443]. «Вне всякого сомнения, личное кодирование отражается на мировосприятии человека, так как, „отзываясь“ на цифровой номер вместо имени, он соглашается с навязываемым ему порядком вещей и содействует построению глобальной системы тотального учета и контроля, принимая определенные правила „системного“ поведения. Добровольное принятие идентификационных номеров означает реальное вступление человека в антихристианскую систему „нового мирового порядка“ и несет в себе великую опасность потери им богоданной свободы, опасность повредить своей душе и делу своего спасения. Итак, принятие человеком цифрового имени – это вопрос веры!»[444].

Альманах «Православие или смерть!» создал просто восхитительный текст: «Принятие документов, содержащих в качестве кодового число 666, означает согласие платить дань антихристу, т. е. признание его своим господином, вне зависимости от степени осознанности этого поступка»[445].

Но как это можно «дать согласие» – при этом совершенно не сознавая того, с чем же это ты соглашаешься? Если меня спросят невесть о чем на совершенно непонятном мне языке, а я из вежливости улыбнусь и кивну головой – несу ли я ответственность за то, что было мне сказано? Предположим, что в чужой речи содержалась религиозная часть. Например, как наши неверующие соотечественники говорят «Спасибо», не подозревая, что это форма молитвы, так и китайцы нередко прославляют Будду, при этом совершенно не отдавая себе отчета в том, о ком же именно они говорят. Я прощаюсь со случайно встреченными китайцами, и они в конце прозносят одну из подобных формул (а переводчика у нас нет). Я же в ответ киваю (то есть склоняю голову) и говорю – «И вам всего хорошего!». И что – с этих пор я уже не христианин, а буддист?

Ну нет, господа расколоучители! «Степень осознанности» Православие как раз всегда ценило и учитывало! О церковных таинствах мы говорим, что если человек приступает к ним недостойно, без искреннего и покаянного желания соединиться со Христом, – то душа его остается без насыщения благодатью. Более того – его дерзновенное прикосновение ко святыне становится нередко «причащением в суд или во осуждение». Иннэнисты забыли, что христианин не обязан протестовать против каждого встретившегося ему греха или грешника. Не всякое беззаконие христианин должен публично обличать. Не всякий неправедный поступок другого человека, а тем более властителя, христианин должен опротестовывать.

Заявление участников «круглого стола», состоявшегося в Государственной Думе 23.01.2001, считает, будто «личное кодирование отражается на духовности и мировосприятии человека, т. к. принимая цифровой код он соглашается с навязываемым ему порядком вещей»[446]. Но церковная традиция благословляет послушание светской даже антихристианской власти – если речь идет о кошельках, а не о душах. Нерон – первый в чреде «антихристов». Но разве христиане времен его правления отказывались исполнять его нерелигиозные указы?

При чтении Житий древних мучеников поражает – как много среди них было воинов. Казалось бы – они знали, что идут на службу языческой империи. Могли бы сказать по иннэнистски прямо: не хотим иметь ничего общего с антихристовым «мировым порядком» (pax romana). Но они шли. И слушались приказов командиров-язычников. И были лучшими, самыми храбрыми и послушливыми солдатами… И помогали языческой армии и своим мечом и своими молитвами: «Во время похода Марка Аврелия в Германию христианские воины молитвами своими испросили у неба обильный дождь тогда, как армия крайне нуждалась в воде»[447]. Но если от них требовали не гражданской лояльности, а религиозного поклонения богам империи – они свое мужество обращали против империи. Граница допустимой лояльности и недопустимого сервилизма ревностнейшему Тертуллиану представлялась так: «Если допустят, что можно, будучи магистратом, не совершать жертвоприношений, не решать вопросов об имуществе и жизни граждан, не присуждать их к заключению в тюрьме или к пытке, тогда можно решить, что христианину дозволительно быть магистрантом» (Тертуллиан. Об идолах.18). Потом, правда, христиане сочли, что все условия, кроме первого, для них необязательны…

А для византийского взгляда несомненно антихристовой являлась власть магометан[448]. В канун падения Константинополя греческие проповедники величали султана Мохаммеда II «предтечей антихриста». Но стоило ему воцарится в Царьграде – и вот уже из его рук принимает знаки патриаршего достоинства назначенный им константинопольский патриарх Геннадий (знаменитый антилатинский проповедник Георгий Схоларий)[449].

И затем потянулись столетия мученичества и… лояльного послушания. Огромной муки стоило православным подданым Турецкой империи провести черту между тем, чего требовала от них лояльность к иноверной власти и тем, чего желало их христианское сердце. Увы, для нашего современного сознания опыта этих веков как бы вовсе не существует. А оттого и московский патриарх Сергий, по сути лишь перенесший опыт Ближнего Востока и Балкан в советскую Россию, кажется модернистом и еретиком-выдумщиком…

Но вот его предшественник – вселенский патриарх Григорий V. Когда в 1807 г. под Константинополем появился английский (все же – христианский) флот, по приказу султана Селима III граждане бросились на укрепление города. И тогда константинопольский патриарх Григорий V тоже пришел к береговым укреплениям, своими руками носил землю и побуждал к тому же других христиан (за что получил благодарность султана)[450].

Но в период подготовки греческого восстания 1821 года этот патриарх тайно поддерживал заговорщиков[451]. Когда же после начала восстания стало известно, что во всех мечетях столицы был прочитан секретный фирман султана, которым все правоверные подданные империи по имя пророка и Корана призывались к джихаду и поголовному истреблению «ромейской райи» (т. е. греков), то ради спасения народа патриарх совершил страшный поступок…