Феодор Студит - Сочинения Страница 60

3) Да обратит каждый внимание и на то, как человек тщаливый и добродетельный, любим бывает всеми, у всех почетен и славен, не только между своими братьями, но и вне между слышащими о нем. Ибо добродетель, и в сокровенности пребывающая и не видимым человеком совершаемая, такова по природе, что непременно проявится, и слово о ней прозвучит и проповестся по всюду, по слову Господа, Который говорит: не может град укрытися верху горы стоя (Мф. 5:14). Если мы немного потерпим в делах благих, немного поподвизаемся, то придет время упокоения, не только в час смерти, но и прежде того, в то время, когда утвердится в нас бесстрастие. Ибо душа, всецело возлюбившая Господа и умертвившая свои желания чрез послушание, по словам св. отцов, достигла упокоения, и уже отселе начинает вкушать будущее благобытие.

Слово 156

В Далматскую обитель избрали нового настоятеля, не за что другое, а за одно смирение. Такова цена смирения; оно всякое добро вмещает в себя и хранит; и не ища известности, сама собою делается известною и славится.

Думаю, что ныне хорошо побеседовать мне к вам о вчерашнем событии. По повелению Владыки нашего, должен был я отправиться в Далматскую обитель на избрание нового для нее игумена. Там надлежало спросить, кого хочет братия обители и собравшиеся туда игумены. И все единодушно в один голос указали на авву Илариона. Почему же это? по каким его отличиям? Не потому, что он многознающ, не потому, что доброречив, не потому, что известен по жизни; но потому только, что смиренномудр, Боголюбив и славы человеческой не ищет, послушанием прикрывая свои добродетели. Хотя был некто другой, более его знающий и превосходящий его летами; но как он в означенных добродетелях был слабее, то авва Иларион и признан более угодным Богу и способным разумно руководить братию. — Видите ли, братие, как достолюбезен дар смиренномудрия. Это всеобъемлющая добродетель, коею пресекается всякое внутри самомнение, отгоняется гордость, попирается славолюбие, поражается своенравие, умерщвляется сластолюбие, — вводится же вместо всего сего кротость, мир, любовь, сострадание, терпение, любомудрие; — и что много говорить, оно есть источник добродетелей, источающий всякую благостыню, или лучше — рай богонасажденный, произращающий всеплодие бессмертия. Но не может град укрытися, верху горы стоя (Мф. 5:14), по слову Господа: так не может навсегда оставаться в сокровенности и стяжавший сию добродетель, хотя бы в обычном порядке он был последним, хотя бы под землею укрывался, хотя бы некие по зависти клеветали на него: ибо тут он более и узнается, как свет на горе возсиявающий и на себя обращающий очи всех зрящих. Это именно и случилось с теперешним избранником, потому что многие и из нынешних изъявили братству свое одобрение избрания.

Слово 157

1) Пришел пост; и упорядоточил и внешнее и внутреннее. Смотря на сие не могу удержаться, чтоб не сказать вам: обратите в постоянный навык такой образ жизни; ибо иначе и спастись нельзя.

2) Враг непрерывно хлопочет, как бы погубить нас; а нам непрерывно надо противодействовать ему, силу на что даровал нам Господь.

3) Лучший способ препобеждения врага есть подражание Господу в том, к чему Он приглашает: яко кроток есмь и смирен сердцем. Вся земная жизнь Его есть поприще смирения Его ради нас.

1) Сколь прекрасно воздержание, и чрез него проявляемое благочиние в действовании по Божественным заповедям. Мы вошли в сии честные дни Святой Четыредесятницы, как в тихую пристань, избегши от волнения предшествовавших дней, и теперь мирствуем, безмолвствуем, безмятежествуем, тщательно благочинствуем в храме, благовеинствуем в Псалмопении, трезвенствуем в молитве, в столе соблюдаем не разнообразие яств и безъизлишество их, делаем и все другое во спасение душ: нет теперь входа к нам мирских лиц, и от нас выхода к ним. — Здесь не могу удержаться от желания, чтоб вы, взяв в содействие себе здравое понимание добра, такой образ жизни обратили во всегдашний навык, чтоб и после сего удаляться от всех стезей, ведущих к греху, а не так жить, чтоб пять или десять дней держать добрую жизнь, а потом, вознерадев о добре, оказываться опять разоряющими то, что прежде созидали, как говорит Апостол (Гал. 2:18). — Не буди так с вами, братие; не будем удопреложны, чтоб так легко вращаться по навету искусителя; но возжелаем пребыть в стяжанных добродетелях, все большие и большие делая приложения добрых дел в нашем добром действовании, зная, что не короткое время хорошо жить достаточно для спасения, а в продолжении всей жизни напряженно держаться дела спасения.

2) Таков ведь и искуситель, который ни днем, ни ночью не оставляет нас без набегов своих и устроения коварных засад на пагубу нам, много повсюду расставляет сетей, бесчисленные посылает на душу наши стрелы: щекотание сласти, возгорение похоти, треволнение и противоветрие помыслов и пожеланий, возмущает ложе ума нашего как на море некоем, так что всякий вынужден бывает исповедать: аще не Господь помогл бы ми, вмале вселилася бы во ад душа моя (Пс. 93:17); потом стихает на время, прячет стрелу похоти и впускает яд тщеславия, или ослабив с одной стороны острожелчие, с другой поражает стрелою зависти, иной же раз со всех сторон возбуждает пыл на смирение наше: ибо у него ненасытное желание сгубить нас. Он идет против Владыки нашего Бога и неистовствует, видя нас восходящими на высоту небесную, откуда сам он ниспал за гордость. — Какая потому и коликая забота и настойчивость потребны, какое тщание и какой усиленный подвиг, чтоб победить такого и толикого змия? — Но дерзайте, говорит Господь, яко Аз победих мир (Ин. 16:33); а после Его побеждения, мы, в силу святого воплощения, восприяли силу на врага, как опять Господь взывает: се даю вам власть наступати на змию и на скорпию, и на всю силу вражию (Лк. 10:19): так что мы можем попирать все его на нас устремления, все многообразные греховные сласти.

3) Как же это? В силу подражания Тому, Кто победил его. Подражателями же Ему мы явимся, когда облечемся в смирение и кротость, как Сам Он говорит: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф. 11:29). Если Он Царь и Владыка всяческих, естеством един препрославленный и всеблагий, восприял смирение, послушлив быв Богу и Отцу даже до смерти, смерти же крестныя (Фил. 2:8); то что скажем мы? или сколько смирившись, уподобимся Ему мы, по естеству бедные и ничтожные? Если Он, устранившись от небес, сошел на землю, сколько нам надлежит устраниться от всего своего, чтоб хоть тень некая была подражания Ему? Если Он соделался младенцем и млеком отдоен был, и исполнял все законное, повинуясь родителям, как написано, сколько нам надо младенчествовать злобою, и повиноваться игуменам, чтоб хоть малою чертою казаться подобными Ему? Если Он алкал и жаждал, ходил пешком и утомлялся, сколько подобного нам следует потерпеть, чтоб подумалось, что переживаем нечто равное Ему? И наконец, если Он поношение приял и заушение, осмеяние и поругание, предательство и на суде стояние, бичевание и распятие, хуление и в ребра прободение, что и сколько подобного должно нам перенести, чтоб сказать, что подражаем Ему? Должно это всегда, братие, припоминать нам, и на Него взирая, смиряться безмерно, и если встретим что, в чем можем явить подражание Ему, примем то благодарно, если не встретим, взыщем того, именно — алчбы, жажды, осмеяния, поругания, уничижения, бедствования, нищенства в одеянии, в обуви и во всем другом: чтоб таким образом мало помалу подвигаясь вперед и восходя, созидаясь и назидаясь, высясь и превозвышаясь, достигнуть в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова.

Слово 158

1) Ублажив иноков, что чрез отречение от мира, отстали они от наслаждений и утех, подобных мясопустным и призваны служить Богу в преподобии и правде, в чем истинное веселье и непрестающий праздник.

2) Приглашает их не возвращаться более мыслью и желанием к тем котлам египетским, удостоверяя, что наша доля есть наиблаженнейшая.

3) При коей ничего нельзя еще пожелать, разве только того одного, чтобы нам дал Бог благодушно переносить все скорбное и тяжелое в жительстве нашем.

1) Ныне мясопуст, для житейских день ястия и пития, гуляния, игр и всякого веселья. Что же? окаявать ли нам себя, что не имеем ничего такого? Нет; но о себе возблагодарим Господа, что исторг нас из такой жизни, как из тины и пропасти, и ввел в настоящее наше святое звание, — служить Ему в преподобии и правде, а над теми посмеемся, или лучше поплачем о них, что этими ничтожными утехами увлекаясь, лишают себя неизреченных радостей небесных. — Приидите же, братие, возрадуемся Господеви, воскликнем Богу, Спасителю нашему: предварим лице Его во исповедании, и во псалмех воскликнем Ему (Пс. 94:1,2). Вот добрый пир, вот похвальное веселье, вот радостный праздник! и нам можно не однажды или дважды, но всегда так праздновать и веселиться в доме Божием. Такое веселье есть предтеча тамошней блаженнейшей доли и ее предвозвестница. Аз же, говорит Божественный Давид, правдою явлюся лицу твоему: насыщуся, внегда явитимися славе твоей (Пс. 16:15).