Михаил Белов - Иисус Христос или путешествие одного сознания (Часть 2) Страница 60

С.Н.Лазарев "Диагностика Кармы".

"...В 11 часов вечера мы с женой начали концентрироваться (находясь на Калифорнийском полуострове)... В тот вечер, когда ставился этот эксперимент, м-ром Монро произошло следующее (цитирую по его записи, присланной мне по почте):

"Вечер прошел без каких-либо событий. Я лег в постель примерно в час 40 ночи (разница во времени восточного побережья Северной Америки и западного -4 часа) при этом находился в состоянии полного бодрствования...Внезапно я почувствовал, как что-то или (кто-то) раскачивает мое тело из стороны в сторону, а затем меня потянуло за ноги!...Мне сразу стало ясно, что это каким-то образом связано с экспериментом Чарли, и поэтому я не насторожился, как обычно"...

Здесь я оборву цитату, добавив лишь, что когда м-р Монро закончил свое краткое путешествие и поднялся с постели, чтобы позвонить мне, было 2:): ночи по его времени. Это точно совпадает с началом нашей концентрации!"

Р.А.Монро "Путешествия вне тела"

Но на следующий день я не смог выйти из дома. Правая половина оказалась тяжелее моей левой, и я, подходя к двери, чувствовал, что покинуть квартиру мне не суждено. Я расслабился, раз Господь не хочет, чтобы я покидал дом.

Однажды я встретился с давно знакомой девушкой и предложил ей поехать со мной на огород собирать орехи. Она с радостью согласилась. Когда я на следующий день или через день проходил мимо ее рабочего места -она на улице работала на торговой точке, то подумал, что если ей это надо, то теперь ее очередь подходить ко мне. Она, поздоровавшись со мной, посмотрела на меня, проходящего мимо, каким-то непонятным тогда взглядом, смешанным с обидой, и на этом отношения закончились. Таких внешних проколов в поведении у меня было немного, но мое внутреннее понимание людей было ровно наполовину. Телевизор мне нравилось смотреть только потому, что по нему я учился понимать людей: почему кто-то говорит так и почему ему отвечают так, а не иначе.

Точно также я чувствовал, что уже в течение двух- трех последних лет я неадекватно отношусь к некоторым людям; слишком мягко и по человечески к тем, с которыми надо бы общаться по жестче из-за их наглости. Но я не мог общаться иначе, как душа в душу. Мое спортивное настоящее существенно удерживало многих от того, чтобы кто-то попытался сесть мне на шею.

Состояние становилось соотвествующим признаку приближающегося просветления у идущего путем интегральной йоги -я нигде не был дома. И этот признак меня несколько успокаивал. Но одновременно сила, окружающая меня, росла, а я слабел. Однажды я захотел узнать фамилию одной преподавательницы института, помогавшей мне печатать книгу, но не смог войти в институт, так как у его дверей эта сила повернула внимание мое вперед, и мне ничего не оставалось, как продолжить движение прямо, проконстатировав все пережитое. Я был влеком этой "мудростью, правящей миром". Но была ли в моем случае эта мудрость мудростью? Я этого не знал. Более того, у меня не было уверенности в том, что это не действует Гаврила Трифонович. Я не мог и позвонить ему по телефону. Не пускала эта сила. Но в один момент я вдруг под давлением эмоций нашел в себе силы. Я пришел к нему на работу, мы поговорили, и я стал уверен, что теперь все источники отбора у меня энергии устранены.

Пятого сентября я поехал к отцу в Тверь поездом. Погнал страх, что Павитрин, услышав некоторые мои мысли о нем, начнет действовать -устранять меня, подобно тому, как год назад я хотел устранить его. Я не боялся его. Я поехал, чтобы выиграть время и достичь просветления и способности защищать свою голову. Если бы он на таком расстоянии услышал бы некоторые мои мысли о нем, то ничего сейчас сделать бы со мной не смог. Я бы у отца спокойно дописал и издал книгу.

Началось путешествие со сглаза, который я заработал от механика поезда, пойдя в туалет проводников. Всколыхнулись чувства 94 года, когда я получал такое часто. Я ему вернул наглость и попросил его быть повежливее.

Вскоре познакомился с двумя парнями, которые тоже ехали до Москвы -Аркадием Буц и его другом Юрой. Фамилию его я не знаю, но не сомневаюсь что она такая же короткая как у Аркадия и такая же как у одной английской группы -Юриной тезки.

Намечалась выпивка. Я не знал, что мне делать. Состояние было сносным для пригубления. Но не хотелось тратить деньги на это дело, но с другой стороны хотелось немного отвлечься от своих мыслей. И произошло удивительное. Когда парни начали пить, я, все еще сомневавшийся, был словно насильно усажен за стол. Меня словно принудила выпить какая-то сила. Мысль была зажата только в этом направлении. Словно я получал какой-то урок. Я в этом не сомневался, и вскоре он был получен. Парень, который покупал водку, оказался слабым к ней и быстро опьянел. Но будучи добрым, он только приставал к нам и проводницам с объяснениями в любви. Проводницы не знали как его угомонить. Вскоре я увидел около купе проводников милицию. Они составляли протокол. Проходя мимо я, вроде, услышал и свою фамилию. Меня охватил ужас. Особенно, когда я услышал, что Володю -так звали парня -хотят ссадить с поезда. А у него была и жена, и грудной ребенок. Жена с ним тоже ничего не могла до этого поделать. Вскоре все пассажиры вагона по инициативе Кати -нашей проводницы -заступились за Володю и поручились за него -он никому не сделал плохого. Я же сидел на своем месте, боясь высунуться в проход и сказать в адрес Володи слово, переживая двойное раскаяние.

Потом произошел конфликт с парнем, который спаивал Володю. Я понял его позднее. Когда они пили, и Володя был уже хорошим, я проходил мимо, и, видя эту картину, с упреком взглянул на парня, который спаивал-зачем это делать. Я не понимал, что он спаивает, потому что водка не его. И этот мой взгляд послужил причиной конфликта, потому что я не мог потом пройти мимо, чтобы не высказать свой упрек. Я словно прилепил свою энергетику к этому парню.

В Твери я вышел на вокзальную площадь. "Миленький"-увидел я слово у правого полушария. Я вспомнил, что так называла однажды меня моя первая женщина. Я понял, что очистился правый бок от наслоений 6 лет и пришел к своей чувственной сфере, пробудившейся после стресса от тех отношений.

Приехав к отцу, я почти сразу попросил у него Библию, но не знал с чего мне начинать ее читать. Частично было знакомо и запутываясь в древнееврейских именах, я терял сначала интерес, а затем и смысл, так как сознание переставало вбирать в себя его. Глаза просто скользили по страницам. И книга просто лежала где-то неподалеку. Изредка ненадолго я брал ее.

Первая ночь закончилась в 4 утра. Я чувствовал, что просыпаюсь с Благовещенском. Делать было нечего, но заснуть я не мог -не давал правый глаз. Я обнаружил, что ничем не могу начать заниматься -ни медитацией, ни чем-нибудь другим. Я был в покое лишь в момент переключения внимания. Стоило мне хоть на чем-нибудь сосредоточиться -слышался голос или появлялась мысль, которую я стремился убрать. Я не мог удержать мысль в уме. Было раннее утро. Тишина. Нежится бы в постели. Но я не знал куда себя деть. Хуже всего было то, что я проваливался в себя, оказываясь в Благовещенске. Вспоминая женщину, которая оказывалась в другой жизни по ночам, я понимал, что это такой же случай, только не во времени, а в пространстве. Времени в этот момент как бы не существовало. Оно казалось замершим. Это был неуправляемый мной образ одного здания или некоторых улиц. С трудом дожидался я рассвета, когда жизнь вытягивала меня в жизнь. Отец мне дал свою запасную спортивную одежду, которую я взял, потому что забыл свою, и я вышел на пробежку.

Утро было раннее. Я возвращался к жизни с каждым шагом, потому что забыл уже когда бегал. Был страх, так как я не знал чем все это закончится, но была и надежда. Нагрузка был колоссальной и увеличивалась с каждым шагом. Но я решил бежать до городского пляжа -около 5 километров или до какого-нибудь спортгородка.

Правый бок, его поле, развернулся весь. Слово "тяни" во время очередной утренней пробежки я добавил буквами "сь" и стал тянуть шпагаты, так сказать, с санкции "голоса". Однако вечером после этого я почувствовал, что вообще теряю ориентацию в возникновении голосов. При отрицательной энергии теперь любой голос становился угрожающим. Я позвонил Вале и попросил его меня "закрыть". Он это сделал. Стало легче, и я уснул почти мгновенно. Утром, однако, я проснулся окруженный со всех сторон проснувшимся образным мышлением - образами, замкнутыми в сферу. Обстановка внутри была совсем другой, какой-то сухой, и эти образы не убирались, а росли еще больше. Я кинулся к телефону и позвонив Вале, попросил Фаину Алексеевну, так как Валя был на работе, передать Вале днем меня "не закрывать". Днем я решил справляться своими силами. Все пришло в норму.

Но если бы эти голоса были только моим произведением. Однажды я отправил слово "осел" обратно, как изнутри пришло: "Таких здесь нет". Также я услышал тихое:"На ошибках учишься".