Джозеф Кэмпбелл - Тысячеликий герой Страница 69

Такие змеи — короли и минотавры — свидетельство о давно минувших временах, когда император был носителем особой творящей силы, на которой держался весь мир, намного превышающей ту, что представлена в нормальной человеческой психике. Это была эпоха титанической работы, возведения оснований нашей человеческой цивилизации. Но с развитием цикла приходит время задач уже не прото — или сверхчеловеческих, но собственно человеческих — власти над сильными чувствами, развития искусств, усовершенствования экономических и культурных институтов государства. Теперь уже речь идет не о воплощении Лунного Быка или о Змеиной Мудрости Восьми Диаграмм Судьбы, а только о совершенстве человеческого духа, открытого для нужд и упований человеческого сердца. Соответственно, космогонический цикл представляет нам императора в человеческом образе, который для всех последующих поколений должен служить примером человека как царя.

Хуан Ди, «Желтый Император» (2697–2597 до Р.Х.), был третьим из августейшей Тройки. Его мать, младшая жена правителя провинции, зачала его, когда однажды ночью увидела ослепительное золотое сияние вокруг созвездия Большой Медведицы. Ребенок заговорил, когда от роду ему было семьдесят дней, а в возрасте одиннадцати лет он взошел на престол. Его исключительным даром была сила его сна: во время сна он мог посещать самые отдаленные места и общаться с бессмертными в царстве сверхъестественного. Вскоре после восхождения на трон Хуан Ди впал в сон, который длился целых три месяца и во время которого он научился управлять сердцем. Из второго своего сновидения, длившегося примерно столько же, он вернулся наделенный способностью учить людей. Он обучил их тому, как управлять силами природы в их собственных сердцах.

Этот удивительный человек правил Китаем сто лет, и время его правления было для людей истинным золотым веком. Он собрал вокруг себя шесть великих министров, с помощью которых составил календарь, ввел математические вычисления, научил людей изготавливать утварь и инструменты из дерева, обожженной глины и металла, сооружать лодки и повозки, использовать деньги и мастерить музыкальные инструменты из бамбука. Он отвел публичные места для поклонения Богу. Он установил границы и законы частной собственности. Его супруга открыла искусство прядения шелка. Он вырастил сто разновидностей злаков, плодов и деревьев; способствовал распространению птиц, четвероногих, рептилий и насекомых; научил людей использовать воду, огонь, дерево и землю; наконец, он регулировал приливы и отливы. Перед его смертью, наступившей в возрасте ста одиннадцати лет, как свидетельство совершенства его правления в садах Империи появились феникс и единорог[3].

2. Детство человека — героя

Ранний культурный герой со змеиным телом и бычьей головой от рождения нес в себе стихийную созидательную силу природного мира. В этом заключался смысл его формы. Герой в человеческом облике должен был «спуститься на землю», чтобы восстановить связь с инфрачеловеческим. Это, как мы видели, является сутью приключения героя.

Но создатели легенд редко удовлетворялись представлением великих героев мира как простых человеческих существ, вырвавшихся за горизонты, ограничивающие их соплеменников, и вернувшихся с дарами, которые мог бы добыть любой человек, равной с ними отваги и веры. Напротив, всегда существовала тенденция наделять героя исключительными способностями с момента его рождения или даже с момента зачатия. Весь путь героя изображается как ряд следующих друг за другом чудес с большим центральным приключением в качестве его кульминации.

Сказанное согласуется с представлением о том, что героизм скорее предопределение, чем достижение, и отсюда — проблема взаимосвязи биографии и характера. Иисуса, например, можно рассматривать как человека, который обрел мудрость в результате аскезы и размышлений, с другой же стороны, можно верить в то, что бог снизошел с небес и взял в свои руки ход человеческих судеб. Первая точка зрения будет вести к буквальному подражанию учителю, чтобы так же, как и он, прийти к трансцендентному, искупительному жизненному опыту. Но вторая констатирует тот факт, что герой является скорее символом, требующим осмысления, чем примером, которому следует строго следовать. Божественное существо есть откровение всемогущей Самости, которая пребывает внутри каждого из нас. Таким образом, размышление над его жизнью приобретает смысл размышления над своей собственной имманентной божественностью, а не повода для точного подражания. При этом урок не сводится к формуле «Делай так — и будешь хорошим», но гласит «Познай это — и будешь Богом»[4].

Иллюстрация XXII. Юный Бог Злаков (Гондурас)

В части I («Приключение Героя») мы рассматривали спасительное для мира героическое свершение, так сказать, с психологической точки зрения. Теперь мы должны представить его с другой точки зрения, как символ той метафизической тайны, новое открытие которой — с тем чтобы объявить ее людям — и было задачей героя. Поэтому теперь мы сначала рассмотрим чудесное детство, которое призвано продемонстрировать нам, что особое проявление имманентного божественного принципа получило свое воплощение в мире, затем мы проследим последовательно определенные жизненные роли, посредством которых герой может вершить свое судьбоносное деяние. Роли эти варьируют по своей значимости в зависимости от требований времени.

В сформулированных выше понятиях первая задача героя состоит в том, чтобы сознательно пережить предшествующие стадии космогонического цикла, прорваться назад через эпохи эманации. Далее, его вторая задача заключается в том, чтобы возвратиться из этой пучины в современное измерение жизни и здесь выступить в качестве человеческого проводника потенциальных возможностей демиурга Сила Хуан Ди заключалась в сновидении это был его способ погружения в пучину и возвращения. Второе рождение Вяйнямейнена отбросило его назад к восприятию изначального В сказке Тонга о женщине — улитке возвращение восходит к рождению матери, братья — герои выходят из инфрачеловеческого лона.

Свершения героя во второй части его собственного цикла будут равнозначны глубине его погружения в первой. Сыновья женщины — улитки поднимаются от животного уровня к человеческому, их красота была непревзойденной Вяйнямейнен рождается от стихии вод и ветров, его даром была способность пробуждать и успокаивать своей песней стихии природы и человеческого тела Хуан Ди, побывав в царстве духа, учил гармонии сердца Будда вышел даже за пределы сферы созидающих богов и вернулся из пустоты, объявив о спасении как выходе из космогонического круга.

Если свершения реального исторического персонажа говорят о том, что он был героем, то создатели легенды придумают для него соответствующие по глубине приключения. Они будут представлены как путешествие в чудесное царство, и интерпретировать их следует как символизирующие, с одной стороны, погружение в море ночи человеческой психики, а с другой стороны, сферы или аспекты человеческой судьбы, которые проявляются в надлежащей герою жизни.

Царь Аккада Саргон (прим.2550 г. до Р.Х.) был рожден матерью из низкого сословия. Его отец был неизвестен. Брошенный на волю вод Евфрата в плетеной из тростника корзине, он был найден пришедшим по воду Акки, который вырастил его и сделал своим садовником. Юноша понравился богине Иштар. Так, в конце концов, он стал царем и императором, прославившимся как живой бог.

Чандрагупта (IV столетие до Р.Х.), основоположник индусской династии Маурйя, был оставлен в глиняном кувшине у входа в коровник. Младенца нашел и воспитал пастух. Однажды, играя со своими приятелями в Высочайшего Царя на Судейском Месте, маленький Чандрагупта приказал, чтобы злейшим преступникам отрубили кисти рук и ступни; затем по его велению отсеченные члены тут же возвращались на место. Проезжающий мимо правитель, увидев удивительную игру, выкупил ребенка за тысячу монет, а дома по телесным меткам обнаружил, что мальчик — Маурйя.

Папа Римский, Григорий Великий (540? — 604) родился от близнецов из знатного рода, которые, подстрекаемые дьяволом, совершили инцест. Ужасаясь содеянному, мать бросила его в море в небольшой корзине. Его нашли и вырастили рыбаки, а в возрасте шести лет отправили в монастырь учиться на священника. Но он мечтал о жизни благородного рыцаря. Когда он сел в лодку, его чудом отнесло в страну родителей, где он завоевал руку царицы — которая, как вскоре обнаружилось, была его матерью. После открытия этого второго инцеста Григорий в течение семнадцати лет каялся прикованный к скале посреди моря. Ключи от цепей были выброшены в воду; но когда много лет спустя их нашли в брюхе рыбы, это приняли за знак свыше, вершившего покаяние доставили в Рим, где в установленном порядке он был избран Папой Римским[5].