Андрей Кураев - Уроки сектоведения. Часть 2. Страница 69

18

Это версия Неандера. См.: Гурьев Д. Ересь антитринитариев в III веке. Казань, 1872, с. 7.

19

«Лучше иметь недостаточное понятие о единстве, нежели со всей дерзостью предаваться нечестию» (св. Григорий Богослов. Слово 31. О богословии пятое // Творения. Троице-Сергиева Лавра, 1992, т. 2. с. 451). То есть: лучше поставить разум перед затруднением - как обосновать единство Сына и Отца, нежели нечестиво лишить Христа Божественного статуса.

20

Причем именно избрали: «св. Василий явно избегает слова просопон. Оно для него означает форма или лицо в смысле лик, физиономия. Оно употребимо в этом случае как пасть на лицо, говорить лицом к лицу и подобное. Для богословского слуха св. Василия оно имело какой-то савеллианский привкус, смысл чего-то случайного» (архим. Киприан (Керн). Золотой век святоотеческой письменнности. М., 1995, с. 77). Если порой св. Василий готов не настаивать даже на формуле Первого Вселенского Собора («единосущный»), то в отношении к слову ипостась он неуступчив: «Уклоняющиеся от выражения три ипостаси не избегают погрешности Савеллия, который говорит, что та же ипостась преобразуется по встречающейся каждый раз нужде» (св. Василий Великий. Письмо 228 (236) к Амфилохию).

21

“Ипостась означает личные свойства» (св. Григорий Богослов. Слово 21. Похвальное Афанасию Великому // Творения. Троице-Сергиева Лавра, 1992, т. 2. с. 326). «Особенные свойства или ипостаси» (св. Григорий Богослов. Слово 39. На святые светы явлений Господних // Творения. Троице-Сергиева Лавра, 1992, т. 2. с. 537).

22

Новый перевод см.: Историко-философский ежегодник’95. М., 1996, с. 273.

23

Вот совершенно поразительный пассаж из писем Е. Рерих: “Итак, не горюйте об утрате антропоморфного Бога. Вместо Одного, Недосягаемого и Непознаваемого Образа, ибо “Бога никто никогда не видел”, перед Вами встает грандиозная Цепь Иерархии Сил света” (Письма Елены Рерих 1929-1938. Т. 1, с. 344). Этот отрывок поразителен именно полным отсутствием логики. Если Бог в представлении христиан “Недосягаем и Непознаваем” — то почему он тут же именуется “антропоморфным Богом”? Может ли быть “антропоморфным” богословие, которое первым своим тезисом утверждает — “Бога никто никогда не видел” (а это именно христианская формула из Евангелия от Иоанна (1,18))? Критический запал Елены Ивановны, ее страсть при каждом удобном случае поругать христианство сыграли с ней очередную недобрую шутку.

24

св. Василий Великий. Письмо 38 // Историко-философский ежегодник’95. М., 1996, с. 273. Однако новейшие патрологические исследования говорят, что авторство этого текста принадлежит св. Григорию Нисскому (см. Сидоров А. И. Иоанн Грамматик Кесарийский (к характеристике византийской философии в VI в.) // Византийский временник. Том 49. М., 1988, с. 90 со ссылкой на: Нubner Л. Gregor von Nyssa als Verfasser der sog. Ep. 38 des Basilius: Zum unter schiedlichen Verstandnis der ousia bei kappadozischen Brudern // Epektatis: Melanges patristiques offerts au cardinal Jean Danielou. P., 1972. P. 463—490; Gribmont J. Notes biographiques sur S. Basile le Grand // Basil of Caesarea: Christian, Humanist, Ascetic. A Sixteen-Hundredth Anniversary Symposium. Toronto, 1981. P. 24; Fedwick P. J. A Commentarу of Gregory of Nyssa or the 38th Letter of Basil of Caesarea // Orientalia Christiana Periodica. 1978. Vol. 44. P. 31—51.

25

«Григорий чуть попробовал мыслить, как тотчас с ужасом заметил, что божественные ипостаси превращаются под его пером в обыкновенные индивидуальности, и отступил в формулу единосущия, под прикрытием учения о слабости своего и вообще человеческого разума… Григорий, желая доказать, что христиане, несмотря на учение о трех ипостасях, имеют право говорить о своем Боге в единственном числе, утверждает, что индивидуальные случайные отличия Петра Павла и Варнавы не дают нам права говорить во множественном числе (люди, человеки): слово „человек" обозначает (ведь) общую всем людям природу, а в индивидуальные их отличия, и, следовательно, строго говоря, есть лишь один „человек". В устах строгого платоника, с точки зрения реальности универсалий или идей это разсуждение понятно, и оно спасает от троебожия самого Григория: но все же путь его очень скользок: как никак, а отношение человеческих ипостасей (отдельных людей) в сущности у него очевидно приравнивается таковому же отношению в Боге; что ответил бы Григорий, спроси его кто-нибудь так: „пусть обычное выражение философски не точно, речь не о том; ответь мне только, могу ли я, как православный, говорить, что Отец, Сын и Дух суть три Бога, в том же самом смысле, в каком я говорю, что Петр, Павел и Варнава суть три человека?"» (Мелиоранский Б. М. Из лекций по истории и вероучению Древней христианской Церкви (I-VIII в.). Спб., 1910, с. 220).

26

“Воззрение на христианство, как на философию, высказанное еще апологетами и развитое каппадокийцами, показывает, что эти лучшие церковные люди понимали догматическую сторону церковного вероучения, как науку, при разработке которой каждый вправе пользоваться всеми находящимися в его распоряжении средствами, и сам никейский собор, внесший в свой символ метафизический термин омоусиос, торжественно подтвердил это право на пользование «естественной философией»» (Спасский А. История догматических движений в эпоху Вселенских Соборов (в связи с философскими учениями того времени). Тринитарный вопрос (История учения о св. Троице). Сергиев Посад, 1914, с. 645).

27

«Единое естество в трех Личностях (): разумных, совершенных, самостоятельных и раздельных по числу, но не по Божеству» - св. Григорий Богослов. Слово 33. Против ариан и о самом себе // Творения. Спб., т.1, 1889, сс.490-491 .

28

«Вообще говоря, при том состоянии философской мысли, в каком ее можно представлять в V веке, вполне ученый спор о таких отвлеченных вопросах, как единство личности и что должно под ним представлять, как единство личности относится к единству сознания и самосознания, - был невозможен. Приходится довольствоваться лишь более или менее ясными указаниями в этом направлении» (Болотов В. В. Лекции по истории древней Церкви. Т. 4, М., 1994, с. 184)

29

Русские переводчики, похоже, смягчили исходный текст. Преп. Макарий Египетский в IV веке его цитировал так: "И вся праведность ваша - как тряпки женщины в ее месячных" (преп. Макарий Египетский. Новые духовные беседы. М., 1990, с. 175).

30

Пояснения позднейших христианских мыслителей: “По сравнению с мировым бытием Оно есть ничто в том смысле, что Оно не есть никакое ограниченное что» (Лосский Н. О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М., 1995, С. 260). «Есть ничто отрицательное, которое меньше бытия, только отсутствие, лишение бытия, и есть ничто положительное, которое больше или выше бытия, имеет силу над бытием, есть действительная свобода от него» (Соловьев В. С. Философские начала цельного знания // Собрание сочинений. Спб. 1901, т.1. с. 323).

31

Характерно, что все основные слова тринитарного богословия подвергались осуждениям (и единосущие и исхождение). Дело в том, что эти слова старого философского языка можно использовать в богословии только после карантина - "только путем бесконечных обиняков, входящих в их состав" (Рацингер Й. Введение в христианство. Брюссель, 1988, с. 125).

32

Апофатическим (отрицательным) называется тот путь богословствования, на котором проводится различение между Богом и тварным миром; это речь о том, чем Бог не является, это обнаружение радикальной неполноценности наших слов при их применении к Абсолюту.

33

Агностическая теория — теория, отказывающаяся давать ответ на вопрос о бытии Бога. Это мягкая форма атеизма. Вместо решительного “Нет и быть не может!”, она отвечает смиреннее: “Не знаю”.

34

А ведь есть еще и такое устроение души, которое, ища Бога - все же боится найти Истину, ибо предчувствует, что ей придется - “послужить”. “Открылся какой-то спорт «богоискательства”; самое “богоискательство” сделалось целью. Ведь о многих наших богоискателях” позволительно думать, что они в случае успеха почувствовали бы себя в высшей степени несчастными и тотчас начали бы с прежним усердием заниматься богоборчеством”. Создался целый тип “религиозных праздношатаев”, как назвал его Достоевский” (Илларион (Троицкий), архиепископ. Христианства нет без Церкви. Монреаль, 1966, С. 66). Это Богоискательство, боящееся своего собственного успеха, предощущает, что “религия не всегда утешение, во многих случаях она тяжелое иго”, но оно еще не знает, что тот, “кто истинно уверовал, тот с этим игом уже ни за что не расстанется!” (Леонтьев К. Избранные письма. СПб., 1993, С. 588).