Старец Фаддей Витовницкий - Мир и радость в Духе Святом Страница 7

Народ нес старцу все свои сомнения, страдания и боль, и он отвечал и поучал не от себя, не от своего разума, но так, как ему говорил Господь: «Люди приходят ко мне с невысказанными вопросами, но Бог знает, что им нужно. Не я. Они думают, что я отвечаю на мысли их. Господь отвечает, а не я, не я…»

Когда в народе узнали, что Бог дал старцу дар прозорливости, он, чтобы защитить хрупкие души своих духовных чад от искушения любого вида идолопоклонства человеку, пусть даже духовнику, шутил о себе, говоря с улыбкой: «Ну да, вот заберусь на подоконник и далеко–о–о вижу…»

Среди многочисленных верующих душ, притекавших к старцу в поисках помощи, утешения и руководства, были и такие, кто приходил к нему с нездоровыми намерениями, — кто‑то с магическими целями, кто‑то из сентиментальной душевной привязанности к нему, кто‑то от духовного невежества, кто‑то с лукавством. Батюшка решительно противился этому, а из‑за некоторых событий и поступков тех, кто представлялся как его «ученики», очень скорбел и страдал душой. Он научал верующих, что «в первую очередь надо любить Бога, потом родных и близких, нельзя становиться друг другу идолами, ибо это противно воле Божией».

Но через такие искушения проходили и древние, и современные старцы всего христианского мира, потому что люди по духовному невежеству всегда склонны поклоняться твари больше, чем Творцу. Защищая истину богоданного старчества, батюшка говорил: «Смиренный ум не дает нашим святым старцам позволять, чтобы им поклонялись как божествам и идолам. Вот в чем огромная разница между настоящими духовниками и теперешними "ясновидящими"».

Людям, которые приходили к нему в ожидании «чуда» от разговора с ним, он по- матерински нежно объяснял: «Вы приходите ко мне с проблемами, и у меня много проблем, и Господь нас всех вместе утешает. Я пожалуюсь вам, вы пожалуетесь мне, и потом все будет хорошо, потому что Бог нас утешил!» Одна духовная дочь рассказывала, каким образом старец часто отвечал на вопросы: «После моего вопроса старец кратко отвечал мне, а потом говорил: "Знаешь, об этом писали такие‑то отцы, давай принесу книгу, почитаем?" На радостное согласие он приносил книгу и час листал ее, находя и вычитывая соответствующие отрывки, иногда дополнзш. их своими словами. Я не видела человека, который бы лучше него ориентировался в священных книгах».

В 1986 году одному паломнику было открыто, что старец, кроме всех обычных подвигов, в свои восемьдесят лет подвизался и сугубым подвигом — он никогда не ложился. Соблюдая монашеские обеты нестяжания, он был беспощаден к себе до крайности и отказался даже от собственной «личной» келейной жизни — в его келии были стеклянные двери и каждый мог видеть, кто находится и что происходит внутри. Еще один паломник в 1987 году свидетельствовал: «несмотря на то, что старцу было 73 года, возраст не сказывался на нем, он был всегда приветливый, радостный, со всеми одинаково гостеприимный, аскетичный — одним словом, такой, каким должен быть настоящий христианин». Тому же паломнику старец рассказал один свой сон: он видел себя как бы в большом храме и прикладывался к иконам. Перед иконой Спасителя ему явился Сам Господь в слезах, и на вопрос, о чем Он плачет, Господь сказал: «Из‑за людей, которые отвечают злом на зло». Оплакивающий скорби всех своих духовных чад, своего народа, всех людей мира, всякой твари во вселенной, витовниц- кий молитвенник за весь мир был удостоен явления плачущего Господа, тихого Вифанийско- го Христа, слезами Которого все мы, умершие лазари, воскресаем.

Старец Фаддей отечески кротко признавался перед своими духовными чадами: «Я не знал этого раньше, но сейчас вижу, что я виновен во всем, и еще как виновен. А раньше я удивлялся, почему святые отцы считали себя худшими из людей».

Созерцая благодатным зрением Божественную тайну всего существующего, таинственное благодарение всякой твари Творцу и ужасающую драму злоупотребления человеком всем творением и безрадостного, корыстного, неблагодарного, потребительского отношения к живой и неживой природе, старец Фаддей в те годы так проповедовал своим прихожанам: «Все больше уничтожается жизнь, гаснет… Это не тайна! Еще десять лет назад, когда выпадал глубокий снег, ночью при луне собирались зайцы, целыми хороводами. Снега много, они скачут — кругом следы, бегают наперегонки друг за другом, кувыркаются в снегу, играют. Радуются! Радость жизни! Животные чувствуют радость жизни! А мы им нарушаем ее и за- мутняем. В них есть радость жизни, а в нас? Всего у нас вдоволь, а нам все мало. Они не беспокоятся об урожае, не строят амбаров — ничего, и Господь их кормит! Немножко погрызут веточек, где‑то найдут убежище и засыпают. Они благодарны Богу. А мы нет…»

В 1998 году старец приезжает в Белград, где произносит свою знаменитую проповедь «О мире и радости Царства Божиего, как самом великом сокровище человека» в переполненном зале кинотеатра «Шумадия».

Об этой проповеди[14], которая позже будет неоднократно показана по многим телевизионным каналам, как об одном из наиболее значительных событий города в те тяжелые дни, один из свидетелей пишет: «В тот день, 31 января 1998 года, зал был набит битком. Народ прибывал волнами, и было ясно, что нельзя войти даже в коридор, не говоря уже о зале. Это было невозможно даже для журналистов телевизионных каналов. Все ждали, что случится какое‑то чудо, что Господь дарует народу милость видеть и слышать старца Фаддея, который согласился приехать в Белград, уступив настойчивым просьбам настоятеля храма святого Георгия на Бановом холме, чтобы поговорить с людьми, ответить на вопросы. И чудо случилось… С быстротой молнии разнесся слух, что директор ближайшего кинотеатра «Шумадия» решил отменить вечерний киносеанс и уступил зал для встречи с духовником.

Старец, вышел на сцену в сопровождении священника, сел, сомкнул веки и углубился в молитву, его лицо было серьезным и светлым. Не нужно было просить о тишине народ, который заполнял не только зал, балконы и ложи, но и каждый уголок большого кинозала — был слышен каждый вздох в напряженном ожидании, когда святой старец заговорит…»

В 2001 году архимандрит Иоанн (Радосавлевич) напишет о старце Фаддее: «Народ всего витовницкого края, да и всей страны, почитает его как великого, исключительного духовника, молитвенного монаха и подвижника. Многие жители Белграда потрясены его наставлениями и советами. Его благообразный лик — седого, одухотворенного старца — словно озарен светлым духовным миром и радостью. Такие духовники — благодатный дар Божий в наше суровое время».

Последние годы жизни, простирая руки, другими препоясанный и отведенный, куда не хотел, старец добровольно принял странствие вне своего монастыря и епархии — такова была его земная доля, с начала до конца, подобно своему Господу, Который не имел, где главу приклонить.

В 1998 году он по несколько месяцев провел в монастырях Дулево, Превлака Михольска и Чириловац в Черногорско–Приморской митрополии, чтобы окончательно остаться в Бач- ской Паланке. Там, летом 2002 года его, уже тяжелобольного, навестил митрополит Черногорско–Приморский Амфилохий, пришедший проститься со старцем и выразить ему глубокое почтение как одному из смиреннейших сербских монахов XX века. Старец, уже с большим трудом, прерывающимся голосом, но исполненный Небесной радостью Царства Божия, почти шепотом произнес тогда слова, в которых чувствовалась сила свидетельства и предсмертного завещания: «Все святые отцы, которые прожили добрую, жирную, тихую жизнь, — все говорили, что совершенство христианской жизни в полном смирении. Значит, терпение — самая необходимая в жизни вещь. Все терпеть и все прощать. Если мы храним добрые мысли и желания, они дают нам радость и мир в этой жизни, а особенно в вечности; тогда мы видим, что смерти нет, что она побеждена. Господь победил смерть и даровал нам вечную жизнь!»

После инсульта и долгой болезни, в крайней немощи от недуга, до самой смерти совершенствовался старец Фаддей в любви и смирении Христовом. В ночь с 31 марта на 1 апреля 2003 года в Бачской Паланке подвижник преставился ко Господу. В день памяти преподобной Марии Египетской тихий Витовницкий старец взошел по лестнице послушания Христу и Церкви к своей цели — Царству Небесному.

Тихим было и его погребение. Он был похоронен 2 апреля 2003 года, в день преподобного Тита Чудотворца, в монастыре Витовница, недалеко от монастырской церкви, с распятием в руке — как раб Распятого, — по–монашески скромно, как и подобало тому, кто всю жизнь бежал от человеческой славы и похвал. Его отпели и проводили тихими молитвами его сподвижники — монахи и монахини из множества монастырей, с тихими слезами, его духовные чада, спешившие со всех краев отечества для последнего целования, скорбя, что осиротели на земле, и радуясь Небесной печалью, что обретают неусыпного молитвенника на Небесах.