Дитрих Бонхеффер - Следуя Христу Страница 7

Велика опасность, сопряженная с отличением ситуации, в которой можно уверовать, от такой, в которой уверовать нельзя. При этом должно быть совершенно ясно, что, во-первых, в ситуации как таковой никогда не выявлено, к какому роду она принадлежит. Только призыв Иисуса Христа делает ее той ситуацией, в которой можно уверовать. Во-вторых, ситуация, в которой можно уверовать, никогда не исходит от людей. Следование не есть человеческое предложение. Только призыв творит ситуацию. В-третьих, эта ситуация никогда не содержит в себе какой- либо самоценности. Она имеет оправдание только в призыве. Наконец и главным образом — есть также ситуация, в которой можно уверовать, но которая сама становится возможной лишь в вере.

Понятие ситуации, в которой возможно уверовать, есть только описание положения вещей, в котором два следующих высказывания имеют равную силу: Только верующий повинуется и только повинующийся верует.

Будет тягчайшей утратой верности Библии, если мы первое высказывание оставляем без второго. Только верующий повинуется — это мы способны понять. Послушание присуще вере, как хороший плод хорошему дереву, говорим мы тогда. Сначала вера, потом повиновение. При этом следовало бы только указать, что оправдывает одна лишь вера, а не дело послушания, что есть, конечно, необходимая и неопровержимая предпосылка для всего последующего. Но если бы было дано временное определение, что сначала нужно уверовать и затем следует послушание, то вера и послушание были бы взаиморазведены, и оставался бы открытым один в высшей степени практичный вопрос: когда же надлежит наступить послушанию. Послушание будет отделено от веры. Ведь вера и послушание должны быть, очевидно, разделены во имя оправдания, но это разделение никогда не должно отменять единства обоих, которое состоит в том, что вера существует только в послушании и никогда без него, что вера является верой только на деле — в послушании.

Чтобы послушание как следствие веры не имело переносного значения, чтобы указать на неразрешимое единство веры и послушания, нужно, очевидно, одно высказывание «только верующий повинуется» сопоставить с другим — «только повинующийся верует». Если в первом вера есть предпосылка для послушания, то во втором послушание является предпосылкой веры. И как послушание может быть названо следствием веры, так же точно следует назвать его и предпосылкой веры.

Верует только послушный. Следует повиноваться одному конкретному повелению и этим уверовать. Чтобы вера не стала набожным самообманом, даровой милостью, нужно сделать первый шаг послушания. Это содержится в первом шаге. Он качественно отличается от всех последующих. Первый шаг к послушанию должен был увести Петра от сетей, с корабля, а юношу увести от богатства. Только в этом новом состоянии, творимом послушанием, и можно уверовать.

Этот первый шаг лишь вначале можно расценить как внешний показной жест, состоящий в обмене одного способа существования на другой. Этот шаг может сделать каждый. Человек в этом свободен. Это дело внутри justitia civilis, где человек свободен. Петр может не обратиться в веру, но бросить свои сети он может. Если идти из содержания Евангелий, то видно, что уже с первым шагом требуется дело, которое отражается на всей целокупности жизни. Римская Церковь допускала такой шаг только как исключительную возможность для монашества, в то время как для остальных верующих хватало готовности, безусловно, подчиняться Церкви и ее заповедям. В лютеровских сочинениях о вероисповедании также самым серьезным образом признается важность первого шага: после того, как в основе устранена опасность синергетического недоразумения, можно и должно освободит пространство для первого зримого деяния, которое требуется для веры, — это шаг к Церкви, в которой проповедуется слово спасения. Это должен быть совершенно свободный шаг. Приди в Церковь! ты можешь это в силу твоей человеческой свободы. Ты можешь в воскресенье оставить дом и идти на проповедь. Если ты не делаешь этого, ты самовольно исключаешь себя из того пространства, где можно уверовать. В лютеровских писаниях о вероисповедании заверяется тем самым, что известна ситуация, при которой можно уверовать, равно как и такая, при которой вера невозможна. Хотя это познание остается сокрытым, почти стыдящимся вида самого себя, оно, однако, присутствует именно как одно и то же понимание значения первого шага как внешнего поступка.

Если это познание неуязвимо, тогда, во-вторых, следует сказать, что этот первый шаг как чисто внешний поступок есть и остается мертвым плодом закона, каковой сам по себе никогда не ведет ко Христу. Новое бытие, выразившись лишь во внешнем поведении, останется старым; это будет в лучшем случае некое новое жизненное установление, новый стиль жизни, который не имеет ничего общего с новой жизнью со Христом. Пьяница, бросающий пить, богач, раздающий деньги, становятся через такие поступки свободными от вина и денег, но не от самих себя. Каждый из них останется всецело при себе самом, возможно, ближе, чем прежде, к себе самому; он целиком останется среди требований, определяемых трудами умирающей старой жизни. Хотя дело должно быть сделано, само по себе оно, однако, не выводит из смерти, непослушания, безбожия. В случае если мы поймем наш первый шаг как предпосылку к обретению благодати, веры, то мы этим уже совершенно отрезаны от благодати. При этом во внешнее поведение включается, все, что мы можем назвать образом мыслей, благими намерениями, все, что Римская Церковь называет facere quod in se est. Если мы делаем первый шаг с намерением поставить себя в ситуацию возможного обретения веры и при этом возможность обретения веры остается ничем иным, как поведением, как новой жизненной возможностью нашего старого бытия, к тому же ложно понятой, — мы остаемся в безверии.

И все-таки внешний поступок должен осуществиться, ведь нам надо прийти к ситуации, дающей возможность обретения веры. Нам надо сделать шаг. Что это значит? Это значит, что такой шаг будет правильным только в том случае, если мы его делаем, глядя не на свершение, которое надо сделать, но только на Слово Иисуса Христа,

Который зовет нас к тому. Петр знает, что ему нельзя самовольно сойти с лодки — не то этот первый шаг обернулся бы худо, — потому и взывает: «Дозволь мне прийти к Тебе по воде», и Христос отвечает: «Иди». Итак, Христос должен призвать, и этот шаг можно сделать единственно только по Его слову. Этот призыв — Его благодать, которая зовет в новую жизнь. Но теперь, когда Христос призвал, Петр должен сойти с лодки, чтобы прийти ко Христу. Так первый шаг послушания уже фактически становится делом веры в слово Христа. Но вера как вера не была бы полностью понята, если исходить из того, что первый шаг вовсе и не нужен, поскольку вера-то уже есть. В этом отношении нужно хорошенько взвесить высказывание: прежде чем можно будет уверовать, сперва надо сделать шаг к послушанию. Неповинующийся не может верить.

Ты жалуешься на то, что не можешь уверовать? И никто не может удивляться тому, что ему не прийти к вере, пока он в том или ином положении, находясь в сознательном непослушании, уклоняется или противится заповеди Христа. Ты, со своими страданиями, враждебностью, надеждой, своими жизненными планами, своим разумом, не хочешь подчиниться заповеди Христа? Не удивляйся, что ты обделен Св. Духом, что им о чем не можешь просить, что твоя просьба о вере остается пустой! Иди скорее и примирись со своим братом, оставь грехи, которыми ты покорён, и ты снова сможешь уверовать! Если ты хочешь отвергнуть взыскующее слово Бога, не бывать для тебя и Его милостивому слову. Как ты можешь искать единения с Тем, Кого ты сознательно избегаешь? Непослушный не может веровать, верует только послушный.

Здесь милостивый призыв Иисуса Христа к следованию обращается в жесткий закон: Исполни это! Оставь то! Сойди с лодки к Иисусу! Кто извиняет своей верой или своим неверием свое фактическое непослушание призыву Христа, тому Он говорит: Сперва будь послушен, исполни должное, оставь все, что тебя связывает, откажись от всего, что разделяет тебя с волей Господа! Не говори: У меня нет веры в это. У тебя ее нет, пока ты остаешься в непослушании, пока не хочешь сделать первого шага. Не говори: У меня есть вера, и я более не нуждаюсь, в первом шаге. У тебя нет ее, и, пока и поскольку ты не хочешь сделать первого шага, ты коснеешь в неверии, в кажимости смиренной веры. Вот она, порочная уловка — метаться от недостаточного послушания к недостаточной вере и снова к недостаточному послушанию. Это есть непослушание «верующих» там, где востребовано их послушание, когда они признают свое неверие и учиняют игры с этим признанием (Мк. 9:24). Веруешь — так сделай первый шаг! Он ведет к Иисусу Христу. Не веруешь — так сделай тот же самый шаг, он велен тебе! Вопроса о твоей вере или неверии тебе не избежать, но дело послушания поможет тебе сделать это немедленно. В нем заложена ситуация, при которой вера возможна и действительно существует.