Надежда Голубенкова - Второй шанс Страница 7

– Основные документы хранятся у меня в кабинете, – известила воспитанника Фаина Михайловна. – Оставшиеся должны быть в полочке над телевизором.

– Откуда вы знаете? – удивился Серёжа, кидаясь к указанной полке.

– Я лично присутствовала при осмотре квартиры, когда тебя определили в наш детский дом, – соизволила ответить женщина, с каким-то сочувствием наблюдая за мальчиком.

Пропустив её слова мимо ушей, Сергей вытащил старую женскую сумку и папку с какими-то бумагами. Мельком проглядев папку и не найдя там ничего интересного для себя, он вплотную занялся сумкой.

Мамин школьный аттестат, диплом, копия свидетельства о собственности, товарный чек на утюг, инструкция к нему, чеки оплаты коммунальных слуг, негативы. Просмотрев последние, Сергей, как ни старался, не смог сдержать слёз: вот он совсем маленький, вот здесь они с мамой на детской площадке, а здесь ему исполнился годик… И ни одной, ни одной фотографии, сделанной до его рождения, которая бы проливала свет на мучивший его вопрос.

Поднимая сумку на место, он заметил у стенки небольшой фотоальбом, но и здесь были только фотографии с негативов. Ни маминой свадьбы, ни бабушек и дедушек. Только он и мама. На некоторых он играет с другими детьми, но других взрослых на фотографиях не было.

– Нам пора, – отвлекла его от грустных мыслей и воспоминаний Фаина Михайловна.

Молча кивнув головой, Сергей убрал всё на место.

– Можно? – спросил он, прижимая к груди фотографию. – Я никому её не покажу.

– Считай это подарком на твой день рождения, – немного подумав, согласилась директор. – Будем считать, что она хранилась у меня в твоём личном деле.

– Спасибо, – сквозь слёзы улыбнулся подросток.

Вернулись в детдом они часа через два. Как выяснилось, Фаине Михайловне необходимо было заехать в комитет, так что Сергею пришлось ждать её в машине больше часа.

Расскажи ему кто о такой ситуации раньше, ни за что не поверил бы, что грозная Сирена способна безбоязненно оставить на такой долгий срок малолетнего хулигана в своей любимой иномарке. Да и вообще, что директриса может поступиться правилами и даже сама выдумать вполне правдоподобные отмазки.

Хотя, надо признать, он был ей благодарен. Даже больше. Сейчас, сидя в её машине и разглядывая дорогую сердцу фотографию в обычной рамке под стеклом, он не мог и помыслить что-то стащить или сломать. Это было бы подло. Наоборот, он поклялся себе больше никогда не участвовать в делах банды, даже если они примут его обратно. Ну не мог он так поступить с женщиной, которая, возможно, даже нарушила закон ради него.

Ещё одним сегодняшним открытием, буквально перевернувшим его мир, стало осознание, что он почти на голову выше Фаины Михайловны. Он непроизвольно обратил на это внимание, когда они уходили из пятиэтажки. Почему-то ему всегда казалась директриса очень высокой женщиной, а ведь он сам был всего лишь среднего роста, ниже многих мальчишек.

Как только вернулись, Серёжа, ещё раз поблагодарив директора, сразу отправился в свою комнату, пряча фотографию под футболкой. К счастью, Петра в спальне не оказалось. Закрыв дверь и приперев её стулом (защёлки были только в комнатах девочек, да и то лишь в старших группах), Сергей стал усиленно соображать, куда спрятать фотографию. Не хотелось бы, чтобы во время очередного планового обхода её обнаружили. Подросток не боялся, что её заберут, но был же Петька, который наверняка будет расспрашивать. А если, не дай Бог, ещё кому проболтается. Столь личные вещи следовало прятать похлеще любых сигарет.

Рамка определённо мешала, придётся ею пожертвовать. Серёжа оглядел свой рабочий стол в поисках ножниц, чтобы поддеть картонку с обратной стороны фоторамки. И вдруг взгляд его остановился на подаренной Васькой книге. Гениально! Если спрятать фотографию под обложкой, никто никогда не увидит.

– А я-то думал, зачем ты нужна мне?

Это был сборник законов, включающий в себя закон «О гарантиях по социальной поддержке детей-сирот», выдержки из трудового и жилищного кодексов, закон о правах потребителей, и вообще все законы, которые, по мнению автора, могли помочь воспитанникам детских домов в жизни. Он так и назывался «Я – сирота, но я знаю свои права». Где Вася раздобыл такой сборник, Сергей так и не понял. Книжка была аккуратно обёрнута в полупрозрачную обложку, а на развороте было красивым Васькиным почерком написано:

«Я знаю, что ты бы предпочёл планшет. Не скажу, что у меня нет двух-трёх тысяч хотя бы на самый плохенький. Но я честно опасаюсь, что ребята его у тебя заберут или сломают. Прости, но Андрюха тебя одной левой уложит, если захочет. Так что под девизом „Книга – лучший подарок!“ дарю тебе на память этот сборник, чтобы ты, неуч, наконец-то ознакомился с законами, которые касаются непосредственно тебя. И только попробуй не прочитать! Твой друг и товарищ Василий»

И внизу стояла дата и размашистая подпись. Естественно, Сергей даже не думал её читать. Просто положил на край стола да и забыл.

Взяв ножницы, Серёжа вытащил картонку и вытряхнул на кровать фотографию. К его удивлению, фотографий оказалось две. Обратная сторона второй была полностью исписана мелким почерком. Мальчик взял её и перевернул. На немного пожелтевшей фотокарточке была мама. За ней стоял и крепко её обнимал улыбающийся темноволосый мужчина.

– Папа, – глотая подступивший к горлу ком, прошептал мальчик.

Конец ознакомительного фрагмента.