Святитель Игнатий Брянчанинов - Том 4. Аскетическая проповедь Страница 8

Доставим нашей молитве два свойства: внимание и покаяние. Ими, как двумя крылами, да возлетит она на небо, да предстанет пред лице Божие, да исходатайствует нам помилование. Эти два свойства имела молитва блаженного мытаря. Проникнутый сознанием своей греховности, он не находил в делах своих никакой надежды на получение спасения, видел эту надежду в едином милосердии Бога, призывающего всех грешников к покаянию и дарующего спасение за одно покаяние. Как грешник, не имеющий никакого собственного добра, мытарь занял в храме последнее место; как грешник, не достойный неба, он не дерзал возводить очей к небу. Он устремил их к земле и, ударяя покаянием в сердце, из глубины сердца, от всей души произносил молитву, соединенную с исповеданием: Боже, милостив буди мне грешнику.

Молитва была так действительна и сильна, что грешник вышел из храма Божия оправданным. Засвидетельствовал это Сердцеведец Господь, Спаситель человеков, — и сбылось над покаявшимся грешником проречение Пророка: созиждет Господь Сиона, душу человеческую, разрушенную падением, и явится во славе Своей. Призре на молитву смиренных и не уничижи моления их. Да напишется сие в род ин, да напишется это в уведание всего человечества, да напишется во {стр. 34} уведание всего племени и потомства христианского! и людие, зиждемии покаянием и внимательною молитвою, ощутив свое обновление Божественною благодатию, восхвалят Господа [87], благоволившего восприять человечество, и спасти человеков дивным смотрением Своим и дивным учением Своим. Аминь.

Поучение

в Неделю блудного сына [88]

О покаянии

Возлюбленные братия! Святая Церковь, эта чадолюбивая мать верующих, родившая их во спасение и принимающая на себя все заботы, чтобы чада ее не лишились своего наследия — Неба, приготовляя их к успешному совершению наступающего подвига Святой Четыредесятницы, постановила сегодня читать на Божественной Литургии притчу Господа нашего Иисуса Христа о блудном сыне.

В чем заключается подвиг Святой Четыредесятницы? Это — подвиг покаяния. В настоящие дни мы стоим пред временем, преимущественно посвященным для покаяния, как бы пред вратами его, и воспеваем исполненную умиления песнь: покаяния отверзи нам двери, Жизнодавче! Что наиболее обнаруживает ныне слышанная нами во Евангелии притча Господа нашего? Она обнаруживает непостижимое, бесконечное милосердие Отца Небесного к грешникам, приносящим покаяние. Радость бывает пред Ангелы Божиими о единем грешнице кающемся [89], возвестил Господь человекам, призывая их к покаянию, и, чтоб эти слова Его сильнее запечатлелись в сердцах слушателей, благоволил дополнить их притчею.

«Некоторый богатый человек, — поведает евангельская притча, — имел двух сынов. Младший из них просил отца, чтоб он выделил следующую ему часть имения. Отец исполнил это. По прошествии немногих дней меньшой сын, забрав доставшееся ему имущество, ушел в дальнюю страну, где {стр. 35} расточил имение, проводя жизнь распутную. Когда он прожил все, в стране той сделался голод. Сын богача не только начал нуждаться, но и пришел в бедственное состояние. В такой крайности он пристал к одному из местных жителей, а тот послал его на поля свои пасти свиней. Несчастный, томимый голодом, рад был бы наполнить чрево тем грубейшим кормом, которым питались свиньи! Но это оказалось невозможным. В таком положении он, наконец, очувствовался и, вспомнив обилие, которым преисполнен дом отцовский, решился возвратиться к отцу. В мысли он приготовил, для умилостивления отца, сознание греха, сознание своего недостоинства и смиренное прошение о причислении уже не к семейству отцовскому — к сонму отцовских рабов и наемников. С таким сердечным залогом младший сын отправился в путь. Еще был он далеко от родительского дома, как отец увидел его, — увидел и сжалился над ним: побежал навстречу к нему, кинулся на шею ему, стал целовать его. Когда он произнес приготовленные исповедь и просьбу, отец повелел рабам: "Принесите лучшую одежду, облеките его ею, возложите перстень на руку его и наденьте сапоги на его ноги. Приведите и заколите тельца упитанного: мы вкусим и возвеселимся. Этот сын мой был мертв, но ожил, — пропадал, но нашелся!" Старший сын, всегда покорный воле отца и находившийся на поле, возвратился во время пира в дом. Он нашел странным поведение отца по отношению к младшему сыну. Но отец, воодушевляемый праведностию любви, пред которою всякая другая праведность скудна, ничтожна, возразил ему: "Сын мой! ты всегда со мною, и все мое — твое. А тебе надлежало бы возрадоваться и возвеселиться о том, что этот брат твой был мертв, и ожил, — пропадал, и нашелся!"» [90].

Меньший сын, но изъяснению святых Отцов [91], может быть образом и всего падшего человеческого рода и каждого человека-грешника. Следующая часть имения меньшему сыну — дары Божии, которыми преисполнен каждый человек, преимущественно же христианин. Превосходнейшие из Божиих даров — ум и сердце, а в особенности благодать Святого Духа, Даруемая каждому христианину. Требование у отца следующей части имения для употребления ее по произволу — стремление человека свергнуть с себя покорность Богу и следовать {стр. 36} своим собственным помыслам и пожеланиям. Согласием отца на выдачу имений изображается самовластие, которым Бог почтил человека в употреблении даров Божиих. Дальняя страна — жизнь греховная, удаляющая и отчуждающая нас от Бога. Растрата имения — истощение сил ума, сердца и тела, в особенности же оскорбление и отгнание от себя Святого Духа деяниями греховными. Нищета меньшего сына: это — пустота души, образующаяся от греховной жизни. Постоянные жители дальней страны — миродержители тьмы века сего, духи падшие, постоянные в падении своем, в отчуждении от Бога; их влиянию подчиняется грешник. Стадо нечистых животных — помышления и чувствования греховные, которые скитаются в душе грешника, пасутся на пажитях ее; они — неминуемое последствие греховной деятельности. Напрасно вздумал бы человек заглушать эти помышления и ощущения исполнением их: они наиболее невыполнимы! А и выполнение возможных человеку страстных помыслов и мечтаний не уничтожает их: возбуждает с удвоенною силою. Человек сотворен для Неба: одно истинное добро может служить для него удовлетворительною, жизнеподательною пищею. Зло, привлекая к себе и обольщая вкус сердца, поврежденный падением, способно только расстраивать человеческие свойства.

Ужасна пустота души, которую производит греховная жизнь! Невыносима мука от страстных греховных помышлений и ощущений, когда они кипят, как черви, в душе, когда они терзают подчинившуюся им душу, насилуемую ими душу! Нередко грешник, томимый лютыми помышлениями, мечтаниями и пожеланиями несбыточными, приходит к отчаянию; нередко покушается он на самую жизнь свою, и временную и вечную. Блажен тот грешник, который в эту тяжкую годину придет в себя и вспомнит неограниченную любовь Отца Небесного, вспомнит безмерное духовное богатство, которым преизобилует дом Небесного Отца — Святая Церковь. Блажен тот грешник, который, ужаснувшись греховности своей, захочет избавиться от гнетущей его тяжести покаянием.

Из притчи Евангелия мы научаемся, что со стороны человека, для успешного и плодовитого покаяния, необходимы: зрение греха своего, сознание его, раскаяние в нем, исповедание его. Обращающегося к Богу с таким сердечным залогом, еще далече ему сущу, видит Бог: видит, и уже поспешает к нему навстречу, объемлет, лобызает его Своей благодатию.

{стр. 37}

Едва кающийся произнес исповедание греха, как милосердый Господь поведывает рабам — служителям алтаря и святым Ангелам — облечь его в светлую одежду непорочности, надеть на руку его перстень — свидетельство возобновленного единения с Церковию земною и небесною, обуть ноги его в сапоги, чтоб деятельность его была охраняема от духовного терния прочными постановлениями — такое значение имеют сапоги — заповедями Христовыми. В довершение действий любви поставляется для возвратившегося сына трапеза любви, для которой закалается телец упитанный. Этою трапезою означается церковная трапеза, на которой предлагается грешнику, примирившемуся с Богом, духовная нетленная пища и питие: Христос, давно обетованный человечеству, приуготовляемый неизреченным милосердием Божиим для падшего человечества с самых минут его падения.

Евангельская притча — Божественное учение! Оно глубоко и возвышенно, несмотря на необыкновенную простоту человеческого слова, в которую благоволило облечься Слово Божие! Премудро установила Святая Церковь всенародное чтение этой притчи пред наступающею Четыредесятницею. Какая весть может быть более утешительной для грешника, стоящего в недоумении пред вратами покаяния, как не весть о бесконечном и неизреченном милосердии Небесного Отца к кающимся грешникам? Это милосердие так велико, что оно привело в удивление самих святых Ангелов — первородных сынов Небесного Отца, никогда не преступивших ни единой Его заповеди. Светлыми и высокими умами своими они не могли постичь непостижимого милосердия Божия к падшему человечеству. Они нуждались относительно этого предмета в откровении Свыше, и научились из откровения Свыше, что им подобает веселитися и радоватися, яко меньший брат их — род человеческий — мертв бе, и оживе: и изгибл бе, и обретеся, при посредстве Искупителя. Радость бывает пред Ангелы Божиими даже о единем грешнице кающемся.