Феофан Затворник - Внутренняя жизнь избранные поучения Страница 8

Старец поднял очи выше сего облака и из-за него или из-за горы увидел чудный, неописанной красоты свет, из которого доносились к нему сладостные звуки: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф! Старец в умилении пал ниц, и над ним звучно пронеслось слово Господне: тако тецыте, да постигнете (1 Кор. 9, 24).

Поднявшись снова на ноги, старец увидел, что с разных высот горы немалое число путников в разных местах стремительно бежали снова к реке, то молча, то с криком и хульными, бранными словами. К каждому из них и сверху и с боков обращаемо было воззвание: "Остановись, остановись!" Но гонимые какими-то малорослыми муринами, они не внимали остережению и снова погружались в смердящую реку. Тогда старец в изумлении воззвал: "Господи! Что сие?" И услышал в ответ: "Плод самочиния и непокорливости богоучрежденному порядку!" Тем видение кончилось.

Ангел, показывавший его старцу, спросил его наконец: "Утешен ли?" И старец поклонился ему до земли.

Думаю, братия, нет нужды много говорить вам для истолкования сего видения. Река есть мир; погруженные в ней люди - живущие по духу мира, в страстях, пороках и грехах; светлые юноши в ладьях суть ангелы и вообще призывающая ко спасению благодать; бездна, в которую низвергалась река с людьми, есть пагуба; красивое на правом берегу здание - Церковь, где чрез таинства покаяния или крещения обратившиеся грешники омываются от грехов, облекаются в одежду оправдания, препоясуются силою свыше и поставляются на путь ко спасению; восход на гору с разными затруднениями - разные труды в очищении сердца от страстей; звери и гады - враги спасения; гладкая к вершине местность - умиротворение сердца; светлое облако, скрывающее путников,- покойная смерть; свет из-за горы - рай блаженный; здания, рассеянные по горе,- храмы Божии. Кто заходит в сии здания на пути, то есть принимает таинства и участвует в священнодействиях и молитвованиях Церкви, пользуется советом и руководством пастырей, тот легко преодолевает все препятствия и скоро востекает к совершенству. А кто самочинно отвергает их, не подчиняясь указаниям и советам пастырей, тот скоро падает, и дух мира снова увлекает его.

Прилагать к сему какое-либо увещание считаю излишним. Умоляю только вас, братия, спаситеся от века сего лукавого! Аминь.

Что потребно покаявшемуся и вступившему на добрый путь спасения

Покаявшемуся и вступившему на добрый путь спасения потребно:

1) предать себя руководителю на пути сем;

2) обложить себя правилами, как что делать;

3) быть готову на труды и скорби, ибо вступил на тесный и прискорбный путь;

4) и чтоб выдержать все, гореть духом, или иметь горячую ревность о спасении и богоугождении.

1 Жизнь под руководством

Как новорожденному дитяти нельзя жить без матери, которая печется о нем, лелеет его, пестунствует, так и новорожденному в духе и обратившемуся существенно нужны на первый раз пестун и пестунство, руководитель и руководство.

Необходимость в руководителе-отце очевидна сама собою. Всякому начинающему искать спасения нельзя браться за это дело самому или содевать свое спасение по своему разумению и хотению, но с первого же раза надо отдать себя кому-нибудь под науку в сем. Вступил он на новый, совершенно безвестный ему путь - пусть же пользуется верным указанием, а не останавливается на одних своих догадочностях. Ходит он сначала как в тумане или в лесу каком мрачном, и посреди сетей,- пуcть же подает руку тому, кто может вывесть его оттуда и поставить на пространне нозе его. Он больной - как же можно решиться лечить самого себя в духовных болезнях тончайших, когда и тела своего не только обыкновенные больные, но и врачи сами не лечат? Тому только, к чему естественно рождены, можем мы и не учась навыкнуть; искусствам же и мастерствам обыкновенно обучаемся: например, писать, рисовать, петь и прочему. А дело спасения есть искусство искусств и наука наук - как же можно обойтись тут без учителя? Кто поступает таким образом, тот в самом начале пути спасительного допускает в себе расположение самое пагубное, именно: самонадеянность и самоуверенность. Правда, един… есть наш Учитель Господь (Мф. 23, 8), и Дух Божий всегда способствует нам в немощах наших (Рим. 8, 26), и помазание Его учит нас всему (1 Ин. 2, 27), но начавший нисколько еще не способен к такому внутреннему непосредственному Божественному водительству. Бывают случаи, когда неизбежно оставаться при нем одном и уповающего Господь не посрамляет. Но случаи такого рода должно относить уже к числу чрезвычайных, чудесных. Чаять же себе чудесности при обыкновенном порядке вещей - значит искушать Бога. Господь, явившись апостолу Павлу, сначала послал его к Анании (Деян. 9, 6), а потом уже и Сам непосредственно научал его (Гал. 1, 12), и апостол сей, уже наученный Богом, вступив на поприще проповедания, притекает к совету других апостолов, да не… вотще, говорит, теку или текох (Гал. 2, 2). Может Господь воспитывать и чрез ангелов, как это было и в наши времена, в американских владениях; в древние же времена бывало нередко так, что и наставление, и пищу, и причащение приносили ангелы, как видно из повествования святого Пафнутия о четырех отроках. Но все это суть пути ко спасению, руководство и воспитание необыкновенные, которых ожидать и неблагочестиво, и опасно по той причине, что и враг наш может принимать образ светлого ангела (2 Кор. 11, 14).

Следовательно, надобно держаться смиреннейшей части и покоряться человеку ради Бога, как Богу.

Путь этот оправдан опытами всех святых, просиявших, яко светила, на тверди христианской. Величайшие угодники Божии всегда пользовались советом и руководством. Антоний Великий, Макарий Египетский, Пахомий, Иларион, Евфимий, Савва и все начало содевания своего спасения полагали покорением себя отцу своему духовному и обучались подвижничеству под его наставлением. Зато скоро созревали и усовершались без уклонения и опасных преткновений. Напротив, другой путь, своеличный, по своему уму и сердцу, всегда был почитаем путем заблудным и гибельным. Сколько было разительнейших опытов, что подвизающийся, лишь только уклонялся от руководства, тотчас падал в прелесть, был опутываем сатаною и погибал! Святой Иоанн Кассиан повествует об Ироне - старце, который пятьдесят лет провел в посте, трудах, бдениях и молитве и всех удивил своею строгостию, но после, потому именно, что возмнил остаться с одним своим разумом и волею, принял сатану за ангела и по его наущению ночью бросился в пустой колодезь в надежде, что будет взят на руках ангелами, и разбился так, что на третий день по извлечении из колодезя скончался (собеседование 2, гл. 5). Он же упоминает еще о других двух, кои по своей воле и помыслу устремились в пустыню в ожидании, что Господь препитает их там (там же, гл. 6). Один из них, по истощении сил, спасся, приняв пищу, от диких поданную; а другой погиб, оставшись и здесь при своей воле. Тот же Кассиан говорит о некоем принимавшем откровения от беса, свет в келии видевшем и наученном принесть в жертву сына, что, впрочем, не сбылось (гл. 7); и еще о труженике подвижнейшем, которого бес совратил в иудейство чрез сновидения (гл. 8). Подобная же повесть предлагается в Прологе на 9-й день января: молодой подвижник своевольно поселился в пещеру горную, принимал откровения от беса и поверил ему, что будет взят на Небо, и погиб бы, если б не сохранила его благодать и не внушила, хотя не с истинным расположением, открыть о том игумену.

Так-то нет несчастнее, нет ближе к погибели того человека, который не имеет для себя руководителя на пути Божием, особенно кто едва только отстал от худого образа жизни. Пространно и назидательно изобразил это святой Дорофей в своем слове на сей предмет, которое можно посоветовать всякому подвизающемуся иметь при себе и почасту прочитывать (см. поучение 5).

Святой Петр Дамаскин в первой книге своей в "Добротолюбии" осматривает всех людей всех времен, бесконечно разнообразных по возрастам, сложению, званиям и состояниям, и находит между всеми ими, несмотря на различие до противоположности, и спасаемых и погибающих. Помышляя о сем, говорит он, я сокрушался душою и в недоумении до изнеможения вопрошал: что за причина сему и какое начало нашему спасению или погибели? Долго трудился он над этим, ища умом неложного решения, и вот какое нашел у святых отцов рассуждение: начало всякого блага и всякого зла есть данный человеку разум и по разуме воля. Начало спасения: да оставит человек своя хотения и разумения и сотворит Божия хотения и разумения. Прежде закона, в законе и во благодати много обретается спасенных, потому что они предпочли разум Божий и волю Его паче своих разумений и хотений; и опять во все те времена много обретается погибших, поелику своя хотения и разумения предпочли паче Божиих. Волю же Божию (в частных случаях) узнать иначе нельзя, как чрез рассуждение, и рассуждение не свое, а утверждаемое вопрошением имеющих дар рассуждения и опытных. Только сим образом узнаем, какие хощет Бог, чтобы мы проходили делания. Если же не так, не можем спастися никак. Без сего даже и то, что мы почитаем благим, не бывает на добро или потому, что неблаговременно, или потому, что не нужно. Также и святой Иоанн Кассиан, доказав, что все должно делать с рассуждением, для познания, какое есть истинное и от Бога рассуждение и какое лжеименное и притворное, диавольское, говорит от лица аввы Моисея: истинное рассуждение не приходит иначе, если не от истинного смирения, когда не только то, что делать хотим, но и то, что помышляем, открываем отцам и ни в чем своему помыслу не веруем, но во всем последуем словесам старцев, то одно и добром почитая, что они таким признают. Такое действование не только благоустрояет человека невредимо шествовать правым путем, но и от всех сетей диавольских сохраняет его невредимым. Ибо тому, кто судом и советом предуспевших управляет жизнь свою, невозможно пасть от прелести бесовской, так как он самым этим действием объявления и открытия злых помыслов отцам обессиливает их и немощнейшими творит. Как змей, из темной норы изнесенный на свет, тщится убежать и сокрыться, так и лукавые помыслы, будучи обнаруживаемы исповедию и сказыванием о них отцам, убегают от человека (собеседование 2, гл. 10).