Галина Калинина - Загробная жизнь и бессмертие души. Свидетельства и факты Страница 9

По разлучении души с телом тотчас же тело почившего омывают, как имеющее воскреснуть и предстать лицу Божию в чистоте и непорочности. Основанием благочестивого обычая омывать тела умерших служит для христиан пример Спасителя, пречистое тело Которого по снятии со Креста было омыто, и пример христиан времен апостольских (см.: Деян. 9, 37).

Потом почившего одевают в новую белую одежду или в одежду звания и должности. Чистые белые одежды, в которые облечен усопший, знаменуют то, что он приготовился предстать суду Божию и желает остаться на этом суде чистым, убеленным пречистою кровию закланного за нас Агнца Божия, желает быть причисленным к тому народу многому, егоже изчести никто же может, от всякого языка и колена, и людей и племен, стоящему пред престолом и пред Агнцем, облеченны в ризы белы, как видел это тайнозритель Иоанн Богослов (Откр. 7, 9).

В одежду звания или должности облекают почивщего во свидетельство веры нашей в воскресение мертвых, и будущий Суд, на котором каждый из нас даст Богу ответ в том, как пребывал в звании, в которое призван был.

Омытое и облаченное тело или, по требнику, «мощи» умершего полагаются во гроб, который предварительно окропляется изнутри и совне святой водой в ознаменование того, что это домовище, в котором тело усопшего будет покоиться до Второго пришествия Христова, освящено благодатию Христовой и служит достойным вместилищем того, кто веровал в Господа Иисуса и любил Его всем сердцем.

На тело и гроб покойника возлагается светлый церковный покров в знамение того, что «усопший верен, свят и находится под покровом Христовым», как выражается Симеон Солунский, и в знак того, что смерть для христианина есть сон, что усопший пробудится некогда от этого сна к новой нестареющейся жизни, подобно тому, как мы восстаем от сна обыкновенного и снимаем с себя покров ночной.

Почивший полагается во гробе, по древнему апостольскому преданию, лицея горе, с глазами закрытыми, как спящий, устами сомкнутыми, как умолкший, и руками крестообразно на персях сложенными, в знамение того, что усопший верует во Христа распятого, воскресшего и вознесшегося на небеса и имеющего воскресить и умершего, и как верный раб ожидает Грядущего с небес судить живых и мертвых.

На чело почившего возлагается венчик с изображением Спасителя, Божией Матери и святого Иоанна Предтечи, а на холодные и согбенные перси умершего полагается святая икона или Крест Христов. Венчик говорит о том, что христианин, лежащий во гробе, с честью оставил поле брани с плотью, миром и диаволом, и потому можно надеяться, получит за свои подвиги венец от Бога (см.: 2 Тим. 4, 7–8), по милосердию Спасителя, по ходатайству Божией Матери и Крестителя Господня; а святая икона или крест, полагаемые на перси, служат на только очистительным знаком того, что умерший был православный христианин, но и говорят окружающим гроб о необходимости иметь святую веру в Спасителя нашего Иисуса Христа и ходатайство святых для получения Царствия Небесного[6].

В первенствующей Церкви был еще обычай, кроме креста и иконы, полагать с умершими, для прославления их и для сохранения памяти о них, различные вещи: знаки их достоинства, орудия их мученичества, эпитафии или, по крайней мере, имя, медали, лавровые или другого какого-нибудь дерева зеленые листья[7] и т. д.

При гробе горят светильники, а равно зажигаются всякий раз всеми присутствующими при панихиде, когда она совершается по усопшем. Эти светильники означают, что лежащий во гробе перешел от темного этого жития в страну света и блаженства, где сияет вечное солнце правды – Христос Бог наш, где праведницы просветятся, яко солнце, в царствии Отца их[8].

Так как, по учению нашей Православной Церкви[9], душа проходит страшные мытарства в то время, когда тело лежит бездыханно и мертво, то, без сомнения, в это время она имеет великую нужду в помощи Церкви. Чтобы облегчить душе переход ее в другую жизнь, над гробом православного христианина, тотчас по смерти его, начинаются молитвы об упокоении души усопшего или поются панихиды.

Панихида – слово греческое (происходит от трех греческих слов: «весь», «ночь» и «пою») и означает такое моление, которое совершалось в течение всей ночи. Самым именем своим она указывает нам на глубокую древность заупокойных молений. Еще в первые времена христианства, когда свирепствовали гонения на веру Христову от иудеев и язычников, вошло в обычай ночью молиться над усопшими и за усопших. В эти страшные времена христиане, боясь ненависти и злобы язычников, только ночью могли убирать и провожать в вечный покой тела святых мучеников, нередко истерзанные, обезображенные, разбросанные по частям и суставам, ночью же только и могли молиться над их гробами. Где-нибудь в дальней пещере, на кладбище, в катакомбах или в самом уединенном доме в городе, при окружающей весь мир тьме, которая служила символом нравственного состояния тогдашнего мира, верующие зажигали свечи около святых останков мучеников и в то же время сами, горя верой и любовью к Господу Иисусу, совершали погребальное пение в течение всей ночи, и на заре, утром, предавали эти останки земле, веруя, что души усопших возносились к Солнцу правды Господу Иисусу, в вечное царство света, мира и блаженства. Отсюда, т. е. от ночного времени, молитву и псалмопения над почившими христианами или в память их, Святая Церковь назвала панихидами.

Сущность панихиды состоит в молитвенном поминовении тех усопших отцов и братий наших, которые хотя скончались в вере и благочестии, но не отрешились вполне от слабостей падшей и растлевшейся природы человеческой и унесли с собою во гроб слабости и немощи свои. Святая Церковь при совершении панихиды сосредоточивает все внимание наше на том, как души усопших восходят от земли на суд к лицу Божию и как со страхом и трепетом предстоят на этом суде и исповедуют дела свои пред Господом Сердцеведцем. В дивно высоком содержании представляет нам эти страшные минуты Святая Церковь и, не дерзая предвосхищать у Господа всеправосудного тайны суда Его над душами наших усопших отцов и братий, тем не менее выясняет для нас, от имени Самого же Господа, основной закон этого суда, и затем побуждает нас на молитву об усопших, давая полную свободу сердцу нашему высказаться в молитвенных воздыханиях, излиться в слезах и прошениях.

Панихида начинается обычным возгласом: Благословен Бог наш всегда ныне и присно и во веки веков. После возгласа читается псалом 90, начинающийся словами: Живый в помощи Вышняго. В этом псалме Святая Церковь представляет содержанию нашему светлую и отрадную картину перехода в вечность души истинного христианина и ставит нас в такое душевное настроение, в котором мы как бы невольно забываем все земное и житейское и устремляемся горе, к тому таинственному пути, который ведет нас к вечным обителям Отца Небесного.

Тот, кто живет под покровом Всевышнего, почивает в тени Всемогущего, – так начинается псалом. Говорит Господу: Ты прибежище мое, и Защитник мой, – Бог мой, на Которого я уповаю.

Но это только начало того душевного созерцания, в состояние которого нас желает привести Святая Церковь при совершении панихиды.

Не скрывает от нас она того великого и таинственного пути, которым восходят души наши от земли на небо; нет, она изображает подробно все опасности и ужасы этого пути, всю злобу и коварство врагов наших, диавола и его клевретов, а вместе с тем и всю Божественную помощь нам от Господа и святых Ангелов. Святая Церковь раскрывает перед нами тайны этого пути, давая нам разуметь, как много может помочь наша молитва тем, кто идет или кому еще нужно проходить этим путем. На этом пути есть всякого рода препоны и затруднения для души, всякого рода ужасы и опасности; есть, как выражается образно псалмопевец, и сети птицелова, и гибельная язва, и ужасы ночи (ночи смертной), и стрелы, летящие днем, и язва, ходящая во мраке, и зараза, опустошающая в полдень; есть, наконец, аспиды и львы, скимны и драконы. Эти символические выражения псалмопевца означают те мытарства, которыми должны пройти души усопших отцов и братий наших по смерти, означают тех духов злобы, которые то с силой и лютостью льва и скимна рыкают и ищут поглотить души усопших, то со злобой и лукавством василиска и дракона ухищряются напасть на них при вступлении их в новый, духовный мир. Здесь же псалмопевец изобразил нам и Божественное охранение душ усопших отцов и братий наших от Господа Всемогущего, указал на Ангелов Божиих, которым заповедал Отец Небесный охранять души верующих в Него на всех путях и особенно на страшном пути смертном.

– Он, – Господь Всемогущий, – избавит тебя, – говорит псалмопевец, созерцая душу верующую, идущую этим страшным путем. – Он избавит тебя от сети птицелова, и от гибельной язвы, перьями Своими осенит тебя, и под крылами Его укроешься, истина Его есть щит и ограждение. Не убоишься ужасов ночи, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень.