Варсонофий - Руководство к духовной жизни в ответах на вопросы учеников Страница 94

Ответ Варсонофия. Брат! Внимай себе. Ты пожелал, чтобы я посеял на поле твоем; никто не принуждал тебя к тому; смотри же, не допускай того, чтобы диавол между твоею пшеницею посеял плевелы — пищу огню. Говорю тебе: ты вопросил меня о своих помыслах. Отцы же говорят, что кто вопрошает (старцев), тот должен и сохранять советы их до самой смерти, а кто не сохраняет их, тому это послужит в погибель. В сердце твоем кроются злые и лютые помыслы. Зачем увлекаешься ты смертоносными помыслами о том, чего вовсе и не существует? Диавол представляет тебе свет тьмою и тьму светом; горькое показывает тебе сладким и сладкое горьким (см. Ис. 5, 20). Жизнь видится тебе смертью и смерть жизнью, ибо враг рыкая, ходит, иский кого поглотити (1 Пет. 5, 8) тебя живым, а ты не разумеешь того. Если бы не покрывала тебя рука Божия и молитвы святых, то ты впал бы в его обольщение и в погибель. Авва твой говорит тебе божественные слова для пользы и спасения души твоей, — ты отвергаешь их, и потому никогда не придешь в познание жизни. Авва трудится о тебе, как о собственной душе своей, прося и святых помолиться о тебе, чтобы ты избавился от сетей диавольских и смерти, и спасен был в обитель Господню. И если он так трудится о тебе, то не должен ли и ты сохранять слово его более, нежели собственную твою душу? Но, насыщенный всегдашним пребыванием при нем, ты удовольствовался сим, тогда как тебе не должно бы было иметь сего насыщения, и надлежало молиться, чтобы сподобиться такого пребывания и чтобы не послужило тебе к осуждению всегдашнее при нем пребывание, и тщательно исполнять повеления его с великим страхом и трепетом, дабы через него низошло на тебя благословение Божие, и ты избавился обольщения [129] вражеского. Да не сбудется на тебе слово Писания: яде Иаков и насытися, и отвержеся возлюбленный (Втор. 32, 15). И (тогда) исполнится над тобою: горе тебе, Хоразине, горе тебе, Вифсаидо, яко аще в Тире и Сидоне быша силы были бывшия в вас, древле убо во вретищи и пепле покаялися быша (Мф. 11, 21). Да не услышишь и ты: возненавидел еси наказание и отверг еси словеса Моя вспять (Пс. 49, 17). Зачем многократно искушаешь ты себя: сам, начиная разговаривать с некоторыми, не переносишь того, что они говорят, но сердце твое ослепляется завистью и клеветою и наносит смущение. Многократно претыкался ты и (падая) разбивал лицо свое, а все еще не стыдится медное чело твое, и не преклоняется железная выя, как и брат Иоанн уже говорил тебе. Кто, поступая так, получил спасение? Сначала поступил так Каин, и он был проклят Господом; после него исполины, — и они утонули в воде потопа. Хам и Исав были отринуты от святого благословения. Фараон ожесточился, и вода Чермного моря потопила его и бывших с ним. Дафан и его сообщники воспротивились Моисею, и земля поглотила их и домы их. И если, по свидетельству Писания, священника противившегося поглотила земля, то как осмелился ты противиться повелевавшему тебе сказать: «Прости», и не сказал сего, и удалил себя от смирения Божия и от слов отцов, которые говорят: при всяком случае надобно иметь смирение, чтобы во всяком деле и слове говорить: «Прости»? Ты же много раз слышал (убеждения к тому) и не сказал сего; но и то, что ты сказал после, было неистинно, потому что ты сказал это вынужденно, а не с покаянием и умилением. Доколе будешь ты жестоковыен и необрезан сердцем (см. Деян. 7, 51)? Рассмотри, что никто не поступает с тобою жестоко. Зачем подаешь ты диаволу руку и силу на погибель души твоей? Трезвись вперед, брат мой, бодрствуй и пробудись от тягчайшего сна и упоения без вина, которое владеет тобою. Где смирение? Где послушание? Где отсечение своей воли во всем? Если же в одном отсекаешь свою волю, а в другом нет, то явно, что и в том, в чем ты ее отсек, ты имел другую, свою же волю. Ибо повинующийся повинуется во всем; и такой не заботится о своем спасении, потому что за него отвечает другой, — тот, которому он предал себя в повиновение и вверил себя. Итак, если хочешь спастись и жив быти на небе и на земле, то сохрани сие, и я буду отвечать за тебя, брат; если же будешь нерадив, то смотри сам. Не теряй надежды, ибо это радость диаволу. Я убедил авву принять тебя в недра свои, как то и случилось. Он не желал сделать сего за твое непослушание, но я убедил его принять тебя со страхом Божиим, как родного сына, а не как прелюбодейчище. И ты вверь себя ему во всем со страхом Божиим. И свидетель мне Отец, Сын и Святой Дух, что я принимаю на себя все попечение о тебе перед Ним, и с меня взыщет Бог кровь твою, если не нарушишь слов моих. Положи же начало с нынешнего дня, вспомоществуемый рукою Божией. Вот, ты обновился, сохраняй себя и не внимай безрассудным и неполезным словам. Господь да даст тебе разум и силу услышать и исполнить. И если со временем еще пожелаешь вопрошать меня, не поленюсь отвечать тебе, что Бог, для удостоверения сердца твоего, вложит в уста мои сказать тебе, ко спасению души твоей о Христе Иисусе. Аминь.

621. Тот же брат, еще раз ослушавшись аввы, вопросил Великого Старца: полезно ли ему исполнять то, что он во время гнева скажет другому с клятвою, или покаяться и не исполнять клятвы.

Старец же отвечал ему следующее:

Господь сказал Моисею: иди скоро, сниди отсюду, беззаконноваша бо людие твои, ихже извел еси из земли Египетския: преступиша с пути скоро, егоже заповедал еси им: сотвориша себе телца, и поклонишася (Исх. 32, 7–8) идолу тому. Как ты, окаянный, так скоро уклонился от послушания? Диавол хочет удалить тебя от оного и неистовствует на тебя. Не это ли есть сказанное мною, что ты безумен и не обрезан сердцем? Куда отринул ты слова мои? Зачем стремишься в ров диавольский? Зачем ослепляет тебя враг относительно того, что ты слышал? Не было ли тебе заповедано предать себя в руки Божии и в руки аввы твоего? Не слышал ли ты, что он желает спасения души твоей, как пользы собственной своей души? И ты не должен был ослушаться его, хотя бы повеление его и было неудобоисполнимо, и особенно когда сего требовала польза братии, но сатана лишает тебя оной чрез самооправдание, чтобы ни ты сам, ни другой через тебя не получили пользы. Ты хочешь, чтобы постигло тебя горе, произнесенное на фарисеев, и наказание, по словам пророка Иезекииля, обещанное нерадивому стражу (см. Иез. 33, 6). Положим, что сам ты не можешь доставить пользы кому-либо; почему же не говоришь тому, кто может сие сделать? Зачем ты (так) скоро сделался подобным псу, возвращающемуся на свою блевотину, и свинии, которая, омывшись, возвращается в кал тинный (см. 2 Пет. 2, 22), пребывая непреклонен в жестокосердии твоем? Авва заповедал тебе говорить ему все случающееся, и грех был бы на нем, а ты раздражаешь его, как народ — Моисея. Устыдись, наконец, оставь свой прежний навык, обратись, и приимет тебя Бог, ибо Он милостив. Оставь и человекоугодие, ибо ты погибаешь чрез сие и не можешь быть рабом Божиим. Внимай себе, окаянный, и убойся Бога. Неполезно тебе исполнить то, что сказано с клятвою во гневе, и преступить заповедь Бога, сказавшего: не убиеши (Мф. 5, 21), ибо лучше покаяться перед Богом в том, что сказано с клятвою, и не исполнить сего, (дабы) не подпасть одинаковому осуждению с Иродом, который, исполняя нечестивую свою клятву, отсек главу Иоанна Предтечи и лишился за то вечной жизни и предан тяжкому и бесконечному мучению. Лучше и полезнее покаяться и просить прощения у Бога, Который может оное подать; ибо и Ирод блажен бы был, если бы сделал так; не сделав же, увеличил свое окаянство, и был проклят вовеки. И Петр, верховный апостол, три раза с клятвою отрекся, что не знает Спасителя, но, раскаявшись с горьким плачем и истинным покаянием, загладил грех свой и принят был человеколюбивым Владыкою Христом и Спасителем и не только удостоился радости, словами Ангела: рцыте учеником Его и Петрови (Мк. 16, 7), но и Сам Господь, вместо троекратного отречения, трижды вопрошал его: любиши ли Мя, Петре? (Ин. 21, 17), показывая ему, что чрез истинное покаяние исцелился грех троекратного его отречения. Не клянись же впредь, преступая заповедь Божию. Если же согрешишь в том, не отвращайся покаяния; ибо если бы и Петр исполнил клятву свою — не знать своего Владыки, то чужд остался бы Его и славы Его.

622. Тот же брат, успокоившись относительно сего, так вопросил того же Великого Старца: боголюбие твое изрекло, что грешный может загладить грехи свои покаянием — как же это? Разве он не нуждается в молитвах святых, но сам собою достаточен для того? Если же и сам не принесет истинного покаяния, а святые помолятся о нем, то не прощаются ли грехи его ради них?

Ответ. Если человек сам не потрудится, по силе своей, и не присоединит собственного труда к молитвам святых, то никакой не получит пользы от того, что святые будут за него молиться. Когда они будут и поститься, и молиться за него, а он будет сластолюбствовать и вести себя беспорядочно, то какую пользу принесет молитва их о нем? Ибо здесь сбывается сказанное в Писании: един созидаяй, а другий разоряяй, что успеет более, токмо труд? (Сир. 34, 23). Если бы возможно было, чтобы тот, о котором молятся святые, спасался, нимало не внимая себе, то что препятствовало бы святым спасать таким образом и всех грешных людей мира сего? Но хотя грешный и потрудится несколько сам, он имеет нужду в молитве праведного. Ибо апостол говорит: много может молитва праведного поспешествуема (Иак. 5, 16), то есть когда святой и праведный молится за грешного, то и грешный, по силе своей, должен содействовать молению святых покаянием; будучи сам собою недостаточен к уплате долгов своих, он приносит малое, а молитвы святых — многое. Например: кому-нибудь надобно перенести десять мер пшеницы, а он не может понести и двух, но найдет богобоязненного человека, который понесет за него девять мер, а ему оставит одну только и таким образом даст ему возможность спастись и предохранит его от разбойников, которые могли бы убить его на пути. То же самое бывает и здесь. Еще подобен грешник человеку, который должен другому сто золотых монет; когда заимодавец напомнил ему об отдаче долга, он пошел к одному благочестивому и богатому человеку и просил его, из любви, дать ему, сколько может. Богатый же, будучи человеколюбив и видя скорбь его, сжалился над ним и сказал: «Брат! Что у меня есть — отдам за тебя, и ты освободишься от твоей расписки». Итак, от должника уже зависит постараться дать немногое и избавиться от многого: ибо доколе тот милосердный человек не увидит, что он принес десять золотых монет, то усумнится сам дать девяносто, зная, что заимодавец не возвратит расписки, пока не получит полных ста, которые он давал в долг.