Джеймс Аллен - Возвыситься над суетой Страница 11

Эта процедура строго упорядочена и включает в себя целый ряд последовательных этапов, очень похожих на процесс роста дерева. Никакое дерево не будет плодоносить, если его не обрезать тщательно и планомерно. Точно так же и со святостью: ее чистые и нетленные плоды можно получить, только тщательно и целенаправленно возделывая сад души, обрезая негодные ветви и лелея ростки мудрости и праведности.

Похоть (сюда входят все дурные привычки и конкретные виды прегрешений) преодолевается в пять этапов:

1) вытеснение;

2) терпение;

3) искоренение;

4) понимание;

5) победа.

Если грех не удается побороть, значит, за него берутся не с того конца. Хотят дойти до победы, миновав предшествующие четыре этапа. Это как если бы садовник хотел, чтобы дерево плодоносило без обрезки и надлежащего ухода.

Вытеснение – это когда мы не позволяем себе грешить (выйти из себя, кого-то сгоряча обидеть или наговорить в сердцах неприятных слов, сибаритствовать и предаваться лени). Мы не даем подобным вещам проявиться вовне. Это как садовник, который прищипывает на дереве лишние побеги и бутоны. Процедура необходимая, хотя и болезненная. Дерево плачет, когда его обрезают, и садовник знает, что не надо его слишком мучить. Сердце тоже кровью обливается, когда перестает отвечать гневом на гнев, обороняться и оправдываться. Это и есть то самое умертвление земных членов ваших, о котором говорит апостол Павел (Кол. 3:5).

Но подобная тактика лишь начало победы над собой. Если вытеснение становится самоцелью, без задачи полного и окончательного очищения, это чистейшее лицемерие, попытка скрыть свое истинное лицо и выглядеть в чужих глазах лучше, чем ты есть на самом деле. В таком случае это грех. Но если вытеснение – только первый этап на пути к полному очищению, ничего дурного здесь нет. В дальнейшем эта тактика выводит нас на следующий этап – терпение, когда человек безропотно переносит душевные страдания из-за того, как к нему относятся окружающие. Если на данном этапе будет достигнут успех, страждущий увидит, что реальная причина всех его страданий – его же собственные недостатки, а не обиды, причиняемые ему другими людьми. Эти мнимые обиды всего лишь способ вывести грехи на поверхность, чтобы человек мог увидеть их явно. Таким образом, постепенно приходит понимание, что в неудачах и прегрешениях никто не виноват, кроме самого человека. Теперь он обвиняет только себя и научается любить тех, кто открывает ему глаза на грехи и пороки.

Пройдя через эти два этапа самораспятия, ученик вступает в третий этап – искоренение, когда помышление, которое стоит за грехом, при первых же признаках немедля исторгается из души. На данном этапе страдание мало-помалу уступает место духовной силе и благодати, дух более или менее успокаивается, и страдалец обретает возможность глубже вникнуть во всю эту кухню. Таким образом, он начинает понимать, где истоки греха, как он разрастается и какие приносит плоды. Это и есть этап понимания.

Полное понимание ведет к окончательной победе над эго – настолько полной, что у греха больше нет шансов проникнуть в душу, пусть даже в виде мимолетного впечатления или помышления. Ибо как только акт познания свершился и грех познан начиная с его истоков – с крохотного семечка, посеянного в душе, вплоть до зрелых его плодов в виде поступков и душевных страданий, – для греха в нашей жизни просто не остается места, и мы прощаемся с ним навсегда. Теперь наша душа спокойна. И чьи-то подлости больше не обижают и не заставляют страдать. Ученик доволен жизнью, спокоен и мудр. Он исполнен любви, на нем почиет благодать. И это победа!

Глава 18

Довольство жизнью

Многие авторы – в том числе и так называемые прогрессисты – постоянно путают добродетель с пороком. Масса драгоценных сил тратится на взаимные упреки и обвинения, тогда как, если подойти к делу спокойно и рассудительно, мы бы увидели все совсем в другом свете, и доброты на свете стало бы намного больше.

На днях у одного автора я наткнулся на пассаж, в котором тот яростно критиковал учение о любви, заклеймив его как мягкотелое, глупое и лицемерное. Само собой разумеется, то, что он называл любовью, было на деле самой обыкновенной сентиментальщиной и лицемерием.

Еще один автор активно нападал на кротость и смирение, но при этом даже не догадывался, что и то и другое в его интерпретации не более чем трусость. Еще один утверждал, что воздержание – это нечто вроде удавки, явно путая при этом неестественную и лицемерную аристократическую сдержанность с великой добродетелью воздержания. И, наконец, совсем недавно я получил длинное письмо от человека, приложившего массу усилий с целью доказать мне, что довольство – это порок и источник неисчислимых зол.

То, что мой корреспондент называл довольством, разумеется, есть по сути своей наплевательство. А оно, как таковое, несовместимо с прогрессом. Напротив, довольство – верный спутник величайших подвигов, подлинного развития и роста. Родная сестра безразличия – лень, а довольство идет нога в ногу с бодрой и кипучей деятельностью.

Довольство – это добродетель, которая обретает возвышенность и одухотворенность на поздних этапах своего становления, когда разум уже обучен, а сердце умеет воспринимать наставления милосердия Божиего.

Довольствоваться – не значит отказаться от всяких усилий; это значит забыть свои тревоги и тем самым развязать себе руки. Довольствоваться – не значит смириться с грехом, невежеством и глупостью; это значит почить с чувством исполненного долга.

Говорят, кто-то даже рад пресмыкаться, жить во грехе и долгах. Но это никакое не довольство, а обыкновенная беспечность, необязательность и игнорирование справедливых требований товарищей. В нем нет той чистой и немеркнущей радости, которая присуща настоящему довольству. Беспечный человек на самом деле пока еще спит, но рано или поздно он проснется и будет ужасно страдать. И лишь пройдя через страдания, он обретет подлинное довольство, которое всегда является плодом честности и праведности.

Есть три вещи, которыми человек должен быть доволен:

1) всем, что с ним происходит;

2) друзьями и всем, что у него есть;

3) всем хорошим и чистым, что есть в душе.

Если человек благодарен за все, что с ним происходит, он никогда не будет горевать. Если он доволен друзьями и тем, что у него есть, он не будет бояться одиночества и прозябать в нищете. Если он дорожит своей душевной чистотой, то никогда больше не будет страдать и ползать во прахе.

Есть три вещи, которыми нельзя быть довольным ни при каких обстоятельствах:

1) своим разумением;

2) своим характером;

3) своим состоянием духа.

Если человек недоволен своим разумением, он будет непрерывно интеллектуально расти. Если недоволен своим характером – будет непрерывно возрастать в нравственной силе и добродетели. Если недоволен своим состоянием духа – день за днем будет возрастать в мудрости и благодати. Словом, человек, будучи духовно зрелым существом, должен быть доволен уровнем своего духовного развития, но ни в коем случае не пускать это дело на самотек.

Человек, по-настоящему довольный жизнью и собой, энергично и добросовестно трудится и не теряет присутствия духа, даже если все летит в тартарары. Во-первых, он уверен, что все будет хорошо, во-вторых, по мере просветления все яснее понимает: результат всегда в точности соответствует затраченным усилиям. Что посеешь, то и пожнешь. Человек стяжает материальные блага не алчностью, злобой, борьбой, а праведностью, мудростью и благоволением.

Глава 19

Храм братства

Высший идеал человечества – это идеал всемирного братства. Именно к нему медленно, но верно движется мир.

Сегодня, как никогда раньше, множество серьезных людей напряженно трудятся, дабы воплотить в жизнь этот идеал. Братства растут, как грибы после дождя.

Альтруизм, вдохновляющий людей на подобные труды, не мог не оказаться заразительным. Человечество с несомненностью сделало важный шаг к осуществлению своих благородных устремлений. Однако этот идеал до сих пор не обрел какую-либо внешнюю организационную форму, и общества, учрежденные во имя пропаганды будущего братства, все так же раздирают внутренние конфликты.

Братство, о котором так долго мечтало человечество, не реализуется на практике по вине самого же человечества. Более того, братство рушится по вине тех самых людей, которые ударно трудятся в этом направлении, ибо братство – всего лишь благое пожелание. А все потому, что люди не в состоянии уразуметь чисто духовную природу братства и сопряженных с ним идеалов, а также выстроить линию поведения отдельных лиц, необходимую для достижения единства.

Никакого реального братства нет и быть не может до тех пор, пока люди, объединившиеся во имя какой-то цели, продолжают ожесточенно отстаивать собственные интересы. Ибо чрезмерные амбиции неизбежно в итоге разорвут плащаницу братского союза. Однако несмотря на то, что все попытки организовать братство до сих пор проваливались, каждый человек способен воплотить его идеал во всей полноте и совершенстве, если поумнеет, очистится и возлюбит ближнего, исторгнув из души всякую страсть к раздорам, и исполнится тех добродетелей, без которых братство всего лишь теория, умозрительная идея или вовсе иллюзия.