Луиза Хей - Сотвори свое будущее. Как силой мысли изменить судьбу Страница 15

На этот раз при виде Лупе она начала собирать свои тетради.

– Я уже закончила, можешь сесть сюда, – сказала она.

– Ничего, все в порядке! – пыталась возразить Лупе.

– Да нет же, я и правда уже закончила.

Лупе было видно, что Бри работала на одном из сайтов в социальной сети, экран дисплея пестрел фотографиями и изобиловал диалогами.

– Хочешь, я оставлю его включенным на Facebook? – спросила она у Лупе.

– Да нет, я им не пользуюсь, – ответила та. – Я не так много людей знаю.

Бри задумалась, стоя перед Лупе с учебниками в руках.

– Тебе стоит попытаться. Когда ты появишься в Сети, то тебя заметят и, возможно, захотят познакомиться.

Лупе постаралась скрыть шок от такого доброжелательного тона Бри.

– Ладно, может быть, попробую.

Бри вышла, а Лупе села за стол и занялась домашним заданием.

Вернувшись тем вечером домой, она сразу пошла на кухню, где бабушка готовила рис.

– Бабушка, я знаю, что уже раньше спрашивала тебя об этом, но скажи, не хватит ли у нас сейчас денег на ноутбук?

Миссис Салдана обернулась и серьезно посмотрела на внучку.

– Лупе, ты же знаешь, что нет. Нам едва хватает на еду.

– Я все представляю, будто мы богаче. Но это не срабатывает.

– Ну и продолжай в том же духе, – произнесла бабушка, помешивая рис. – За одну ночь ничего не может измениться. Спроси у мистера Джонатана, можно ли тебе воспользоваться его компьютером.

Лупе постучала в дверь его квартиры и вошла.

– Послушайте, мистер Джонатан, можно я ненадолго воспользуюсь вашим компьютером?

– Валяй!

Она уселась за его стол перед большим монитором.

– У него включен звук. Так что я смогу слышать, чем ты там занимаешься.

– Мне все равно! Ничего неприличного делать не собираюсь!

Она какое-то время набирала текст, и программа озвучила фразу: «Это Facebook». Затем наступила тишина.

– Ты пользуешься этим дурацким сайтом? Ни за что не поверю!

– Я всего на минуточку.

Она посидела некоторое время в тишине. Затем раздались слова:

– Бри Хартланд предлагает тебе стать ее другом.

И затем через интервал:

– Бекка Золински предлагает тебе стать ее другом.

– Ли Хэнли предлагает тебе стать ее другом.

– Дэнни Миллер предлагает тебе стать ее другом.

– Ух ты! – прошептала Лупе и каждый раз нажимала на опцию – «согласна». Это были ученицы из ее класса.

– Неужели я услышал имя Бри Хартланд в сочетании со словом «друг»? – спросил Джонатан.

– Да, – ответила та, – действительно так.

«Я любимое дитя вселенной. Вселенная с любовью заботиться обо мне сейчас и будет заботиться всегда».

Глава XII

На следующий день Джонатан лежал на кушетке с печальным видом и слушал радио, пока Лупе громко хлопотала на кухне.

– Мистер Джонатан, я забыла вам сказать. Я не смогу прийти завтра. Мне нужно пройти тест.

Он сделал радио потише:

– Неважно. Мне не нужно, чтобы ты все время была здесь.

Он протянул руку, чтобы усилить громкость, и ему на лицо упал листочек бумаги.

– А это что такое? – с этими словами он коснулся стены и нащупал еще один листочек. – А это что? – Он осторожно ощупывал бумажки. Вся стена была увешана листочками, похожими на бумагу для заметок.

– А почему у меня вся стена увешана какими-то бумажками?

Лупе подошла к двери:

– Это просто я кое-чем иногда занимаюсь.

– И что все это значит?

– Ну, я знаю, что вы редко думаете о хорошем и никогда сами не говорите о себе ничего приятного. Вот я и делаю это вместо вас. А на стену я их повесила, потому что вы именно там сидите.

Джонатан приподнялся и провел по стене рукой вверх и вниз.

– Я еще и на зеркало в ванной комнате приклеила.

– Ох, господи ты боже мой! – явно раздраженный Джонатан с топотом прошел в ванную. – И что написано на этих дурацких бумажках?

– Самые разные вещи.

«Впереди только хорошее».

«Ко мне вернется зрение».

Или: «Я сам создаю свое будущее». И все в таком же роде. Но на большинстве из них написано: «Я еще напишу много прекрасных картин».

– Лупе, ко мне никогда не вернется зрение, сколько бы магических африканских заклинаний ты ни вешала мне на стены!

– Не надо так говорить! А то вас услышат молекулы!

Джонатан распалялся все больше:

– Не верю я в эти твои молекулы, ясно? И мне уже надоело все время выслушивать про них! Неприятности происходят. И со мной они случаются! И можешь сколько угодно принимать желаемое за действительное, с этим ничего не поделаешь!

– Чтобы на небе продолжало светить солнце, совсем не обязательно верить в него!

Джонатан взорвался:

– И не нужно верить в болезнь, чтобы она тебя поразила и опустошила твою жизнь, забрав всех, кого ты любишь. Спроси у своего дедушки. Ему-то эти молекулы и бумажки для заметок сильно помогли? Они остановили недуг, который пожирает его изнутри?!

На лице у Лупе появилось выражение полной обреченности. Повисла гнетущая тишина.

– Мне жаль. Я сказал ужасную вещь!

В ответ молчание.

– Я говорю, мне страшно жаль – правда!

Все еще ни слова в ответ.

Джонатан вытянул руку вперед. Лупе рядом не было. А дверь была распахнута. Он повернулся и наткнулся на подставку для зонтов. И пнул ее ногой, чтобы не торчала на дороге.

На следующий день Джонатан услышал какое-то движение в холле и открыл дверь. Появилась и быстро прошла мимо запыхавшаяся и встревоженная бабушка Лупе. Уходя, она крикнула с порога:

– Я позвоню тебе, как только смогу, радость моя!

Не обращая никакого внимания на Джонатана, она поспешила вниз, громко всхлипывая на ходу.

На лестнице она столкнулась с миссис Рамирес, соседкой из квартиры этажом ниже, и они быстро и взволнованно что-то сказали друг другу по-испански.

– Черт, наверное, что-то с мистером Салдана, – пробормотал Джонатан себе под нос. Он пересек холл и постучал.

– Лупе, это я…

Миссис Рамирес поднялась по лестнице и увидела, что Джонатан стучит в дверь.

– Из больницы позвонили, чтобы она приходить, – сообщила она ему.

– Похоже, она очень расстроена.

Миссис Рамирес сокрушенно покачала головой.

– Бедная Хуана! Она только и делает, что беспокоится. Все время в больнице.

– А чем именно болен ее муж?

Миссис Рамирес растерянно посмотрела на Джонатана.

– Нет, es Лупе. Это она больна. Вы разве не знали? О, Dios mío [18] . Ведь у нее рак, она умирает!

– Лупе?! О чем вы говорите?

Внезапно дверь в квартиру супругов Салдана открылась, и на пороге показался дедушка, он опирался на трость.

– Где Лупе?! – спросил Джонатан.

Дедушка помолчал, потом ответил:

– В больнице.

– Но ведь она же не серьезно больна?

– Больна. Раком.

Джонатан недоверчиво покачал головой:

– Но разве это возможно? Разве она может заболеть? Она все время танцует, поет, смеется!

– Это все потому, что она верит, что здорова. Вот поэтому она все время и твердит про quinceaсera и у вас работает.

– А что врачи говорят? – спросил Джонатан.

– Один из них прямо ей в глаза сказал, что ей повезет, если она вообще доживет до 14 лет. Но она не поверила. Она сказала, что видит свое будущее и то, как она становится леди.

– А почему она сейчас в больнице?

– Ей нужно сделать анализы, разве она вам не сказала?

Джонатан выглядел измученным.

– Она мне говорила. Я просто не слушал.

– Тест покажет, как далеко зашел рак. Говорят, что это очень болезненно.

Джонатан явно был потрясен.

– Я могу хоть что-то сделать, мистер Салдана? Ну хоть что-нибудь?

– Просто верьте, мистер Джонатан. Так сказала бы Лупе. Верьте.

В одной из больничных палат Лупе лежала на медицинском столе на боку в ночной рубашке. Позади нее с иглой в руке стоял врач.

Врач сказал:

– Ладно, Лупе. Нужно взять пробу костного мозга, про которую я тебе говорил. Может быть больно. Но это продлится всего секунду. Ты готова?

– Да, – храбро сказала Лупе. Но на лице у нее читался страх. Она крепко уцепилась за край стола, пока врач вводил иглу.

Она заметила свое отражение в блестящей хромированной поверхности медицинской каталки и смогла посмотреть себе в глаза.

Она тихо стала напевать: «Я любимое дитя Вселенной. Вселенная с любовью заботится обо мне сейчас и будет заботиться всегда».

Джонатан неловко складывал продукты в кухонный шкаф, ругаясь вполголоса, с выражением гнева и страха на лице. Постепенно они сменились яростью. Он стал поочередно хлопать дверцами кухонных шкафов так сильно, что слабо закрепленная полка, висевшая у него за спиной, закачалась и затем просто упала. Вместе с ней упала сахарница и разбилась, ударившись о дверь.