Бхагван Раджниш - Медитация — состояние пробужденности. Экспериментальные духовные практики Страница 18

Вы хотите забыть то состояние, которое существует внутри, вы не хотите его видеть. Вероятно, ваш ум можно убедить в том, что чего-то, чего не видно, там нет, но это не означает, что оно исчезло. Невидимое — не значит несуществующее. Если бы что-то было видно, то вы могли бы это изменить, но, поскольку этого не видно, изменение невозможно. Оно будет продолжать расти внутри подобно ране, подобно язве, которую вы спрятали и на которую не хотите смотреть.

Ум стал раной. Если когда-нибудь будет изобретен аппарат, с помощью которого мы сможем посмотреть, что происходит внутри каждого человека, то, вероятно, все немедленно совершат самоубийство. Никто не позволит, чтобы кто-нибудь еще увидел, что происходит внутри него. Рано или поздно это станет возможно. Прямо сейчас мы можем быть благодарны за то, что в наших головах нет окошек, через которые мы могли бы заглядывать друг другу в умы и видеть, что там происходит.

То, что люди скрывают внутри, и то, о чем они говорят снаружи, очень различается. То, что вы видите на их лицах снаружи, полностью отличается от того, что происходит у них внутри. Возможно, снаружи они говорят о любви, но внутри они полны ненависти. Они могут сказать кому-нибудь: «Доброе утро. Я рад тебя видеть. Я счастлив, что встретил тебя этим утром», — но внутри они говорят: «Почему первое, на что я должен смотреть сегодня утром, это физиономия этого дурака?»

Если бы существовали окошки, чтобы смотреть внутрь людских голов, то мы бы испытывали большие трудности, жизнь стала бы действительно сложной. Мы могли бы говорить с кем-нибудь по-дружески, думая при этом: «Когда же этот человек помрет?» На поверхности находится одно, а внутри — что-то другое, и мы не смеем посмотреть вовнутрь, взглянуть вовнутрь и увидеть.

Мать со своей дочерью жили вместе, и обе они ходили во сне. Однажды, примерно в три часа ночи, мать встала и пошла в сад, расположенный за домом. Через некоторое время ее дочь тоже встала во сне и прошла в сад. Как только старая женщина увидела свою дочь, она закричала:

— Ты, стерва! Ты отняла у меня молодость. Как только ты родилась, я начала стареть. Ты мой враг. Если бы ты не родилась, я бы все еще была молодой.

И когда дочь увидела свою мать, она закричала:

— Противная женщина! Из-за тебя моя жизнь стала тяжелой, стала рабством. Ты всегда была камнем в потоке моей жизни. Ты — тяжкая цепь у меня на шее.

В этот момент прокричал петух, и обе они проснулись. Увидев девушку, старая женщина сказала:

— Дорогая, почему ты так рано встала? Ты можешь простудиться. Пойдем в дом.

Девушка немедленно коснулась ног своей старой матери. У нее была привычка каждое утро касаться ног матери. Она сказала:

— Мама! Ты встала так рано. У тебя слабое здоровье. Тебе не следует вставать так рано. Пойди отдохни.

Вы видите различие между тем, что они говорили во сне, и тем, что говорили в бодрствующем состоянии.

То, что человек говорит во сне, более подлинно, чем то, что он говорит, когда бодрствует, потому что это больше идет изнутри. То, каким вы себя видите в своих снах, более реально, чем то, каким вы являетесь на рыночной площади и в толпе. Лицо в толпе загримировано и искусственно, глубоко внутри вы совершенно другой человек. Вы можете ухитряться скрывать вещи, прилепляя снаружи какие-нибудь хорошие мысли, но внутри горит пожар мыслей. На поверхности вы можете казаться абсолютно спокойным и здоровым, но внутри все нездорово и нарушено. На поверхности может казаться, что вы улыбаетесь, но возможно, что эта улыбка лишь прикрывает океан слез. На самом деле весьма вероятно, что вы натренировались в улыбках именно для того, чтобы скрывать слезы внутри. Обычно люди поступают именно так.

Кто-то однажды спросил Ницше:

— Вы всегда смеетесь. Вы такой радостный. Вы действительно так себя чувствуете?

Ницше ответил:

— Раз уж вы спросили, я скажу вам правду. Я смеюсь для того, чтобы не заплакать. Прежде, чем начнется мой плач, я подавляю его смехом. Я останавливаю его внутри себя. Мой смех может убедить других, что я счастлив. Я настолько печален, что чувствую облегчение, только когда смеюсь. Иногда я могу себя утешить.

Никто не видел Будду смеющимся, никто не видел Махавиру смеющимся, никто не видел Христа смеющимся. Должна быть причина. Возможно, им нет нужды смеяться, потому что внутри нет слез, и их не нужно скрывать. Возможно, внутри не осталось печали, которую нужно скрывать за улыбкой. Все то, что было нарушено внутри, исчезло, так что теперь нет необходимости прикреплять снаружи цветы смеха.

Тому, чье тело плохо пахнет, нужно брызгать на него духами. Тому, чье тело безобразно, нужно прилагать усилия, чтобы выглядеть красивым. Тому, кто внутри печален, приходится учиться смеяться, а тому, кто внутри полон слез, снаружи приходится постоянно улыбаться. Тот, кто внутри полон колючек, должен снаружи украсить себя цветами.

Человек абсолютно не таков, каким кажется, он — полная противоположность. Внутри него — что-то одно, а снаружи — нечто другое. И хорошо, если другие обманываются тем, что вы прикрепили снаружи, но проблема заключается в том, что вы и сами этим обманываетесь. Если бы только другие были обмануты внешним видом, все было бы в порядке, — это не очень удивительно, поскольку люди обычно видят только то, что снаружи. Но вы и сами обмануты, так как думаете, что вы действительно есть тот образ, который видят другие. Вы смотрите на себя глазами других, вы никогда не видите себя непосредственно такими, какие вы есть, подлинными.

Образ, сформированный в глазах других людей, обманывает вас самих, и вы начинаете бояться смотреть вовнутрь. Вы хотите видеть тот образ, который видят в вас люди, но не вашу реальность. Что говорят люди? Вам очень интересно знать, что о вас говорят. За этим любопытством кроется только одно: вы думаете, что сможете узнать себя благодаря образу, сформированному в глазах других людей. Это поистине удивительно! Даже для того, чтобы узнать себя, вам приходится смотреть в глаза другого человека.

Люди боятся, что другие скажут о них что-то плохое. Они счастливы, когда люди говорят о них хорошее, поскольку их знание самих себя зависит от мнения других. Они не обладают непосредственным знанием самих себя, у них нет прямого переживания самих себя. Это переживание может случиться, но не случается, потому что вы стараетесь убежать от него.

Первое, что необходимо при встрече с умом, — не беспокоиться о том, что говорят другие или каким вы кажетесь другим; вместо этого вы должны напрямую встретиться с тем, что вы есть по существу. В уединении вы должны полностью открыть свой ум и увидеть, что там находится. Это требует храбрости. Это требует огромной храбрости — решиться войти в ад, скрытый внутри вас. Это требует большой храбрости — увидеть себя в своей наготе. Нужна большая храбрость.

Жил-был один император. Каждый день он уединялся в комнате посередине своего дворца. Его семья, придворные, друзья, министры очень удивлялись этой привычке. Он всегда носил с собой ключ от этой комнаты и, когда входил в нее, то запирал дверь изнутри. В комнату вела только одна дверь, и в ней не было ни одного окна. Каждый день он не меньше часа находился в этой комнате.

Даже его жены не знали о том, что он делает в этой комнате, потому что он никогда никому об этом рассказывал. Если кто-то спрашивал, он улыбался и молчал, и никому не давал ключ. Все удивлялись этому, и любопытство росло с каждым днем: «Что он там делает?» Никто не знал. Он оставался в этой запертой комнате в течение часа, затем молча выходил оттуда и клал ключ к себе в карман, а на следующий день снова делал то же самое. Наконец людское любопытство достигло максимума, и они сговорились между собой, решив выяснить, что делает император в этой комнате. Его министры, его жены, его сыновья, его дочери приняли участие в этом заговоре.

Однажды ночью они проделали отверстие в стене, с тем чтобы увидеть, что он будет делать, когда в следующий раз войдет в комнату. На следующий день, когда император вошел внутрь, все они один за другим заглянули в отверстие. Но каждый, кто приближал свой глаз к отверстию, тут же отходил в сторону и спрашивал: «Что он делает? Что он делает?» Но никто не мог сказать, что он делает.

Император вошел внутрь и снял с себя всю одежду. Затем он простер руки к небу и сказал:

— О, Боже! Человек, который носил эту одежду, это не я. Это не моя подлинная сущность — вот моя подлинная сущность.

И он стал прыгать и кричать, и выкрикивать ругательства, и вести себя как сумасшедший.

Каждый, кто смотрел через отверстие, тут же отходил в сторону в шоке и говорил:

— Что делает наш император? Мы думали, что, может быть, он занимается какой-нибудь йогой или произносит какие-нибудь молитвы. Но чтоб такое! Что он делает?

А император сказал Богу:

— Человек, который стоял перед тобой одетым и выглядел безмолвным и спокойным, абсолютно фальшив. Он воспитанный человек. Я сделал его таким своими усилиями. В реальности же я таков. Это — моя подлинная сущность, это — моя нагота, и это — мое безумие. Если ты принимаешь мою подлинную сущность, тогда все в порядке, — потому что я могу обманывать людей, но как я могу обмануть тебя? Я могу показать людям, что я не нагой, надев одежду, но ты прекрасно знаешь, что я нагой. Как я могу обмануть тебя? Я могу показать людям, что полон безмолвия и блаженства, но ты знаешь меня в самой моей глубине. Как я могу обмануть тебя? Перед тобой я всего лишь безумец.