Александр Нотин - Путешествие в осознанность Страница 23

Влияние на процесс гармонизации сознания извне практически сведено к нулю и может состоять лишь в определенной помощи наставника или группы (если работает группа) по устранению ряда первоначальных, хотя часто и весьма стойких предубеждений, блоков и скрытых обетов, посредством которых «эго» блокирует доступ к истинному «я».

Ни о каком «промывании мозгов» и речи не идет. В ста случаях из ста человек — единственный «автор» своей осознанности и неосознанности.

Второй. Открытие сознания не может быть процессом плавным и поступательным. Коль скоро он зарождается в самых сокровенных глубинах человеческого естества и протекает в условиях жесткого сопротивления со стороны «эго» (духовное борение двух «я»), всегда возможны отступления, кризисы и даже временные поражения. К этому надо быть готовым. Это неизбежные издержки и болезни роста, тем более, речь идет о росте самой высокой пробы, — духовном.

Третий. Поскольку мы имеем дело с изменением индивидуальной духовности, личностные характеристики каждого человека придают его вступлению в открытое сознание уникальный характер. «Теория» практической осознанности описывает лишь самые общие черты этого процесса. В этом смысле чужой опыт полезно учитывать, но его ни в коем случае нельзя слепо копировать. Наше сознание — территория пока еще слабо изученная, поэтому каждого ожидает особенное приключение со своими кладами, лабиринтами, тайнами и неожиданными — чуть ли не мистическими — открытиями.

Четвертый. У каждого сознание преобразуется по-разному. Реже всего в форме внезапного и всеобъемлющего просветления. Такое случается, но этому предшествуют, как правило, длительные периоды депрессивного страдания, так что плата «за вход» выглядит довольно высокой. Обычно же процесс преображения занимает месяцы, а то и годы.

Как же определить, осознан я или нет и насколько мне удалось преуспеть на этом поприще?

Рост осознанности вы почувствуете сразу и узнаете безошибочно по радикальному изменению отношения к самому себе и внешнему миру. О некоторых аспектах этого восприятия мы скоро поговорим.

Иное дело — определение уровня достигнутого «прогресса». Осознанность — категория духовного, интимного плана. Как и любовь, доверие, сострадание, смирение и т. д., измерить ее невозможно. Степень открытости сознания можно лишь в какой-то мере, косвенно и с большими допусками оценить, скажем, через способность останавливать рассудок. Если вам удается на одну десятую снизить непроизвольную умственную деятельность, ваша осознанность составляет примерно 10 процентов и т. д.

Пятый. Пребывание в открытом сознании не требует отказа от привычного образа жизни (семьи, работы и пр.), смены места жительства и вообще создания каких-то «специальных условий». Все призывы или аргументы подобного рода, встречающиеся во многих «школах духовного развития», лукавы или продиктованы корыстными соображениями.

Мы уже знаем, что внешний план и его изменения не имеют ровно никакого значения для вашего глубинного «я». Оно всегда, на протяжении всей вашей жизни остается неизменным, в сущности тем же, что и в момент рождения. Задача духовного роста состоит, таким образом, не в том, чтобы добавить к этому «я» некие внешние «улучшения» (что было бы еще одной иллюзией и бессмыслицей), а в том, чтобы получить к душе доступ, установить с ней возможно более полный, постоянный и двусторонний контакт.

Шестой. В расширительном толковании практической духовности и открытого сознания, которое включает в себя понятие веры, пройденные нами пять ступеней образуют лишь первый, технический или подготовительный этап. В ходе него мы постигаем только азы осознанности. Завершение первого этапа означает, что вы перешли свой рубикон. На другом берегу перед каждым открывается несколько дорог. Кто-то задержится на первом уровне, найдя то, что ищет. Кто-то зашагает дальше, чтобы одолеть еще несколько крутых ступеней духовного развития и заглянуть за горизонт, откуда исходят манящие лучи света Истины. Кто-то «присядет на дорожку» в раздумьях, каким богам молиться.

На втором этапе акцент переносится на духовный рост, что предполагает трудную, а то и мучительную «тонкую доочистку» своего внутреннего пространства и приобщение к Духу. А это подводит к постижению Истины.

Новый «я» (личный опыт)

Преодоление начальных ступеней осознанности заняло у меня примерно год. Правда, вначале я ничего не знал ни об осознанности, ни о каких-то там ступенях. Не до того было.

Первые робкие эксперименты в области работы над собственным сознанием и первые результаты не на шутку взволновали меня, заставив всерьез усомниться, в своем ли я уме. А вдруг все по поговорке «седина в бороду — бес в ребро»? Не так-то просто немолодому уже человеку с двумя высшими образованиями, рационалисту до мозга костей, воспринять идею «остановки рассудка», а тем более начать испытывать ее на себе. Вероятно, решающую роль здесь сыграло то, что техника блокирования необусловленного мышления и погружения в состояние не-рассудка оказалась тогда как нельзя более кстати. Она стала чудодейственным лекарством, подарком судьбы для моего истерзанного депрессией сознания. В те дни я буквально тонул в трясине страхов, и уныния. Все попытки «взять себя в руки», «перебороть недуг», «плыть против течения» только ухудшали мое состояние. Чем больше я упирался, тем жестче получал ответные удары моего болевого поля (о существовании которого я тогда и не подозревал). Это была западня. Я понимал, что иду ко дну, не живу, а только имитирую жизнь и сопротивление болезни, но поделать с собой ничего не мог…

Стоило мне чуть-чуть «зацепиться за соломинку» — понять и освоить общие принципы и способы отключения навязчивого давления рассудка, как тут же пришло долгожданное облегчение. На секунду? Не важно. Может быть. Но оно — было! А с ним появилась и надежда. Лиха беда начало! Дальше были победы и поражения, отчаяние и частичные прозрения. Был трудный, изнурительный подъем из «волчьей ямы» неосознанности. Подъем на ощупь, стихийный и сумбурный. Ступени-то осознанности, как я теперь понимаю, всегда были на месте. Правда, они едва угадывались в кромешной тьме все еще сильной депрессии, и взбираться по ним без срывов, увы, не получалось. Приходилось то и дело перескакивать с одной на другую, соскальзывать, а то и возвращаться к самому началу. И все же даже в этой «маете» (иначе и не назвать!) было что-то притягательное, завораживающе приятное. Так и боль, равная по силе, бывает совершенно разной по содержанию. Боль умирания качественно иная, чем боль выздоровления.

Оглядываясь назад, могу с полной уверенностью сказать, что сознание начинает открываться в тот самый момент, когда, отчаявшись, ты обращаешься к потаенным струнам своей души, чтобы через нее воззвать к Богу. Сама по себе душа, как и Бог, никого не заставляет спасаться, но всегда — через совесть — готова назвать вещи своими именами. Она чрезвычайно чутка и сразу откликается на малейший искренний зов о помощи. Это она, душа, осторожно и незаметно усмиряет рассудок, ставя защитные фильтры и ослабляя клокочущее болевое поле. Это ее подсказки в моменты полного штиля ума, словно лучики света в темноте ночи, выводят из очередного тупика и мягко подталкивают к следующей ступени осознанности. Сколько их было, этих подсказок, внезапных озарений, особенно в ранние предрассветные часы!

Усмиряя «думатель», ты начинаешь усмирять себя, любимого, свое насквозь пропитанное комплексами, родное, капризное и глубоко несчастное «эго». В сущности это и есть открытие сознания. Ты начинаешь присутствовать в настоящем, чувствовать его кожей. Не сразу: сначала урывками, как редчайшую удачу, потом приходит что-то похожее на робкий опыт. Настоящее манит тишиной, покоем и радостью — всем, чего тебе так не хватает не то что в болезни — в обычной, «нормальной» жизни. И ты снова и снова отыскиваешь самого себя на «линейке» своего нескладного бытия в спасительном сейчас, и все чаще, все настойчивее стараешься удержаться в нем. Никто тебя уже не уговаривает. Это не игра и не забава. Ты сам тянешь себя за волосы из тьмы и отчаяния на свет Божий!..

Со временем рассудок и его «гвардия», несмотря на отчаянное сопротивление, вынуждены уступить. Это неотвратимо, если ты последователен и тверд. Ведь рассудок — лишь компьютер, а твой союзник — душа и та Сила, которую она представляет.

По мере открытия сознания желание быть в настоящем перерастает в потребность: ты уже не можешь и не хочешь жить вне настоящего. Иллюзорный, рассудочный мир, с которым еще недавно ты был отождествлен и который казался единственно реальным, теперь во многих, если не в большинстве своих проявлений становится чуждым, даже тягостным. Не знаю, возможно, у кого-то это произойдет иначе, но я спустя уже пару месяцев после освоения первых навыков выключения рассудка почти потерял интерес к телебалагану и вернулся к чтению серьезных книг, заброшенных лет десять назад. Впрочем, это индивидуальный опыт.