Робин Шарма - 9 тайных посланий от монаха, который продал свой «феррари» Страница 3

Годами о нем ничего не было слышно, но в последнее время мама начала упоминать его имя при каждой нашей встрече. Недавно она сказала, что «феррари» больше нет. Насколько я понял, Джулиан решил вроде как полностью изменить свою жизнь. Он уволился с высокооплачиваемой работы из адвокатской конторы, продал свой «феррари» и стал жить, что называется, «простой» жизнью. Мама говорит, что он учился у малоизвестных монахов, живущих высоко в Гималаях, и дошло до того, что теперь он часто носит малиновое монашеское одеяние. Мама говорит, что он стал совсем другим человеком. Вот только непонятно, что хорошего она находит в этом?

И вот в последнее время она все пытается поближе нас познакомить. Она предлагала мне заехать к нему, когда я был рядом по делам. Но, в самом деле, если мне не хватает времени даже на Аннишу и Адама, с какой стати мне отпрашиваться с работы, чтобы провести время с человеком, которого я едва знаю? Кроме того, если бы он все еще оставался невероятно успешным юристом, живущим в роскоши и разъезжающим по округе на шикарных спортивных машинах, я бы мог увидеть в этом хоть какой-то смысл. Но зачем мне тратить свое время на безработного старика без «феррари»? Я могу найти сотню таких бездельников в ближайшем баре.

– Мам, – воскликнул я, – о чем ты говоришь? Зачем Джулиану нужно встретиться со мной?

Она не знала подробностей, но, видимо, он хотел поговорить со мной. Ему зачем-то понадобилась моя помощь.

– Но это безумие, я не видел его столько лет. Я его почти не знаю. Должен же у него быть кто-то еще, кто сможет помочь ему!

Мама ничего не ответила, но я услышал, как она заплакала. Последние несколько лет, с тех пор как умер мой отец, были для нее очень тяжелыми.

– Мам, – сказал я, – с тобой все в порядке?

Она всхлипнула еще пару раз, и в ее голосе прозвучали металлические нотки:

– Джонатан, если ты любишь меня, ты сделаешь это. Ты сделаешь все, что скажет тебе Джулиан.

– Но что… – Я даже не успел закончить свой вопрос.

– Вернувшись сегодня домой, ты найдешь билет на самолет. – Она хотела было сказать что-то еще, но голос ее сорвался, и она лишь произнесла: – Джонатан, мне пора, – и повесила трубку.

Остаток дня я уже не мог ни на чем сосредоточиться. Это было совсем не похоже на маму – такой напор и ее отчаяние тревожили меня. И вся эта таинственность. Что же Джулиану от меня нужно? Я задумался обо всех этих его жизненных переменах. Интересно, он совсем с катушек слетел? Встречу ли я безумного старика, бранящего тайные правительственные заговоры? Чудака с растрепанными волосами, шлепающего по улице в халате и домашних тапочках? (Я понимал, что это не то, что моя мама могла бы назвать малиновым монашеским одеянием, но я не мог выкинуть эту картинку из головы.) Я шел с работы и был слишком занят всеми этими мыслями и не заметил, как свернул к офису Джуана. Я осознал это только в вестибюле, что показалось мне плохим знаком.

Вернувшись домой, я чуть не забыл проверить почтовый ящик. Пару минут я возился с ключом, и вот, небольшая металлическая дверца открылась и на меня посыпались рекламные флаеры по доставке пиццы, предложения купить страховку и другой хлам. Я подобрал их и заметил толстый конверт. Это было письмо от мамы. Я вздохнул, сунул его в карман и стал подниматься по лестнице к своей квартире.

Пока замороженная лазанья готовилась в микроволновке, я открыл конверт. Внутри была небольшая записка от мамы, в которой говорилось, что Джулиан сейчас живет в Аргентине, а также билет туда и обратно до Буэнос-Айреса. «Еще чего не хватало», – подумал я. Они хотят, чтобы я потратил двенадцать часов на перелет, ради того чтобы час или два провести с троюродным кузеном? Так угробить выходные? Прекрасно. Всю субботу и воскресенье я буду болтаться в летающей жестянке, вместо того чтобы встретиться с сыном. Либо расстрою маму еще больше.

Я съел едва теплую лазанью, пялясь в телевизор, в надежде, что большой стакан скотча поможет мне исправить скудность моего ужина и плохое настроение.

Я откладывал звонок Аннише до того времени, пока Адам не ляжет спать. Анниша всегда строго следует расписанию, так что было несложно угадать со временем. Ее голос показался мне усталым, но вовсе не расстроенным. Я был готов к тому, что она не одобрит мои возможные планы на ближайшие выходные, но, оказывается, она уже знала о них:

– Я говорила с твоей мамой, Джонатан, мне кажется, тебе следует поехать. Адам поймет.

Так все и решилось.

Глава III

Джулиан не сказал мне, куда ехать и с кем встретиться. В Буэнос-Айресе из него удалось вытрясти только, что мне предстоит отправиться «много куда»:

– Европа, Азия, Северная Америка. Я еще не со всеми успел связаться, – однако начать мне предстояло в Стамбуле, где меня ждал его старый приятель Ахмед Демир. – Ахмед встретит тебя в аэропорту. Он наверняка захочет показать тебе город, но, боюсь, у тебя не будет много времени на развлечения. Я забронирую тебе билет на самолет до Парижа на следующий день.

Развлечения! Вот уж насмешил. Я хочу как можно быстрее собрать эти талисманы и вернуться к работе. Даже спускаясь по трапу самолета в аэропорту Ататюрк, я проверял, нет ли на телефоне пропущенных сообщений от Наванг, волнуясь, что могло произойти в мое отсутствие.

Несколько человек интересовались, как долго меня не будет. Сообщение от мамы было бодрым, но очень расплывчатым. В ответ на мой вопрос она уверяла, что не знает, кому пытается помочь Джулиан, хотя я не поверил ей – по голосу было похоже, что она что-то скрывает.

Я был так занят телефоном, пока проходил паспортный контроль и забирал свой багаж, что только выходя в зону прибытия с чемоданом в руке, впервые задумался, как я узнаю этого Ахмеда и как мы сможем найти друг друга в толпе.

Обведя глазами зал прибытия, среди водителей, больших семей и других встречающих я заметил высокого человека, держащего табличку с моим именем в руках. У него были серебряные волосы, короткая седая борода и теплая улыбка. Я махнул ему и стал пробираться в его сторону.

Когда я подошел ближе, Ахмед убрал табличку и решительно пожал мою протянутую руку.

– Hoю geldiniz, hoю geldiniz, – сказал он, – мне очень приятно познакомиться с родственником Джулиана. Я очень польщен.

Я промямлил что-то невразумительное в ответ, пораженный его энтузиазмом.

– Вы уже получили багаж, – спросил Ахмед, – готовы ехать?

Я кивнул, и он, прихватив табличку и взяв меня за локоть, направился к выходу.

Мы прошли через переполненную парковку и остановились около блестящего серебряного «рено».

– Вот мы и пришли, – объявил Ахмед, забирая у меня чемодан и укладывая его в багажник. Не успел я открыть дверь и плюхнуться на пассажирское сиденье, как мой телефон начал гудеть.

– Прошу прощения, – сказал я Ахмеду. Я пристегнулся и принялся читать сообщения.

Наванг писала, что ей звонил один из моих клиентов. Он говорил, что получил очень много жалоб по поводу новой детали, которую мы разработали специально для их самой популярной модели «седана». У меня сердце ушло в пятки. В такой ситуации они могут отозвать продукт или даже выдвинуть против нас финансовые претензии. Наванг придется обратиться к отделу контроля качества, чтобы те провели нужные испытания и выявили источник проблемы.

– Извините, – сказал я Ахмеду, пока мы выворачивали с парковки, – мне нужно отправить несколько срочных сообщений по работе.

Он благосклонно кивнул:

– Делайте все, что нужно, и не переживайте, мы скоро подружимся.

Машина мчалась вперед, но я не замечал ничего вокруг. Мой взгляд был прикован к экрану телефона. Я почти не заметил, как мы ехали по перегруженному шоссе, а потом – через мост над водой. Но к тому времени как я наконец оторвался от телефона, машина уже петляла по узким улочкам, проворно поднимаясь по склону.

Кажется, Ахмед заметил, что я закончил работу.

– Я подумал, что после долгого перелета вам захочется немного отдохнуть перед тем, как мы двинемся дальше. Так что мы направляемся в мою квартиру в районе Бейоглу.

Теперь мы ехали гораздо медленнее, и я видел мелькающие за окном кафе и магазины, пешеходов, спешащих куда-то по узким переулкам, низкие здания из серого и желтого камня и кирпича. Впереди, на вершине холма, возвышалась башня: серо-синий шпиль устремлен в небо, внизу два ряда окон. Над верхним люди прогуливались по террасе.

– Это Галатская башня, – сказал Ахмед, – с нее открывается прекрасный вид на город.

Он притормозил и поставил машину у обочины.

– Вот мы и приехали, – указал он на трехэтажное здание напротив. Мы вышли на тротуар, и, открыв массивную деревянную дверь, Ахмед пригласил меня внутрь. Перед нами была широкая мраморная лестница.

– Вы не против подняться? – спросил Ахмед.

– Вовсе нет, – ответил я.

Квартира Ахмеда была оформлена со вкусом, на полах красовались узорчатые ковры, парчовый диван был украшен разноцветными яркими подушками, а на стенах висели картины с изображениями чаек и лодок, растений и животных. Но все казалось удивительно безличным. Джулиан говорил мне, что Ахмед работает капитаном парома. Я думал, что его жилище будет гораздо более скромным.