Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Синтез Йоги – II Страница 31

Эта пропасть так или иначе, но должна быть преодолена. И здесь у ментального существа есть две возможности. Во-первых, оно ценой огромных, продолжительных, напряженных, самозабвенных усилий может превзойти себя и подняться ко Всевышнему. Но в процессе этих усилий уму придется оставить свое собственное сознание, погрузиться в другое сознание и на время или навсегда раствориться в нем, если и не окончательно в нем исчезнуть. Он должен войти в транс самадхи. По этой причине Раджа-йога и другие системы йоги придают такое значение состоянию самадхи и йогического транса, в котором ум покидает не только сферу своих обычных интересов и занятий, но и все ментальное сознание в целом – сначала его поверхностные слои, связанные с внешним действием, ощущением и существованием, а затем и более глубокие, связанные с внутренней ментальной активностью. В этом состоянии глубокого сосредоточения и погружения внутрь себя ментальное существо может иметь различные типы реализаций как самого Всевышнего, так и различных аспектов или уровней Его существования. В идеале же нужно совсем отбросить ум, выйти за пределы ментальной реализации и войти в абсолютный транс, в котором полностью забываются и ум, и низшее существование. Но такого состояния сознания могут достичь немногие, и не все могут из него выйти.

Поскольку ментальное существо в бодрствующем состоянии может обладать только ментальным сознанием, то очевидно, что оно, как правило, не способно всецело войти в другое состояние, не оставив полностью как всю сферу своего бодрствующего существования, так и свой внутренний ум. Это необходимое условие йогического транса. Но в этом трансе невозможно находиться постоянно; или даже если человек сможет пребывать в нем неопределенно долгое время, транс, скорее всего, будет прерван из-за необходимости удовлетворения той или иной телесной потребности. Возвращаясь же к ментальному сознанию, человек снова оказывается в сетях низшего существования. Поэтому было сказано, что полное освобождение от человеческого рождения, полное восхождение за пределы жизни ментального существа возможны только после окончательного избавления от тела и телесной жизни. Идеалом йогина, следующего этим путем, становится отвержение всех желаний и любого, даже малейшего побуждения, свойственного человеческой жизни и ментальному существованию, полный уход от мира и все более и более частое и глубокое погружение в абсолютный транс самадхи. В конце концов, он должен оставить тело в момент нахождения существа в этом предельно собранном состоянии, чтобы оно смогло навсегда перейти в высшее Существование. По причине этой, на первый взгляд, полной несовместимости ума и Духа многие религии и метафизические системы склонны осуждать мир и устремлять свой взор исключительно к запредельным небесам или к пустоте Нирваны или к неописуемому, возвышенному и самодостаточному существованию во Всевышнем.

Но что в таком случае делать человеческому уму, ищущему божественное, с периодами бодрствования? Если он в эти моменты подчинен всем недостаткам смертной ментальности, если он подвержен приступам печали, страха, гнева, страсти, вожделения, жадности, желания, то неразумно было бы предполагать, что только благодаря вхождению ментального существа в йогический транс в момент смерти тела душе удастся навсегда перейти в высшее существование. Ведь обычное человеческое сознание не меняется, оно по-прежнему подчинено тому, что буддисты называют цепью или потоком Кармы; оно по-прежнему создает энергии, действие которых неизбежно должно продолжаться и оказывать влияние на дальнейшую жизнь ментального существа, которое их порождает. Или, если посмотреть с другой точки зрения, считая определяющим фактором сознание, а не телесное существование, являющееся лишь его результатом, то становится очевидно, что обычный человек, как правило, все еще принадлежит плану человеческой активности или, по крайней мере, ментальной активности, и это нельзя отменить фактом ухода из физического тела; отбрасывая смертное тело, мы не отбрасываем смертный ум. Также недостаточно обладать выраженным отвращением к миру или с неким жизнеотрицающим безразличием или антипатией смотреть на материальное существование, ибо все это тоже свойственно низшему ментальному состоянию бытия и ментальной активности. Самые великие мудрецы утверждали, что душе, чтобы стать полностью свободной, нужно превзойти даже желание освобождения со всеми сопровождающими его помыслами. Поэтому ум не только должен уметь входить в сверхнормальные состояния, превосходить себя и подниматься в более высокое сознание, но и его бодрствующее состояние также должно быть полностью одухотворено.

Здесь перед ментальным существом открывается вторая возможность; ибо если сначала ему удалось превзойти себя и подняться на божественный супраментальный план бытия, то теперь оно может низвести божественное в себя, чтобы преобразить свою ментальность по образу и подобию божественного и обожествить или одухотворить ее. Это можно и нужно осуществить, используя в первую очередь способность ума отражать то, что он познает, с чем устанавливает связь в своем сознании, что созерцает. Ибо, на самом деле, ум – это отражатель и посредник, и никакая его активность не бывает первичной, никакая не существует per ce[27] . Обычно ум отражает состояние смертной природы и деятельность Силы, работающей в условиях материальной вселенной. Но если он, благодаря отвержению этой деятельности и отречению от типичных идей и мнений ментальной природы, становится ясным, неподвижным и чистым, тогда в нем, как в чистом зеркале – подобно небу в чистом озере в тихую безветренную погоду – отражается божественное. Ум в этом случае все еще не полностью владеет божественным или становится божественным, но пока он остается в состоянии этой тихой неподвижности, им владеет божественное или его светлое отражение. Если он снова становится активным, то возвращается в суету смертной природы и отражает уже не божественное, а эту суету. По этой причине абсолютный покой и прекращение всякой внешней, а затем и внутренней активности – это тот идеал, который обычно провозглашался; также на этом этапе садхак, следующий по пути знания, должен научиться входить в своего рода бодрствующее самадхи. Если деятельности невозможно избежать, она должна сводиться к чисто внешнему функционированию органов чувств и выполняться исключительно механически, то есть быть такой деятельностью, в которой успокоенный ум, в конечном счете, не принимает никакого участия и от которой он не ждет ни результатов, ни выгод.

Но для интегральной Йоги этого недостаточно. Должна произойти позитивная трансформация, а не просто негативное успокоение бодрствующего ума. И хотя божественные планы расположены выше ментального сознания и, чтобы реально проникнуть на них, нам обычно приходится утрачивать его в самадхи, такая трансформация возможна, потому что в самом ментальном существе есть божественные планы, превосходящие нашу обычную ментальность и воспроизводящие условия собственно божественного плана, но не полностью, а с учетом преобладающих здесь ментальных условий. Все, что относится к опытному постижению божественного плана, можно испытать здесь, но ментально и в ментальной форме. К этим планам божественной ментальности развитое человеческое существо может подняться в бодрствующем состоянии; или же оно может, контактируя с ними, подвергнуться потоку влияний и переживаний, которые, в конечном счете, откроют его этим планам и преобразят по их образу и подобию все его бодрствующее существование. Эти более высокие ментальные состояния являются непосредственными источниками, реальными инструментами и внутренними опорами[28] его совершенства.

Но, восходим ли мы к этим планам или получаем что-то от них, ограничения нашей ментальности все еще преследуют нас. Во-первых, ум является неисправимым делителем неделимого, и ему по самой своей природе свойственно сосредоточиваться в один момент только на одном предмете, исключая все остальные, или акцентировать на нем внимание, отводя остальному второстепенное место. Так, достигая Сат-Чит-Ананды, он может сосредоточиться на Сат – ее аспекте чистого существования, а сознание и блаженство при этом будут вынуждены остаться скрытыми или неощутимыми в переживании чистого и бесконечного бытия, что приведет к реализации квиетического мониста. Или он может сосредоточиться на Чит – аспекте сознания, и тогда существование и блаженство станут зависимы от переживания некой бесконечной трансцендентной Мощи и Сознания-Силы, ведущего к реализации тантриста, поклоняющегося Энергии. Или же он концентрирует внимание на Ананде – аспекте восторга, и тогда существование и сознание, кажется, исчезают в несказанном и неописуемом блаженстве, что, в свою очередь, ведет к реализации буддистского искателя Нирваны. Или он может сосредоточиться на некоем аспекте Сат-Чит-Ананды, ниспосылаемом уму супраментальным Знанием, Волей или Любовью, и тогда бесконечный безличный аспект Сат-Чит-Ананды почти или совсем теряется в переживании Божества, ведущего к реализациям различных религий и осознанию некоего высшего мира или божественного состояния человеческой души относительно Бога. И для тех, чья цель – уйти из космического существования, этого достаточно, ибо им удается, благодаря погружению ума в один из этих аспектов или принципов или его сосредоточению на одном из них, утвердиться на божественных планах собственной ментальности или подчинить им свое бодрствующее состояние и осуществить этот переход.