Бхагаван Раджниш - Вигьяна Бхайрава Taнтpa. Книга Тайн. Том 3. Страница 33

Но Будда сказал: «Нет! Возвращайся к тому же ручью» Поскольку это сказал Будда, он должен был подчиниться, но он подчинился с нежеланием в сердце, поскольку знал, что эту воду нельзя будет принести. И время расходовалось напрасно, и он сам хотел пить, но если Будда приказал, надо было выполнять.

Снова он вернулся и сказал: «Почему ты настаиваешь? Эту воду невозможно пить».

Будда сказал: «Иди снова». И поскольку это сказал, Будда Ананда вынужден был подчиниться.

Когда он в третий раз приблизился к ручью, вода в нем была такой же чистой, как и раньше. Муть была смыта, сухие листья уплыли, вода была снова чистой. Тогда Ананда рассмеялся. Он набрал воды и пошел пританцовывая. Он пал к ногам Будды и сказал: «Твои способы обучения чудесны. Ты преподал мне хороший урок, - что нужно только терпение и что ничто не является постоянным».

И это основное учение Будды: ничто не является постоянным, все проходит - так зачем о чем-либо беспокоиться? Возвращайтесь к тому же самому ручью. На этот раз все должно измениться. Ничто не остается тем же самым. Просто будьте терпеливым: приходите снова, снова и снова. Всего лишь несколько минут, и листья уплывут, грязь снова осядет, и вода снова будет чистой.

Когда Ананда возвращался во второй раз, он спросил также Будду: «Ты настаиваешь, чтобы я шел, но могу ли я сделать что-нибудь для того, чтобы вода была чистой?»

Будда ответил: «Пожалуйста, ничего не делай; в противном случае ты сделаешь ее еще более грязной. И не входи в ручей. Стой в отдалении, жди на берегу. Твое вхождение в ручей создаст возмущение. Ручей течет сам по себе, так позволь ему течь».

Ничто не является постоянным; жизнь является потоком. Гераклит сказал, что вы не можете войти дважды в одну и ту же реку. В одну и ту же реку невозможно вступить дважды, потому что река все время течет; все изменяется. И не только река все время течет, все время течете и вы. Вы также бываете различны; вы также являетесь текущей рекой.

Наблюдайте это непостоянство во всем. Не спешите; не пытайтесь что-нибудь делать. Просто ждите! Ждите в тотальном не деянии. И если вы умеете ждать, трансформация произойдет. Само это ожидание является трансформацией.

Третий вопрос:

Практика свидетельствования делает меня уравновешенным, спокойным, молчаливым, но тогда мои друзья говорят, что я стал серьезным. В том, что они говорят, есть какой-то смысл. Объясните, пожалуйста, как можно расти одновременно и в спокойствии, и в игривости?

Если вы действительно стали спокойным, то вы не будете обращать внимание на то, что говорят другие. Если мнение других все еще важно для вас, то вы еще не безмолвны. Вы, на самом деле, ожидаете, что они скажут что-нибудь или что они оценят и одобрят то, что вы стали молчаливым. Ваше безмолвие нуждается в их одобрении? Вам нужно, чтобы они удостоверили ваши достижения? Тогда вам нельзя верить, что вы стали безмолвным.

Мнение других имеет значение только потому, что вы сами чего-то не знаете. Мнение - это не знание. Вы все время собираете мнения других, потому что вы не знаете, что вы есть, кто вы есть, что с вами происходит. Вы должны спрашивать других: «Что происходит со мной?» Вы должны спрашивать других? Если вы действительно молчаливы, уравновешены, спокойны, то тогда у вас нет никаких друзей, и никакое мнение не имеет для вас большого значения. Пусть они говорят, что им вздумается.

Но это волнует вас. Все, что они говорят, глубоко входит в вас; это выводит вас из душевного равновесия. Ваше молчание является ложным, принужденным, культивированным. Это не самопроизвольное цветение внутри вас. Вы можете заставить себя быть молчаливым, но внутри вы будете бурлить. Тогда молчание существует только на поверхности. Если кто-то говорит, что вы не молчаливы, или если кто-то говорит, что это плохо, или если кто-то говорит, что это фальшивое состояние, то это выводит вас из равновесия и ваше молчание уходит. Молчание уходит, вот почему вы спрашиваете меня об этом. В том, что они говорят, есть какой то смысл. Вы стали серьезным. Что же плохого в серьезности? Если вы родились серьезным, если вам предназначено быть серьезным, то вы и будете серьезным. Вы не можете принудить себя быть игривым, в противном случае ваша игривость будет серьезной, вы разрушите всю игру. Встречаются серьезные игроки. В своих играх они становятся такими серьезными, что это порождает еще больше беспокойств.

Я читал мемуары какого-то великого промышленника, которого всегда очень беспокоили каждодневные проблемы. Кто-то предложил ему гольф: «Играй в гольф. Это снижает уровень беспокойства». Он начал играть в гольф, но он был тем же самым человеком. Он проявлял столько беспокойства вокруг своего гольфа, что он не мог спать, он играл всю ночь. Промышленность была бременем, а теперь гольф стал еще одной ношей - еще более тяжелой. Он играл в гольф, но с серьезным состоянием ума, с тем же самым умом.

Если вы серьезны, то вы серьезны. С этим ничего нельзя сделать. Будьте серьезным, оставайтесь серьезным. Тогда вы уже начали становиться игривым; тогда вы игриво относитесь к своей серьезности, вы не серьезны по отношению к ней. Вы воспринимаете ее как игру, поэтому вы говорите: «О'кей, Бог дал мне эту роль, поэтому я буду серьезным человеком, я буду играть эту серьезность». Тогда из ваших глубин это уйдет. Вы понимаете меня?

Вы можете создать серьезность из своей игривости или игривость из своей серьезности. Если вы степенный, серьезный человек, то говорите всем: «Я родился серьезным, и я собираюсь оставаться серьезным», - но не относитесь к этому серьезно. Будьте! Просто будьте, тогда вы сможете смеяться над серьезностью, и она исчезнет. И вы даже не поймете, когда она исчезнет.

И не обращайте внимание на то, что говорят другие. Это беспокойство. Они приведут вас к безумию - эти другие. Кто они есть эти другие и почему они так вас интересуют? Они ведут вас к безумию, а вы ведете к безумию их, потому что вы являетесь другим для них. Зачем обращать так много внимания на мнения других? Обращайте внимание на свои собственные переживания, будьте искренним со своими собственными переживаниями. Если вы чувствуете себя хорошо, когда вы серьезны - отлично! Если вы чувствуете, что вы становитесь уравновешеннее, спокойнее и молчаливее благодаря вашей практике свидетельствования, то почему вы интересуетесь мнением других людей, и почему они выводят вас из равновесия?

Но мы не уверены в себе, поэтому мы должны собирать мнения других. Мы должны провести кампанию по сбору подписей: «Вы считаете, что я стал буддой, так, пожалуйста, подпишитесь под этим». Когда все подпишутся под этим, когда вы соберете много подписей, соберете, как минимум, большинство мнений, тогда вы будете считать, что вы будда. Это не тот путь, по которому идут к просветлению.

Объясните, пожалуйста, как можно расти одновременно и в спокойствии, и в игривости. Человек растет! Еще никогда не наблюдалось ни одного случая противоположного. Человек растет одновременно и в спокойствии, и в игривости, но если ваше спокойствие является фальшивым, то возникает проблема. Все те, кто познал безмолвие, всегда были игривыми, несерьезными. Они могли смеяться, причем они могли смеяться не только над другими, но и над собой.

Бодхидхарма пришел из Индии в Китай четырнадцать веков назад. Он нес на голове свой ботинок; один ботинок был у него на ноге, а другой - на голове. Император Китая, Ву, выехал приветствовать его. Он был взволнован. Конечно, было очень много слухов, что это был странный человек, но ведь он был просветленным, и император хотел радушно принять его в своей империи. Он был взволнован. Его придворные тоже были взволнованы. Что это за человек? А он смеялся.

Было неудобно говорить при других, поэтому, когда все разошлись и Бодхидхарма вместе с императором остались в комнате Бодхидхармы, император спросил: «Скажи мне, пожалуйста, почему ты строишь из себя такого дурака? Почему ты несешь один ботинок на голове?»

Бодхидхарма рассмеялся и сказал: «Потому что я могу смеяться над самим собой, и уместно показать тебе мое реальное лицо. Я уж такой человек, я не уделяю большего внимания голове, чем уделяю его ногам; и то и другое значит для меня одинаково. Высшее и низшее исчезло. И, кроме того, я хотел бы сказать тебе, что я не придаю никакого значения тому, что другие говорят обо мне. И в первый же момент, когда я пришел, я хотел бы, чтобы ты знал, с человеком какого типа ты имеешь дело».

Этот Бодхидхарма был редким сокровищем; существует мало людей, сравнимых с ним. Что он показывал? Он просто показывал, что на этом пути к духовности вы должны быть одиноки, вы должны выступать как отдельная индивидуальность. Общество не имеет к этому никакого отношения.

Кто-то пришел брать интервью у Георгия Гурджиева. Этот человек был известным журналистом. Ученики Гурджиева были очень взволнованы, потому что статья должна была появиться в большой газете, должна была появиться фотография их учителя и его высказывания. Они очень заботились об этом; они уделяли журналисту очень много внимания. Они фактически забыли про учителя, и держались около журналиста. Затем началось интервью, но, в действительности, оно так никогда и не началось. Когда журналист задал несколько вопросов Гурджиеву, тот сказал: «Подождите минуту».