Антон Мажирин - Один год до Пробуждения Страница 4

Если отбросить эту «волшебно-потешную» сторону учения Папы и Бороды, останется их неутомимое стремление к истине. Именно это меня в них цепляло. Папа с Бородой не просто развлекали народ — они прежде всего искали Себя, а народ был прицепом. В этих поисках они побывали везде, где только можно и где нельзя. Они обшарили все миры вдоль и поперёк, пообщались со всеми богами. Из состояний, которые они испытывали, можно составить «Энциклопедию тонких миров», что они, кстати, и делают в своих книгах. Они постоянно менялись, постоянно экспериментировали, разрушили все эзотерические шаблоны, высмеивали всех псевдогуру и делали всё по-своему. Для меня они были первыми учителями, показавшими, как нужно искать: бескомпромиссно, самоотверженно, не боясь никого и ничего, не щадя себя. Я бы и дальше симоронил, если бы у меня были хотя бы намёки на те состояния, которые они описывали. Я же на фоне всех этих «лётчиков» по астральным мирам (так назывались особенно продвинутые адепты) был эзотерическим инвалидом. Так ничего и не найдя, я ушёл из Симорона, но папа-бородинская йога была для меня святыней. Я был уверен, что йогу нужно делать именно так и никак иначе.

Тантра

До встречи с Пробуждёнными

Затем была тантра у Петра Острикова, на которой мы познакомились с Викой. Для меня, как и для Вики, это была первая тантра. На самом тренинге мы не слишком сблизились, но случилось так, что домой мы ехали на заднем сиденье одной машины. Тогда мы и разговорились. Из разговора я понял, что Вика — это я, только в женском теле, — ни больше ни меньше. Она очень понравилась мне своей безбашенностью, пофигизмом и цинизмом по отношению к миру и к себе. К тому же она понимала мои шутки, а это дорогого стоит. Мы обменялись телефонами и периодически созванивались. В то время я плотно «сидел» на Симороне и пригласил туда Вику. Она приехала на один из фестивалей, но, очевидно, её не «пропёрло». Потом она стала организовывать тантру Сергея Слюсарева и настойчиво звала туда нас с Настей: каждый месяц писала эсэмэски с приглашениями на выездные тренинги, и в конечном итоге мы сдались и поехали. После этой поездки мы окончательно бросили Симорон, интерес к которому и так стремительно падал, и целиком посвятили себя тантре в интерпретации Сергея Слюсарева.

Нам нравилось всё: люди, тренер, атмосфера и, самое главное, то, что происходило с нами. За год тантра превратила нас из ищущих кайфа симоронавтов в не жалеющих себя на пути эзоспартанцев. «Это тантра!» — шутили мы, перефразируя известное высказывание из фильма «300 спартанцев».

Слюсарев предлагал в основном переделанные ошовские практики, и нам казалось, что это и есть настоящий путь к Себе, а не какой-то там детсадовский Симорон. Мы по полчаса стояли на пятках и лопатках, подняв таз кверху, мучили себя динамическими медитациями, выворачивались наизнанку на проговорах (практика, на которой нужно говорить о том, что происходит, что задевает, как правило, это самые откровенные вещи). Именно регулярная и методичная тантра Слюсарева, на четырёхдневный интенсив которой мы ездили каждый месяц в течение года (плюс два раза в неделю ходили на вечерние занятия), позволила нам понять, чего же мы ищем на самом деле, научила нас обращаться с энергией, научила ответственности за принятые решения, чётко обозначила границы наших Я и, самое главное, научила идти до конца, как бы ни болело тело и ни вопил ум. На очередном тантрическом выезде я сделал предложение Насте. Так всё и началось.

Ирония вселенной заключается в том, что именно наш тренер Сергей Слюсарев познакомил нас с Пробуждёнными. Он и Вика сходили на встречу с неким Сергеем Рубцовым и «случайно» предложили сходить и нам. Позже я разговаривал со Слюсаревым о Сергее, но выяснилось, что Рубцов его не зацепил. Меня это просто подкосило, и разрыв с тантрой произошёл практически мгновенно. Слюсарев не верил, что у пути может быть финал, а для меня после встречи с Рубцовым больше не существовало пути без финала. Вику, в отличие от Слюсарева, Рубцов зацепил. Причём так мощно, что она боялась даже думать о нём. Своими ментальными клешнями она изо всех сил вцепилась в Слюсарева, чтобы, не дай бог, её не засосало в Пробуждение. Тогда мы пошли к Пробуждению без них.

Но на тонком плане Вика всегда оставалась с нами. Мы с Настей были практически уверены, что стоит Вике решиться, и она обязательно Пробудится. Мы даже шутили: мол, вытащим её из тантры, она Пробудится, а мы за ней пролезем. В итоге так и случилось. Всё время, пока шли без неё, мы мысленно возвращались к ней и даже встречались с ней пару раз. Жизнь начала отрывать Вику от Слюсарева, с которым её связывал целый спектр всевозможных отношений, но она продолжала цепляться. А так как Вика была очень сильной девочкой, то держалась до последнего, и на этом последнем этапе ей было очень больно. Оторвали её с мясом и кровью. К Пробуждённым она пришла с намерением: Пробуждение либо смерть. Но об этом позже.

Встреча с Гуру

Один год до Пробуждения

В первый раз я увидел Сергея Рубцова в апреле в клубе «Кайлаш». Мы с Настей пришли на «встречу с Пробуждённым» просто из любопытства. До этого я видел «Просветлённого» всего один раз — во время поездки на симоронский фестиваль на Иссык-Куле. «Просветлённый» был как с картинки: индийская внешность, белая борода, сидел он на стуле, накрытом белой накидкой. Он смотрел на собравшихся «мудрым глазом» и вещал «истину» о том, что думать нужно позитивно, ведь у того, кто позитивно мыслит, в жизни всё позитивно. Помню, я тогда пытался почувствовать какие-нибудь исходящие от него лучи, энергию. Мне казалось, что от Пробуждённого обязательно должна исходить какая-то особая энергия. Или что он должен посмотреть на меня, тогда я по взгляду точно пойму, Пробуждённый он или нет. Ведь у Пробуждённых «особый взгляд»… Послушав про позитивные мысли, я решил валить оттуда, так и не почувствовав никакой энергии и не поймав «особого взгляда».

В общем, мы спускаемся вниз по ступенькам «Кайлаша». Раздеваемся, оставляем ботинки у порога, заходим и… видим трёх с половиной человек на стульях и странного мужика у плаката. Мы садимся и слушаем. Мужик начинает что-то мямлить себе под нос, говорит про какой-то путь, про самадхи, и тут я наконец понимаю, что он и есть Пробуждённый Сергей Рубцов. Не знаю, в чём именно было дело: в отсутствии трона с белой накидкой, в движениях его тела или в его расслабленной манере говорить, но что-то в нём меня мгновенно зацепило. Я впервые в жизни поверил в Пробуждение. Мне почему-то стало страшно, я встал и сказал об этом, на что Рубцов ответил пренебрежительно:

— Я работаю только с бесстрашными, мне слабаки неинтересны.

Я сел и больше ничего не спрашивал. Во мне всё горело, я понял, что меня зацепили. Посидев ещё немного, мы с Настей вышли из помещения, сели в машину, посмотрели друг на друга, выдохнули и обнялись. Было ясно: мы нашли что-то очень ценное. Мир казался простым и понятным. Из головы на время исчез мусор. В тот момент мы чувствовали себя так, будто можем свернуть горы. Настроение было таким, словно мы уже Пробудились. Мы включили радио, звучал «Человек на Луне» «Наутилуса»:

«Он хотел бы покинуть тайком царицу ночей,

Но боится остаться без тела, как всякая тень.

И когда готов он сделать свой решительный шаг,

Петушиный крик возвещает день…»

Мне почему-то казалось, что эта песня играет только для нас с Настей. Как будто Бог даёт нам сигнал: мол, давайте, делайте шаг. Кажется, мы где-то остановились поесть и начали возбуждённо обсуждать встречу.

Говорили про Рубцова. О том, какой он крутой, и о том, что это «то, что надо». Потом мы поехали домой. Странным образом в голове всё сложилось, и я понял, что именно ради этой встречи я жил, что тяготившее меня ожидание чего-то волшебного впереди было связано именно с этим моментом, именно с этой встречей.

Встреча была очень важной. От этого человека сильно фонит чем-то нам неизвестным. Мыслей мало, вопросов почти нет, немного грустно от того, какими он нас видит. Ощущение свободы.

Вышли оттуда звенящие, наполненные. Радио разрывается и поёт нам о пути и возможности «всё бросить». И ещё про Рубцова — человека с Луны:

«И я в таком же положении, как человек на Луне.

И поэтому, и поэтому он улыбается мне.

Мы друг друга, мы друг друга

Понимаем вполне -

Я и человек на Луне».

Я плачу, дыхание перехватывает. Всё вокруг разворачивается, как будто мы впервые в жизни прикоснулись к чему-то настоящему, как было при первых соприкосновениях с эзотерикой. Мир другой. Ничего не важно. Все страхи, испытания и проблемы — фигня.