Светлана Кузина - Ген мозга Страница 50

Почти три года голова болела так, как будто ее выскребывали изнутри. Но потом освоение новых языков вдруг пошло еще быстрее и легче. Происходит это примерно так. Вилли внимательно смотрит на человека, говорящего на незнакомом наречии, слушает его речь, потом будто настраивается, пробуя разные регистры, и внезапно, словно приемник, «ловит волну» и выдает чистую речь без помех. Или просто начинает чувствовать его. Берет в руки книгу на незнакомом наречии и сразу начинает читать. Постигает язык, так сказать, визуально. По мере того как читает, в голове у него начинает звучать мелодия. Это означает, что мозг уже готов к работе над языком. Позднее принимается за грамматику.

Беспереводное понимание незнакомого текста

– Есть еще такой неизученный феномен, – продолжает Вилли, – беспереводное понимание незнакомого тебе текста. У меня был предшественник – Джон Эванс, сотрудник Королевского археологического общества в Лондоне, живший в конце 19 века. Он не был полиглотом. Помимо родного английского, знал только древнегреческий, древнееврейский, латынь, немного читал по-арабски и по-французски. В то время только начались великие археологические открытия, впервые были откопаны шумерские таблички, начались раскопки на окраинах Иерусалима, появились тексты на арамейском. Все это стали свозить в Британию. Эванс каталогизировал все находки. Однажды он вглядывался в одну из шумерских табличек, клинопись, – и поймал себя на том, что до него доходит смысл написанного. В блокнот он записал «перевод». А еще было более полувека до дешифровки шумерской письменности. Эванс умер незадолго до Первой мировой войны, и уже в 1960-х годах, когда многие древние тексты уже были прочитаны, его блокнотик нашли – и все были в шоке! Попадание по смыслу было 80 процентов. Сегодня я нахожусь в его ситуации: просто смотрю на незнакомый мне язык и понимаю, о чем речь. Ченеллинг – так мой феномен попытались объяснить мои американские коллеги, психоневрологи, с которыми я познакомился в 1992 году в Праге на конференции по биометрии. В кулуарах они выслушали мой рассказ и сразу поставили «диагноз»: «Ты – жертва ченеллинга».

Сhanneling – от английского слова сhаnnеl – «канал», и переводится дословно как «прокладывание канала» или «передача по каналу». Другими словами, Вилли для них был человеком, который способен принимать информацию с более высоких реальностей. Для зарубежных специалистов этот термин обычен, у нас он относится к эзотерике.

– Но языки для меня, их количество, не самоцель, – уверяет меня Вилли. – Они – двери в другие миры, строительный материал для создания своего арт-космоса, а иной раз – и ключи к загадкам истории.

Подарок шамана

Произнося эти слова, Вилли касается своего талисмана на шее – расписанный непонятными письменами камень на цепочке.

– Подарок шамана, – поймал он мой взгляд. – Камень нашли при раскопках неолитической стоянки. Показали местному шаману. Когда я прочел эту надпись на языке его предков – телеутов: «несаринга ица йосеректкрекушрек» – «прежде чем скрести небо, проверь, насколько земля отскребла тебя от себя», он мне подарил этот оберег.

А однажды Вилли взялся расшифровать Фестский диск.

– Не настаиваю на своей версии, – сразу предупредил он, – но я примерно понял, о чем там речь. На диске – шаманское заклинание для общения с духами. Нечто вроде памятки для шамана, трафаретки, страницы разговорника. У критоминойцев, которым приписывается изготовление диска, таких множество, но уцелела одна эта.

Берясь за новый язык, его приводит в восхищение, как огранщика редкий алмаз, структура нового наречия.

– Представляете, на кьярдилде говорит население двух маленьких островков у северного побережья Австралии. У этого «игрушечного» языка невероятно громоздкая грамматическая система: в нем 18 настоящих времен, 23 прошедших и 34 будущих! Или юпик – язык канадских эскимосов. В нем более 220 терминов для обозначения снега, передающих все оттенки и особенности. К примеру, «ё салтана» – «снег, который не ждал, что я оставлю на нем след в этой обуви». Это уже не просто язык – это целая философия. Случается, что язык скрывается в орнаментах. Так, ученым потребовалось 15 лет, чтобы понять, что коренное индейское население Аляски и тихоокеанского побережья Канады носят пончо, украшенные не узорами, как всегда считалось, а текстами, в которых изложена история их рода на наречии тлинкит.

А есть еще народности, тайна появления которых до сих пор неизвестна. Например, когда я стал изучать язык народа кьялиуш в Афганистане, то выяснилось, что их происхождение ученым не ясно. Их письменность напоминает ноты, и язык такой же музыкальный. Всего восемь тысяч кьялиуш живут в предгорьях Гиндукуша, рядом с тюркоязычным населением, но сами они – светловолосые, белокожие, с серо-голубыми глазами. Пытался узнать тайну происхождения африканского племени догонов, живущего на территории современной Республики Мали. Их предки, как гласит легенда, прилетели со звезд, и их потомки до сих пор поклоняются Сириусу. Я изучил специальный язык их жрецов – хтачингу. Разговаривал с их детьми, которые учились у нас в Москве. Те даже не сомневаются, что они – дети космических пришельцев. Последняя моя «любовь» – язык чоланайкен. Людей, говорящих на нем, всего полтысячи. Живут в Слоновьих горах индийского штата Керала. Согласно их мифологии, их предки тоже «пришли с Пяти Белых звезд, которые пожрали друг друга». Предания о доисторических звездных войнах? Может быть.

«Практикую лингвотерапию»

Сегодня Мельников-Сторквист – научный сотрудник Института вирусологии им. Д.И. Ивановского РАМН. Кандидат медицинских наук, защитился по теме «Химиопрепараты и иммуномодуляторы при комплексной терапии герпесвирусных инфекций». Врач-полиглот спасает людей не только от вирусов, но и от депрессий – словом.

– Практикую лингвотерапию, – поделился произошедшими в его жизни переменами Вилли. – Ведь ритмика, звучание любого языка создают определенные целительные вибрации в организме, оказывают благотворное терапевтическое воздействие. Думаю, что в будущем стихи будут назначать вместо успокоительных таблеток. Поэтому может пригодиться и моя лингвофармакология. Она работает по принципу обычной фармакологии, где все лекарства делятся на три основные группы – основные, вспомогательные и вкусокорректирующие. Я прописываю моим пациентам «лингворецепты». Например, английский – основной, вспомогательный – итальянский, вкусокорректирующий – сербский.

Еще Вили – и фотохудожник, и сталкер по «неоткрыточной» Москве – водит туристов по аномальным местам столицы, и актер – снимается в кино. Его можно увидеть в художественном фильме «Мир меня не поймал» – о великом украинском философе XVIII века Григории Сковороде режиссера Юрия Зморовича и в телесериале «Доктор Живаго» режиссера Александра Прошкина.

– Олег Янковский, который в «Живаго» играл Комаровского, подарил мне портфель 1940-х годов, – похвастался Вилли. – Вообще я много застал гениальных людей до их ухода из жизни: общался с Фаиной Георгиевной Раневской – она называла меня «подруга моя Вильяма», гостил у Высоцкого, с Кастанедой отрывались в Праге, с Тарковским успел познакомиться, с Венедиктом Ерофеевым приятельствовал его последние три года жизни.

– Вилли, что вас отличает от других людей?

– Глючное восприятие действительности.

В известных книгах рекордов – России и Гиннесса – Мельникова нет. Для того чтобы попасть на их страницы, нужно подать официальное заявление о своем желании признания рекордсменства. Такого желания у Вилли нет.

– Синдром соцсоревнования мне не свойствен, – объяснил он.

Советы от Вилли: как изучать новые языки?

1. Не ставьте себе цель зазубрить как можно больше слов. Лучше задумайтесь над идиоматикой и фразеологией языка. В них – его душа! Например, русской идиоме «после дождичка в четверг» соответствуют: в немецком – «когда собаки залают хвостами», в тибетском – «когда скалы станут мягче облаков», в бенгальском – «когда обезьяна поклонится брахману», а в болгарском – «когда зазнавшаяся свинья в желтых шлепанцах на грушу вскарабкается»! В языке же полинезийцев острова Таити до сих пор бытует оборот «когда Гоген налоги заплатит», родившийся еще при жизни поселившегося там, в конце XIX-го века, художника Поля Гогена. Как видите, при таком подходе изучение языков превращается в истинное приключение на другие планеты. К тому же у каждой из планет непременно открываешь разномастные спутники. Ими становятся разные варианты одного языка, например, привычного английского: здесь и его американский вариант со своими особенностями в каждом штате; и новозеландский с австралийским, впитавшие слова и обороты из языков аборигенских племен; и канадский фринглиш; и гавайский пиджэн.