Алексей Ксендзюк - По ту сторону сновидения. Технология трансформации Страница 8

Что это, как не магия?

Само видение проявляет себя именно этим образом. Оно спонтанно, иррационально, непредсказуемо. Мы можем лишь создать условия для того, чтобы видение заработало, но никогда не знаем, заработает ли оно на этот раз. Со временем возникает ощущение, что видение связано с глубинными пластами бессознательного — но это только одна из многих детерминант, обусловливающих активность видения. Ибо видение, будучи по своей сути неким «сверх-восприятием», дает нам доступ практически ко всем полям Мироздания. А это значит, что на него точно так же может влиять вся бесконечная вселенная и, в первую очередь, наше тело, наши биофизические и психоэнергетические поля, абсолютно все содержания нашей психики (сознательное, подсознательное, бессознательное и т. д.).

Здесь же следует указать, что видение может являться не только в форме, напоминающей сенсорное восприятие (квазиперцептивной), но и в формате трансляции (перевода). Более того, с трансляцией видения мы встречаемся чаще.

Что я имею в виду?

Карлос Кастанеда назвал это явление «безмолвным знанием». В обычной ситуации мы воспринимаем информацию, анализируем ее, обобщаем и делаем определенные выводы. Именно эти выводы мы называем «знанием». Когда речь идет о безмолвном знании, все предыдущие звенья цепи (восприятие, анализ, синтез) как бы отсутствуют. По крайней мере, они не осознаются.

Безмолвное знание невозможно вербализовать как раз по этой причине. Мало того, что мы не имеем представления о его источнике — мы не знаем даже о том, какие размышления привели нас к конечному результату. В итоге, безмолвное знание приходит к нам так же, как приходит ощущение тела. Оно становится первым звеном цепи и очень часто приобретает императивную форму по типу «я знаю — я действую».

Я полагаю, что безмолвное знание — это видение в состоянии подавленного (вытесненного) генерирования образов. Если это так, то неудивительно, что полноценное видение проявляет себя реже, чем безмолвное знание. Творчество образов требует значительного объема психической энергии. Далеко не всегда мы можем распоряжаться такой Силой.

Трансформация сознания по ту сторону сновидения — начало тотальной Трансформации человеческого существа. Это первые плоды практики нагуализма.

Очевидно, следует коротко остановиться на значении двух фундаментальных терминов нагуализма — тональ и нагуаль. (Для тех читателей, которые не знакомы с книгами К. Кастанеды или моими предыдущими работами).

Эти термины в магическом описании мира составляют «истинную пару». К «истинной паре» сводится все существующее вокруг нас и внутри нас.

Оба слова взяты из языка нагуатль, на котором говорили толтеки, ацтеки и некоторые другие народы Месоамерики.

Я уже упоминал тональ. Это слово имеет два основных значения:

1) описание мира — то есть, мир нашего восприятия, очень далекий от истинной Реальности, в которой мы живем;

2) часть нашей психики, которая превращает Реальность в описание. В своих прежних работах я называл его «интерпретационным аппаратом».

Тональ снаружи и тональ внутри подобны друг другу. Наш тональ, помимо довольно обширного самоописания (того, что мы называем своим «внутренним миром»), содержит в себе категории, понятия, законы, с помощью которых мы организуем восприятие. Это подобие внутреннего и внешнего тоналя неизбежно и очевидно.

Воспринимаемое обусловлено воспринимающим. Можно сказать, что «мир таков, потому что таков Я». С тем же успехом можно утверждать обратное — «Я таков, потому что таков мир».

Но вторая позиция, с одной стороны, тривиальна, с другой — делает сознание пассивным и в ряде отношений совершенно беспомощным. Люди, полагающие, что содержание их психики (включая ценности, мотивы, желания — словом, все побудительные силы Я) обусловлено исключительно внешним полем, окружающей реальностью, удовлетворяются тем, что построенная ими картина мира лишена противоречий. Однако эта логическая непротиворечивость и простота ведет к редукции субъекта — практически к его исчезновению. В результате мы перестаем понимать, как осуществляем любые необусловленные действия, как совершаем поступки, не «запрограммированные» генетически или с помощью социального внушения. Именно от этих людей можно услышать типичные «тупиковые» вопросы: «Как можно изменить себя? Как можно избавиться от страха? Разве возможно реагировать иначе?» И так далее.

Я остановился на этом моменте, потому что он гораздо важнее, чем кажется.

Мы создали цивилизацию, где позиция «Я таков, потому что таков мир» является доминирующей. Это серьезный изъян в психологии современного человека. Для западного человека разговоры на тему свободы воли, которая дана человеку от рождения, проповеди осамосовершенствовании или, по крайней мере, самоизменении, становятся все более абстрактными, все более оторванными от «реальной жизни». Обычный человек привычно представляет себя не субъектом, а объектом Жизни. Он считает, что внешние силы определили его характер, его желания и цели. Он оправдывает свои реакции (а они порой бывают, мягко говоря, довольно неприятными) тем, как сложились обстоятельства, или якобы «непреодолимыми» свойствами темперамента, доставшегося по наследству. Можно сказать, человек избрал для себя роль марионетки.

Нагуализм нового цикла исходит из «срединной» позиции. Субъект и Мир обладают одинаковой Силой. Мир воздействует на нас, мы — воздействуем на Мир. «Реанимация» нашей способности влиять на внешнее с необходимой нам интенсивностью — это и есть магия высшего осознания, к которой ведет практика нагуализма. Это — не простой навык. Это, скорее, искусство, которое возникает в результате терпеливой психотехнической и психологической работы. «Магия» приходит к нам после ряда психических трансформаций по ту сторону сновидения.

Я использую кавычки, когда говорю о магии высшего осознания, по ряду причин. Во-первых, эта магия не демонстрирует изумленной публике победу над физическими законами. Во-вторых, эта магия не имеет ничего общего с созданием иллюзий. Она касается более глубоких и серьезных вещей — осознания и Свободы, постижения энергетического океана Бытия и влияния на нашу собственную Судьбу. Со временем начинаешь понимать, что все перечисленное намного важнее, чем даже такие экзотические опыты, как экстрасенсорное восприятие, странствия втеле сновидения по параллельным мирам и т. д. и т. п.

Второй термин «истинной пары» — это нагуаль.

Как и тональ, нагуаль проявляет себя двояко. Соответственно, термин нагуаль имеет два значения:

1) Реальность вне интерпретации. Мир, существующий помимо человека и тех искажений, которые неминуемо возникают в процессе восприятия, осмысления и описания. В эту Реальность входят все «параллельные миры», все невоспринимаемые и неосознаваемые области. Это — Бытие-как-оно-есть;

2) целостность человека. Если тональ внутри человека является «частью» его психики, то нагуаль охватывает все. Используя такие слова, как тело, психика, сознание, бессознательное и т. п., мы всегда выделяем некую часть нашего существа, поскольку сам характер нашего мышления о природе и о себе аналитичен. В обычном человеческом языке нет аналога понятию нагуаль.

Древние индейцы Месоамерики считали, что нагуаль — это магический двойник человека, тот, кто способен совершать магические действия и обладает высшей мудростью, непосредственным знанием прошлого и будущего, близкого и далекого, тот, кто погружается в темные глубины нашего бессознательного и может подняться в миры богов.

В современной интерпретации нагуаль внутри — это совокупность всех энергетических полей, из которых состоит человеческое существо. Время от времени каждый человек, обладающий сильным осознанием, переживает это неописуемое чувство внутреннего единства. Эти всплески могут порождать разнообразные инсайты в любой сфере, творческую активность самого неожиданного и причудливого характера. В состояниицелостности человек настолько переполнен энергией, что способен даже на «сверхъестественные» действия. К сожалению, мы не можем описать собственную целостность — она остается за пределами человеческого языка. Более того, мы не можем запомнить, как действует наш нагуаль, потому что о нем невозможно размышлять. Ведь всякое размышление является линейной формой изложения содержаний, а целостность невозможно расположить в линейном порядке — она от этого разрушается.