Сыма Цянь - Исторические записки. Том 1 Страница 25

Краткий разбор глав “Основных записей”, сделанный в данной статье, позволяет дать общую оценку анналов, [128] являющихся, как уже подчеркивалось, лишь частью “Исторических записок” и общей канвой древней истории Китая.

Бэнь цзи — источник своеобразный. Иногда целые страницы отведены утомительному перечислению имен сменяющих друг друга правителей, географических пунктов, перипетиям борьбы князей, передвижения войск. Но эти обычные для древних летописей хронологические и генеалогические подробности перемежаются у Сыма Цяня фактами реальной жизни, речами действующих лиц (скорее всего придуманными самим историком или взятыми из фольклорной, былинной традиции), сентенциями самого Сыма Цяня или других философов и ученых эпохи, в которых раскрывается мораль правящих классов, философские идеи, государственные устои и установления, обычаи и верования. Подобные сведения, которых в “Основных записях” немало, и составляют главную ценность переведенных глав. Исследователь древнекитайского общества увидит в этих 12 главах достаточно отчетливую картину жизни Китая тех столетий.

Разумеется, в Бэнь цзи не все периоды освещены с одинаковой полнотой. Так, например, около половины четвертой главы занято подробным описанием прихода к власти и царствования первых чжоуских правителей — Вэнь-вана и У-вана, описанием, во многом придуманным и далеким от реальности, в то время как на остальные 600–700 лет чжоуского господства отпущено сравнительно немного места, поэтому периоды Чуньцю и Чжаньго освещены слишком коротко. Та же неравномерность заметна в 7 и некоторых других главах. Объяснить это можно только увлеченностью историка, его желанием изложить определенные концепции и идеи, порождавшим акценты и тенденции в освещении различных проблем и периодов. Для Сыма Цяня история была наполнена примерами хорошего и плохого управления, достойного и недостойного поведения сильных мира сего, на этих уроках и должны были учиться читающие Ши цзи. В Бэнь цзи примеры такой точки зрения мы находим в 6–8, 11 главах. Следует помнить также, что те же периоды Чжоу или Хань нашли более полное и детальное отражение в других разделах [129] “Исторических записок”: Ши цзя и Ле чжуань, где изложение истории отдельных царств и домов, жизнеописания государственных мужей, военачальников, философов позволяют полнее проследить все стороны общественной жизни тех веков. Бэнь цзи служат как бы отправным началом, общей схемой событий, сконцентрированных вокруг правящего дома. Поэтому было бы преждевременно, на наш взгляд, делать выводы об историческом методе Сыма Цяня, его философских воззрениях только на основе Бэнь цзи. Следует, однако, подчеркнуть особую историографическую ценность этой части “Исторических записок”, особенно в отношении древнейших периодов, по которым совершенно отсутствуют другие источники. Творение великого китайского историка, созданное более двух тысяч лет тому назад, безусловно заслуживает пристального и глубокого внимания в любой его части.

Р. В. Вяткин

ОСНОВНЫЕ ЗАПИСИ

"БЭЙ ЦЗИ"

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Хуан-ди [4]-потомок [рода] Шао-дянь [5], носил фамилию Гунсунь и имя Сюань-юань. От рождения он обладал необыкновенными дарованиями, младенцем уже умел говорить, в детстве отличался смышленостью, в отрочестве — сообразительностью, а став совершеннолетним, проявлял большую ясность ума.

Ко времени Сюань-юаня род Шэнь-нуна [6] хирел из поколения в поколение. Владетельные князья — чжухоу [7]нападали друг на друга, мучили и терзали народ — байсинов [8],но род Шэнь-нуна не был в состоянии покарать чжухоу. Тогда Сюань-юань стал упражняться в применении щита и копья, чтобы покарать тех, кто не являлся с дарами [9], и все владетельные князья прибыли ко двору с изъявлением учтивости и покорности. Только одного Чи-ю, отличавшегося наибольшей жестокостью, никак не удавалось покарать [10].

[Когда] Янь-ди возымел желание урезать в правах и владениях чжухоу, все владетельные князья стали переходить на сторону Сюань-юаня. Сюань-юань стал тогда совершенствовать свои добродетели и поднимать военное дело. Он упорядочил пять стихий, насадил пять видов злаков [11], успокоил народ, навел порядок в четырех частях страны, обучил [воинов, как] черных и бурых медведей, барсов, леопардов, ягуаров и тигров [2], и сразился с Янь-ди на поле у Баньцюань [13]. После трех сражений [Сюань-юань] осуществил свои устремления. Только Чи-ю поднял бунт и не подчинялся повелениям [134] императора. Тогда Хуан-ди призвал войска владетельных князей и сразился с Чи-ю на поле у Чжолу [14], захватил Чи-ю и убил его. После чего все владетельные князья провозгласили Сюань-юаня Сыном Неба [15], сменив [таким образом] род Шэнь-нуна. Так вот и стал Хуан-ди императором.

Если кто-нибудь в Поднебесной не подчинялся, Хуан-ди выступал и карал его, а успокоив, уходил оттуда [16]. [Хуан-ди] расчищал горные склоны и прокладывал дороги, никогда не пребывая в покое. На востоке он доходил до моря и поднимался на гору Хуаньшань [17] и гору Дайцзун [18], на западе доходил до Кунтуна и поднимался на гору Цзитоу [19], на юге добирался до реки Янцзы и поднимался на горы Сюншань и Сяншань [20], на севере [Хуан-ди] прогнал сюньюйцев [21], сверил верительные бирки [князей] на горе Фушань [22] и создал поселение у Чжолу. Переезжая то туда, то сюда и не занимая постоянного места, [Хуан-ди] использовал [обычно] воинов для защиты своей ставки [23].

Для названия всех чиновников [Хуан-ди] использовал [слово] “облако”, назначив “облачных управителей” [24]. Поставил левого и правого великого надзирателя, чтобы наблюдать за всеми владениями. [Когда же] между всеми владениями установился мир, [Хуан-ди] принес наибольшее число жертв, [чем кто-либо до него], духам людей и небесным духам, горам и рекам [25]. [Он] нашел драгоценный треножник и рассчитал грядущие дни по тысячелистнику [26]. Назначил Фэн-хоу, Ли-му, Чан-сяня и Да-хуна управлять народом [27]. [Хуан-ди] следовал законам Неба и Земли, гаданиям по темному и светлому, толкованиям о жизни и смерти, превратностям существования и гибели [28].

[Он] своевременно сеял все злаки и травы, [сажал] деревья, приручал и разводил птиц, зверей, червей и бабочек, наблюдал за солнцем, луной, звездами и созвездиями [29], добывал землю, камни, металлы и яшму, в трудах не жалел своих способностей и сил, ушей и глаз, бережливо использовал воду, огонь, лес и другие богатства [30]. Поскольку [в свое время] появилось благовещее знамение стихии земли, его прозвали Хуан-ди (“Желтый император”). [135]

У Хуан-ди было двадцать пять сыновей, из которых четырнадцать, [возглавив роды], получили фамилии [31].

Хуан-ди жил в поселении Сюаньюань [32], а женился на девушке из [рода] Силин, это была Лэй-цзу. Лэй-цзу стала старшей женой Хуан-ди [33]. Она родила двух сыновей, потомки которых владели Поднебесной. Первого сына звали Сюань-сяо, это был Цин-ян [34]. Цин-яна пожаловали [владением] и поселили на реке Цзяншуй. Второго сына звали Чан-и, его пожаловали [владением] и поселили на реке Жошуй [35]. Чан-и взял в жены девушку из рода Шушань по имени Чан-пу, которая родила Гао-яна. Гао-ян обладал совершенными добродетелями.

[Когда] Хуан-ди скончался, его похоронили на горе Цяо-шань [36]. На престол вступил его внук Гао-ян — сын Чан-и. Это и был император Чжуань-сюй.

Император Чжуань-сюй, по прозвищу Гао-ян, был внуком Хуан-ди и сыном Чан-и [37]. Он был спокойным и глубоким в своих замыслах и решал дела, вникнув в их суть. [Он] создавал богатства, сообразуясь с особенностями земли [38]; действовал, исходя из сезонов года, беря пример с Неба; устанавливал отношения людей, подражая духам людей и небесным духам [39]; управлял стихиями с целью просветить и изменить [людей]; очищал свое тело и сердце, чтобы совершать жертвоприношения. [Вот почему] на севере вплоть до Юдина, на юге до Цзяочжи, на западе до Люша, на востоке до Пань-му [40] все что [в этих пределах] двигалось и было неподвижно, все большие и малые духи [41], все, освещаемое солнцем и луной, смирилось и подчинилось ему.

У императора Чжуань-сюя родился сын по имени Цюн-шань [42]. Когда Чжуань-сюй скончался, на престол вступил его внук Сюань-сяо, по прозвищу Гао-синь, это был император Ку [43]. Император Ку, по прозвищу Гао-синь, был правнуком Хуан-ди, отца Гао-синя звали Цзяо-цзи, отца Цзяо-цзи звали Сюань-сяо, отца Сюань-сяо звали Хуан-ди. Ни Сюань-сяо, ни Цзяо-цзи не стояли у власти, и только Гао-синь занял императорский престол. Гао-синь приходился Чжуань-сюю двоюродным племянником [44]. [136]

Гао-синь от рождения обладал необыкновенными способностями и, [родившись], сам назвал свое имя. Он повсюду приносил пользу всему живому, не думая о себе. Обладая прозорливостью, [он] знал о самом далеком, отличаясь проницательностью, вникал в самое малое, следуя справедливости, установленной Небом, знал нужды народа. [Гао-синь] был человеколюбив и строг, милостив и тверд в своем слове, совершенствовал себя, и Поднебесная подчинилась ему. [Он] брал богатства у земли и бережно использовал их; ласково наставлял народ [45] и учил его получать выгоду; исчислял движение солнца и луны, встречая и провожая их; распознавал духов и с почтением служил им. Внешность его была величественной, а добродетели высокими. Действия его были, всегда своевременными, а одежда — как у простого чиновника [46]. Император Ку отличался беспристрастностью, распространяя ее на всю Поднебесную, и [поэтому] все, освещаемое солнцем и луной, овеваемое ветром и омываемое дождем, подчинялось ему.