Сыма Цянь - Исторические записки. Том 2 Страница 26

Чэнь Юй также прислал Чжан Ханю письмо, в котором писал: “Бай Ци, будучи циньским военачальником, ходил на юг в поход на Янь-Ин, на севере обезглавил воинов Мафу-цзюня [70], не перечислить всех городов, на которые он нападал, и всех земель, которые он занял, но [несмотря на это], ему в конце концов приказали покончить жизнь самоубийством [71]. Мэн Тянь, будучи циньским военачальником, на севере изгнал жунов, устроил там земли на протяжении нескольких тысяч ли в области Юйчжун, но в конце концов был обезглавлен в Янчжоу [72]. В чем же дело? Да в том, что лиц с большими заслугами циньский дом не считает возможным одаривать землями полной мерой, а поэтому, прибегая к законам, казнит их. Вы, командующий, занимаете пост циньского военачальника три года и за это время потеряли сотни тысяч солдат, однако число владетельных князей, поднимающих восстания [против Цинь], все время увеличивается. Чжао Гао давно уже льстит императору, сейчас, когда создалось опасное положение, он также боится, что будет казнен Эр-ши, поэтому хочет, используя законы, расправиться с вами, командующий, чтобы снять с себя ответственность и поставить вместо вас командующим другого человека и тем отвести беду от себя. Ведь вы долго жили вне столицы, там, при дворе, у вас много врагов, поэтому, совершите ли вы подвиги или не совершите, вас все равно казнят. К тому же Небо [решило] погубить Цинь, и нет теперь ни одного глупого или умного человека [в стране], кто не знал бы об этом.

Ныне вы, командующий, при дворе не в состоянии предостеречь государя правдивыми словами, а вне столицы являетесь военачальником гибнущего государства. Разве не прискорбна участь того, кто стремится продлить свое существование, оставшись одиноким, сирым, без поддержки? Почему бы вам, командующий, не повернуть свои войска и не вступить с чжухоу в союз по вертикали [73], договориться с [129] ними о совместном нападении на Цинь, о разделе [принадлежащих] ей земель среди ванов? И тогда каждый из нас обратит свое лицо на юг и назовет себя правителем [74]. Разве это не лучше, чем самому положить голову под топор и подвергнуть казни жену и детей?”.

Чжан Хань засомневался [и заметался] словно лисица, тайно послал своего командира Ши-чэна гонцом к Сян Юю, намереваясь вступить с ним в сговор, но соглашения заключить не удалось. После этого Сян Юй приказал военачальнику Пу беспрерывно, днем и ночью, перебрасывать войска через реку у переправы Саньху [75]. Войска стали лагерем к югу от реки Чжаншуй и вступили в бой с циньской армией, нанеся ей новое поражение. Следом Сян Юй во главе всей армии ударил по циньским войскам у реки Юйшуй и нанес им крупное поражение [76].

Чжан Хань вновь отправил гонца к Сян Юю, желая заключить с ним союз. Сян Юй вызвал командиров и, советуясь с ними, спросил: “Провианта у нас мало, не лучше ли сговориться с ним?”. Командиры ответили: “Превосходно!”. Тогда Сян Юй назначил время встречи [с Чжан Ханем] к югу от реки Хуаньшуй, на месте прежней столицы Инь [77]. Когда союз был заключен, Чжан Хань увиделся с Сян Юем и, проливая слезы, рассказал ему про Чжао Гао. Сян Юй поставил Чжан Ханя Юн-ваном [78], оставив его при чуской армии, а его старшего помощника [Сыма] Синя назначил старшим военачальником и во главе [бывших] циньских войск поставил в авангарде. Так [армия] достигла Синьаня [79].

Прежде, когда командиры и солдаты войск чжухоу посылались на принудительные работы и повинности или на службу в пограничных гарнизонах и проходили по коренным землям Цинь, большинство циньских командиров и солдат обращались с ними очень плохо. Теперь, когда циньская армия сдалась войскам чжухоу, командиры и солдаты этих войск, пользуясь положением победителей, превратили большое число циньцев в рабов и пленников, оскорбляя их и издеваясь над циньскими солдатами и офицерами. Среди большинства циньских командиров и солдат пошли тайные [130] разговоры: “Командующий Чжан [Хань] и другие обманом склонили нас к сдаче владетельным князьям. Ныне, если им удастся вторгнуться в пределы застав и разбить Цинь, это будет очень хорошо, но если это не удастся, то чжухоу обратят нас в пленников [80] и уведут с собой на восток, а правители Цинь непременно в наказание истребят наших отцов и матерей, жен и детей”.

Военачальники потихоньку выведали об этих разговорах и доложили Сян Юю. Сян Юй вызвал Цин Бу и военачальника Пу посоветоваться и сказал им: “Циньских командиров и солдат все еще много, причем сердцем они не покорились нам. Если они не будут покорны нам, когда мы придем в Гуаньчжун [81], без сомнения, создастся опасная обстановка. Лучше напасть на них, перебить всех и войти в Цинь, имея с собой только Чжан Ханя, его старшего помощника [Сыма] Синя и военного советника [Дун] И” [82]. После этого чуские войска ночью напали на циньцев к югу от Синьаня и перебили более двухсот тысяч циньских солдат [83].

[Затем Сян Юй] двинулся дальше, чтобы захватить циньские земли и установить над ними свою власть. Однако на заставе Ханьгугуань оказались оборонявшие ее войска, и [Сян Юй] не смог вступить [в пределы Цинь] [84]. Когда же пришло известие, что Пэй-гун уже занял Сяньян, Сян Юй пришел в ярость и приказал Данъян-цзюню и другим военачальникам атаковать заставу. Только после этого Сян Юй вошел [в пределы застав] и достиг западного берега реки Сишуй [85]. Пэй-гун в это время стоял лагерем в Башане и еще не мог встретиться с Сян Юем [86].

Цао У-шан, служивший у Пэй-гуна в должности командующего левым крылом армии [87], послал к Сян Юю гонца передать следующее:

“Пэй-гун намерен управлять районом Гуаньчжуна, а Цзы-ина назначает первым советником, все драгоценности и сокровища [Цинь] уже захвачены им” [88]. Сян Юй рассвирепел и ответил: “Завтра я [как следует] угощу своих солдат, чтобы потом они напали на войска Пэй-гуна и разгромили их”. В это время армия Сян Юя насчитывала четыреста [131] тысяч воинов и находилась у Хунмыня в районе Синьфэна [89], а армия Пэй-гуна насчитывала [лишь] сто тысяч человек и стояла в Башане.

Фань Цзэн, уговаривая Сян Юя, сказал ему: “Когда Пэй-гун находился в землях к востоку от гор [90], он проявлял жадность к богатствам и любил красивых наложниц, а сейчас, вступив в пределы застав, он ничего не берет себе из ценностей, не интересуется ни одной из женщин, и это показывает, что его стремления не ограничиваются малым. Я приказал посмотреть на эманацию паров, и оказалось, что облака [над ним] походят на драконов и тигров и окрашены они в пять цветов, а ведь это облака Сына Неба! Нападите же на него скорее, не теряйте [случая]!” [91].

Сян-бо — младший брат отца Сян Юя — занимал должность чуского цзоиня [92]. Он издавна находился в хороших отношениях с Чжан Ляном, носившим титул Лю-хоу [93]. Чжан Лян в это время служил у Пэй-гуна, поэтому Сян-бо ночью поскакал в лагерь Пэй-гуна, тайно встретился с Чжан Ляном, подробно рассказал ему о планах [Сян Юя] и, желая склонить Чжан Ляна бежать вместе с ним, сказал ему: “Не следуй за теми, кто должен погибнуть” [94]. Чжан Лян ответил: “Я сопровождаю Пэй-гуна по приказанию ханьского вана, и ныне, когда Пэй-гун оказался в трудном положении, бегство явилось бы невыполнением моего долга [95], я должен буду рассказать Пэй-гуну о нашем разговоре”. Затем Чжан Лян прошел к Пэй-гуну и все рассказал ему. “Что же делать?” — воскликнул сильно встревоженный Пэй-гун. Чжан Лян спросил: “Кто предложил вам, Великий ван [96], этот план действий?”. [Пэй-гун] ответил: “Один ничтожный человек [97] посоветовал мне: “Защищайте заставу, не позволяйте другим владетельным князьям пройти в пределы застав, и вы сможете стать правителем всех циньских земель”. Я и послушал его”. [Чжан] Лян тогда спросил: “Считаете ли вы, Великий ван, что ваших воинов достаточно, чтобы противостоять Сян-вану?”. Пэй-гун, помолчав, ответил: “Конечно, мне не сравниться с ним, но что же делать?”. Чжан Лян сказал: “Прошу разрешить мне пройти и сказать Сян-бо, что вы, [132] Пэй-гун, никогда не посмеете восстать против Сян-вана”. — “Как получилось, что у вас с Сян-бо старая дружба?” — спросил Пэй-гун. “Во времена династии Цинь, — ответил Чжан Лян, — Сян-бо, странствуя со мной, однажды убил человека, и я спас ему жизнь. Сейчас, когда создалось опасное положение, он счел себя обязанным явиться и сообщить мне об этом”. — “Он старше или моложе вас?” — спросил Пэй-гун. “Он старше меня”, — ответил Чжан Лян. Тогда Пэй-гун сказал: “Позовите его сюда, я должен послужить ему как старшему брату”.

Чжан Лян вышел и пригласил Сян-бо. Сян-бо тотчас же вошел и встретился с Пэй-гуном. Пэй-гун поднес Сян-бо чашу с вином, пожелал ему долголетия и предложил ему [в знак дружбы] породниться семьями [98], сказав: “С тех пор как я вступил в земли за заставами, я не посмел прикоснуться даже к самой маленькой вещице, [а, наоборот], произвел учет чиновников и населения, опечатал дворцовые хранилища и стал ожидать прибытия командующего. Я послал военачальников защищать заставу потому, что хотел принять меры предосторожности против прихода различных грабителей и [быть готовым] ко всяким непредвиденным обстоятельствам. Дни и ночи я ожидаю прибытия командующего, и разве я бы посмел выступить против него! Прошу вас, [Сян-бо,] обо всем рассказать [Сян Юю] и сообщить, что я не посмею нарушить свой долг”.