Сюань Лин - Путь к Заоблачным Вратам. Старинная проза Китая Страница 31

Прошло пять лет, и монахиня вернула Иньнян.

— Я научила ее всему, что знала сама, — сказала монахиня Не Фэну. — Можешь получить дочь обратно.

С этими словами она исчезла. Вся семья обрадовалась возвращению девушки. Когда ее спросили, чему она научилась у монахини, Иньнян сказала:

— Я только читала древние книги и учила наизусть заклинания. Ничего другого я не делала.

Отец не поверил и велел рассказать правду.

— Все равно вы мне не поверите, — ответила Иньнян.

Не Фэн настаивал, и дочь поведала ему следующее:

— Я не знаю, какой путь мы проделали в ту ночь, когда меня похитила монахиня. К рассвету мы очутились в огромной пещере на высокой горе. Людей там не было — только множество обезьян.

В пещере уже находились две девочки, им было лет по десяти. Умные и красивые, они не нуждались в пище, умели взбираться на отвесные скалы и перелетать с одной на другую; по деревьям они лазили, как обезьяны, и никогда не падали.

Монахиня дала мне зернышко и драгоценный меч. В длину он имел около двух чи и был такой острый, что волос, упавший на лезвие, разрезался пополам.

Девочки научили меня лазать по скалам и деревьям, и постепенно тело мое стало легким, как ветерок.

Через год я уже легко убивала обезьян, а потом тигров и леопардов. Я отрубала им головы и возвращалась в пещеру. Через три года я могла без промаха сбивать своим мечом орлов и ястребов. Взлетая вверх, меч становился все меньше и меньше и настигал птиц, которые даже не знали, что их сразило.

На четвертый год, оставив двух человек караулить пещеру, монахиня взяла меня в незнакомый город. Указав мне на какого-то человека, она перечислила его преступления и сказала: «Иди отруби ему голову. Не бойся, — это не труднее, чем сбить птицу!» И я среди бела дня отрубила этому человеку голову, и никто меня не увидел. Я положила голову в мешок и вернулась в наше жилище, где монахиня при помощи какого-то снадобья превратила голову в воду.

На пятый год монахиня сказала: «Один важный чиновник провинился: он без всякого повода обижает людей. Проберись ночью в его комнату и отруби ему голову». Я взяла кинжал и, беспрепятственно проникнув в его комнату через дверную щель, спряталась за стропилами. Когда я вернулась и принесла голову, монахиня в гневе закричала на меня: «Почему ты так задержалась?» — «Чиновник играл с прелестным мальчиком и у меня не поднималась рука», — ответила я. «Если ты еще когда-нибудь попадешь в такое же положение, — приказала монахиня, — то сначала разруби ребенка, а потом отца».

Я обещала сделать так, как она велела.

Затем монахиня сказала: «Я вскрою тебе затылок и спрячу там твой кинжал. Это не причинит тебе вреда, и ты сможешь вынуть кинжал, когда он тебе понадобится. — Потом добавила: — Теперь ты овладела моим искусством и можешь вернуться домой. Ровно через двенадцать лет мы встретимся снова».

Рассказ дочери сильно напугал Фэна. По ночам девушка исчезала и возвращалась только на рассвете. Отец не отваживался расспрашивать дочь и стал мало о ней заботиться.

Однажды Иньнян увидела юношу, шлифовальщика зеркал, и сказала: «Этот человек будет моим мужем». Она поведала о своем желании отцу, тот не осмелился возражать, и молодые люди поженились. Кроме полировки зеркал, ее муж ничего не умел делать. Одежду, пищу и деньги им давал отец.

Через несколько лет после смерти Фэна наместник из Вэйбо, знавший кое-что об Иньнян, пригласил ее с мужем к себе на службу, и они прожили у него несколько лет.

В годы правления «Юаньхэ» наместник из Вэйбо поссорился с наместником Лю из Чэньсюя и послал Иньнян убить его: Иньнян вместе с мужем оставила своего покровителя и отправилась в столицу Чэньсюй.

Наместник Лю был предсказателем и заранее знал о приезде Иньнян. Он позвал одного из своих военачальников и приказал:

— С утра поедешь к северным воротам встречать их.

Они появились, — мужчина верхом на черном осле, женщина — на белом. Около городских ворот застрекотала сорока. Мужчина схватил свой лук и выстрелил, но промахнулся. Женщина взяла у него лук и сбила сороку одной стрелой.

Военачальник приблизился к ним и сказал, что он явился приветствовать их по приказу наместника.

— Пославший тебя обладает магической силой, иначе как бы он мог узнать о нашем приезде? Мы хотим видеть наместника Лю, — сказала Иньнян.

Лю принял их очень радушно. Раскаиваясь в своих намерениях, муж и жена признались:

— Мы посланы убить тебя.

— Вы не должны чувствовать себя виноватыми, — ответил Лю. — Каждый служит своему господину. Чем Сюйчжоу хуже Вэйбо? Хорошо, если бы вы остались здесь.

— Наше желание — служить тебе, — с благодарностью сказала Иньнян. — Мы имели случай убедиться, что тебе послушны тайные силы и ты мудрее наместника Вэйбо.

Лю спросил, в чем они нуждаются; они ответили, что двести монет в день для них было бы достаточно. Лю согласился.

Ослы, на которых приехали супруги, внезапно исчезли. Их нигде не могли обнаружить. Однажды Лю осмотрел мешок приехавших и увидел там двух ослов, вырезанных из бумаги, — одного черного, другого белого.

Через месяц Иньнян сказала Лю:

— Наместник из Вэйбо не знает о том, что мы покинули его. Необходимо его известить. Я отрежу прядь своих волос, перевяжу ее красным шелком и положу на подушку наместника; этим я дам знать, что мы никогда не вернемся обратно.

Лю согласился.

Иньнян вернулась в четвертую стражу и сказала Лю:

— Послание отправлено. Сегодня ночью по приказанию наместника из Вэйбо Цзин Цзинэр должна убить меня и отрубить тебе голову. Однако бояться нечего, я перехитрю ее.

Бесстрашный Лю ничуть не испугался. Во вторую половину ночи при ярком свете свечи он заметил два флажка — один красный, другой белый, — носившиеся в воздухе вокруг его кровати так, словно это были два человека, вступившие в поединок. Через некоторое время один флажок упал на пол и превратился в женщину с отрубленной головой. В этот момент появилась Иньнян.

— Цзин Цзинэр мертва, — сказала она и выволокла тело во двор, где при помощи какого-то снадобья превратила его вместе с волосами в воду.

— Завтра ночью, — сказала Иньнян, — наместник из Вэйбо пошлет сюда Кун Кунэр. Никто не постиг силы ее магии; она летает с такой быстротой, что даже духи не могут угнаться за нею. Она взмывает в небо и проникает в потусторонний мир, может скрыться и уничтожить свою тень. Эта женщина гораздо искуснее меня. Единственно, что мы можем сделать, — это обложить твою шею нефритом. Я же превращусь в комара, заберусь в твои внутренности и оттуда буду наблюдать. Ничего другого придумать я не в силах — от Кун Кунэр нельзя спрятаться.

Лю так и поступил. В третью стражу, едва он задремал, что-то со страшным металлическим звоном ударило его по шее. Иньнян выпрыгнула из его уст и поздравила:

— Больше нечего бояться. Эта женщина подобна соколу, который, преследуя голубя и промахнувшись, больше его не трогает и улетает прочь, стыдясь своей неудачи. В этот момент она уже за тысячу ли отсюда.

Когда осмотрели нефрит, то обнаружили на нем глубокий след от удара кинжалом.

С этого времени Лю относился к Иньнян с величайшим почтением.

В восьмой год правления «Юаньхэ» он должен был отправиться на аудиенцию к императору. Иньнян не пожелала сопровождать его.

— Отныне, — сказала она, — я хотела бы уйти в горы и поискать людей, познавших бессмертие. Прошу тебя — позаботься о моем муже.

Лю обещал. После этого он ничего о ней не слышал.

Когда Лю умер, Иньнян приехала в столицу на своем осле и плакала над его гробом, потом опять исчезла. В годы правления «Кайчэн» сын Лю по имени Цзун был назначен правителем Линчжоу и однажды встретил Иньнян на горной тропе. За эти годы она нисколько не изменилась и, как всегда, ехала на белом осле. Иньнян очень обрадовалась встрече, достала зернышко какого-то снадобья и заставила Цзуна проглотить его.

— Если хочешь избежать беды, — сказала она, — то в будущем году откажись от должности и возвращайся в Лоян; снадобье, которое ты проглотил, будет защищать тебя только в течение года.

Цзун не поверил ей. Он предложил Иньнян в подарок яркие шелка, но она не взяла их. Они выпили много вина, и Иньнян уехала.

Цзун так и не отказался от должности и через год умер в Линчжоу. С этих пор никто больше не видел Иньнян.

Ли Фуянь

Предсказанный брак

Перевод А. Тишкова

Вэй Гу из Дулина осиротел в раннем детстве. Когда он подрос, то пожелал жениться, однако долгое время не мог найти подходящую невесту. Во второй год правления, известного под девизом «Чжэньгуань»{98}, случилось ему посетить Цинхэ, и по дороге он остановился в харчевне к югу от Сунчэна. Один из проезжих сказал, что он знает удалившегося от дел чиновника по имени Сыма Паньфан, у которого есть дочь-невеста, и если Гу интересуется этим, то пусть сходит в храм Лунсин, западнее харчевни, и сам обо всем расспросит.