Сыма Цянь - Исторические записки. Том 2 Страница 47

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Император Сяо-вэнь был средним сыном Гао-цзу [1]. На одиннадцатом году [правления] Гао-цзу (196 г.), весной, когда армия Чэнь Си была уже разбита и земли владения Дай умиротворены, [Сяо-вэня] поставили Дай-ваном с резиденцией в Чжунду [2]. Матерью его была вдовствующая императрица из рода Бо. Сяо-вэнь правил этим владением семнадцать лет, когда на восьмом году правления, в седьмой луне императрица Гао-хоу скончалась. В девятой луне Люй Чань и другие представители рода Люй хотели поднять мятеж, чтобы погубить род Лю, но высшие сановники совместно покарали их и задумали призвать Дай-вана, чтобы возвести его на престол. Об этих событиях рассказано в [предыдущей] главе, [посвященной] императрице Люй-хоу.

Первый советник Чэнь Пин, глава военного ведомства Чжоу Бо и другие послали гонца призвать Дай-вана в столицу. Дай-ван обратился за советом к своим приближенным, в том числе к Чжан У — начальнику охраны дворцовых ворот. Чжан У и другие сановники, обсудив [положение], сказали: “Все высшие сановники Хань при покойном императоре Гао-Ди занимали посты старших военачальников и приобрели опыт в военных делах, [в то же время] они стали весьма коварными и хитрыми. Их внимание к вам в этот раз объясняется не чем иным, как особым страхом перед авторитетом Гао-ди и вдовствующей императрицы Люй. Ныне они уже истребили всех членов рода Люй и вновь принесли в столице [222] клятву, помазав губы кровью [жертвенных животных]. Приглашая вас, Великий ван, они используют это как предлог, на самом деле им верить нельзя.

Просим вас, Великий ван, сказаться больным и не ездить, чтобы понаблюдать, как пойдут события”.

Столичный воевода — чжунвэй Сун Чан, выступив вперед, сказал: “Мнение сановников неправильно. Когда дом Цинь утратил свою власть, повсюду совместно поднялись выдающиеся люди [княжеств] и чжухоу. Тех, кто считал себя достойным власти, насчитывалась тьма людей, однако в конце концов трон Сына Неба занял человек из рода Лю, а другие в Поднебесной потеряли на это надежду. Это — первое.

Император Гао-ди вручил титулы ванов своим сыновьям и младшим братьям. Пожалованные им земли, переплетаясь тесно, как зубы у собаки, [помогали им] контролировать друг друга. И можно сказать, что их клан стал крепким как скала и Поднебесная склонилась перед его силой. Это — второе. Когда возвысилась династия Хань, она отменила суровое управление Цинь, сократила число законов и приказов, проявила добродетель и милосердие, так что каждый мог чувствовать себя спокойно, и трудно стало поколебать людей. Это — третье.

Вдовствующая императрица Люй, используя свое высокое положение, поставила ванами трех из рода Люй, она захватила власть и правила единолично, однако стоило только главе военного ведомства с верительным знаком проникнуть в северную армию и кликнуть клич, как все воины, оголив левую руку, встали на сторону рода Лю и восстали против рода Люй, который в конце концов и был уничтожен. Это было определено Небом, а не совершено усилиями людей. Ныне высшие сановники, хотя бы и хотели поднять бунт, но байсинов они использовать не смогут, да и среди своих разве они смогут действовать единодушно? Сейчас в столице находятся ваши родичи — Чжусюй-хоу и Дунму-хоу, а вне столицы сановники опасаются могущества [правителей] владений У, Чу, Хуайнань, Ланъе, Ци и Дай. Кроме того, ныне [223] из сыновей императора Гао-ди остались только Хуайнань-ван и вы, Великий ван. К тому же вы — старший, ваша мудрость, добродетель, человеколюбие и сыновняя почтительность известны всей Поднебесной, вот почему высшие сановники, исполняя волю Поднебесной, хотят пригласить вас, чтобы возвести вас на престол. Не сомневайтесь, Великий ван!” [3].

Дай-ван рассказал [о словах Сун Чана] вдовствующей императрице, чтобы обсудить с ней положение, но оба они колебались и к решению не пришли. Тогда они стали гадать на панцире черепахи, на котором появилась большая поперечная трещина. Толкование гласило:

Большая поперечина означает перемены,

Я стану небесным ваном.

И, как сяский Ци, править буду со славой [4].

Дай-ван сказал: “Я ведь уже ван, как же я еще могу стать ваном?”. Гадатель ответил: “Называемый [в гадании] небесным ваном это — Сын Неба”. После этого Дай-ван приказал Бо Чжао — младшему брату вдовствующей императрицы съездить и встретиться с Цзян-хоу [Чжоу Бо]. Цзян-хоу и другие сановники рассказали Бо Чжао о причинах, по которым они решили призвать и возвести на престол Дай-вана. Бо Чжао, вернувшись, доложил: “Верьте им, сомнений никаких нет!”. Засмеявшись, Дай-ван сказал Сун Чану: “Действительно, все как вы говорили”. Затем он приказал Сун Чану сесть вместе с ним в колесницу, а Чжан У и другим, всего шести человекам, сесть в сопровождающую колесницу и отправился в Чанъань [5]. Доехав до Гаолина, Дай-ван остановился на отдых, послав Сун Чана вперед в Чанъань выяснить обстановку.

Когда [Сун] Чан прибыл к мосту на реке Вэй, его встретили первый советник и все остальные сановники. Сун Чан вернулся и доложил об этом [Дай-вану], Дай-ван поспешил к мосту через реку Вэй, где все сановники явились представиться ему, с поклонами называя себя его слугами. Дай-ван сошел с колесницы и тоже поклонился в ответ. Глава военного [224] ведомства [Чжоу] Бо, выступив вперед, сказал: “Покорнейше прошу уделить мне время для беседы наедине”. Сун Чан возразил: “Если то, что вы хотите сказать, дело общее, то говорите при всех. Если то, что вы хотите сказать, дело личное, то ван не выслушивает личных дел”. Тогда глава военного ведомства упал на колени и поднес [Дай-вану] императорскую печать и регалии власти [6]. Дай-ван, отказываясь, предложил: “Отправимся в подворье владения Дай, где и обсудим это”.

После этого [Дай-ван] быстро поехал в подворье владения Дай. Вслед за ним туда же прибыли сановники. Первый советник Чэнь Пин, глава военного ведомства Чжоу Бо, старший военачальник Чэнь У, главный цензор Чжан Цан, глава княжеского приказа — цзунчжэн Лю Ин [7], Чжусюй-хоу Лю Чжан, Дунму-хоу Лю Син-цзюй, глава посольского приказа Лю Цзе, дважды поклонившись Дай-вану, сказали: “Юный Хун и другие [наследники] — не сыновья императора Сяо-хуй-ди и недостойны приносить жертвы в храме предков. Мы, ваши слуги, советовались с [женой Цзин-вана] Иньань-хоу, с вдовствующей княгиней Цин-ван-хоу, имеющей ранг лехоу, с Ланъе-ваном [8], с членами императорского рода, с высшими сановниками, лехоу и с чиновниками, получающими довольствие две тысячи даней зерна в год [9], и все они сказали: “Великий ван, как старший сын императора Гао-ди, должен стать преемником императора Гао-ди”. Мы просим вас, Великий ван, вступить на престол Сына Неба”.

Дай-ван ответил: “Принесение жертв в храме предков императора Гао-ди — очень важное дело. Я же не обладаю способностями и недостоин того, чтобы служить в этом храме предков. Прошу обратиться к Чу-вану [10] с просьбой найти достойного. Я принять [престол] не смею”. Все сановники пали ниц и настойчиво просили его согласиться. Дай-ван, обратившись лицом к западу, отказался три раза, обернувшись лицом к югу, отказался еще дважды [11]. Первый советник Чэнь Пин и остальные продолжали: “Мы, ваши слуги, смиренно обдумав все, нашли, что вы, Великий ван, самое подходящее лицо для принесения жертв в храме предков [225] императора Гао-ди, так же считают владетельные князья и весь народ Поднебесной. Во имя храма предков династии и алтаря Земли и злаков мы не смеем отнестись к этому с пренебрежением. Просим вас, Великий ван, милостиво прислушаться к нам. Мы, ваши слуги, с почтением подносим вам императорскую печать и регалии власти и вновь припадаем к вашим стопам”. Тогда Дай-ван сказал: “Раз мои родичи, военачальники, советники, ваны и лехоу все считают, что нет более достойного, чем я, не смею больше отказываться”, — после чего вступил на престол Сына Неба [12].

В соответствии со своими рангами сановники стали прислуживать императору. Главному конюшему [Ся-хоу] Ину и Лю Син-цзюю, носившему титул Дунму-хоу, было приказано привести в порядок дворец, снарядить парадную колесницу Сына Неба и подать ее императору в подворье владения Дай. В тот же день вечером император въехал во дворец Вэйянгун. Той же ночью император назначил Сун Чана на пост командующего императорской гвардией, [приказав] навести порядок в южной и северной армиях и умиротворить их. Чжан У он назначил начальником охраны внутренних дворцовых ворот. Прошествовав по залам дворца, [император] возвратился в передний зал дворца, расположился там и в эту же ночь издал эдикт, в котором говорилось:

“В последнее время [13] члены рода Люй, использовавшиеся на службе, захватили в свои руки всю власть и замышляли большое злодейство, намереваясь погубить храм предков рода Лю. Но благодаря усилиям военачальников и советников, лехоу, членов царской фамилии и высших сановников их удалось уничтожить, и они все теперь наказаны за свои преступления. Мы [14], вступив только что на престол, объявляем амнистию в Поднебесной, даруем народу, [главам семей,] по одному рангу знатности, а женам на каждые сто семей жалуем быков и вина, [пусть все] пируют и гуляют пять дней” [15].