Сыма Цянь - Исторические записки. Том 2 Страница 48

“В последнее время [13] члены рода Люй, использовавшиеся на службе, захватили в свои руки всю власть и замышляли большое злодейство, намереваясь погубить храм предков рода Лю. Но благодаря усилиям военачальников и советников, лехоу, членов царской фамилии и высших сановников их удалось уничтожить, и они все теперь наказаны за свои преступления. Мы [14], вступив только что на престол, объявляем амнистию в Поднебесной, даруем народу, [главам семей,] по одному рангу знатности, а женам на каждые сто семей жалуем быков и вина, [пусть все] пируют и гуляют пять дней” [15].

В первый год правления императора Сяо-вэня, в десятой луне, в день гэн-сюй (15 ноября 180 г.) император пожаловал [Лю] Цзэ, прежде носившему титул Ланъе-вана, титул [226] Янь-вана. В день синь-хай (16 ноября) император поднялся по парадной лестнице [к трону], а затем посетил храм Гао-цзу [16]. Правый первый советник [Чэнь] Пин был переведен на должность левого первого советника, глава военного ведомства [Чжоу] Бо был назначен правым первым советником, а старший военачальник Гуань Ин — главой военного ведомства. Все земли, ранее входившие во владения Ци и Чу и захваченные членами рода Люй, были возвращены этим владениям [17]. В день жэнь-цзы (17 ноября) [император] отправил командующего колесницами и конницей Бо Чжао встретить вдовствующую императрицу в Дай.

Император объявил [18]: “[В свое время] Люй Чань самочинно поставил себя советником государя, назначил Люй Лу главнокомандующим. Они самочинно, обманным путем, послали военачальника Гуань Ина во главе войск против владения Ци, стремясь занять там место рода Лю. Однако Гуань Ин, задержавшись в Инъяне, не напал [на Ци], а Договорился с чжухоу искоренить род Люй. Когда же Люй Чань задумал недоброе дело, первый советник Чэнь Пин и глава военного ведомства Чжоу Бо составили план, как силой прибрать к рукам армии Люй Чаня и других [военачальников] Чжусюй-хоу Лю Чжан раньше других схватил Люй Чаня и его сообщников. Глава военного ведомства, лично руководивший действиями Сянпин-хоу Туна, имея на руках верительный знак и [сославшись на] указ императора, проник в расположение северной армии. Начальник посольского приказа Лю Цзе лично захватил печать Чжао-вана Люй Лу. За это дополнительно жалую главе военного ведомства Бо десять тысяч дворов и пять тысяч цзиней золотом. Первому советнику Чэнь Пину и военачальнику Гуань Ину жалую каждому по три тысячи дворов и по две тысячи цзиней золотом. Чжусюй-хоу Лю Чжану, Сянпин-хоу Туну и Дунму-хоу Лю Син-цзюю каждому по две тысячи дворов и по тысяче цзиней золотом. Начальнику посольского приказа [Лю] Цзэ жалуют титул Янсинь-хоу и тысячу цзиней золотом” [19].

В двенадцатой луне (январь — февраль 179 г.) государь сказал: “Законы обеспечивают справедливость в управлении, [227] с их помощью обуздывают смутьянов и направляют хороших людей. Ныне, определив вину нарушившего закон, вместе с ним наказывают его безвинных родителей, жену и других членов рода, вплоть до превращения их в рабов [20]. Мы совсем не намерены применять [такие законы]. Обсудите это положение!”. Управители и чиновники сказали: “Народ не в состоянии сам управлять собой, для его обуздания и создаются законы. Совместная ответственность за преступление и обращение в рабство вызывают в сердцах народа страх, что заставляет людей серьезно относиться к [возможному] нарушению законов. Так повелось издавна, и удобнее делать как прежде”. Император сказал: “Мы слышали, что если законы справедливы, то народ искренен; если преступления надлежаще наказываются, то народ послушен. Кроме того, чиновники [призваны] заботиться о народе и направлять его по пути добра. Если же они не в состоянии направлять его, да к тому же пользуются несправедливыми законами для наказания людей, то это, наоборот, наносит вред народу и служит насилию. Как же тогда обуздать насилие? Мы не усматриваем пользы в такой системе. Тщательно обдумайте это!”.

Управители и чиновники тогда сказали: “Вы, Ваше величество, проявляете великую милость, добродетели ваши огромны, мы, ваши слуги, не можем равняться с вами. Просим издать эдикт об отмене закона о превращении в рабов и наказании вместе с виновным его родственников”. В первой луне (февраль — март 179 г.) управители и чиновники сказали: “Заблаговременное назначение наследника престола выражает почтение храму предков. Просим объявить наследника престола”. Император ответил: “Поскольку Мы лишены добродетелей, значит Верховный владыка, духи и божества еще не ублаготворены приносимыми нами жертвами, а желания народа в Поднебесной еще не удовлетворены. Допустим, что сейчас нигде не удастся найти в Поднебесной мудрого, совершенного и добродетельного человека, которому можно было бы передать Поднебесную, но [в таком случае] заявить заблаговременно о назначении наследника престола — значит только подчеркнуть отсутствие у меня [228] добродетелей. Что я скажу тогда Поднебесной? Оставим в покое этот вопрос!” [21].

Управители и чиновники на это сказали: “Заблаговременно назначить наследника — значит выразить уважение к храму предков и алтарям духов Земли и злаков [и показать, что вы] не забываете [о судьбе] Поднебесной”. Государь сказал: “Чу-ван, младший брат нашего отца, годами стар и весьма сведущ в морали и законах Поднебесной, он ясно понимает основные положения [управления] государством. У-ван приходится нам старшим братом, он милосерден, человеколюбив и весьма добродетелен [22]. Хуайнань-ван — наш младший брат, он наделен большими добродетелями и помогает нам [23]. Разве все они не могут быть заблаговременно назначены? Среди чжухоу, ванов, старших и младших братьев императорской семьи имеются заслуженные чиновники, много мудрых, добродетельных и справедливых мужей. Если выбрать из них обладающих [наибольшими] добродетелями, чтобы они помогали нам в том, что мы не можем завершить сами, это явится благом для алтаря духов Земли и злаков и счастьем для Поднебесной. Сейчас, когда никого еще не выбирали, вы говорите, что нужно непременно [сделать наследником] сына, но тогда люди будут считать, что Мы, забыв о мудрых и добродетельных, думаем исключительно о Нашем сыне и, значит, не заботимся о Поднебесной. Мы никак не можем принять этого”.

Управители и чиновники продолжали настойчиво просить, говоря: “В древности, когда [династии] Инь и Чжоу владели государством, они правили в мире и спокойствии более тысячи лет, больше чем любой из владевших Поднебесной в древние времена, а все потому, что они, [Инь и Чжоу], следовали этим путем. Назначать преемником обязательно следует сына, так повелось издавна. Император Гао-ди, самолично руководивший сановниками, положил начало умиротворению Поднебесной, он поставил везде владетельных князей и считается великим родоначальником императоров [Хань]. Чжухоу, ваны и лехоу, первыми получившие владения, также считаются родоначальниками своих владений. [229] Наследование от отца к сыну, от сына к внуку, из поколения в поколение без перерыва — таков великий принцип Поднебесной. Император Гао-ди принял такой порядок, чтобы этим успокоить земли среди морей. Если ныне отказаться от назначения того, кто должен быть назначен, и изменить [порядок], выбирая наследника среди чжухоу и родственников императорского дома, это будет противоречить воле императора Гао-ди. Дальше обсуждать этого не следует. Ваш сын, известный вам [24], самый старший из ваших сыновей, чистосердечен и щедр, добр и человеколюбив. Просим назначить его наследником престола”.

Тогда император согласился на этот шаг. Вслед за этим он пожаловал всем тем среди народа Поднебесной, кто должен был наследовать своему отцу, по одному рангу знатности. Пожаловал военачальнику Бо Чжао титул Чжи-хоу.

В третьей луне (апрель — май 179 г.) управители и чиновники стали просить о возведении в сан императрицы. Вдовствующая императрица Бо сказала: “Все владетельные князья сейчас общей [с императором] фамилии, поэтому следует провозгласить императрицей мать наследника” [25]. Императрица происходила из рода Доу. По случаю возведения ее в сан императрицы император даровал некоторое количество полотна, шелка, риса и мяса живущим в Поднебесной вдовам и вдовцам, сиротам и одиноким, кто беден и испытывает затруднения [в жизни], а также всем старикам, которым более восьмидесяти лет, и сиротам, которым менее девяти лет.

Прибыв из Дай и вступив на престол, император сразу же распространил свои добродетели и милости на всю Поднебесную, успокоил и обласкал чжухоу и иноплеменников, и все стали жить мирно и счастливо. Затем он по достоинству оценил заслуженных чиновников, которые прибыли с ним из владения Дай. Император объявил [26]: “Когда высшие сановники истребили всех из рода Люй и призвали нас [к власти], Мы еще сомневались и приближенные все удерживали Нас [от поездки]. Только чжунвэй Сун Чан уговаривал Нас [поехать], и Мы благодаря этому смогли сохранить храм своих [230] предков и приносить в нем жертвы. [Сун] Чану уже пожалован паст командующего императорской гвардией, сейчас даруем ему титул Чжуанъу-хоу. Тех шестерых, которые сопровождали тогда Нас, назначаю на высшие должности цинов” [27].