Робер Борон - Роман о Граале Страница 5

Ибо жизнь такого человека исполнена высокого смысла, он готов на жертвы и подвиги, он не боится быть смешным, он исполнен нравственной чистоты и славных помыслов: он — рыцарь.

Рыцарь Святого Грааля.

Е. Витковский

РОБЕР де БОРОН РОМАН О ГРААЛЕ

Любому грешнику давноПонятье твердое дано,Что, перед тем как в мир явиться,Христос не одного провидцаОповестил, благую вестьДо мира повелев довесть.И возгласили их уста,Что сына Своего, Христа,Господь пришлет на землю нашуИспить великой скорби чашу.А в старину, скажу вам прямо,Все люди с праотца Адама:И Авраам, и Моисей,И прочие, и тот, и сей,Вельможа, патриарх, герой,И добрый человек, и злой,И подневольный, и владыка,Народ от мала до велика —Все поколения подряд,Преставившись, сходили в ад.В те давешние временаХозяин ада, Сатана,Уверен был, что он одинНад всеми царь и господин.Однако о небесном чудеМечтали в преисподней люди.И вот в юдоль скорбей и слезГосподь наш Иисус ХристосСпустился, дабы во плотиНа муку крестную пойти.Во чреве Дева понесла,По воле Господа — светла,Проста, кротка и благородна.Так было небесам угодно.И, добродетелей полнаИ ликом хороша, онаСравнима и сама притом,Вестимо, с розовым кустом,И нет душистей, нет нежнейТой розы, что сокрыта в ней!Марией Деву величали.То имя скорби и печалиИ говорит о горьком море,О матери, познавшей горе.Марииных отца и матьИоаким и Анна звать.Однако ж оставалась таБлагочестивая четаБездетной до преклонных лет,Печалясь, что детей все нет,Молился старец неустанно,Чтоб понесла в утробе Анна,И жертву к алтарю принес.Не принял жрец даров и слезИ старец бросил дом и храм.Он удалился к пастухамИ в горести безмерной жил,Решив, что небесам не мил,Ведь Бог, мольбы его презрев,Явил ему великий гнев.Однажды зрит Иоаким:Посланец Господа пред ним.И молвит ангел старику:«Се, слово Божие реку.Ты, Йоаким, по Божьей воле,Отныне не бездетен боле.Ступай обратно не скорбя.Дщерь народится у тебя.Родит твоя супруга Анна.И Богу дщерь твоя желанна.И будет у Него в честиОна святую жизнь вести.Марией наречется дщерь.Итак, ступай домой и верь,И будь спокоен, весел, рад.А в городе, у самых врат,Жену свою обнимешь снова.И таково Господне слово.Покой и радость впереди.Иоаким, домой иди».Начну, однако же, сначала.Спасти от кары надлежалоТомившихся в аду людей,Над коими царил Злодей.Однажды плод запретный с древаАдаму предложила Ева.С тех пор в геенну Дьявол всехВолок за первородный грех.И, наконец, поведать надо,Как вызволили нас из адаОт Люциферовых порухОтец, и Сын, и Святый Дух.Ведь сущность Бога триедина.Се — сущность и Отца, и Сына,И Духа Свята. И такоеВ Едином, означает, — Трое.Желал Господь, чтоб Сын ЕгоОбрел людское естество.И волей Господа, чиста,Мария родила Христа.И Божий Сын, ее дитя,Плоть человечью обретя,Жил, как предания гласят,Терпел, страдал и был распят,Чтоб, наконец, сумели мыСпастись от вековечной тьмы.Мир с незапамятных временБыл на геенну обреченЗа ту же Евину вину.Я о ней упомяну:В том Евина была вина,Что не послушалась онаИ с дерева добра и злаПлод заповедный сорвала.И плод был сочен, ал и бел.И взял Адам его, и ел.И съел, и наготу своюУвидел. Так, вкусив в раюПлодов запретных и прозрев,Нарвали зелени с дерев,Повязки сшили и надели,И с опоясаньем на телеО райском позабыли благе.Отныне ведали, что наги.Гуляя по густым садам,Сказал Господь: «Ты где, Адам?»Сказал Адам: «Я здесь. Я наг.Се был грехопаденья знак.И вот, нарушивших запрет,В раю Адама с Евой нет.Так, в муках грешная женаБыла рожать обречена.А человеку неизменно,Когда скончается, геенна,Где Дьявол всем и вся владел,Была назначена в удел.И все сходили в ад, покудаСоздатель не содеял чуда.И был по милости ГосподнейИзбавлен мир от преисподнейПосланцем Господа Христом.А я поведаю о том —Услышано да будет всеми, —Что Иисуса в ВифлеемеМария родила святая.И, души истиной питая,Она — живительная влага,Источник радости и блага.Итак, правдиво, без прикрасПродолжу о былом рассказ,Не утаив и не соврав,Покуда, други, жив и здрав.Так чудо совершил Творец.Людскому роду наконецХристос был во спасенье дан.В реке прозваньем ИорданКреститель Иоанн младойСпасителя крестил водой.Рек Иисус: «Водою всякДа крестится, чтоб не иссякВ нем жизни благостный истокИ чтобы Сатана не смог,Над ним заполучивши власть,Его навек в аду заклясть».И Церкви Иисус ХристосПрава крещения принес,И положил Петру в уделРадеть о Церкви, и велелПасти людей, ключи от раяПетру отныне поручая.И за Адама все на светеВ роду людском, отцы и дети,Народы, словом, всей землиНавек прощенье обрели.А мнилось, в царстве СатаныОни страдать обречены.Однако ж Иисуса силаОт плена мир освободила!Но ведал Бог, что слабы мыИ что влекомы силой тьмы,Что искушенья и соблазныБезмерны и многообразны,Ведь немощную нашу плотьНам невозможно побороть.Христос велел Петру, чтоб людямСказал он так: коль грешны будемНо покаяние во всемЧистосердечно принесем,Винясь и в малом, и во многом,То чрез Святую Церковь БогомМы будем от своей виныИзбавлены и прощены.Так, Иисус пришел. Тогда,В те стародавние года,О коих ныне говорим,Царил непобедимый РимНад Иудеей, и туда-тоПослал наместником Пилата.И были некий иудейИ пятеро его людейПилату верная подмога.Сей иудей, Христа премногоИ почитая, и любя,Боялся выказать себя.И отступился — зло содеяв,Дабы не гневать фарисеев,Хоть почитал себя тайкомПришельцу другом, не врагом.Но враг — нашелся все ж таковСреди друзей-учеников.С проклятьем вспоминают людиО сем предателе Иуде.Итак, на сходках фарисеиКричали, что всего вернее,Дабы остаться им в чести,Христа немедля извести.А Иисус душой приникК Иуде. Оный ученикИскариот, упомяну,Хранил общинную казну,Был жаден, а еще ревнив.Иуда злился, невзлюбив,Что меж собой ученикиИ задушевны, и близки.И так, апостолов средиХодил со злобою в груди.Не ведали друзья Христовы,Что казначей их строит ковы.Но знал Учитель наперед,Когда и почему умрет.Иуда же как казначейСбирал дары от богачей,При этом, велика ль, мала,Иуде десятина шла.И вот в дому у фарисеяСобрались, ужинать затея,Ученики вокруг стола.И некая жена вошла.И, наклонясь, к ногам ХристаПрипала поселянка та.Мария было имя ей.Пахучий нардовый елейМария из сосуда льетУ ног Учителя, и вот,Сей драгоценнейший бальзамПролив и примешав к слезам(не плакать ей невмоготу),На ноги и главу ХристуБлагоухающую мастьМария начинает класть.И благовония легки.И тронуты ученики.Один Искариот сердит.С негодованием твердит,Что триста сребреников нам,Мол, заплатили б за бальзам.А так, мол, мне прибытка нет —Законных тридцати монет!И охватила злость Иуду.«В накладе, — думал он, — не буду!»Вот к Каиафе неспроста,Но мысля, как сгубить Христа,Злодеи толковать идут.Иуда тоже тут как тут…В ту пору в ИерусалимеПервосвященником меж нимиБыл Каиафа всех главнее.Иосиф из АримафеиТогда участвовал в совете,Где толковали старцы эти.Был сей аримафеец, впрочем,До злодеянья не охочим.Но все, когда вошел Иуда,Умолкли, опасаясь худа:Считали нечестивцы те,Что он радеет о Христе.Иуда говорит: «ВначалеВы громко спорили, кричали.Почто же замолчали враз?И тишина почто у вас?»Они ж ему: «А ты открой,Где Иисус, учитель твой?Иль проповедовать кудаПошел?» Иуда молвит: «Да,Пошел». Не отстают они.«А ну, — вскричали, — не темни!Ты — Иисусов или наш?Ты Иисуса нам продашь?»И вот тогда Иуда, враг,Ответил фарисеям так:«За тридцать сребреников вамОхотно мудреца продам.Вас к Иисусу приведу».И тотчас проклятую мздуОхотно фарисеи далиИскариоту. Ну, а далеСтал пред синедрионом татьЗадуманное излагать.Мы с вами, мол, в тот самый дом,Где будет Иисус, придем.И, будто идучи на бой,Возьмите и ножи с собой.Оружье пригодится. «Но, —Речет, — запомните одно:Что с Иисусом брат ИаковЛицом и статью одинаков.Смотрите, одного с другимНе спутайте!» — «А мы хотим, —Иуде молвят, — если так,Отличия увидеть знак».А он в ответ, что вещь проста,Что поцелует, мол Христа.При обсужденьи мерзких делВ тревоге и тоске сиделИосиф из АримафеиИ думал: «Экие злодеи!»Се, ждали, подлые, покудаИм знака не подаст Иуда.В Четверг у Симона в домуБыл Иисус, и там емуВнимали братья. А ХристосСлова такие произнес:«Вам ныне истину открою.Вы преломили хлеб со мноюТеперь, а на исходе дняОдин из вас предаст меня».И рек Иуда: «Молви нам,Равви, не я ль тебя предам?» —«Иуда, ты сказал», — таковИуде был ответ Христов.И, истинную благодатьЖелая въяве преподать,Взял умывальницу и самОмыл стопы ученикам.Тем самым был урок им дан.И тихо молвил ИоаннВ ответ на действие Христово:«Сказать позволь, Учитель, слово».Позволил Иисус ему.Тогда сказал он: «Не пойму,Почто, как некто из толпы,Ты грешным нам омыл стопы?»Учитель, отвечая, рек:«То от Меня Петру урок.Вода от первых же ступней,Омытых человеком в ней,Уже грязна. С ней люди схожи.Грязны, покуда грешны, тоже.Но могут, хоть грязны они,Другому омывать ступни.Омоют и омоют снова,Как ни грязны, один другого.Так, даже грязная водаГрязь отмывает без труда.И всяк омыт, и стар, и мал,Последний точно первый стал.Я притчу о воде беруПримером, говоря ПетруИ Церкви-Матери Святой,Чтоб наставляли род людской.И сможет грешник, стало быть,Другого грешника омыть.И будет чист омытый сей:С того, кто Троицу и с НейСвятую Церковь любит верно,Отмоется любая скверна.Но чистого не явен вид,Пока не сказано: омыт.И ты за сим примером следомЗапомни: всякий грех неведом,Пока не исповедан он,Пока от церкви утаен».Вот так об омовеньи ногУчитель Иоанну рек.Итак, сидят они в домуУ Симона. И вот к нему,Как обещал, ИскариотГосподних недругов зовет.И на предательские зовыЯвились в дом враги Христовы.И вся община у столаВ великом страхе замерла.А сам Искариот, злодей,Узрев непрошеных гостей,Целует Господа в устаИ так им выдает Христа.Вмиг окружен и схвачен Он.«Держите крепче! Он силен!» —Внушает стражникам Иуда.И увели Христа оттуда,Решив, что он у них во власти.Так, дело сделано отчасти.И плакали ученикиСлезами муки и тоски.А некто на столе фиалВина Христова увидал.И не было вокруг людей.И вынес чашу иудей,Пока с побоями, в пылиК Пилату Господа вели.И обвинили, как умелиХриста злодеи, а на делеНад Господом совсем малаВласть фарисеева была.Искали для Него вину —Не отыскали ни одну.И мог бы, только захоти,Он от судилища уйти,Неодолим и неподсуден.А все-таки на суд ИудинЯвился Иисус ХристосИ брань людскую перенес.Итак, стояли у палат.И вышел, и сказал Пилат:«Старейшины для ясновидцаХотят распятия добиться,Но пленника сего винаНи в чем, однако, не видна.И посему даю ответ:Причин для наказанья нет».Но иудеи, гневны, яры,Желают Иисусу карыИ требуют свое опять.Хотят на казни настоять.«Пусть кровь Его на нас!» — кричат.И покорился им Пилат.Но, согласившись с ними, с ходуОн опускает руки в водуПрилюдно, сути не тая:Вот, умываю руки я,Чтоб не пошла дурная слава,Что, мол, Пилат судил неправо!А иудей, забрав в домуУ Симона фиал, к томуПилату прибежал. ФиалОн прокуратору отдал.Когда ж разнесся слух о том,Что сотворилось над ХристомИ ликовали фарисеи,Иосиф из АримафеиК правителю пришел и рек:«Тебе и Риму долгий срокСлужил и я, как верный воин.И, коль решишь, что я достоин,И оказать мне милость рад,Ни воздаяний, ни наградЖелаю, но, душой скорбя,Прошу иного у тебя». —«Добро, Иосиф, по трудам, —Сказал Пилат, — тебе воздамОхотно, ибо признаю,Иосиф, преданность твою». —«Тогда позволь, — Иосиф сей,Аримафейский рек ему, —Распятого с креста сниму». —«На бескорыстного слугуНе подивиться не могу! —Правитель молвит иудею. —И отказать тебе не смею.Да на отказ не стало б сил,Когда б и большее просил.Ступай и с верными людьмиСтрадальца своего сними». —«Благодарю. Однако стражуПредупреди. Я с ней не слажуПравитель же ему в ответ:«В предупрежденьях нужды нет».«Но, стражники твои у нас,Правитель, стребуют приказ!» —«Не стребуют. Ступайте смелоК Голгофе и снимайте Тело!» —К кресту Аримафей бегом.И вот на Теле дорогомУничижений и обидСледы немыслимые зрит.И сам, терзаясь прежестокоПред Телом мертвого Пророка,Он страже говорит: «С креста,Пустите-ка, сниму Христа». —«О том и думать, иудей, —Охранники в ответ, — не смей!Ведь голосил Он: наяву,На третьи сутки оживу.Пусть оживет, но напередПусть, как положено, помрет!» —«Приказано мне снять Его.Пилата слово таково».А те: «И не проси о том.Иначе и тебя распнем».Иосиф кинулся назадК Пилату и кричит:«Грозят Мне воины, как бунтари,И, что я им ни говори,Ответом то плевки, то брань,Мол, докучать нам перестань!Я о приказе им толкую,А солдафоны ни в какую».Словам Иосифа не рад,Оглядывается Пилат.Кого, мол, в помощь, утрудим?А рядом — некто Никодим.Пилат окликнул Никодима.Мол, подсобить необходимо.«Ступайте, — говорит, — вдвоем.О слове помните моем».Сие сказав, Христов фиалПилат Иосифу отдал.И то: искуснее и крашеНа свете не бывало чаши.«Тебе Он был милей родни, —Сказал Пилат, — за то храниСие сокровище. ВладейИм нераздельно, добродей».Расщедрился Пилат: видать,Себя перед людьми признатьВершителем недобрых делСей прокуратор не хотел.И вот на кузню полетелиТе иудеи. И о делеСказавши мастерам своем,Забрали клещи и вдвоемИсполнить превеликий трудОни к Распятию идут.Охранники на месте. К нимТеперь подходит Никодим.Он не боится их и самБесстрашно угрожает псам.Он молвит: «Муками Христа,Быть может, наконец, сытаБессовестная ваша свора?Не хватит ли пустого спора?Эй вы, воинственная рать!Велел начальник Тело снять.Вот поздорову-подобруЯ Мертвого и заберу.И схоронить Его отдамИосифу. И спорить вамС самим правителем не след».Но спорят стражники: мол, нет,Тебя не пустим, НикодимИ Мертвеца не отдадим.Но иудеи — поперек.«Кто повеленьем пренебрег,Покончим, — возопили, — с ним!На древе вас самих казним!Собакам вашим поделом!»Тут побежали бить челомК Пилату стражники-злодеи.Снимает Никодим скорееС Голгофы Тело. НаготовеУже Иосиф. И от крови,Следов глумления и мук,Омыл Его как верный друг.Последний оказал почет.Но зрит Аримафей: течетИ падает на камень вновьХристова пресвятая Кровь,Лиясь из раны — а она,Омытая, растворена.И праведник, как мог, ловчей,Подставил рану под ручейИ в тот подаренный фиалКровь Иисусову собрал.Иосиф рассудил о Ней:В сосуде я всего вернейНазло и вору, и врагуСию Святыню сберегу».И терпеливо, и умело,Собравши Кровь Святую,Тело Спасителя людей ХристаОмыл Иосиф дочиста.И, стало быть, кровавый токВ Иосифову чашу стек.Тогда Иосиф пеленою,Льняною плащаницей, коюКупил он, с головы до ногГосподне Тело обволокИ положил во гроб пустой,И выход завалил плитой.Проходит день. И вот спешатК Пилату судьи. И ПилатВыходит. Фарисеи речьЗаводят: надо-де стеречьСкалу, заваленную тойТяжелой каменной плитой,Не то найдется доброхот,В два счета Тело украдет.И посему поутру раноУ гроба собралась охрана.И Господа Иосиф мойОставил и пошел домой.Умерших праведников радиГосподь наш побывал во аде,Пока, правителю служа,У гроба бдили сторожа.В аду от муки и печалиВо власти Сатаны кричалиВсе, ибо Бес свиреп и лют.Но праведный и добрый людХристос избавил для небес.И с грешными остался Бес.А с копьями наперевес,Не зная, что Христос воскрес,Охрана у Христова гробаСтояла и глядела в оба.Зато Марииного СынаУ гроба зрела Магдалина,А с нею и сия, и таВоскресшим видели Христа.От них о превеликом чудеДругие услыхали люди,Заговорили, загалдели,Мол, Иисус ожил на деле,Раз Магдалине и ПетруЖивым явился поутру.Мол, убедил он и Фому,Сему явился, и тому,И мироносице Марии.И видели его другие.А сторожа подняли крикИ к фарисеям напрямикПомчались доложить об этом.И фарисеи всем советомТут затевают шум и гам.«Ой, горе, — воют, — горе нам!»Твердят, что скрылсяИз гробовых пелен и уз,И что отвалена плита,И что гробница, мол, пуста,Коль верить слугам, а наврядОни неправду говорят.«А коли нет Его нигде,Быть, — голосят, — большой беде!Но мы Пилата убедим.Речем, что Тело НикодимС Иосифом снимали — знатьИм за Него и отвечать».И положили так сииСтарейшины и судии:«Пилату не боясь речем:Мы в похищеньи ни при чем.Иосиф с Никодимом этиЕдиные за все в ответе.И с них за Иисуса спрос.А кто ж еще Его унес?По их вине пуста гробница.Им пред тобою и виниться».И в синагоге все подрядТак фарисеи говорят:«Обоих надо в кандалы.Они за Иисуса злыНа нас и, верно, завопят,Что Иисус зазря распят.Но мы их схватим, а засимВиновниками огласим.Ужо помучим их, притвор.Объявим, что Иосиф — вор».Вот так и рассуждали в ладНа том совете стар и млад.Затеял зло синедрион.И приговор произнесен.А Никодима верный другО том оповещает вдруг.И он, опасностью гоним,Бежал, когда пришли за ним.Стучат — а им ответа нет.Вошли — а Никодима следПростыл уж: в доме ни души.Тогда возьми и поспешиПервосвященникова ратьИосифа вязать и брать.Озлобились, ломают двери,Неистовствуют, точно звери.Лютуют, голосят в ночи:«Эй! Признавайся! Не молчи!Почто пуста Его гробница?Где Тело мертвое хранится?»Иосиф, терпелив и тих,Удостоверивает их:«В гробницу из последних силЯ Иисуса положилИ отбыл. А дозор у скалЛюдей к ней больше не пускал».Но Иисусовы врагиОпять ему кричат: «Не лги!Тебя единого к ответу!В гробнице Иисуса нету!» —«Не вем. В саду четыре дня, —Речет он, — не было меня.И, ежели пуста гробница, —Не на Иосифа браниться!»Но, нечестивые, в ночиЕго пытали палачи:Иль уговаривали, илиСекли и батогами били.И наконец, уж на рассвете,Иосифа злодеи эти,Первосвященники-вралиВ узилище поволоклиИ, пленника в темницу бросив,Дабы томился в ней ИосифСебе на муку и на горе,Замуровали вход в каморе.О том проведавши, ПилатБыл злодеянию не радИ фарисеев поносил,Перечить не имея силИ из узилища не смеяОсвободить Аримафея.Но Иисус Христос нигдеНе бросит праведных в беде,От поруганий и обидУтешит и освободит.И в одночасье поутруВ Иосифову конуру,Где он томился взаперти,Христос пришел его спасти.Свет, ослепителен и бел,Аримафея обогрел.Он глянул на Христа и тутВ Его руках узрел сосуд.А накануне в сей фиалОн кровь Христову собирал!Кричит Иосиф из оков:«Почто? Отколе? Кто таков,Рассеиватель темноты?О Господи? Ужели — Ты?» —«Да, Небом Посланный — с тобой,Сказал Господь. — Не утаю,Иосиф, быть тебе в раю».Иосиф рек: «В моей ночиТак ярки дивные лучиЧто не дают они, увы,Тебя увидеть, Раввуни!» —«Внемли началу из начал, —Христос страдальцу отвечал. —Род человеческий храня,Господь-Отец послал МеняЯвиться людям во Плоти,Меж вами быть и вас спасти.И Я, Распятый ради вас,Вас от мучений ада спас.Простилось мукою креста,Что прародителей четаВ сени Эдемовых деревЗапрет Создателя презрев,Запретный плод добра и злаНа радость змию сорвала.И первочеловеков техЗа совершенный ими грехКарая, Вседержитель СилС тех пор бессмертия лишил.А порожденных ими чадНеистовые бесы в адВлекли за первородный грех,При этом забирая всех,Всех до единого, покудаС Марией не свершилось чуда.Се, от жены явилось зло —И благо от жены пришло.И тот, и этот, и инойСгубились и спаслись женой.Наказаны из-за жены,Из-за жены и прощены!Знай, Сына Божьего, светла,Пречиста, Дева родила.Оплеван с головы до пятИ на кресте людьми распят,Однако волею небесНа третьи сутки Он воскрес.Се — Я в обличии людскомБыл фарисеями иском,Захвачен, мучим и казнимЗатем, что ненавистен им.Иосиф тянется из уз,Кричит Ему: «Ты — Иисус!И это Ты распят на древе!И это Ты Марии-ДевыСын! И старался, стало быть,Искариот — Тебя сгубить!Тебя поганый этот идолЗа тридцать сребреников выдал!И это чудо из чудесТы совершил — тем, что исчез!И за Тебя, выходит, днесь,О Боже, мне погибнуть здесь!»«Да, это Я, Иосиф, верь,Не размуровывая дверь,К тебе спустился, коль темницаТебе погибельною мнится».Иосиф отвечает: «Равви,В небесной воссиявший славе!От фарисеев отженя,О Господи, спаси меня!Ведь очевидно: мне, доколе,Я не умру, не быть на воле!А я, ручаюсь головой,Был непоколебимо твой,Но в том не признавался, Боже.Я числился в совете тожеОдним из судей фарисеев,Чьи наговоры не рассеяв,Хоть сожаленьем и томим,Выходит, был врагом Твоим!» —«Однако не был ты врагом,Иосиф, в действии благом.Себя раскаяньем не мучай.Твое судейство — это случай.Ты на совете был, но вскореТебе мучение и горе,В побоях тело кровеня,Иосиф, дали за Меня.И в том великая заслуга,Что ты явил себя как друга.Отец Небесный Мой тебя,Иосиф, вдохновил, любя.И ты, смирен, благочестив,Пилата обо мне просив,Мне оказал, достойный друг,Поверь, услугу из услуг». —«Услуга, — узник, не смолкая,Ответствовал, — мала такая». —«Нет, — Иисус сказал, —была Сия Услуга, не мала.И я за преданность твоюТебе, Иосиф, воздаю.Когда почиешь с миром, знай:Обрящешь небеса и рай.А ведаешь ли, почемуЯ посетил твою тюрьму,Не приведя учеников?Ответ, Иосиф, вот каков: —С того, — Христос продолжил, — дня,Когда с креста ты снял Меня,Я полюбил тебя, узнавТвой благородный чистый нрав.Средь фарисейских зол и скверенТы был Мне неизменно верен.Отныне Я — с тобой. И се,Проведают, Иосиф, все,Кто Мне друзья и кто враги.А чашу эту береги.Тебе ее, Аримафей,Вручаю в знак любви Моей.С кем чаша дивная сияПребудет, с тем пребуду Я».Глядит и видит узник: сноваС ним чаша дивная Христова,Прекрасный дорогой фиал,Куда по капле он собралГосподню кровь, когда с крестаОн принял снятого Христа.В узилище фиала видЗело Иосифа дивит,Дивит особе потому,Что прежде у себя в домуОн скрыл божественный фиалИ про тайник никто не знал.И се, коленопреклонен,Так Иисусу молвил он:«Но, Иисусе, я — твой раб.И недостоин я, и слаб.Пусть заповеданный сосудДостойнейшие сберегут». —«Нет. Чашу — ты храни сию.Тебе веление даю!И передай ее троим,Трем сотоварищам своим,Кто, веру в Бога сохраняИ в Сына Божьего, Меня,И в Духа Свята, кто призналСие начало из начал,Признал, что суть Отца, и Сына,И Духа Свята — триедина».Итак, божественный фиалИосиф у Христа приял.«И будут люди от вины, —Господь продолжил, — прощены.Кто верует в Меня, томуВо всякий день и час вниму.И ныне о тебе радеюИ воздаю как добродею:Ты будешь у людей в чести,Когда начнете вы блюстиДушеспасительный обряд.Тебя воспомнят все подряд» —«А как воспомнят, Раввуни? —Спросил Иосиф. — Объясни».«Как в Симоновом доме, там,На Вечере последней, вамОтныне Плоть и Кровь СвоюЯ хлебом и вином даю.И будет эту благодатьНарод вкушать и наблюдать,И приобщаться ко святынеНеукоснителъно отныне:Устроят возвышенье, чтобЧтить положение во гроб,Строению сему даряИменованье алтаря.И будут полотно беречь,Покрывшее Меня до плеч,Пред ним склоняться и молиться.Ему названье — плащаница.Потиром будет сей фиал,Куда ты Кровь Мою сбирал,А дискосом плита большая,На гроб печатью налегая.И христиане там и тутОбрядом этим помянут,Ликуя и благоговея,Достойнейшего иудеяИосифа. И знай: кто нашуВоочью сможет видеть чашу,Любой, и этот, и инойНавек благословится МнойИ будет праведен вполне,И верен, и угоден Мне,И Господом Отцом храним.И присно будет небо с ним.Он обретет души покой.И, ежели его людскойНеправедно осудит суд,Тем паче небеса спасут».Однако, братия, не скрою:Есть книга мудрая со мною.Порой то позднею, то раннейИсторий всяческих и знанийВ той книге черпаю премного.Сей повести она — подмога.Узнал о чаше, что онаБыла Граалем названаИ что от Господа фиалИосиф с радостью приял.А Иисус как благодатьВелел ее троим отдать:«Троим, Иосиф, подари.И да едины будут — три.И, силами тебя питая,С тобою Дева ПресвятаяОстанется, даруя свет.И оным будешь обогретВ узилище. И Дух СвятойПребудет до конца с тобой.Но без тебя твою тюрьмуЯ покидаю. ПотомуЯ ухожу один, что днесьТы должен оставаться здесь.И будет, темная, светлаТемница, как при Мне была.А ты ни вервий, ни цепиНе бойся. Душу укрепи.Молись и веруй не скорбя.И что от гибели тебяСпасет, Иосиф, Дух Святой,Запомни. И на этом стой».Без пищи, воздуха и светаАримафей томился где-то,И от него друзья на волеВестей не получали боле.И в Иерусалиме толкНасчет Аримафея смолк.А некто, юноша один,Иноплеменный паладин,Скитаясь долго на чужбине,Жил в Иудее и поныне.Паломник на Христа глядел,Свидетелем Христовых делБыл не единожды и самЕго дивился чудесам.Валили к Господу толпойИ бесноватый. И слепой.Целил Христос недуг, паршу,И всех чудес не опишу.Хранитель благодатных сил,Он трех умерших воскресил,И встали эти трое снова.Но фарисеи, Божье СловоВозненавидев неспроста,Распяли Господа Христа.Ведь было им невмоготуТерпеть Христову правоту.Немало минуло годин.И вот паломник сей, одинИз стародавних паладинов,Уж Иерусалим покинув,Из Иудеи прибыл в Рим.Но об ином поговорим.И упредим, однако, сразу:Сын кесарев имел проказуИ прокаженного удел,То бишь гноился и смердел.Больного сына потомуВ особом заперли дому.И воздуху ничтожно малоОконце узкое впускало.А прокаженному тудаПередавалась и еда.Итак, спокойно, без заботУ римлян паладин живет.Но вот они, не скрыв печали,Ему однажды рассказалиО хвором кесаревом сыне:«С Веспасианом худо ныне!» —«Что, — паладин спросил, — беда?»И отвечал хозяин: «Да,Беда большая. Ходит слух,Совсем Веспасиан протух.Проказа у бедняги иль,Не ведаю, какая гниль,Но знаю: и отец седойТомим сыновнею бедой.Ты, чужуземец, видел свет.Ужель нигде на свете нетВеспасиану лекарей?Иль есть? Рассказывай скорей!»Ему ответил, не скрывая,Скиталец: «Из чужого краяЯ прибыл, повидав людей.Да, жил меж ними чудодей.Честь чудодею и хвала —Творил великие дела.Он именем небесных силНедуги исцелял, учил,И на него, на ясновидца,Народ не уставал дивиться.К нему чуть не со всей землиСтрадальцы хворые неслиНа исцеление своиБолячки, язвы, лишаи.Да, он целил недуг, паршу,И всех чудес не опишу.От разных исцелялись зол:Немой — вещал, безногий — шел.Завидуя чудесной силе,Старейшины его хулилиИ гнали отовсюду вон,Бессильные целить, как он».Закончил юный пилигрим.«А что, — спросил хозяин, — с ним,Пророком, сделалось и какЗвался он, врачеватель-маг?» —«Скажу. Прозвание его, —Ответил странник, — таково:Пророк и врачеватель — этоБыл Иисус из Назарета.А книжники и фарисеиСо всей собрались Иудеи,Из ненависти сообщаПророка погубить ища.И злое сборище сумелоПозорное обделать дело.И Иисуса, как врага,Секли, раздевши донага.Осмеян в ИерусалимеСогражданами был своими,И на Голгофе от людейРаспятье принял чудодей.А не умри он, от проказСтрадальцев многих бы упас.Да и с Веспасиана, верно,Сошла б таинственная скверна». —«Но, человече, объясни, —Хозяин рек, — почто они,Псы, поступили так жестоко,Распяв целителя, пророка?» —«Распяли, правоту поправ,Ведь Иисус Христос был прав». —«Но, — рек хозяин, — как далечеЯвились к кесарю, и там,В покоях кесаревых, самЗа римлянином и чужакВсё повторил, мол, так и так.Все чудеса наперечет.И кесарь чужаку речет:«Что ж, если то, о чем ведешьРассказ, не выдумки, не ложь,Ручаюсь, щедрой будет плата:Получишь серебро и злато».А удивительный рассказПришельца и на этот разУ кесаря, да и у всехСлужителей имел успех.И эти слушали, и те,Дивясь известью о Христе.А, высушав, и сами вскореЗаговорили. В разговореРаскинули и так и сяк.Пилата порицает всяк.Мол, и хитер он, и жесток,И без вины казнен пророк.В его погибели Пилат,Конечно, первый виноват.А Понтия Пилата другНа крики кесаревых слугОтветил: «Не согласен я.Пилат — мудрейший судияИ, справедливый суд творя,Людей не осуждает зря!»Тогда спросили чужака,Желая знать навернякаИ боле ни о чем не спорить:«Поведай, пилигрим, вдругорядьСей необыкновенный сказ,Кого да как правитель спас.Да быль ли то иль небылица?Хотим, однако, убедиться».И, славя житие Христово,Поведал чужеземец сноваПро ясновидца и врача,Который, немощных леча,Исполненный небесных сил,Веспасиана б исцелил.Рассказчик рек всему двору:«Нигде в сей повести не вру.Верна об Иисусе весть!Сему и подтвержденье есть:Христова одеянья видЛюбого хворого целит.Прошла б при этом без следаИ прокаженного беда!»Однако, слушая, народРассказ на веру не берет.Не могут люди надивиться,Твердя: «А если небылица —Заманчивая речь твоя?Пошлем, положим, в те краяУдостовериться слугу.А если лжешь?» — «А если лгуИ выдумка мои слова,Наказывайте, но сперваВам убедиться бы самим!Ступайте в Иерусалим.А там, ручаюсь головой,Расскажет о Христе любой.Нет, я не выдумщик, проверьте,И, коль солгал — предайте смерти!»И было много голосов:«Тебя посадим под засов.Побудь, покамест твой рассказПроверим, пленником у нас».Схватили за благую речьИ стали странника стеречь.«Вестимо, — кесарь слугам рек, —Путь в Иерусалим далек.Однако, если с кораблемГонца толкового пошлемК далеким этим иудеям,Наверное, уразумеем.Вдруг Иисус — был маг? И вдругНавек избавится от мукОдеждою его однойИ исцелится наш больной?Вот благодать так благодать!О том не можно и мечтать!»А в безотрадном, как темница,Дому Веспасиан томится.Услышать вести чужакаЕму отрада велика.И он, и телом, и душойВоспряв надежде пребольшой,К отцу взывает, говоря,Что бесполезны лекаря,Что страждет он и днем и ночью,А ныне увидел воочью,Что не от снадобий и травОн будет совершенно здрав,И зреть служителей унылыхВ окошке, дескать, он не в силах.Уже о необычном делеПо Риму слухи полетели.И вскоре жители узнали:В заморские чужие дали,К Пилату в ИерусалимПосланник кесарем своимОтправлен выспросить о чуде,Послушать, что расскажут люди,Уразуметь, пророка илиОбманщика они казнили.Ну, а посланником притомВ сем предприятьи непростомНазначен человек весьмаНезаурядного ума.Он разузнает все. И будеПророка погубили люди,Какую-либо, стало быть,Ею вещицу раздобытьИ оную донесть до РимаРеликвию необходимо.А коль Пилат и лих, и зол,Пилату да речет посол,Что, праведников, мол, губя,Пеняй, правитель, на себя.Итак, послы отплыли вскореИ переплыли сине море,Бессчетные минуя мили.И наконец к земле приплыли.И на берег сошли. И вотПосол гонца к Пилату шлет.А ну, мол, сказывай, Пилат,Кто некогда тобой распят?Ты был несправедлив и лют —Так поговаривает люд.И, о замученном скорбя,Разгневан кесарь на тебя,Что ты, неправеден зело,Великое содеял зло,И посему, Пилате, днесьЯ, кесарев посланец, здесь.Исполни ж кесарев наказ:Осведоми о деле нас».Пилат знавал сего посла.Меж ними и приязнь была.Посланец сей — высокочтим.Оставил Иерусалим,О важном госте услыхав,И с челядинцами стремглав,Доброжелателен, открыт,Навстречу римлянам спешитНаместник кесарев Пилат.А римляне — к нему спешат.И вот посланцы, поясним,Сошлись в Аримафее с ним.Не высказал посол, однако,Ни дружбы, ни приязни знака,О деле давешнем покаНе разузнал наверняка.Сперва он зачитал самоОт императора письмо,То бишь короткий без прекрасОб Иисусе пересказ.Закончил чтение посол.Пилат и бровью не повел.«Ответствую гостям из Рима, —Правитель рек невозмутимо, —В посланье истина была.Такие именно дела». —Дивятся гости. «Ну и ну,Так, стало быть, свою винуТы, говорят Пилату, — все жНе отрицаешь, признаешьИ говоришь себе во вред?»И меж собой решают: «Нет,Помилуют его навряд.К повешенью приговорят!»Но тут посол к Пилату в домБезотлагательно ведом,Где кряду несколько часов,Замкнувши двери на засов,Сам сказывал Пилат, занеСоврет молва на стороне.Итак, история сначалаОб Иисусе прозвучала.Сказал про юные лета,Поведал о делах ХристаИ молвил наконец о том,Как измывались над Христом.Признался, что не раз слыхал,Как голосили: «Плут! Нахал!Обманщик!» — о самом ХристеЛихие фарисеи те.И рек, рассказывая дале,Правитель, как Христа предали:«Молчанием не обойду:Предал Искариот за мзду.И к Симону вломились в дом.И был Он стражею ведомКо мне на суд. И всех слышнееЕго хулили фарисеи.А я ответил краснобаям,Что мною он освобождаемОт обвинений-пустяковин.Он, объявил я, невиновен.Тогда вошли осатаневЕго хулители во гнев.Первосвященники и знатьВо всю пустились угрожать.Неистовствовали, меняЗа доброту мою кляня.Не мог идти я сопротив.И, бесноватых укротив,Я говорю им: «Не хочуУподобляться палачуИ быть с мучителями вместе.Я, говорю, пекусь о честиИ твердо говорю вполне:Невинной крови нет на мнеА крикуны: «Не суесловь!Да будет Иисуса кровьНа наших детях и на нас!»Таков был иудеев глас.И налетели, и жестокоСекли-кровавили пророка.Изранен с головы до пят,Он был злодеями распят.О том свидетельствует свет.И повторяться нужды нет.Однако же и почитатьсяЗа изверга и святотатцаНимало не хочу и всемВо всеуслышанье повем;Да, отвратительнее злаТолпа содеять не могла.Но объявляю: я не с ней!Я рек им ясного ясней:«Чист Иисус, а посемуГреха на душу не возьму,Но умываю руки!» СеНа площади слыхали все.В то время, преданность храня,Служили, впрочем, у меня —Один достойный иудейИ пятеро его людей.А звали оного слугуИосифом. И не солгу,Служил он, не жалея сил.«Позволь, — Иосиф попросил,Снять убиенного с креста».Дрожали у него устаОт горя. О слуге радея,Я внял желанью иудея.И он поднялся на настил,Снял, и унес, и поместилКазненного в одной из скал,В какой гробницу изыскал.Ушел Аримафей тогда.А из гробницы без следаМертвец — о чудо из чудес!Неведомо куда исчез.Корысть какая и кому,Я сам, признаться, не пойму.Однако истина видна:В распятье — не моя вина».Пилата выслушал посолИ лиходеем не почел.И рек Пилату не тая:«Вина, согласен, не твоя.И ты, Пилат, непогрешим.Вестимо, так и порешимКогда свидетели подрядНам эту повесть повторят».«И очевидцев, и молву, —Пилат ответил, — призову.И повторит и стар, и млад:Во зле не виноват Пилат». —«Ну ладно. Ежели таков,Зови младых и стариков.И да сойдутся, как на форум,И засвидетельствуют хоромЕрусалимляне, что честьТвоя непогрешима есть».Правитель действовать готов.Правитель разослал гонцов.Внемлите, дескать: отовсюдуСебе свидетелей добуду.Велели: иудеям вестьО прорицателе довесть,Как есть, до сведенья посла,Чтоб оправдала и спаслаОна правителя. А самПилат искал и там, и сямВещицу эту либо ту,Принадлежавшую Христу,Как требовал того посол.