Готфрид Бюргер - «Ленора» Г.Бюргера, «Линор» Э.По и подобные баллады (сборник) Страница 10

Датская баллада «Оге и Эльсе»

Перевод - Игнатий Ивановский

Две девушки золотом шили,Держали шитье,А третья грустила, что умерЛюбимый ее.Она ему поклялась.

Эльсе встретилась с Оге,Он ехал верхом.Вскоре он с ней обручилсяИ стал женихом.

Он золота взял немалоИ Эльсе берег,Но только окончился месяц,В могилу он лег.

Так горько оплакала ЭльсеНесчастье свое,Что Оге в глубокой могилеУслышал ее.

Он гроб поднимает на плечи,Идет, как слепой,Приходит к покою невестыТяжелой стопой.

Он гробом стучит непокрытым,Не пряча в меха.«Вставай, любимая Эльсе,Впусти жениха».

Горько заплакала Эльсе,Ей горе, как нож.«Коль скажешь ты имя Христово,Ко мне ты войдешь».

«Вставай, любимая Эльсе,Поверь, я не лгу:Сказать тебе имя Христово,Как прежде, могу».

Эльсе горячие слезыОтерла рукой,Встала и мертвого ОгеВпустила в покой.

Из золота частый гребеньДостала онаИ жениха причесала,Смертельно бледна.

«Скажи мне, любимый Оге,Скажи мне скорей,Как там в подземном мраке,В могиле твоей?»

«В нашем подземном мраке,В могиле моей,Как в светлом небесном царстве,Будь веселей».

«Зачем же, любимый Оге,Мне мыкать беду?Я лучше в твою могилуС тобою пойду».

«Темно в моей тесной могиле,Туда не стремись.Темно в ней, как в преисподней.Крестом осенись!

Когда ты грустишь и плачешьИ хмуришь лоб,Старой прокисшей кровьюПолон мой гроб.

В моем изголовье травыПод ветром шуршат,В ногах моих скользкие змеиКишмя кишат.

Когда ты поешь и смеешься,Не льешь ты слез,Могила полна лепесткамиПрекрасных роз.

Но черный петух загорланил,О Эльсе, прости!Покуда открыты ворота,Я должен уйти.

И белый петух загорланилПод кровлей дворца.Стремиться в сырую могилу —Удел мертвеца.

И красный петух загорланил,Язычников друг.Пора мне в сырую могилу,Светает вокруг».

Он гроб поднимает на плечи,Идет, как слепой,К раскрытой могиле уходитТяжелой стопой.

Заплакала бедная Эльсе,Оставила дом,Пошла она следом за ОгеВо мраке лесном.

Все дальше по темному лесуШел мертвый жених,Поблекли и выцвели прядиВолос золотых.

«Смотри, как от звездочек малыхБлестит небосвод.Порадуйся звездному небу,И полночь пройдет».

На звезды она оглянулась,Не видя его,А он опустился под землю,Вокруг — никого.

Домой она шла одинокоИ слезы лила,И только окончился месяц,В могилу легла.

Отрывки из исландской баллады «Вторая песнь о Хельги Убийце Хундинга»

Перевод - Андрей Корсун

Из сборника скандинавской мифологии «Старшая Эдда». Сюжет лег в основу датской баллады «Оге и Эльсе».

Хельги женился на Сигрун, и у них были сыновья. Хельги не дожил до старости. Даг, сын Хёгни, принес Одину жертву, чтобы тот помог отомстить ему за отца. Один дал Дагу свое копье. Даг встретил Хельги, своего зятя, у рощи, которая называется Фьётурлунд. Он пронзил Хельги копьем. Хельги пал, а Даг поехал в горы и рассказал Сигрун, что произошло:

«Сестра, не хотел быо горе поведатьи слезы твои,сестра, увидеть, –убит поутрупод Фьётурлундомгерой, меж князьямисамый достойный,себе подчинявшийвоинов смелых».

[Сигрун сказала:]«Пускай тебяпокарают те клятвы,которые дал тыкогда-то Хельги,клялся ты светлойвлагой Лейфтраи камнем Уннв холодной росе!

Пусть не плыветотныне корабль твой,как бы ни дулветер попутный!Пусть не бежитконь твой послушно,когда от враговспасенья ты ищешь!

Пусть не разитмеч твой в битве,разве что сам тысражен им будешь!Было бы местьюза гибель Хельги,если б ты волкомскитался в чаще,нищим и сирым,вечно голодным,разве что трупытебя б насыщали!»

[Даг сказал:]«Сестра, ты безумна,затмился твой разум,коль беды зовешьна голову брата!Один повиненв этом несчастье,меж нами руныраздора посеяв.

Золото браттебе предлагает,Вандильcве весьи Вигдалир тоже;половина странывыкупом станетза горе твоеи твоих сыновей!»

[Сигрун сказала:]«Как ни богатоживу я в Севафьёлль,жизни не радани утром, ни ночью,жду, не блеснет ливойско князя,Вигблер под княземсюда не примчится ли,как бы тогда яконунга встретила!

Так убегалив страхе безмерномперед Хельги врагии родичи их,как козы бегутпо горным склонам,страхом гонимы,спасаясь от волка.

Так возвышалсяХельги меж конунгов,как ясень гордыйв зарослях тернаили олень,росой обрызганный,он из зверейсамый высокий,рога его блещуту самого неба!»

Холм был насыпан на могиле Хельги. И когда он попал в Вальгаллу, Один предложил ему править всем наравне с ним самим. Хельги сказал:

«Хундинг, сначалавсем ноги омоешь,огонь разведешь,и привяжешь собак,и свиньям дашь пойло,коней попасешь, –тогда только смеешьоб отдыхе думать».

Служанка Сигрун шла мимо кургана Хельги и увидела, что Хельги со многими людьми подъехал к кургану. Служанка сказала:

«Чудится мне,или насталсвета конец?Мертвые скачут!Что же вы шпоритеваших коней,разве дано вамдомой возвратиться?»

[Хельги сказал:]«Нет, не почудилосьвсе, что ты видишь,и не насталсвета конец,хоть мы и шпоримнаших коней,но не дано намдомой возвратиться».

Служанка вернулась домой и сказала Сигрун:

«Сигрун, скорееиз Севафьёлль выйди,если ты конунгахочешь встретить!Раскрылся курган,Хельги вернулся!Раны сочатся, –просил тебя конунгкровавые каплиего осушить».

Сигрун пошла в курган к Хельги и сказала:

«Так радуюсь явстрече с тобою,как рады взалкавшиеОдина соколы,что убитых почуялитеплое мясоиль видят рассвет,росою омытые.

Сперва поцелуюконунга мертвого,а ты снимидоспех окровавленный;иней покрылволосы Хельги,смерти росана теле конунга,руки как леду зятя Хёгни;как мне, конунг,тебя исцелить?»

[Хельги сказал:]«Ты в том повинна,Сигрун из Севафьёлль,что Хельги обрызгангоря росою:слезы ты льешь,убрана золотом,с юга пришедшая,солнечноясная;падают слезына князя кровавые,жгут его грудь,горем насыщены.

Будем мы питьдрагоценный напиток,хоть счастье и землимы потеряли!Не запевайтегорести песен,видя моикровавые раны!Отныне в курганесо мною, убитым,знатная девавместе пребудет!»

Сигрун постелила постель в кургане:

«Здесь тебе, Хельги,ложе готово, –радости ложе,Ильвингов родич;в объятьях твоихуснуть бы хотела,как с конунгом яживым уснула б!»

[Хельги сказал:]«Ныне нет ничего,ни поздно, ни рано,что невозможнымв Севафьёлль было б,если в объятьяхмертвого спишь,в кургане его,Сигрун, дочь Хёгни,ты, живая,рожденная конунгом!

Ехать пора мнепо алой дороге,на бледном конепо воздушной тропе;путь мой направлюна запад от неба,прежде чем Сальгофниргероев разбудит».

Хельги и его воины ускакали, а Сигрун со служанкой вернулась домой. На следующий вечер Сигрун велела служанке стоять на страже у кургана. И в сумерки, когда Сигрун пришла к кургану, она сказала: