Виктория Горнина - Троя. История первая. Первый поход греков против Трои Страница 13

– Кажется, это Лампий, да, да, он первый.

– Клитий настигает его… Быстрее, быстрее, что ты возишься? Ветку, ветку срывай… Эх…

– Да вот же, поворачивают назад. Вместе, вместе бегут, смотри.

Они были на середине пути, когда прямо перед ними из травы поднялось нечто бесформенное, чудовищных размеров, и открыло огромную пасть. Чешуйчатая лапа подтолкнула двух мальчиков к себе в рот и, несмотря на отчаянное сопротивление, щёлкнуло челюстью. Их последние крики тут же смолкли. Затем блестящий монстр развернулся к остальным участникам этой прогулки. Несколько довольно ловких движений – и чудовище оказалось в непосредственной близости от застывших в немом ужасе людей.

Васильковый венок свисал из полуоткрытой пасти, налитые кровью глаза чудовища уже наметили следующую жертву. Первым пришёл в себя Тифон. Тошнотворная волна подступила к горлу, ужасная гибель братьев, минуту назад таких веселых, беззаботных, полных жизни, вся непоправимость случившегося ясно предстала перед ним – он бросился в сторону, где находилась сестра: она и Гикетаон оказались ближе всего к чудовищу. Букеты посыпались из рук, брат и сестра бежали к Тифону, но чудовище быстро настигало их. Справа просвистела стрела – Андроник схватил лук, пытаясь сразить монстра, но от чешуйчатой брони стрелы отскакивали, не нанося вреда. Однако чудовище огрызнулось, повернувшись к нападавшему. Тут Тифон наконец-то сообразил, что голыми руками не спасёшь никого, а только сам погибнешь – он бросился к лошадям. Белоснежный жеребец взмыл ввысь – Тифон пролетел мимо злобной пасти. Красные глаза проследили этот путь, развернувшись вновь – до Гесионы оставалось несколько шагов.

Девушка стояла в траве, не в силах пошевелиться. Она была бледна и страшно напугана, когтистые лапы тянулись к ней, пасть распахнулась, роняя окровавленные васильки – Гесиона больше не пыталась бежать. Белый конь спикировал вниз, Тифон отчаянно вцепился в гриву, чуть не падая, и подхватил сестру левой рукой.

Конь что было сил взмыл вверх, счастливо увернулся от страшных когтей и рванул в сторону от опасности, но едва не перевернулся в воздухе – Гикетаон, рухнувший в траву, изловчился в последний миг схватиться за ногу животного. Конь захрапел, брыкнулся, пытаясь освободиться от чрезмерной ноши – Гикетаон свалился вниз, вскочил на ноги и бросился к лошадям.

– Андроника, Андроника спасай, – донеслось с высоты.

Тем временем, оставшись без намеченной жертвы, чудовище развернулось к Андронику. Тот выбросил бесполезный лук и мчался, догоняя Гикетаона, к напуганным лошадям. Ножи в один миг обрезали верёвки, крапчатая кобыла взвилась на дыбы, не признавая всадника, Андроник резко осадил её, принуждая к повиновению – она заартачилась, закружилась на месте. Гикетаон взмыл в небо на белом коне.

– Брось её, так не выберешься. Цепляйся за меня, – кричал другу Гикетаон.

Тот услышал, но не смог справиться с бешено брыкавшейся перепуганной кобылой: Андроник запутался в упряжи и теперь судорожно пытался разорвать тонкие ремни, нож к тому времени выпал у него из рук.

Мощная лапа швырнула его оземь, Андроник попытался подняться, лошадь хрипела и билась, придавливая его к земле. Юноша рванулся, стараясь освободить застрявшую ногу, с трудом опёрся на локоть, но зловонная пасть накрыла его, прервав отчаянное сопротивление.

Напрасно кружился рядом Гикетаон, напрасно ожидали счастливого исхода Тифон и Гесиона – их друг погиб, исчез вслед за братьями в пасти чудовища. А оно всё лязгало своей ненасытной пастью, озираясь по сторонам, в надежде ещё поживиться.

Что им оставалось делать? В один миг они потеряли братьев, потеряли хорошего друга и сами едва не погибли. Что без толку кружить над зелёным лугом, подвергая себя опасности, ведь ничего нельзя вернуть. Напротив, нужно спешить в город, сообщить о страшном чудище, что набросилось на них. Но Тифон всё медлил, огибая круг за кругом излюбленное место их развлечений, ставшее этим утром местом ужасной трагедии.

Наконец, он сделал последний круг, словно прощаясь с беззаботной юностью, и, набрав высоту, полетел в сторону города.

9. Чудовище

Свирепое чудовище, что помешало этим утром развлечениям молодых троянцев, ещё пару дней назад никуда не собиралось и вело вполне мирный образ жизни в родном океане, выбирая места поглубже и попрохладнее. Не слишком поворотливое на суше, в воде оно чувствовало себя прекрасно – огромное тело, покрытое блестящей чешуей, могло принимать разную форму, смотря по обстоятельствам: то раздуваться, словно шар, то напротив, становилось плоским и длинным, если требовалось проникнуть в какую-нибудь узкую расщелину. Любопытная морда, наделённая широкой пастью, появлялась в самых неожиданных местах: её часто видели среди обломков кораблекрушений, ибо самым любимым занятием чудовища были поиски сокровищ. Одна из безвестных пещер хранила собранные богатства – путь в эту кладовую преграждал приличных размеров кусок скалы, и горе безрассудной рыбке, что по незнанию или другой причине оказывалась застигнутой здесь. Тогда пасть безжалостно захлопывалась, а сокровища придирчиво подсчитывались, и всё возвращалось на круги своя.

Поводом к такому накопительству послужило следующее обстоятельство. Как-то, и довольно давно, наше чудовище спокойно прикорнуло на берегу после сытного обеда и даже задремало, но тут поблизости оказались двое рыбаков. Очевидно сослепу приняв монстра за холм, они присели рядом, как раз ему на хвост.

Чудовище было собралось стряхнуть их, разбив тощие тела оземь, как вдруг тема их разговора весьма заинтересовала его. Эти двое явно неизбалованных жизнью человека, небрежно одетые, босые, с жилистыми руками и ранней сединою, сокрушались по вполне житейской причине, но разве чудище, оторванное от общества, одиноко живущее в морской глуши могло знать о бедах и чаяниях людей?

Потому всё услышанное показалось ему крайне занятным и поучительным. Послушаем, о чём вели беседу рыбаки.

– Никак не могу взять в толк, за что нас уволили. Выставили вон, как мальчишек каких, – говорил тот, что помоложе и покрепче.

– Твоя правда, – вторил сморщенный старик. – Исправно работали столько лет, почитай вся жизнь в море прошла – и вот на тебе.

– Это всё из-за этих… Явились непонятно откуда… Что там не жилось спокойно? – с досадой продолжал первый собеседник.

– Да хоть бы спросили у кого, поинтересовались – сколько зарабатываете? Если есть возможность получать больше, зачем снижать планку? Тут на пять драхм в неделю не вот разбежишься, а эти, поди ж ты, готовы работать за три, – старик возмущённо всплеснул руками. – А на три разве проживёшь? – и сам себе ответил: – Нет, конечно.

– А хозяину только того и надо. Обрадовался, гад. Даже разговаривать не хочет. Идите, говорит, ищите, где лучше. А куда пойдёшь?

– Ему это выгодно. Нанял их за бесценок, а местных припугнул: не возмущайтесь, мол. Желающих нынче много. Только крикни, – с пониманием дела объяснял старик.

– Вот до чего дожили. Говорил я тебе ещё когда – помнишь? – надо прикопить деньжат, да дело своё открыть: лавку взять на рынке, а не потянешь, так хотя бы лодку свою купить. Да ты всё боялся: не рискуй, мол, прогоришь, жену, детишек чем кормить будешь? По миру пойдёте… Послушал я тебя, а зря. Сейчас бы работали на себя и горя не знали. А теперь вот, что делать?

– Да кто знал, что доживём до такого? Теперь конечно уж дураку понятно – лучше самому быть хозяином, пусть маленького дела, чем зависеть от такого произвола. Чуть выразил, и вполне справедливо, между прочим, своё неудовольствие – пожалте за ворота.

– Конечно, у него богатство и власть, как захочет, так и будет. Ему и дела нет до твоей справедливости. Нынче только тот и прав, кто имеет деньги.

Чудовище жадно ловило каждое слово. Его маленький мозг, привыкший разбираться лишь в жирности пищи и океанских течениях, с трудом воспринимал услышанное и совершенно упустил главное, поняв только одно – чтобы быть свободным, нужно стать богатым.

Тогда я буду приказывать, а подчиняться станут другие, – думало чудовище. – Буду делать, что захочу. Вот разбогатею – и плевать на Посейдона. Стану жить в своё удовольствие. А то дергает меня без конца: сделай то, сделай это. Даже не поинтересуется, зараза, может, мне некогда? Может, у меня дел полно? Или душа не лежит? И ведь хочешь не хочешь, а приходится подчиняться. Хозяин – одно слово. Но ничего, эти мудрые люди, сами того не зная, объяснили мне, что делать – нужно стать хозяином – до чего всё просто. Да, но как разбогатеть? И что для этого нужно делать?

И тут чудовище осенило. Сколько раз оно проплывало мимо затонувших кораблей, трюмы которых были полны драгоценных грузов. Да тут недалеко, в бухточке по соседству валяется одно. Даже в песок врасти не успело.

Скорее туда, вдруг кто-нибудь меня опередит.