Сказки Исфахана - Автор Неизвестен -- Народные сказки Страница 14

И вот однажды перед сном он сказал женам:

— Завтра я пойду в сад, велю принести сорок одну корзину с дынями, а сам спрячусь в сорок первой корзине. Вы начнете сгружать корзины с дынями, а когда настанет очередь этой девушки, велите ей снять сорок первую. Как только она нагнется к корзине, я изловчусь и отрежу ей наконец нос!

Жены пообещали сделать все так, как он приказывал и утром Ага-Али отправился в сад, а жены рассказали обо всем девушке.

— Хорошо, — сказала она, — делайте, что я вам скажу.

— Ладно, — согласились жены.

Тут из сада привезли сорок одну корзину с дынями, и жены стали снимать их с повозки. Когда же дошла очередь до сорок первой корзины, то все жены по наказу той девушки схватили палки и стали колотить по корзине, пока оттуда не полилась кровь. А потом они вытащили из корзины Ага-Али с переломанными руками и ногами, уложили его в постель и собрались вокруг.

— Ага-Али забеременел, — говорили они, прикладывали к его ранам всякие мази и лечили его, пока ему не стало лучше. А сами меж тем стали разыскивать беременную женщину, которая бы скоро должна была разрешиться. Они нашли соседку, срок которой уже настал, дали ей много денег и забрали у нее, как только он родился, ребенка с немытыми пеленками. А всем людям жены меж тем говорили:

— Ага-Али страдает от родовых схваток!

Кедхода, конечно, вопил:

— Ведь это вы меня поколотили палками и переломали мне руки и ноги! Не срамите меня!

Но жены его не слушали, подложили ребенка с пеленками к ногам Ага-Али и стали всюду болтать, что Ага-Али родил, и звать людей поглядеть на него. Жители деревни сначала не поверили, удивились:

— Как же так? Разве мужчина может родить?

Но потом они пришли в дом кедходы, увидели новорожденного ребенка и поверили всему — и в то, что Ага-Али был беременный, и что он родил. Принялись поздравлять его, а бедняга Ага-Али от стыда не мог и слова проронить. Если бы он сознался, что это шутку устроили жены, это для него был бы еще больший срам. Вот он и молчал, словечка не вымолвил.

Когда народ разошелся, Ага-Али стал в ноги кланяться женам:

— Ради бога, дайте мне денег, чтобы я мог уйти из деревни. Ведь я здесь совсем осрамился!

Тогда девушка поднялась, достала кошелек с деньгами, немного одежды и еды и поставила все перед Ага-Али. Ночью он взял это и потихоньку убежал из деревни, а все свое имущество оставил женам.

Что приключилось с шутом падишаха

Послушайте, что случилось однажды с шутом падишаха, Алигели. И все из-за того, что пошел он к портному примерить новое платье! Пока Алигели сидел в лавке, жена портного заглянула туда через щелочку и увидела его. Он так ей понравился, что она вызвала мужа знаками и сказала:

— Гляди, как нам повезло, — сам шут падишаха зашел в нашу лавчонку и заказал платье! Хасан, пригласи его в гости, пусть зайдет как-нибудь вечером, поужинаем вместе…

Хасан стал уверять, что шут падишаха не удостоит их такой чести, не придет к ним в гости, но жена настаивала, и он передал Алигели ее просьбу. Алигели сначала не соглашался.

— Очень я занят, — отнекивался он. — Дел у меня много.

Но Хасан-портной сказал ему:

— Видишь ли, моя Зейнет так меня просила, что я не выпущу тебя из лавки, пока не дашь слова прийти к нам поужинать.

Шут падишаха обещал. Вечером следующего дня пришел он в лавку Хасана. Хасан запер лавку и повел гостя к себе домой. Некоторое время они беседовали, шутили, потом Зейнет расстелила скатерть и принесла поесть мужу и гостю. Еда была вкусная, жирная. Хасан и шут ели, разговаривали, а Зейнет уселась около них и не сводила глаз с Алигели. Вдруг она запустила руку в блюдо с пловом и сунула жирный кусок мяса Алигели прямо в рот[39]. А шут в это время смеялся, ну и поперхнулся. Кусок застрял у него в горле, он посинел и вытянулся на полу бездыханный. Хасан и Зейнет чуть сами не умерли со страху. Запричитали: «Что за беда приключилась с нами, что за напасть! О Аллах, зачем ты дал шуту падишаха умереть в нашем доме, что теперь с нами будет!»

Женщина бранила мужа, говорила, что он виноват, а тот твердил, она виновата: зачем сунула шуту в рот мясо и задушила его? Долго они пререкались и бранились. Наконец Хасан успокоился и сказал жене:

— Что случилось — случилось, давай лучше пораскинем умом, как нам быть, как из беды выпутаться.

Зейнет подумала и сказала:

— Сейчас ночь, темно, возьмем тело Алигели и выбросим на улицу, никто не узнает, как это случилось, отчего и где он умер.

— Нет, так поступать не годится. Я другое надумал. Рядом с нами за оградой живет лекарь — еврей Якуб. Я пойду постучусь к нему в ворота, скажу, больного привел. Пока пойдут звать Якуба, бросим тело в дехлизе[40].

Хасан взвалил тело Алигели на плечо и вместе с женой постучался в ворота к соседу.

— Кто там? — спросил слуга.

— Мы больного привели, иди позови лекаря, да поскорей, пускай осмотрит его.

Слуга пошел в дом за хозяином, а Зейнет с Хасаном усадили шута на скамейке в темном дехлизе и быстро вернулись к себе.

Лекарь ощупью пробивался по темному дехлизе к воротам и вдруг натолкнулся на Алигели, и тело шута падишаха ничком грохнулось на пол.

Якуб крикнул, чтобы принесли лампу. Как только ему посветили, он узнал в убитом — о ужас! — шута падишаха.

Вышла жена лекаря Якуба, увидела, что ее муж убил Алигели, и стала бить себя по голове, запричитала:

— Что теперь с нами будет! Как это ты не разглядел его! Как же ты его убил?!

— Молчи! Выпутаемся из беды. Я знаю что делать. За нашим домом дом садразама[41]. К нашей крыше примыкает крыша их кухни. Возьмем сейчас тело, поднимем на кровлю и сбросим через