Мария Вечканова - Предание Страница 8

Возможно, мне удастся даже убедить их, что драконы нам больше не опасны, хотя, как справедливо заметил Эббе, древний ужас слишком прочно засел в наших головах. Ну да ладно, сначала надо вернуться в род, а потом уж думать, что да как. Я ведь, действительно, ослушалась отца. А он мне дает второй шанс. Это немалого стоит.

Я почувствовала на себе чей-то взгляд и подняла внезапно потяжелевшую голову. Мама смотрела на меня ласково, как всегда, как будто просвечивая все мои тайные мысли насквозь. Она все поняла. Она рада, что я жива. И она верит мне безо всяких проверок. Какая же мать не узнает свое дитя? Мама была недовольна решением отца, но даже ей не под силу спорить с традициями рода и решением вождя. Ничего, мамочка, я все выдержу, не опозорю! Зря, что ли, вы так долго и упорно воспитывали и учили свою дочь?..

Ну вот и показались впереди старинные развалины. Величавые обломки блестели и переливались, радуя глаз лазурно-радужными красками и рассеивая легкие отсветы по окружающим холмам. Интересно, что за народ здесь жил? Поистине, монументальный памятник оставил он о себе несуществующим потомкам. Я не заходила далеко внутрь, да и никто здесь, насколько я знаю, не гулял. Даже сейчас все еще было сложно перебраться через искусственные рвы и неприступные стены – строители явно очень постарались защититься от кого-то. Наше семейство ограничилось теми знаниями, которые можно было почерпнуть, если залезть на самую высокую точку ближней к нам стены. Общее представление есть и ладно.

Я бы с удовольствием отправилась на исследование старого города. Меня всегда манило ко всему древнему и загадочному. Вдруг, я бы нашла какие-нибудь записи о людях, семействах, целом народе? Проблема в том, что для этого нужна примерно неделя, если рассматривать все и заглянуть в каждый уголок, а дома всегда находится столько дел. Да и мала я еще для таких походов. Хоть и могу за себя постоять, отец меня одну не отпустит. Он, как всегда, со смехом ответит, что не женское это дело – по неприступным развалинам шастать. Сейчас же у меня есть время отправиться на разведку, но надо подумать о провизии. Мне скоро сидеть поститься, так что пока надо наедаться.

Ох, и намаялась же я за день, поскорее бы поесть! Я собирала грибы и ягоды, искала съедобные коренья, набирала ключевую воду… Вчера поужинала яблоками – благо, братишка смог незаметно передать мне чудесный мешочек. Изгнание изгнанием, а еду передавать никто не запрещал. Брат не разговаривал со мной и не прикасался, так что не нарушил своей выходкой ни один из отцовских запретов. Он просто сделал так, что на моем пути оказался мешок с провизией. Добро. Здесь же был пузатый кувшин с молоком и у меня на ужин его еще немного осталось. Лепота! Слюнки потекли, как подумала обо всем этом. Ходила целый день и ничего. А теперь желудок запел.

Вот и мое пристанище показалось! Обшаривая вчера весь вечер окраины развалин, возле стены я нашла довольно просторное углубление в земле: если туда залезть и стать на колени, края ямы все еще чуть-чуть укрывают с головой. Сверху над ней нависли тяжелые сладко пахнущие ветви огромного дуба – прекрасное укрытие от дождя. Этот дуб был почти в два раза меньше того, что растет посередине сада, но и рядом с ним чувствовалось какое-то могучее величие. Я спрыгнула в яму – мягкая осенняя земля ласково приняла мои босые ступни. Здесь уже все было устроено на подобие дома: там, где листва погуще, на полу многовековой периной сбились старые пожухлые листья, с другой стороны сложены ветки для будущего костра. Там, где есть очажный огонь, там – дом. Я давно, еще будучи маленькой девочкой, выучила науку – как разгорячить очаг так, чтобы листва сверху не загорелась. Помню, тогда у братьев вышло почти сразу, а я долго мучилась. Отец раз за разом обучал и рассказывал, и даже показывал сам, и заставлял сидеть – следить внимательно за действиями братьев, но вот не получалось и все тут. А потом наступила зима. Папа и братья ушли в море рыбачить. В тот день было холодно, и мама попросила меня развести огонь в очаге. Я трудилась часами, но упрямые ветки так и не хотели гореть. Мы начинали замерзать, а нам этого делать никак нельзя: простуду маленькие сестры могли просто не перенести. Я понимала это и трудилась все яростнее и яростнее и…о чудо!…у меня вышло! Именно так, как и всегда учил отец. С тех пор только такой огонь в моих руках и получается. Когда я подросла, то долго думала: почему же мама не попросила тогда соседей, и почему отец ушел из дома, не затеплив очага? Скорей всего, они рассчитывали именно на меня. С одной стороны, конечно, жестко, но с другой… я уверена, что они были рядом, и если бы это я так и не осилила, помощь бы тут же явилась. Так было всегда. Что ж, сейчас пришло время проверить полученную науку в действии. Самой. Я, конечно, уже делала это много раз, но никогда в одиночестве. Я вздохнула и занялась кропотливым делом.

Конец ознакомительного фрагмента.