(Не)нужная жена дракона, или Хозяйка дома с неприятностями - Ардана Шатз Страница 25

– Кто же его знает. – Я пожала плечами и подумала, что я бы с удовольствием воспользовалась каким-нибудь отворотным зельем. Чтобы, если один дракон меня вдруг найдет, он решил, что я ему не нужна, и убрался подальше.

Оставив Федору и дальше возиться с грядками, на которых росли уже более привычные для огорода дикий чеснок и чахлая морковка, я вернулась в мастерскую.

Старый горшок для еды ждал своего часа. А я все не знала, как к нему подступиться и сделать так, чтобы заставить его сохранять еду в целости, даже если его забудут в горячей печи на целый день.

Сверилась с бабушкиными записями, перелистала обе книги по магии, в которых торчало столько закладок, что теперь казалось, что их больше, чем самих страниц. И, наконец, принялась за дело.

После небольшого перерыва магия больше не казалась густой и неподатливой, а вновь превратилась в послушные потоки, текущие сквозь мои пальцы прямо в чистый горшок с чуть потрескавшейся глазурью. Я представила, как на внутренней поверхности образуется прозрачное, почти невидимое покрытие с особыми свойствами не пропускать слишком много жара внутрь.

На лбу и висках выступили капельки пота, а я все держала руки над горшком, “визуализируя”, как выразилась Федька, нужный мне эффект. Закрыв глаза, прокручивала перед мысленным взором, как в горшке булькает ароматное жаркое, оставаясь теплым, но не пригорая, даже когда горшок охватывает пламя.

А потом без сил опустилась на стул. Не касаясь горшка, постаралась заглянуть внутрь и увидела, что стенки и правда сделались чуть более глянцевыми, чем были изначально. Теперь оставалось испытать горшок в деле.

31

Мы с Федорой испортили три горшка, прежде чем мои попытки принесли нужный результат. Первый горшок ничем не отличался от обычного, и еда в нем пригорела уже спустя полчаса лишнего пребывания в печке. Второй горшок взорвался в печи, и я потом долго выгребала осколки. А третий и вовсе окрасил еду в ядовито-зеленый цвет.

– Я вчера видела лягушку такого же цвета. – Поделилась Федора, с любопытством разглядывая получившуюся кашу.

Я взглянула на нее, но поняла, что она не издевается. Просто посчитала нужным упомянуть этот любопытный факт. Что же… Лягушка так лягушка.

– Не расстраивайся! – Федора и сама поняла, что я переживаю, и погладила меня по руке. – У тебя обязательно получится!

И она была права. У меня получилось уже на четвертый раз. Три дня мы готовили исключительно в этом горшке и практически не вынимали его из печи, но ни разу в доме не раздался запах горелой пищи.

– Я же говорила! – Федора на радостях исполнила какой-то короткий танец. – Сработала роза!

Я только улыбнулась. Не знаю насчет розы, но любая помощь оказалась полезной. Может, и правда, стоит попробовать шепнуть кустику с алыми цветами свои желания?

– Ну что, пора отдавать заказ? – Я покусала губу, переводя взгляд с горшка на Федору и обратно.

– А тебе заплатят?

– Вряд ли. Бабушка уже получила деньги. Но заказы так и не выполнила. – Я и сама уже начинала размышлять о том, что пройдет не так много времени, и мне придется искать способ заработать. Потому что хоть запас денег у нас еще оставался, но даже его не хватит надолго. Но, если этот горшок окажется удачным, весьма велика вероятность, что скоро все хозяйки Уайтфилда потянутся ко мне за подобными чарами. Ведь кому не захочется иметь в хозяйстве подобную утварь, чтобы можно было просто сунуть ее в печь, да и забыть там до тех пор, пока не придет время накрывать на стол.

Торжественное вручение горшка мы оставили на следующий день, чтобы с самого утра застать хозяйку этого чуда дома. К тому же мне нужно было повторить наложение чар на горшок, принадлежавшей самой заказчице, Мэрион Кейли. Пока я практиковалась на нашей собственной посуде. И после первого же провала убедилась, что приняла правильное решение.

Утром мы завернули горшок в плотную ткань и отправились в Уайтфилд. Всю дорогу я переживала, что мои чары не сработают, и уже завтра разъяренные жители поселка пожалуют к нашему дому, чтобы выгнать нас прочь. Или чего доброго, устроят нам такие неприятности, что нам ничего не останется, как сбежать самим. А ведь мы с Федорой уже начали обживаться и уже чувствовали себя здесь, как в родном доме. Во всяком случае, я себя так чувствовала. И очень хотела верить, что Федоре здесь тоже уютно. По крайней мере, она теперь не плакала по ночам в подушку, думая, что я уже сплю.

– Мэрион! – Позвала я, когда мы остановились у калитки в потрепанном жизнью заборе. – Мэрион Кейли!

Забор был гораздо выше, чем у Аники, так что я не видела, что происходит по ту сторону, но слышала, как заскрипела дверь, а потом по камням зашуршали медленные шаги.

– Рыжая! – Встретил меня удивленный голос, когда калитка открылась. В проеме появилась седая женщина, которая выглядела на десяток лет моложе Аники. – Ты, должно быть, внучка Маклин?

– Двоюродная. – Поправила я ее, помня наказ Аники представляться не кровной родней моей бабушки.

– Да хоть пятиюродная. Все равно рыжая. – Отмахнулась Мэрион и опустила взгляд на мои руки. – Никак горшок мой принесла?

– Именно его. С чарами против пригорания и искренними извинениями, что Эрин Маклин не успела выполнить ваш заказ.

Я кивнула Федьке, и она помогла развернуть ткань, высвобождая горшок.

– А ты, значит, выполнила?

– Будет лучше, если вы сами убедитесь, Мэрион. – Я вежливо улыбнулась женщине, чувствуя желание немедленно убраться домой, пока меня не назвали самозванкой и не прогнали взашей. Да, у меня вышло с моим горшком. Да, люминарисы в доме светились без перебоев, а телефон Федоры исправно оглашал весь дом своими завываниями. Но вот что касалось чужого заказа – тут мне хотелось признаться, что магией я почти не владею, и все это одна большая ошибка.

– Уж я-то убедюсь. – Мэрион взяла горшок, сняла крышку и одной рукой повертела его, разглядывая в солнечных лучах. Я украдкой стиснула руки, думая о том, что если сейчас горшок случайно упадет на камни и разлетится на десяток осколков, никто точно уже не сможет проверить, правильно ли действуют мои чары. Но Мэрион уверенно держала горшок. А потом ухмыльнулась. – Давайте-ка, заходите.

Она посторонилась, пропуская нас во двор, а потом провела в дом, прямиком на кухню, где уже топилась печь. На столе