Реформация. История европейской цивилизации от Виклифа до Кальвина: 1300—1564 гг. - Уильям Джеймс Дюрант Страница 39

с легким триумфом (1495), наслаждался его пейзажами, кухней, женщинами и забыл Иерусалим. По-видимому, он был одним из счастливчиков, не заразившихся в этой кампании венерической болезнью, которую позже назвали morbus gallicus, потому что она так быстро распространилась во Франции после возвращения войск. Священный союз Александра VI, Венеции и Лодовико Миланского (который передумал) вынудил Карла эвакуировать Неаполь и отступить через враждебную Италию. Его уменьшившаяся армия сразилась в нерешительной схватке при Форново (1495) и поспешила вернуться во Францию, неся с собой, помимо прочих зараз, Ренессанс.

Именно в Форново Пьер Террайль, сеньор де Байяр, которому тогда было двадцать два года, впервые проявил храбрость, которая наполовину принесла ему знаменитый титул "кавалер без страха и упрека" (le chevalier sans peur et sans reproche). Он родился в замке Байяр в Дофине и происходил из знатной семьи, каждый глава которой на протяжении двух столетий погибал в бою, и в этой схватке Пьер, похоже, решил продолжить традицию. Под ним убили двух лошадей, он захватил вражеский штандарт и был посвящен в рыцари своим благодарным королем. В век грубости, распущенности и предательства он сохранил все рыцарские добродетели - великодушие без показухи, верность без раболепия, честь без оскорбительной гордыни и пронес через дюжину войн дух, столь добрый и светлый, что современники называли его le bon chevalier. Мы еще встретимся с ним.

Шарль пережил свое итальянское путешествие на три года. Отправившись посмотреть игру в теннис в Амбуаз, он ударился головой о расшатанную дверь и умер от поражения головного мозга в возрасте двадцати восьми лет. Поскольку его дети умерли раньше него, трон перешел к его племяннику герцогу Орлеанскому, который стал Людовиком XII (1498). Людовик родился у Карла Орлеанского, когда поэту было семьдесят лет, ему было тридцать шесть, и он уже был слаб здоровьем. Его нравы были ненормально приличными для того времени, а манеры - настолько откровенными и приветливыми, что Франция научилась любить его, несмотря на его бесполезные войны. Казалось бы, он был виновен в неучтивости, когда в год своего воцарения развелся с Жанной де Франс, дочерью Людовика XI; но этот уступчивый король заставил его жениться на некрасивой девушке, когда ему было всего одиннадцать лет. Он так и не смог развить к ней привязанность; и вот теперь он уговорил Александра VI - в обмен на французскую невесту, графство и пенсию сыну папы, Цезарю Борджиа, - аннулировать этот брак по причине кровосмешения и разрешить ему союз с овдовевшей Анной Бретанской, которая носила в своем туалете герцогство. Они поселились в Блуа и явили Франции королевский образец взаимной преданности и верности.

Людовик XII наглядно продемонстрировал превосходство характера над интеллектом. Он не обладал таким проницательным умом, как Людовик XI, но у него была добрая воля и здравый смысл, а также достаточно ума, чтобы делегировать многие свои полномочия мудро выбранным помощникам. Он оставил управление и большую часть политики своему пожизненному другу Жоржу, кардиналу д'Амбуазу; и этот благоразумный и любезный прелат управлял делами так хорошо, что капризная публика, когда возникала какая-нибудь новая задача, пожимала плечами и говорила: "Пусть этим займется Жорж".14 Франция с изумлением обнаружила, что ее налоги уменьшились сначала на десятую часть, потом на треть. Король, хотя и выросший в богатстве, тратил как можно меньше на себя и свой двор и не откармливал фаворитов. Он отменил продажу должностей, запретил магистратам принимать подарки, открыл государственную почтовую службу для частного пользования и обязал себя выбирать на любую административную вакансию одного из трех человек, назначенных судебной властью, и не смещать ни одного государственного служащего иначе как после открытого разбирательства и доказательства его нечестности или некомпетентности. Некоторые комедианты и придворные высмеивали его экономику, но он воспринимал их юмор в хорошем духе. "Среди своих насмешек, - говорил он, - они иногда могут сообщить нам полезные истины; пусть развлекаются, если уважают честь женщин..... . Я скорее рассмешу придворных своей скупостью, чем заставлю плакать свой народ своей экстравагантностью".15 Самым верным средством угодить ему было показать какой-нибудь новый способ принести пользу народу.16 Они выразили свою благодарность, назвав его Père du Peuple. Никогда на своей памяти Франция не знала такого процветания.

Жаль, что это счастливое царствование запятнало свою репутацию новыми вторжениями в Италию. Возможно, Людовик и другие французские короли предпринимали эти вылазки, чтобы занять и уничтожить ссорящихся дворян, которые в противном случае могли бы развязать во Франции гражданскую войну, угрожая все еще нестабильной монархии и национальному единству. После двенадцати лет побед в Италии Людовик XII был вынужден вывести свои войска с полуострова, а затем проиграл англичанам при Гвинегате (1513 г.) сражение, получившее уничижительное название "Битва шпор", поскольку французская кавалерия бежала с поля боя в такой неоправданной спешке. Людовик заключил мир и в дальнейшем довольствовался тем, что был только королем Франции.

Смерть Анны Бретанской (1514) завершила череду его несчастий. Она не подарила ему наследника, и он без особого удовольствия выдал свою дочь Клод замуж за Франциска, графа Ангулемского, который теперь был следующим в очереди на трон. Его помощники убеждали его в пятьдесят два года взять третью жену и обмануть пылкого Франциска, родив ему сына. Он согласился на Марию Тюдор, шестнадцатилетнюю сестру Генриха VIII. Она вела с больным королем веселую и изнурительную жизнь, настаивая на всех причитающихся красоте и молодости услугах. Людовик умер на третьем месяце своего брака (1515), оставив зятю побежденную, но процветающую Францию, которая с любовью вспоминала отца народа.

III. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЗАМКОВ

Все французские искусства, кроме церковной архитектуры, теперь испытывали влияние окрепшей монархии и ее итальянских вылазок. Церковное строительство придерживалось пламенеющей готики, заявляя о своем упадке экстравагантным декором и расточительными деталями, но умирая, как оперная куртизанка, со всем очарованием женской деликатности, украшений и грации. Тем не менее, в эту эпоху было начато несколько великолепных церквей: Святой Вольфрам в Аббевиле, Святой Этьен дю Монт в Париже, и прекрасная маленькая святыня, возведенная в Бру Маргаритой Австрийской в память о ее муже Филиберте II Савойском. Старые сооружения обрели новое очарование. Руанский собор назвал свой северный портал Portail des Libraires от книжных прилавков, стоявших во дворе; на деньги, внесенные за индульгенции на употребление масла в Великий пост, была построена прекрасная южная башня, которую французский юмор назвал Tour de Beurre; а кардинал д'Амбуаз нашел средства на западный фасад в том же фламбоистском стиле. Бове подарил свой незаконченный шедевр - южный трансепт, чей портал и окно-роза превосходят большинство главных фасадов; Сенлис, Тур и