Age of Danger - Andrew Hoehn Страница 7

Другие важные союзы в основном являются двусторонними. Союз США и Японии был создан в 1951 году. Договор АНЗЮС (Австралия, Новая Зеландия, США) также был заключен в 1951 году, как и договор с Филиппинами. Договор с Южной Кореей был заключен в 1953 году в связи с завершением войны в Корее.

Организация договора Юго-Восточной Азии, или СЕАТО, была создана между США, Францией, Великобританией, Новой Зеландией, Австралией, Филиппинами, Таиландом и Пакистаном в 1954 году. Это можно считать перестройкой механизма. В то время и, конечно, в ретроспективе было ясно, что СЕАТО появилась в ответ на триумф Мао в Китае и воспринимаемую коммунистическую угрозу для всей Юго-Восточной Азии. Тем не менее, она представляла собой странное сочетание стран Британского содружества, бывших колониальных держав (Великобритании и Франции) и развивающихся стран. Узы, связывавшие союзников, были гораздо слабее, чем силы, разрывающие их. В начале 1970-х годов начался выход членов. Пакистан был недоволен бездействием организации во время войны с Индией, а Франция и Пакистан не поддержали войну США во Вьетнаме. Организация официально распалась в 1977 году.

Багдадский пакт, основанный в 1955 году как альянс Турции, Ирака, Пакистана, Великобритании и Ирана, был явно нацелен на сдерживание советской экспансии на юг и должен был защитить критически важный доступ к поставкам ближневосточной нефти, спасительной линии для промышленных экономик. Как и СЕАТО, это была странная смесь бывших колониальных держав, богатых нефтью ближневосточных государств и нового независимого Пакистана. Для Соединенных Штатов, которые присоединились к альянсу в 1959 году, и Великобритании Багдадский пакт выглядел как еще один оплот против советской экспансии. Для региональных членов альянс рассматривался как возможность приобщиться к новому промышленному богатству и как защита от угроз со стороны друг друга. Багдадский пакт был переименован в Организацию центрального договора, или СЕНТО, после выхода из него Ирака в 1959 году. После иранской революции и последующего выхода Ирана из договора, CENTO был распущен в 1979 году.

Действительно, различные договоры о взаимной обороне были частью большой структуры холодной войны. Некоторые из них оказались более устойчивыми, чем другие, причем наиболее устойчивыми оказались отношения НАТО, Австралии, Японии и Южной Кореи. Неудивительно, что самые прочные из этих отношений включали индустриальные демократии - в Европе, а со временем и в Восточной Азии. Все они были заинтересованы в формирующемся мировом порядке, где безопасность - кислород, если хотите, - была необходима для свободного движения товаров и услуг. Промышленные демократии были крайне заинтересованы в более широком мировом порядке.

Если безопасность - это кислород, то энергия ископаемого топлива - это кровь. Таким образом, важность Ближнего Востока для индустриальных демократий. Это значение впервые стало очевидным во время Второй мировой войны и было запечатлено для истории, когда президент Рузвельт встретился с саудовским королем Абдул Азизом на борту военно-морского эсминца в Суэцком канале, чтобы закрепить зарождающиеся американо-саудовские отношения. Это продолжается и по сей день. Любая попытка нарушить поставки энергоносителей является прямой угрозой для жизненной силы промышленных демократий . В контексте холодной войны это означало сдерживание советского экспансионизма - не только советской угрозы для тех, кто живет вдоль своих границ, но и более масштабной советской угрозы для альянсов. Защита поставок энергоносителей была общей целью для всех индустриальных демократий, хотя и существовали различия в том, как достичь этой цели. Проще говоря, промышленные демократии руководствовались основной идеей - завести друзей и держать угрозы на расстоянии.

По иронии судьбы, ни один из этих договоров не был призван помочь в защите Соединенных Штатов во время холодной войны. Это не значит, что они не были ценными. Огромные усилия были направлены на поддержание союзов, и огромные средства были потрачены на их поддержку. Возможно, лучшим показателем эффективности союзов времен холодной войны является тот факт, что Соединенные Штаты никогда не воевали с Советским Союзом, что является выдающимся историческим достижением, учитывая многочисленные случаи, которые мы увидим, когда война между двумя великими державами могла разгореться. Статья 5 договора НАТО была впервые применена 12 сентября 2001 года, после нападения на Соединенные Штаты 11 сентября. В той мере, в какой стратегия США была направлена на то, чтобы держать угрозы на расстоянии, система союзов и отношений работала на удивление хорошо.

Со временем, по мере роста американских и советских ядерных арсеналов, внимание переключилось на управление соревнованием таким образом, чтобы оно было более стабилизирующим, а не менее. Особое внимание было уделено поиску способов отучить одну из сторон рассматривать возможность внезапной атаки с целью выведения из строя - известной в то время как "болт из синевы" - и внести больше предсказуемости в гонку вооружений. Это привело к заключению ряда договоров, контролирующих рост запасов оружия, ликвидирующих определенные классы оружия, ограничивающих оборону против баллистических ракет, запрещающих испытания ядерного оружия и, что очень важно, ограничивающих распространение ядерного оружия и связанных с ним технологий. Это привело к появлению целого супа аббревиатур, таких как SALT, START, ABM, INF, CTBT и NPT. Почему все это имеет значение, кроется в заумной логике холодной войны. Огромная разрушительная сила ядерного оружия означала, что каждая сторона боялась разоружающего нападения - нападения другой стороны, которое уничтожало ее способность к ответным действиям и потенциально уничтожало ее промышленный потенциал и способность к управлению. Идея о том, что для сдерживания другой стороны будет достаточно ста или двухсот единиц оружия, работала только в том случае, если обе стороны были уверены, что эти сто или двести единиц оружия, а также политическое и военное руководство, необходимое для организации ответных действий, выдержат нападение. Ни у одной из сторон такой уверенности не было, поэтому обе стороны продолжали создавать дополнительные вооружения. Хотя иногда говорили, что дополнительное оружие понадобится только для "разгребания завалов", то есть для повторного нападения на уже атакованные цели, существовало скрытое обоснование того, как будет использоваться дополнительное оружие. Контроль над вооружениями был противоядием от гонки вооружений.

Упор на контроль над вооружениями породил совершенно новую группу экспертов, многие из которых были гражданскими лицами, которые генерировали идеи, участвовали во встречах и конференциях и занимались кропотливой работой по заключению соглашений о контроле над вооружениями. Из этих кадров возникло множество новых персонажей и личностей, включая Генри Киссинджера, который был профессором Гарварда, активно участвовавшим в раннем диалоге по контролю над вооружениями, прежде чем он перешел к своей более известной роли советника по национальной безопасности и государственного секретаря при Ричарде Никсоне и